Металлические двери появились в городе в начале девяностых годов. Где-то жильцы, объединившись, ставили сваренную из металлических листов общую дверь на входе в подъезд, а в каких-то домах, в основном новых, где соседи почти не знали друг друга, каждый отгораживал такой дверью свою квартиру, иногда — секцию на несколько квартир, а в подъезд мог зайти кто угодно. Со временем практически нигде не осталось обычных деревянных дверей, за которыми прожило свою жизнь не одно поколение, и, чтобы попасть к кому-нибудь, нужно было преодолеть иной раз по три преграды: в подъезд, в секцию, в квартиру, что, впрочем, не спасало от квартирных краж. Замки становились все хитроумнее, а двери — мощнее, их уже не мастерили на задворках гаражей вечно похмельные умельцы из тронутого ржавчиной листа, правдами и неправдами раздобытого на соседнем заводе, их производили в специальных цехах; готовое изделие больше не красили охрой или суриком, его облагораживали эмалью, искусственной кожей, ламинатом и даже дорогими породами дерева, но суть оставалась та же — отгородиться от всего мира, не пустить к себе никого.

Металлические двери... Квартирные и офисные, современные сейф-двери, преграждающие путь в жилище состоятельных людей, и старенькие корявые, поставленные одинокими пенсионерами, замки — от громадных гаражных до невидимых электронных, задвижки, ключи, сломанные, оставленные в квартире, потерянные или украденные из разрезанной в трамвае сумки... Замки и двери — вечная головная боль медиков, пожарных, милиции и спасателей, но одновременно и "хлеб" последних. Три четверти всех вызовов, даже больше, — это двери.

Подобные мысли почти всегда приходили к Медведеву, когда его группа выезжала по вызову на очередную дверь. Точно так же было и в тот хмурый зимний день. С утра его группа выезжала на ДТП с опрокинувшимся пустым автобусом, обошедшееся, к счастью, без жертв и разлива топлива. Вызов отработали быстро, четко, по давно отработанной схеме, но не успели отъехать с места аварии, как поступил сигнал от диспетчера — в паре километров от них водитель не удержал машину на скользкой дороге и оказался в кювете.

Вверх дном, напоминая небольшого кита, выброшенного на берег, лежал раритетный "Мерседес", от одного взгляда на который у Меньшикова и Зорина, разбиравшихся в этих вопросах, глаза полезли на лоб — стоила такая машина в несколько раз дороже современного автомобиля представительского класса. Около машины в одной рубашке топтался парень лет двадцати с небольшим. Рядом с ним в надетом на легкую блузку мужском пиджаке дрожала от холода девушка примерно такого же возраста. "Помогите! — еле смог выговорить парень. — Отец, если узнает, убьет!"

Перевернуть "Мерседес" и вытащить его на дорогу было делом техники. Окоченевших молодых людей отпоили горячим чаем и выяснили, что отец парня готовил эту машину для ралли и последующей выставки старых автомобилей в Германии и строго-настрого запретил сыну не то что садиться за руль, но даже прикасаться к машине. Однако все запреты были забыты, когда появилась возможность щегольнуть перед девушкой необычным автомобилем и умением с ним управляться. "Мерседес" был цел, только на правом крыле оказалось несколько глубоких царапин и приличная вмятина на крыше.

— Я мог бы вызвать "техничку" из автосервиса, где отцу помогали реставрировать машину, но тогда он узнает обо всем, когда ему пришлют счет за работу! — парень в отчаянии смотрел на спасателей.

— Мы ведь тоже не бесплатно работаем по таким вызовам, — буркнул Серёдкин, доставая книжку квитанций и протягивая ее командиру.

— Я знаю! Я заплачу! Могу прямо сейчас! Без всяких формальностей! Если не хватит — возьмите в залог документы, часы...

— Платить будешь через банк, — остановил его Медведев, проигнорировав протянутый ему швейцарский хронометр, дорогой даже на вид. — По квитанции, ни на копейку больше.

— А ремонт? Вы ведь можете сделать ремонт! У вас, я знаю, есть мастерские!

— Откуда такие сведения? — поинтересовался Меньшиков.

— Одноклассник у вас работает, он рассказывал, — признался парень.

— Кто это? Я его знаю? — Вадим внимательно посмотрел на него.

— Вряд ли, хотя... Юрик работает на складе, возможно, вы его и видели — он без ноги, с костылем ходит.

— Скрябин, что ли? — Сашка не поверил услышанному.

— Он! — обрадовался парень. — Вы его знаете? Спросите тогда у него про Димку Зуева — это я — обманул ли он хоть раз кого-либо?

— Поможем, командир? — спросил Меньшиков.

Медведев усмехнулся:

— Куда ж мы денемся... Записывай телефон, — он продиктовал номер Павла Устюгова. — С ним договариваться будешь сам, можешь Егора на подмогу позвать, если дело туго пойдет — к Павлу особый подход нужен, он свою работу ценит.

— Спасибо! Спасибо! — срывавшимся голосом стал благодарить Вадима одноклассник Егора, заталкивая в карман рубашки квитанцию. На сумму он даже не взглянул. — Я займу, я заплачу, сколько понадобится, только бы отец ничего не узнал, он через три дня вернется.

— Да что ты все о деньгах?! — спасатели первый раз услышали голос девушки. Та пришла в себя и недовольно смотрела на своего кавалера. — Такой же, как и твой папаша!

Она выскочила из машины спасателей и кинулась на середину дороги, желая остановить первую попавшуюся машину. Зуев подхватил свой пиджак и бросился за ней.

— Поехали, — скомандовал Медведев, — наше дело сделано, пусть сам теперь разбирается со своими проблемами.

Он связался с диспетчерской и сообщил, что группа готова к дальнейшей работе.

— Пока ничего нет, все спокойно, — услышал в ответ Вадим. — Возвращайтесь на базу и отдыхайте.

— Когда все хорошо — это тоже плохо, — уныло заметил Гена. — Нам бы дверку в квартиру хозяина этого "мерса" открыть, когда его отпрыск ключи потеряет, да с перекодировкой замков и охранной системы...

— Размечтался, — хмыкнул Петрович, — так он от своих излишков тысяч десять тебе и приготовил! Такой скорее задавится, чем лишнюю копейку заплатит, это его сынок счет деньгам не знает, потому что не заработал в жизни ни гроша.

Серёдкин обиженно замолк, потому что возня с дорогими дверями и мудреными замками считалась очень выгодной, несмотря на то, что расценки института на подобные работы были существенно ниже, чем в среднем по городу. Такие вызовы ценились, потому что сорок процентов от полученных денег шло в премиальный фонд группы.

— А я о другом думаю, — нарушил молчание Сашка, — этот... ну, одноклассник Егора... вернее, отец его... Это ж какие деньги должны быть, чтобы иметь такую тачку чисто для развлечения?! Не меньше, чем у Рябова, а то больше!

— Тебе не все ли равно? — удивился Денис. — Охота считать деньги в чужом кармане?

— Да не в этом дело! У Егора родители еле концы с концами сводят, и, насколько я знаю, никаких богатеев среди родителей его одноклассников не было, все примерно одного уровня.

— Надул он нас, что ли? — забеспокоился Генка. — Эх, надо было брать деньги, когда он предлагал, а то жди теперь — то ли оплатит, то ли не оплатит.

— Наличкой я никогда брать не буду и никому не позволю, — нахмурился Медведев. — Мне этот парнишка бессовестным не показался, просто что у него каждый день перед глазами? Одни только деньги и то, что вокруг них. Вот он и считает, что деньги могут все. А Павел — тот на них не клюнет, если сама машина его заинтересует, то он ею займется, но не из выгоды, а чисто для расширения кругозора.

— Да, тачка прикольная. Я бы сам не отказался в такой покопаться, — мечтательно вздохнул Денис.

— А покататься? — ядовито поинтересовался Генка. — И чтобы телка с ногами от зубов рядом сидела и от восторга повизгивала...

Он хотел еще поехидничать по этому поводу, но его прервал командир:

— Затихни, у нас вызов.

Медведев, узнав, где произошло ЧП, не теряя времени, скомандовал Илье: "Едем к Трем зубьям" и только после этого начал уточнять у диспетчера, что произошло.

— Звонок от "Скорой", бригада не может попасть в квартиру, — сообщил ребятам Вадим после разговора с диспетчерской. — Возможно, вызывавший потерял сознание.

— Бригада какая? Кардиологическая? — насторожившись, спросил Роман.

— Не спросил, — коротко ответил Медведев, стараясь отогнать появившееся у него нехорошее предчувствие.

Вызов поступил из четырнадцатиэтажной башни, соседней с той, где была доставшаяся от бабушки квартира, в которой теперь со своим семейством жил Илья. Около дома стало ясно, что предчувствие не обманывало Медведева — кроме машины "Скорой" Вадим увидел у подъезда машину наряда милиции.

— Подвезло... — вздохнул Генка. На медицинской машине он увидел надпись "Психиатрическая", наличие милиции еще сильнее испортило ему настроение.

— Не дрейфь, справимся, — бросил ему Новоселов, — и не такое видали.

— Ну, конечно, Петрович у нас многоопытный, он в любых ситуациях, как рыба в воде, особенно, если с бывшими коллегами пообщаться можно, — продолжал ворчать Серёдкин, вытаскивая из машины оборудование.

На этаже было людно, и глаза ело от табачного дыма. У закрытой металлической двери в квартиру стояли два дюжих фельдшера и три вооруженных милиционера. Поодаль топтались несколько соседей, чьи лица показалась Медведеву знакомыми, но их имен он не знал, как не знал и жильцов той квартиры, дверь в которую предстояло открыть.

Хозяин квартиры, молодой мужчина, в необычное время вернулся с работы, запер в квартире жену и дочку, которые собирались в поликлинику, и, сначала позвонив "02", а затем, увидев подъехавший наряд милиции и "Скорую", которую по мобильному телефону успела вызвать его жена, из окна заявил, что он взял свою семью в заложники, ему должны предоставить наркотики, миллион долларов и вертолет, иначе он всех уничтожит.

Пока спасатели выясняли детали произошедшего, подоспел вызванный оперативниками участковый, на помощь которого рассчитывали при переговорах. "Наркоман", — коротко охарактеризовал он жильца квартиры и через дверь попытался уговорить того не делать глупостей и выпустить из квартиры жену и дочку. Через несколько минут Илья, оставшийся внизу, сообщил, что мужчина, схватив ребенка, уселся на подоконник, и добавил к предыдущим требованиям обещание сначала бросить вниз девочку, а затем самому выпрыгнуть из окна пятого этажа, если его запросы не будут выполнены в кратчайшие сроки.

Медведев распределил обязанности:

— Денис, Гена, вы занимаетесь дверью, Петрович — подключайся к переговорам, Роман, ты действуешь по своему профилю, а ты, Саша, берешь на себя наружные работы. Пошли к соседям этажом выше; из их окна надо вывеситься так, чтобы этот придурочный козел тебя не увидел. Когда мы войдем в квартиру, ты ныряешь к окну, хватаешь ребенка, а придурка вталкиваешь внутрь.

Пока участковый с соседского балкона убеждал наркомана отпустить девочку и закрыть окно, Денис обследовал дверь.

— Сейчас сделаем, — пообещал Зорин, — только бы задвижка не была закрыта.

Его работа казалась самой простой, замки были примитивными, и Генка больше мешал, чем помогал Денису, главная задача которого состояла в том, чтобы открыть дверь по-возможности бесшумно. Медведев, Меньшиков и один из милиционеров поднялись на шестой этаж. На звонок в дверь никто не отозвался. Вадим собрался нажать кнопку еще раз, но Сашка перехватил его руку:

— Командир, давай здесь время тратить не будем, я с седьмого этажа спущусь, троса и на большее хватит.

Соседей с седьмого этажа пришлось долго уговаривать для того, чтобы они согласились открыть наглухо запечатанное на зиму окно, да и в свою квартиру пенсионеры впустили спасателей и милиционера лишь тогда, когда Медведев сказал, что он внук Галины Николаевны, жившей в семидесятой квартире в соседнем доме. Пожилая женщина какое-то время недоверчиво разглядывала Вадима и признала его, когда тот уже был готов развернуться и идти на восьмой этаж.

Пока спасатели готовились к экстренному спуску, Петрович согнал с балкона милиционеров и постарался вызвать наркомана на разговор, обсуждая с ним различные варианты разрешения ситуации. Тот, обратив внимание на рабочий комбинезон спасателя, пришел было ненадолго в себя, но просветление оказалось слишком кратковременным, и через пару минут Новоселов услышал новые требования: автомат с обоймой, заряженной серебряными пулями, бронированный автомобиль и... фисташковое мороженое. При этом наркоман устроился на самом краю подоконника, а оцепеневшего от страха ребенка стал держать на вытянутых руках.

— Если через десять минут ничего из этого не будет — я ее отпущу.

— Надо вызывать подкрепление, — решили милиционеры. — Тут работа для спецназа.

— Времени нет! — отрезал Новоселов и связался с Медведевым: — Ситуация обостряется, нужно брать ублюдка!

Не прошло и минуты, как дверь была открыта. Денис сработал на "пятерку", ни один из замков ни скрежетнул, ни щелкнул, но край двери задел оставленные в прихожей санки, и они с грохотом упали. Парень, стоявший на подоконнике, повернул голову на раздавшийся шум, разжал руки и через долю секунды занес ногу, собираясь шагнуть с подоконника.

В то же мгновение Меньшиков, до этого висевший над окном, с силой оттолкнулся от стены и бросился вниз. Он чудом успел поймать девочку, одновременно мощным ударом ноги втолкнуть наркомана в комнату и полетел дальше. Петрович помертвел, представив, как они падают на асфальт, но Сашка повис вниз головой на уровне третьего этажа, крепко прижимая ребенка к себе.

Милиционеры, спасатели и медики ринулись в открытую дверь и резко остановились — на пороге комнаты в луже крови лежала молодая женщина, из глазницы которой торчала рукоятка кухонного ножа. Она была мертва...

— Бесы у нее в глазах, бесы! Ведьма она, сатанинское отродье! — раздался вопль корчившегося на полу наркомана. Он начал биться головой о батарею, разбивая себе в кровь лицо и повторяя при этом: — Она кровь из меня по ночам пила, мозг выедала!

Его скрутили, надели наручники и выволокли из квартиры. Один из фельдшеров "Скорой" последовал за ним, второй остался в комнате.

— А потом будут говорить о пытках в милиции, — вслед оперативникам пробормотал потрясенный произошедшим участковый.

— Господи, как женщины могут жить с такими... — Денис не договорил, спасателя била нервная дрожь от увиденной картины, хотя он всегда думал, что после увиденного среди обломков "Атланта" уже ничто не может его потрясти.

— Не только жить, но и рожать от них, — с горечью добавил Роман, глядя на лежавшую на полу женщину. Когда один из медиков со "Скорой" перевернул еще теплое тело в тщетной попытке обнаружить признаки жизни, стало заметно, что находилась она на последних сроках беременности.

— Ребенок жив! — вдруг раздался его удивленный возглас.

Решение было принято в один миг, и, когда в комнате, перебравшись через подоконник, оказался Меньшиков, державший одной рукой девочку, Роман делал кесарево сечение погибшей женщине, стремясь таким образом спасти ребенка. Кроме медиков и командира, вытягивавшего трос с висевшим на нем спасателем, в комнате никого больше не было, а на полу Сашка увидел вскрытое мертвое тело, из которого врач, стоя на коленях, голыми руками вытаскивал то, что показалось спасателю куском окровавленного мяса. Он зажмурился сам и закрыл рукой глаза девочки, чтобы она не видела творившийся в ее доме ужас. Вадим тоже на секунду отвел взгляд от страшной картины и коротко спросил у Калинина:

123 ... 424344

↓ Содержание ↓