— Я помню про Блэков и их отношение к долгам, — Андромеду, похоже, было невозможно чем-либо пронять. — Но сейчас ты будешь смирно лежать в кровати и пить зелья.
Во взгляде ведьмы скользнуло нечто, заставившее миссис Тонкс повториться:— Тебе необходим постельный режим, — жестко произнесла она. — Или я просто привяжу тебя к кровати!
Такая же интонация, такое же сердитое выражение лица, как у Нарциссы, уговаривавшей Беллу подумать о здоровье. Волшебница не выдержала и рассмеялась: все происходило точно так же, как прошлым летом.
— Я не буду вставать, Дромеда, — Беллатрикс снова прикрыла глаза. — Я поумнела с прошлого года. Разреши задать тебе один вопрос.
— Задавай, — Андромеда вернулась к обработке ран.
— Когда я показывала тебе воспоминания кузена, ты задалась вопросом, — Беллатрикс тщательно подбирала слова, — в чем мой интерес. Могу ли я, — ведьма закашлялась, — знать, в чем сейчас твой интерес?
— Вопрос правомерный, — согласилась миссис Тонкс. — Знаешь, я поверила в те твои воспоминания. Если ты смогла перешагнуть через себя, то, наверное, и мне стоило сделать так же. Решай сама, насколько это рациональный интерес.
* * *
Больше всего Беллатрикс боялась того, что ей придется вновь восстанавливать колдовские силы. Постельный режим оказался для нее форменной пыткой; как бы ведьма ни была утомлена, проспать все сутки невозможно. Настоящим спасением для нее снова оказались книги. Читать по-настоящему серьезные труды в ее состоянии было невозможно, но освежить в памяти некоторые простые чары Белла еще могла.
Анромеда приходила к ней ежедневно, не оставляя сестру на попечении домовика. Что удивило Беллатрикс, так это отношение Кикимера к Дромеде. Осенью, когда средняя из трех сестер впервые появилась на Гриммо, эльф демонстрировал свою неприязнь к предательнице крови. Теперь у Кикимера с Андромедой установился вооруженный нейтралитет. Домовик не воспринимал миссис Тонкс как хозяйку или как часть рода Блэков, но мирился с ее присутствием в доме. Наконец, на третий день Андромеда собралась с духом. Беллатрикс чувствовала, что ее сестру что-то гложет, но терпеливо ждала, когда Дромеда дозреет.
— Белла, — начала она вечером, — я хочу задать тебе серьезный вопрос. Меня беспокоит твой кашель.
— Я знаю, о чем ты, — Беллатрикс посмотрела на Андромеду тяжелым взглядом. — И я знаю, что чахотка не лечится, когда ее легко выявить. И не выявляется, когда она легко лечится.
— Можно сейчас дать тебе зелье, но оно несовместимо... — начала миссис Тонкс.
— Ты пока не говоришь ничего из того, что я бы не знала, — раздраженно перебила ее Белла.
Средство, которое могло бы спасти от туберкулеза на ранних стадиях, нельзя было принимать с перцовым зельем и с доброй половиной лекарств, которые Беллатрикс сейчас должна была пить. Можно было рискнуть, начать прием зелья и запустить болезнь. Как бы ни повернулось дело, хорошего и надежного выхода не было.
— Ты сама пила зелья? — резко спросила Беллатрикс еще до того, как Андромеда открыла рот. — Не хватает еще и тебя заразить.
Белла могла более-менее нормально говорить, не срываясь на кашель, но слабость и озноб еще никуда не делись. Ей все равно было холодно, но мысль, что Андромеда сама могла заразиться, заставила Беллатрикс вздрогнуть так, будто ее накрыли не парой теплых одеял, а тоненьким пледом.
— Да, я приняла зелье, — Андромеда не дала сестре осмыслить свои чувства. — За это можешь не беспокоиться. Я хочу предложить тебе вариант, но даже не знаю, как ты отнесешься...
— Говори уже, — Беллатрикс начала нервничать.
— Я могу привести целителя, который сможет выявить туберкулез на ранней стадии, — голос Андромеды был бесцветным.
— Я слышу явное «но». В чем проблема?
— Это мой муж.
Беллатрикс замолчала. «Ты будешь иметь дело с грязнокровкой? — спросила она себя. — Посмеешь привести маггловское отродье на Гриммо?» — «А кто уже привел сюда сестру? — на ее вопрос возник другой вопрос, не менее ядовитый. — Раз имеешь дело с предательницей крови, иди уже до конца» — «Но Андромеда — это другое дело!» — «То есть свою жизнь ты ценишь меньше, чем возможность вытащить из тюрьмы другого предателя крови?» — «Но Темный Лорд никогда этого не поймет!» — «Темный Лорд никогда не поймет, если ты превратишься в чахоточную развалину!»
— Хорошо, — ведьма неохотно кивнула. — Я согласна, но...
— Я знаю, как ты относишься к Теду, — произнесла Дромеда. — Все, о чем я прошу — не демонстрировать этого во время осмотра.
* * *
Каркаров говорил: «Коготок увяз — всей птичке пропасть». Чем дальше, тем сильнее Беллатрикс убеждалась в правоте старой пословицы. Вся ее жизнь после первого освобождения из Азкабана была цепочкой компромиссов. Сначала она примирилась с позицией Малфоев, потом она отказалась от активных действий, мотивируя это тем, что надо восстановить силы. Еще чуть позже она связалась с кузеном-лоботрясом ради спасения рода Блэков. А заканчивается все тем, что она принимает у себя дома грязнокровку, который увел из семьи ее сестру. Все логично, все обоснованно, но только чем дальше, тем больше поступков, на которые она не решилась бы в молодости.
Неизвестно, какие доводы пустила в ход Андромеда, но на следующий день Тонксы появились на Гриммо, двенадцать вдвоем. Тед, грязнокровка, похититель Андромеды, отец Нимфадоры, и просто умелый целитель, неуловимо напоминал Снейпа. Нет, он не ходил с засаленными волосами; по его облику было видно, что о нем заботится аккуратная жена. Тонкс напоминал Снейпа движениями, жестами, даже потертый чемоданчик у него был точно такой же. В обоих магах сочеталась неряшливость в повседневной жизни и потрясающая аккуратность в своем искусстве.
Беллатрикс повидала достаточно целителей, чтобы осознавать: Тед Тонкс знает свое дело. Кроме палочки, целитель принес несколько приспособлений откровенно маггловского вида. Если про стетоскоп Белла знала, то про остальные приборы не имела представления. Ведьму снова начал глодать червячок сомнения, но она взяла себя в руки; что бы ни было, этот человек мог поставить точный диагноз. Даже Кикимер, обожавший тетушку Вальбургу, осознал общее настроение и не попадался на глаза.
Осмотр ожидаемо затянулся. Тед долго возился и со своими приборами, и с палочкой, колдуя какие-то малопонятные чары. Наконец, через час целитель закончил и взмахнул палочкой над свитком. По бумаге растеклись какие-то письмена и рисунки, остававшиеся для Беллатрикс непонятной тарабарщиной.
— Туберкулеза нет, — Тонкс наконец сообщил вердикт.
Белла в изнеможении откинулась на подушки и зажмурилась. Результат осмотра означал жизнь. Означал возможность быстро поправиться и вернуться к делам.
— Замечательно, — улыбнулась ведьма.
Беллатрикс приоткрыла глаза. Она заметила, как напряглась Андромеда: что сейчас сделает старшая сестра, узнав, что опасности нет?
— Я благодарю, — тихо произнесла леди Блэк.
Наверное, она произнесла это больше ради Андромеды.
* * *
Тонксы очень быстро ушли после осмотра, оставив Беллатрикс в компании домовика. Старый эльф так и не посмел подать голос при хозяйке, но ведьма слышала тихое бурчание, пока Кикимер убирал комнату и коридор. Домовик сетовал на то, что даже госпожа Беллатрикс водит в дом предателей крови. Разве одобрила бы хозяюшка Вальбурга такое поведение? «А как бы на моем месте поступила тетушка?» — задумалась Белла. По всему выходило, что отказалась бы от такой помощи. Как в свое время ведьма говорила кузену про логику Вальбурги, «пусть имение сгорит, лишь бы грязнокровка от дыма покашлял!»
Домовик будто прочел ее мысли. «А все же госпоже Беллатрикс было очень плохо, в таком деле, думает Кикимер, можно и грязнокровку позвать, если он может помочь», — донеслось из-за двери. Белла услышала этот монолог, улыбнулась и неожиданно задумалась: а в сущности, какое ей дело до эмоций домовика? Наверное, она сильно привязалась к Кикимеру. Он был единственным существом, которое просто не могло ее предать. Он всегда был рядом, и для того, чтобы искренне заботиться о леди Блэк, ему не нужны были какие-то основания. Наверное, это имело какое-то значение.
Дни потекли быстрее. Стоило убрать из жизни ведьмы дамоклов меч, как она ощутила, что даже дни стали ярче. Белла стремительно шла на поправку. Она уже начала вставать, когда ее настигло письмо Флинта. Выпускник Хогвартса благодарил госпожу Блэк за помощь, поздравлял с освобождением и интересовался, чем он может быть полезен сейчас.
Но что еще удивительнее — о встрече попросил Снейп.
* * *
Зельевар явился точно в назначенное время. Снейп прибыл в гостиную, облаченный в свой неизменный сюртук, который, похоже, не снимал ни зимой, ни летом. По иронии судьбы, Белла встречала его в том же самом облачении, в котором отправилась в Азкабан во второй раз: такая же мантия, такие же туфли без задников, и подаренные Андромедой носки.
— Рад убедиться, что вы практически выздоровели, — произнес Снейп сразу после приветствий.
— Убедиться? — удивилась Беллатрикс. — Вам известно о моем состоянии?
— Да, мне известно о нем от Дамблдора.
— От директора? — переспросила Белла.
— Дамблдор находится в центре большой паутины осведомителей, — заметил профессор. — Стоит случиться чему-то важному, как птички директора тут же шепнут ему об этом событии.
— О, мне приятно узнать, что мое здоровье важно для господина директора, — съязвила Беллатрикс. — Даже неприятно разочаровывать его своей живучестью.
— Возможно, — кивнул Снейп. — Дамблдор по-прежнему считает вас опаснейшей из ныне свободных сторонников Темного Лорда. Даже ваши отношения с сестрой не поколебали его точку зрения.
Ведьма на миг прикрыла глаза. Глупо было надеяться, что ее дела не останутся незамеченными. Даже если Дромеда не поддерживает связь с директором, остается Муди и целая толпа людей из Министерства. «Птички Дамблдора», — грустно подумала Беллатрикс. Она понимала, что не сможет многое скрыть от великого мага, но все равно было по-детски обидно узнать, что почти все оказалось известно директору.
— Тогда какая цель вашего визита, Северус? — устало спросила ведьма.
Невыносимо хотелось закурить. За все время болезни Беллатрикс хотела курить даже больше, чем есть; но простуда совершенно не позволяла. Зачем здесь Снейп? Если его послал не Дамблдор, то кто? Неужели... Малфой?
— Я прибыл сюда по просьбе леди Малфой, — профессор подтвердил ее догадку.
— И что же она хочет сделать? — голос Беллы прямо-таки сочился ядом. — Сказать что-то вроде «извини, что отправила тебя в Азкабан»?
— У вас, безусловно, есть объективные причины так считать, — кивнул Снейп. — Но все же Малфои напрямую не виноваты в ваших злоключениях.
— И поэтому Нарцисса попросила вас, Северус, поговорить со мной от ее имени?
— Не совсем. — зельевар покачал головой. — Ваша сестра ищет возможности встретиться с вами, но зная вас, она уверена, что вы ее и слушать не будете.
Беллатрикс забарабанила пальцами по подлокотнику.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Я наступлю себе на горло и готова принять ее здесь, на Гриммо...
Белла пошла на очередной компромисс.
XX. Непредвиденные обстоятельства
Нарциссу не пришлось долго ждать. Как Беллатрикс и подозревала, младшая сестра уже находилась в полной готовности. Стоило ведьме согласиться на встречу, Снейп тут же уточнил, не желает ли леди Блэк принять сестру прямо сейчас?
— Все уже готово, Северус? — Белла улыбнулась уголками губ. — Насколько я знаю леди Малфой, она ждет у камина в мэноре. Зови.
Ведьма даже не поднялась с места, когда Нарцисса вошла в гостиную; перед тем, как сухо кивнуть в ответ на приветствие, Беллатрикс окинула взглядом Нарциссу. Госпожа Малфой выглядела безукоризненно, но только Белла очень хорошо знала сестру, чтобы видеть: Нарцисса не на шутку встревожена. Ее нервозность проявлялась в движениях, интонации, мимике. Цисси всегда отлично владела собой, и видеть ее настолько взвинченной было даже удивительно.
Белла никогда не страдала ложной скромностью, но была уверена, что Нарцисса сейчас опасается не старшей сестры. Беллатрикс, при всех ее особенностях, не могла бы напугать Цисси. Нарцисса могла бы бояться за Беллу, но не самой Беллы, которую не так давно буквально тащили из Азкабана в полуживом состоянии. В то, что Нарцисса боится за ее здоровье, Беллатрикс не верила. Значит, у госпожи Малфой другая причина для беспокойства, но какая?
— Белла... — начала было Нарцисса, но Беллатрикс тут же ее прервала.
— Садись, — ведьма показала на кресло. — Профессор, если вы желаете, то останьтесь и присаживайтесь, где вам нравится.
Нарцисса безропотно опустилась на предложенное ей место. Снейп же огляделся и прошел к дивану, чтобы быть поодаль от сестер; в отличие от госпожи Малфой, профессор чувствовал себя, как рыба в воде. Белла отметила, что мастер зелий не выглядит хвостиком Люциуса — слишком независимо он себя ведет. Вполне вероятно, что Снейп мог и отказаться от просьбы Нарциссы. Он не выглядел сопровождающим. Он казался самостоятельной фигурой.
— Итак? — Беллатрикс приподняла бровь.
— Я волновалась...
— Разумеется, — ухмыльнулась Беллатрикс. — Вдруг я и во второй раз выйду?
— Послушай! — быстро заговорила Нарцисса. — Ты прекрасно знаешь, что я не стала бы...
— Нет, это ты меня послушай! — Беллатрикс тяжело посмотрела на сестру исподлобья. — Цисси, то, что я здесь сижу и слушаю тебя, еще не означает, что я тебе доверяю. И ради Мерлина, я заранее прошу тебя не притворяться глупенькой маленькой девочкой.
— Я хочу заметить, — бесстрастно произнес Снейп, — что для меня непонятен смысл встречи, если вы не желаете никого слушать, госпожа Блэк.
— А я хочу заметить, профессор, — Беллатрикс развернулась к Снейпу, — что исход дела кажется самоочевидным, как говорят в Визенгамоте.
— Я думаю, что это утверждение как минимум спорно.
— И что же вы можете считать спорным? — в голосе Беллатрикс сквозило глухое раздражение. — Например, то, что лорд Малфой хорошо знал планы министра?
