«Изумительно», — подумала Беллатрикс. Если племяннице не спится, то не спится явно с кем-то еще. Этот кто-то — явно не Сириус, так что выбор невелик. Белла с шумом набрала воздух, стараясь не злиться. Она подошла к двери, демонстративно шумя каблуками и чуть громче, чем надо, потянула за ручку. Там, в коридоре, все поняли сразу — когда Беллатрикс вышла из гостиной, в коридоре оказалась только Тонкс.
Белла даже не сразу поняла, что эта девица, удивительно похожая на шестнадцатилетнюю Андромеду — ее племянница. Нимфадора предстала перед тетушкой в джинсах и криво застегнутой блузе. Даже в слабом свете «Люмоса» Белла увидела, что под блузой ничего нет.
— Так, ты одна? — без предисловий спросила Беллатрикс.
Тонкс только кивнула.
— Пойдем-ка в гостиную, — Белла взяла племянницу за руку и чуть не потащила ее к камину.
Едва волшебницы зашли в гостиную, Беллатрикс плотно закрыла дверь.
— Поттер? — быстро спросила ведьма.
— Да, — кивнула Тонкс.
— Вы уже? — Белла чуть наклонила голову, разглядывая племяшку.
— Нет еще, я...
— Хорошо, — Беллатрикс будто не видела, как Дора покраснела и возмущенно замотала головой. — Я тебе кое-что сейчас скажу, в конце концов, ты у меня дома. Милая моя, я более чем уверена, что мама тебе рассказала, как меня сделали папа с мамой. И поэтому…
— Тетушка, я… — Тонкс попыталась вставить слово.
— И поэтому! — Белла повысила голос моментально, без всякой увертюры. — Я тебе ничего не скажу про твой выбор и про возраст — ты большая девочка, в конце концов. Пороть уже поздно. Но вот одно я тебе скажу.
Беллатрикс подошла ближе к Тонкс и чуть ли не нависла над ней.
— Если ты решишь… поразвлекаться, — Белла стояла нос к носу с Дорой, — не будь дурой и тщательно думай о последствиях.
— Послушайте, тетушка, — Нимфадора вклинилась в паузу. — Да, мама мне говорила, но у Гарри было свое детство…
— Похоже, ты ему уже не подруга и не старшая сестренка, — заключила Беллатрикс.
— И это тоже, — прищурилась Тонкс; ее волосы стали из каштановых темно-рыжими. — Но я знаю границы. В конце концов, он еще несовершеннолетний.
— Моему отцу это не помешало, — Беллатрикс отошла к окну. Ведьма выудила сигарету и прикурила от палочки. — Все-таки это… неожиданно.
— Вы ведь не расскажете? — в голосе Доры впервые прозвучало что-то похожее на беспокойство.
— А зачем мне это делать? — Беллатрикс выпустила колечко дыма и чуть приоткрыла окно. — Это просто нецелесообразно — докладывать Андромеде о твоем увлечении. В конце концов, ты поступаешь в ее стиле. Главное, чтобы ты потом не прибежала к матери со слезами и воплями, что ты беременна, что ты не знаешь, что тебе делать, и что отцу… ну ладно, тут ему скоро будет пятнадцать. Кстати, этот твой облик — я угадала, что это твои шестнадцать лет?
— Вообще-то да, — Тонкс улыбнулась. — Профессор Спраут страшно злилась, когда я ходила с каким-нибудь экзотическим цветом волос.
Белла помолчала. А стоило ли вообще их пугать и высказывать все это племяннице? С другой стороны — не ждать же, пока этим двоим надоест обжиматься в темном коридоре? Она очень хорошо знала, чем все это может кончиться — Сигнус с Друэллой тоже «ни о чем таком не думали».
— Вот что, — Беллатрикс помедлила. — Племянница моя, я тебе скажу только одно. Будь поосторожнее.
— Я буду.
Тонкс чуть помедлила и скрылась в коридоре. Дверь закрылась, оставив Беллу наедине со своими мыслями. Ведьма, еще раз подумав, решила, что это дело Нимфадоры. Пусть девочка разбирается сама. Спустя пять минут Беллатрикс в носках и пижаме нырнула под одеяло. Пока она шла до спальни, в доме стояла тишина.
* * *
— Милая моя, у двух нормальных людей не может быть все и всегда безоблачно, — Беллатрикс покачивалась в кресле. — Особенно, если ты имеешь дело с нами. Так что то, что у тебя были какие-то недопонимания с Сириусом — скорее норма.
Пенелопа слабо улыбнулась. Женщины сидели одни в гостиной и, как выражалась Беллатрикс, «шушукались».
— Ну, наверное, да, — сказала маленькая Блэк. — Но я надеюсь, что со временем все будет лучше. Хотя вам виднее.
— Не в плане материнства, — Белла сделала неопределенный жест. — Но да, со временем начинаешь лучше понимать мужа. А он тебя. Кстати, результаты анализа уже пришли? Кого ты ждешь?
— Мальчика, — Пенелопа погладила себя по животу. — Сова прилетела только четверть часа назад.
Беллатрикс прищурилась от удовольствия и закачалась в кресле.
— Это очень хорошо, — наконец, произнесла она и снова замолчала.
Волшебница хотела растянуть подольше этот момент и все, что с ним связано. Приятное тепло, Пенелопу на диване, мерный скрип своего любимого кресла — эти вещи сейчас накрепко привязывались к одному, самому важному. У семьи будет наследник.
— Ваша с Сириусом история чем-то напоминает сказку, — перед тем, как Беллатрикс заговорила, прошло полминуты. — Встреча, роман и свадьба. Это действительно не так часто случается.
— А как это бывает обычно? Все длится дольше? — Пенелопа подалась вбок, к Белле и приготовилась слушать.
— Обычно, милая моя, старые семьи, говоря «брак», подразумевают союз, — назидательно произнесла Беллатрикс. — Сама ведь догадываешься, почему. Слишком много вопросов связаны с деньгами, долями в предприятиях и связями в Министерстве. Так что дольше длится только планирование. Нет, если тебя это вдруг расстроило, то могу тебе сказать, что с моей стороны тоже был расчет — можешь ощутить себя нормальной чистокровной леди. В этом плане ты не хуже любой чистокровной невесты.
— Любопытно знать, каков был расчет, мадам Блэк, — Пенелопа приняла подачу.
— Ну как же, — пожала плечами ведьма. — Здоровая, симпатичная, неглупая волшебница, которая готова рожать и чьи дети могут считаться чистокровными. Если учесть, что вы друг другу понравились, то это окончательно склонило чашу весов в твою пользу.
Не сговариваясь, Пенелопа и Белла засмеялись.
— С такой логикой трудно спорить, — согласилась маленькая Блэк. — Но я понимала свою основную ценность. Я же немного начитанная.
— У любой начитанной девицы создается ощущение, что главная ее характеристика в глазах семьи — ширина бедер. Это, конечно, немного не так, но одну вещь хорошо бы понимать: чистокровная леди — комендант семейной крепости. Даже если она вдруг полукровка. Кстати, поэтому бабушка Кассиопея так и не вышла замуж. И даже я в браке возилась с… семейной крепостью. Можешь себе представить меня пекущей блинчики? Нет? А я иногда пекла.
— Вообще-то могу, — прищурилась Пенелопа. — Вы же показывали мне.
— Если только, — Беллатрикс прикрыла глаза. — Знаешь, отношения строят долго и старательно. В этом смысле у вас с Сириусом действительно вышла сказка — вам обоим хотелось пожениться. Я в свое время проревела всю ночь перед свадьбой. Лезло в голову столько всякой ерунды… ты даже не представишь, да и я не хочу сейчас это рассказывать. А потом, спустя годы, мне одной совой пришло разрешение на свидание и извещение о смерти. И я снова ревела, еще сильнее, чем перед свадьбой.
— Вот этого я точно себе не представляю, — очень тихо сказала Пенни.
— И не стоит, милая моя. Рожай, воспитывай ребенка, занимайся умным делом, потом война кончится… и я подскажу тебе пару хороших мест, куда можно съездить с Сириусом.
* * *
Поттера собирали к Малфоям тщательно и со вкусом. Сириус поначалу высказался в стиле, что парень отправляется не на Северный полюс и не на смотрины невесты, но Беллатрикс была неумолима. Это к Уизли можно отправляться в джинсах и толстовке, чтобы отметить день рождения — там очень неформальная обстановка. Это заниматься можно не при параде. Если парень собрался к Малфоям — то некоторые условности соблюдать все же стоит. Гарри отбыл в Малфой-мэнор в костюме, причесанный и начищенный. Парень выглядел прилично по любым меркам.
— Ну, будем надеяться, что он не опозорится, — произнесла Беллатрикс, когда Поттер скрылся в камине.
— Мне кажется, Беллс, что ты чересчур серьезно к этому относишься, — Сириус плюхнулся на диван. — Я еще понимаю, если бы…
— Если бы что? — Беллатрикс выразительно сложила руки на груди. — У Уизли он жил. Малфоев он не знает, кроме моего племянника. Поэтому пусть лучше выглядит не как только что из Норы.
— Допустим, — Бродяга принялся разглядывать потолок. — У тебя опыта больше.
— Безусловно, — кивнула Беллатрикс. — Поттер — не ты и не его папа. Это закомплексованный и нервный ребенок. Поверь, я хорошо это понимаю; сама была такой лет до шестнадцати. Ему еще только придется вырабатывать самоиронию и повышать самооценку.
«Правда, этим уже занялась племяшка», — мысленно добавила Белла.
— По меньшей мере, это уже воспитание, а не обучение, — хохотнул Блэк.
— Не могу с этим поспорить. Что бы ты ни говорил, в Хогвартсе его должны учить, а воспитывать его должен ты. Кстати, я рада, что Пенелопа успокоилась.
— Ну да, раз вместе с нами собирала Гарри, то, значит, не ревнует, — Сириус перестал смотреть в потолок и уставился на кузину. — Но я, честно, даже представить такого не мог.
— Привыкай, — пожала плечами ведьма. — Беременные женщины — они такие. Непредсказуемые. Это еще ей не хочется странного. И твое счастье, что она любит поспать.
Блэки помолчали несколько секунд перед тем, как Белла перескочила на другую тему.
— Скоро опять осень, скоро опять Хогвартс, и, кстати, скоро очередная бестолочь будет вести ЗОТИ. И опять нам придется учить детей.
— А ты попросись профессором в Хогвартс, — с очень серьезным видом сказал Сириус.
— А в глаз? — прищурилась ведьма.
— А за что? — парировал Блэк.
* * *
Гермиона Грейнджер не жила тем, чем обычно живут девушки в ее возрасте. Все то, что начинает делать девочка, которой хочется повзрослеть, как-то прошло мимо нее. Даже на Святочный бал она пошла с Крамом не потому, что Виктор был всемирно известным ловцом, а просто потому, что ей было с ним интересно. Впрочем, болгарин в этом вопросе полностью ее понимал.
Даже визит к Малфою Гермиона воспринимала как возможность узнать что-то новое и выяснить, наконец, ответ на интересующие ее вопросы. Все-таки она всегда была умной девушкой и понимала, что старое поместье древнего рода — целая кладовая знаний. Достаточно было послушать, что говорил Гарри о своей жизни у Сириуса. Он описывал огромную библиотеку, сумрачный зал, думосброс и приемы окклюменции — Гермиона догадывалась, что за пределами программы Хогвартса скрывается очень и очень многое, но только после рассказов Гарри и Малфоя она хотя бы примерно начала представлять, сколько и чего она еще не видела в магическом мире.
«Нора» напоминала обычный деревенский дом, но даже там, если приглядеться, постоянно всплывали необычные вещи вроде часов семьи Уизли. Что могло быть в Малфой-мэноре — она пока и представить не могла. Их разговоры с Драко напоминали диалог слепого и глухого. Одна не понимала, о чем спрашивать, другой не знал, о чем говорить. Да и возможностей нормально побеседовать у них не было.
Гермиона всегда была умной девушкой, и могла разложить по полочкам свои мысли и идеи. На отмечание дня рождения Поттера прибыла делегация слизеринцев. Малфой, Нотт и Паркинсон, может, и не очень уместно смотрелись в «Норе», но они там смотрелись своими. Чистокровными у чистокровных. Им все было понятно, они не путались в помещениях, они гоняли квоффл всей толпой, и они ни капли не напоминали чопорных и надменных поганцев. Поэтому Гермиона собиралась в мэнор тщательно, посоветовавшись с Джинни.
Главное, что она терпеть не могла в чистокровных — их отношение к одаренной магглорожденной девочке как к экзотическому животному. Поначалу ей даже хотелось прийти в Малфой-мэнор в нормальной маггловской одежде, но от этой идеи она отказалась. Гермиона всегда была умной девушкой, и понимала, что добьется этим только того, что сама посадит себя в клетку в зоопарке. Она явилась вместе с Роном и Джинни, в приличной мантии и под нее подобрала дома одежду, похожую на школьную форму. Судя по всему, она сделала все правильно — леди Малфой, которая встречала их вместе с Драко, никак не показала неудовольствия или брезгливости.
— Так, смотри, — объяснял ей Малфой. — Как ты и хотела, пока мы гоняем квоффл, я тебя усажу в библиотеке. На всякий случай, говорю еще раз: о книжках спрашивай домовика, если что-то надо, тоже попроси эльфа. Они проинструктированы.
Гермиона слушала вполуха, рассматривая стены усадьбы. Портреты со спящими людьми, необычные вещи, странные символы — все это впечатляло ее по-настоящему. Как Хогвартс, только другой Хогвартс — маленький и только слизеринский.
— Слушай, Малфой, — неожиданно спросила Грейнджер. — Ты обещал мне рассказать про традиции именования детей.
— Ну, тебе уже говорили, что каждая семья имеет свои традиции, — начал Драко, не особо снижая темп шага. — Например, Блэки очень часто называли детей в честь небесных тел. Интересно, кстати, что мальчиков — почти всегда, а девочек — просто регулярно, но это не суть важно. Много кто дает имена в честь античных мифов. Чаще всего имена чистокровных — это обычные английские имена, только достатутные.
— Ну да, традиции…
— Именно. У нас, например, часто давали французские имена, потому что корни рода Малфоев во Франции.
— А почему тебя тогда назвали Драко? Дракон?
Малфой негромко рассмеялся.
— Я бы не хотел, чтобы моя мама была матерью дракона. Но вообще-то да, дракон. Только созвездие. Когда дядюшка Регулус пропал без вести, единственным потомком Блэков остался я, и моя мама назвала меня в их традициях. Хотя дедушка Абраксас не хотел.
— А дедушка как хотел?
— Ты не поверишь, — усмехнулся Малфой. — Он хотел, чтобы меня назвали Джеффри. Ну сама представь, как бы это звучало — Джеффри Малфой!
Драко принял надменную и горделивую позу. Гермиона не удержалась и фыркнула.
