CXV. Подготовка декораций
— Вот это письмо надо передать лично в руки господину Зутеру, — Дамблдор протянул конверт. — Я не могу доверить это сове, Эммелина. На словах передай, что Фадж так и не вернулся из Франции. Я склонен считать, что он все еще пытается добиться от французов гарантий.
— Конфедерация еще не выносила этот вопрос на повестку дня, — Вэнс пошевелилась в кресле.
— Но она его вынесет, — сказал Дамблдор. — Или я не понимаю Фаджа и его французских, хм, партнеров. Поэтому готовиться надо уже сейчас.
— Да, мой лорд.
В кабинете директора повисла неприятная тишина. Фоукс перевел взгляд на Эммелину. Вэнс сидела неестественно прямо; еще один признак ее раздражения.
— Эммелина, — мягко произнес директор. — Давай проясним ситуацию. Что на сей раз тебя расстраивает?
— То же самое, что и полтора года назад, — Эммелина не повышала голоса, но директор отчетливо слышал каждое ее слово, — Я не могу понять, почему мы сотрудничаем с Беллатрикс Блэк сверх необходимого.
— «Мы» — это хорошо. Продолжай, пожалуйста.
Эммелина встала. Феникс проводил ее взглядом до самых шкафов, потом он потерял к ней интерес и принялся чистить перья. Вэнс прошла вдоль стенки, собираясь с мыслями. Прошла целая минута перед тем, как она заговорила.
— Альбус, меня всегда поражали ваши планы, — Эммелина заговорила чуть медленнее. — И они действительно имеют тенденцию сбываться. Я до сих пор поражена тем, что василиск не смог никого убить. Я понимаю, что могу чего-то не осознавать, но тем не менее.
— Тем не менее, я ценю в тебе, Эммелина, две вещи: работу за совесть и способность сомневаться.
Дамблдор еле заметно улыбнулся и посмотрел на волшебницу поверх очков. Примерно так же учитель смотрит на лучшего студента, ожидая ответа на сложный вопрос.
— Альбус, я до сих пор не понимаю, как вы могли доверить воспитание Гарри Поттера Беллатрикс Блэк, — резко сказала Эммелина. — Я честно пытаюсь понять и не понимаю.
— Во-первых, воспитание Гарри Поттера я доверил Сириусу Блэку, — поправил директор. — Не нам винить Сириуса в том, что он нежно относится к своей кузине. В конце концов, именно она многое сделала для его освобождения. В отличие от нас.
— Хорошо, не воспитание, а обучение.
— Позволь мне напомнить, Эммелина, — Дамблдор разгладил бороду здоровой рукой, — твои же слова, сказанные два года назад. Ты была возмущена тем, что Гарри Поттеру предстоит сражаться с Волдемортом и при этом его не учат воевать. Вот, я нашел ему преподавателя. У тебя вызывает сомнения профпригодность мадам Блэк?
— У меня вызывает сомнения, что ей можно доверить детей.
— После Амбридж даже Беллатрикс Блэк выглядит подходящей кандидатурой. Не будь у нее судимости — я бы всерьез подумал над тем, чтобы предложить ей ставку в Хогвартсе.
Эммелина отшатнулась.
— Вы серьезно? Альбус, вы доверили детей — не одного Гарри Поттера, нескольких детей! — убийце и террористке, место которой в клетке на цепи. И вы еще всерьез думаете над тем, чтобы пригласить ее в Хогвартс?!
— Я, прежде всего, добился того, что эти дети из врагов стали соперниками. Как во времена твоей юности. Вы соперничали с гриффиндорцами, а не враждовали. Вся проблема твоих построений, Эммелина, заключается в горизонте планирования.
— Вот именно, — припечатала Вэнс. — Если посмотреть вдаль, то после войны у нее будет свита подросших детей, для которых она — добрая учительница. И что тогда? Сказки «Пророка» о «Черном легионе» станут былью?
— Вот именно, — в тон ей ответил Дамблдор. — Все-таки мои прогнозы имеют свойство сбываться, Эммелина. И я более чем уверен, что вскоре после победы Беллатрикс Блэк исчезнет.
В кабинете стало слышно, как Фоукс чистит перья.
* * *
Шкаф поддавался очень медленно. Малфой, Нотт и Грейнджер пробовали, изучали материалы и снова пробовали настроить механизм. Иногда к ним присоединялась Сьюзи, иногда — Джинни, больше поддержать морально, чем советом. Девушка училась на курс младше и ощутимо помочь не могла.
— Похоже, работает, — прокомментировал Рон.
С самого начала они с Панси нашли себе занятие: в починке шкафа особого толку от них не было, поэтому Рон и Паркинсон обычно дежурили с картой Мародеров, пока остальные колдовали над мебелью.
— Ага, — Панси чуть подалась вперед, сбросив с пояса руку парня.
Из шкафа с видом испытателя выбрался сияющий Добби.
Рон, подперев рукой подбородок, наблюдал за тем, как Джинни недоверчиво осматривает шкаф.
— Поверить не могу, — девушка сложила руки на груди. — Вы его все-таки починили!
Малфой одним скользящим движением оказался рядом с Джинни и назидательно поднял вверх указательный палец.
— И заметь! Двести лет назад создание такого шкафа считалось сложнейшим делом, а сейчас его чинят несколько шестикурсников!
Рон хмыкнул. Все-таки его сестра и Малфой хорошо смотрелись вместе, что греха таить. Конечно, белобрысый остается хорьком, который любит покрасоваться, но… как-то незаметно для всех Малфой оказался не таким уж плохим парнем. Может, это постаралась его бешеная тетка, может, что-то еще, но позывов набить Малфою лицо Рон не испытывал уже давно. Даже несмотря на то, что Драко встречается с Джинни. Было в этих двоих что-то такое, что заставляло даже Рона поверить: у них все всерьез. Малфой даже перестал выглядеть, как прилизанный пай-мальчик. Вот они стоят рядом с Джинни, оба в джинсах и футболках с силуэтом тетки Драко. Ни дать, ни взять, свой парень.
— Рон, давай посмотрим, где Снейп, — зашептала Панси.
Паркинсон увидела, как Рон смотрит на сестру, и просто решила его отвлечь. Им пришлось перелистнуть несколько страниц перед тем, как они увидели отметку «Северус Снейп». Профессор оказался в кабинете зельеварения возле стола. Прямо на столе оказалась еще одна отметка. «Беллатрикс Блэк». Рон и Панси переглянулись.
Не говоря ни слова, парень и девушка перевернули страницу.
* * *
В начале ноября на Гриммо случился праздник. У самого маленького Блэка произошел первый стихийный выброс магии. Беллатрикс узнала об этом через пару часов после обеда, когда в ее кабинет влетел счастливый Сириус. Весь остаток дня они с Сириусом и Пенелопой отмечали событие. Руквуд и Мальсибер сдержанно поздравили Блэков и быстренько удалились к себе. Соратники Беллы оставались соратниками Беллы; они и Сириус готовы были друг друга терпеть, но не более. Чуть позже ушла и Пенелопа. Двоюродные брат с сестрой остались вдвоем.
— Ну и как твои ощущения, Беллс? — поинтересовался Блэк. — Чувствуешь себя главой аристократического рода?
— Нет, — ведьма покосилась на Бродягу. — Скорее уж счастливой бабушкой. Какая из меня, к Мерлиновой матери, аристократка?
— Самая настоящая, наверное. Если не Блэк, то кто тогда наверху аристократии?
Беллатрикс затянулась и выпустила кольцо дыма под потолок. Кальян, глубокое кресло, тепло — все это успокаивало ее, позволяло сдерживать эмоции, и просто приносило ей удовольствие.
— Аристократия… — произнесла Беллатрикс, будто пробуя слово на вкус. — Во времена нашего деда — безусловно. Сейчас… знаешь, Сириус, я боюсь, что за последние несколько десятков лет это слово слишком сильно опошлено. Наш прапрадед руководил Хогвартсом, его дети и внуки воевали с Гриндевальдом и открывали новые зелья, а наш современник почтительно носит взятки Фаджу или пропивает родовой сейф. Не хочу быть такой аристократкой. Хочу остаться просто сильной, влиятельной и богатой волшебницей.
— Ты сказала все то, о чем я тебе говорил тогда, — Сириус приподнял бокал пива.
— Наверное, да, но есть момент, который ты упускаешь из виду, — Беллатрикс прикрыла глаза. — Для меня кровь и семейная история — это, прежде всего, обязательства. Дед хорошо высказывался на эту тему. А ты с чего-то решил, что невозможно жить в новом мире, не выкинув семейные ценности на помойку.
Беллатрикс улыбнулась.
— Хорошо, что у Регулуса уже в этом возрасте есть выбросы магии, — продолжила она. — Он может стать очень сильным волшебником. И если уж ты говоришь про аристократию — то пусть он будет аристократом в старом смысле этого слова.
— В твоем смысле этого слова, — поправил Сириус.
Беллатрикс помолчала.
— А ведь правда, Сириус, я слишком старая, — сказала она через полминуты. — Живой осколок другого времени. Ты как никогда прав, я на самом деле ощущаю себя бабушкой.
— Тебе лишь немного за сорок пять, — пожал плечами Сириус. — Совсем не возраст для бабушки.
— Может быть, — Белла поерзала и усроилась в кресле, подобрав ноги. Белые носки выбивались из-под ее длинной юбки как кошачьи лапки.
Сириус ничего не ответил. Бродяга какое-то время размышлял, постукивая пальцами по подлокотнику. Наконец, когда прошло несколько минут, он подал голос.
— Беллс, — увидев, что кузина подняла голову и посмотрела на него, Сириус заговорил быстрее, — скажи, может, кроме того, чтобы стать бабушкой, тебе стоит стать матерью?
— Ты на что намекаешь? — Беллатрикс уставилась на кузена колючим взглядом. Она даже не повышала голоса, но от нее повеяло настоящим холодом. — Предлагаешь мне выйти замуж? Или, может, просто удачно забеременеть?
— Второе, — Сириус выдержал взгляд сестры. — Что мешает это сделать?
— Может, война? — вкрадчиво спросила Белла.
— Война не вечна.
— А может, статус ребенка?
— Тебя всерьез волнует мнение кумушек?
— Превосходно, — Беллатрикс взлетела из кресла и зашагала по комнате прямо в носках, даже забыв надеть туфли. — Просто превосходно. Фамильная тактичность Блэков, что уж там. Тебе можно, я даже не спорю с этим, предлагать мне нагулять ребенка. Только ответь мне, мой добрый кузен, на два вопроса. От кого и зачем?
Сириус не успел открыть рот, когда Белла продолжила.
— Хорошо, я даже поверю, что в моем возрасте, с моим здоровьем и привычками можно родить. Хорошо! Но от кого? Потому что если ты скажешь «все равно от кого», я рассержусь на тебя по-настоящему. Слишком уж сильно я себя уважаю, — Белла сорвалась на шипение, — чтобы рожать непонятно от кого.
— У тебя вроде бы есть отношения.
— Что? — Беллатрикс расхохоталась визгливым, высоким смехом. — Что-что у меня есть? Ты всерьез предлгаешь мне… нет, ты хоть сам-то понял, что сказал, Бродяга? Да ты будешь первым, кто проклянет эту идею!
— Я бы смог с этим мириться…
— Не ври! Даже не пытайся меня в этом убедить, Сириус. Я все равно в это не поверю. Кроме того, остается вопрос «Зачем?». Я думаю, у Регулуса будут и братья, и сестры, верно?
— Верно, — терпеливо согласился Сириус.
— И зачем тогда мне это? Вот зачем, Бродяга? Расскажи мне, — Белла снова свалилась в кресло.
— На меня подействовало рождение сына. Я остепенился, помудрел. И, наконец, я счастлив. Если тебя не устраивает ответ: «Не стоит терять такую линию», то вот тебе мой пример.
Беллатрикс помолчала полминуты.
— Я думаю, что буду счастлива и в роли бабушки, Сириус.
* * *
Поздним вечером Беллатрикс вновь спустилась в гостиную. Работа шла плохо и поэтому она проделала только самые необходимые вещи. После праздника, разговора с Сириусом и планов Белла собиралась посидеть в гостиной и отправиться, наконец, спать. Когда она вошла в гостиную, там уже сидел Руквуд.
— Руквуд, у тебя есть какие-то новости? — Белла опустилась в соседнее кресло.
— Безусловно, — невыразимец отложил газету и прищурил здоровый глаз. — Большую часть времени мы по-прежнему уделяем проблеме живого крестража. Но я немного отвлекся на дневники вашей двоюродной бабушки.
— Насколько я понимаю, у тебя есть какой-то результат.
— Придется начать немного издалека, — Руквуд улыбнулся, показав крысиные зубки. — Всем известно, что невыразимцам при выходе на пенсию стирают память о работе. Кассиопея Блэк помнит только общие черты своей деятельности. Это не так интересно, мы работали по двум смежным проектам. Интересно то, что она качественно зашифровала свои изыскания и, по-видимому, квалифицированный специалист может что-то восстановить.
— Так, — пока что Руквуд не сказал ничего нового.
— Мне удалось понять направление, в котором следует вести работу. Дневник Кассиопеи Блэк и записи, которые вы мне дали, так или иначе касаются крови и нежити. Есть несколько шифрованных посланий, их расшифровкой я еще не занимался. Но если вы пожелаете, я могу показать свои находки…
В старой лаборатории пахло чернилами. Пока Руквуд закрывал тяжелую дверь, Белла шагнула к столу и вчиталась в расстеленный свиток. На бумаге кривым почерком были выписаны названия книг и статей.
— Как вы видите, мадам Блэк, здесь примерно половина работ посвящена нежити. Еще часть — риуталы на крови. Насколько мне известно, их проект был закрыт еще раньше нашего. Поэтому точно сказать, до чего докопалась ваша двоюродная бабушка, я не могу. Пока не могу. Мне нужны книги. Вот эти три, со сборниками ритуалов, в первую очередь. В открытой продаже их нет, но они могут быть в запретной секции Хогвартса. Или в запасниках у вашего партнера.
— Я их поищу, — пообещала Белла. — Но как ты сам оцениваешь перспективы такой работы?
— Технически фальшивый Темный Лорд является нежитью, — пожал плечами Руквуд. — Я ожидаю, что мы найдем средства борьбы или что-то о кровной защите. Кто знает? Я бы советовал довести до конца расшифровку записей. В любом случае, невыразимец не вытаскивает просто так подобные вещи.
— Вот и я так же думаю, — хмуро произнесла Беллатрикс. — Кассиопея оставила нам загадку и сама же о ней рассказала. Что это, зачем это? Непонятно. Ясно, что это что-то важное. Хорошо, я найду тебе нужные книги.
* * *
— Что это? — недовольно спросил Волдеморт.
— Письмо, мой Лорд, — Крауч поклонился и протянул конверт. — Лично вам в руки. Я проверил; проклятий нет.
Темный Лорд раскрыл конверт и пробежался взглядом по строчкам. С каждой секундой он выглядел все более довольным.
— Да, Барти, — губы Волдеморта сложились в подобие улыбки. — Они предпочли договориться.
