— Бродяга? Бродяга, ты тут?
В темноте коридора что-то зашевелилось, и знакомый голос удивленно спросил:
— Беллс?
Уже не сдерживаясь, Беллатрикс рванулась вперед и крепко обняла Сириуса: грязного, вонючего, но живого.
— Балда! — шепотом кричала Белалтркис. — Зачем ты полез в Хогвартс?! Где тебя носило?!
— Беллс, — Сириус чуть отстранился. — Он в Хогвартсе!
— А где ему еще быть?! — взвыла Белла в полный голос. — Где еще быть Поттеру, если не в Хогвартсе?!
— Не Поттеру, — Сириус так нее посмотрел, что Беллатрикс осеклась и отвела взгляд. — В Хогвартсе крыса. Та самая крыса, кузина.
XXXI. Наперегонки
— Вот оно что… — прошептала Беллатрикс. — Но как ты узнал?
— Фадж, — пояснил Сириус. — Это все Фадж. Он приезжал с газетами.
— И?
Никто из них и не подумал разжать руки.
— Уизли выиграли приз в лотерее, — продолжал Блэк, — в «Пророке» была колдография. На плече их младшего сына сидит крыса. А у крысы нет того самого пальца.
— Многозначительное совпадение, — прищурилась Беллатрикс. — Значит, его надо достать.
Блэк чуть-чуть отодвинулся от кузины, но продолжал держать ее за плечи вытянутыми руками. Сириус промолчал: что он мог сейчас спросить? «Пойдешь ли ты со мной его ловить?» Или, еще лучше: «Как же быть с тем, что он служил Волдеморту?». Все и так было понятно, без лишних слов. Достаточно было одного взгляда.
— Я в деле, — произнесла Беллатрикс, когда пауза затянулась до неприличия.
Сириус открыл было рот, но не издал ни звука. Вопрос «Почему?» был самым идиотским вопросом, который только можно было задать. Вопрос «Как?» был бессмысленен без ответа на «Почему?».
— Петтигрю уже не нужен Темному Лорду, — Беллатрикс понимала, что гложет ее кузена. — Так что наши желания совпадают, Сириус. Он задолжал Блэку двенадцать лет жизни. А Блэки…
— …всегда платят свои долги, — одновременно произнесли Белла и Сириус.
* * *
— Палочку подобрал?
— Отцова лучше всех подходит.
— Ее бери. Так, вот еще мантии. Из гардероба, Орион был твоей комплекции, так что должно подойти.
Беллатрикс еще летом собрала вещи, которые могут понадобиться Сириусу в его положении. В сумочку, обработанную заклятием невидимого расширения, влез целый мешок всевозможного добра. Ведьма инструктировала кузена прямо в прихожей дома Альфарда.
— Зимние ботинки и шерстяные носки, примеряй прямо сейчас, если что, подкорректируем.
Они занялись подготовкой меньше, чем через пять минут после встречи. И Беллатрикс, и Сириус очень хорошо усвоили уроки молодости; Блэки быстро разбирались с барахлом, предварительно обведя дом следящим заклятием.
— Подошло? Вот еще ножницы, блок сигарет, зажигалки, палатка. Ошейник от блох.
— Это-то зачем?
— Сам жаловался, что блохи мучают. Вот еще блокнот. Пером писать будет неудобно, поэтому держи маггловские ручки…
— Маггловские ручки? — заржал Бродяга. — Беллс, что с тобой?!
— Заткнись, пожалуйста!
* * *
Беллатрикс вернулась домой выжатой, как лимон. Часы показывали, что она находилась в поместье Альфарда примерно тридцать минут. По ее же собственным ощущениям прошло несколько часов. Только сейчас, тихо переодеваясь в прихожей, ведьма поняла: все это время она боялась, что запищит сигналка и по их душу заявятся авроры, или, что еще хуже — дементоры.
Белла поднялась в кабинет, свыкаясь с мыслью, что она, наконец, нашла кузена. Сейчас она невпопад вспомнила, что на столе лежит письмо племянника. Волшебница его даже не успела распечатать. Мысли Беллы опять скакнули в сторону: теперь можно вызывать назад Кричера. Добравшись до кабинета, ведьма уселась за стол и притянула к себе пепельницу.
— Кричер, — негромко позвала она. Эльф должен был ее услышать.
Проинструктировав домовика, Белла откинулась на спинку стула и щелкнула зажигалкой. Руки волшебницы почти не дрожали; старые навыки никуда не делись, Сириус оказался понятливым. Но, что было важнее всего, кусок головоломки сошелся: теперь ясно, куда и зачем бежал кузен, теперь понятно, как можно его оправдать.
Беллатрикс выдохнула колечко дыма и развернула послание племянника. «Госпожа Блэк!» — начиналось письмо. — «Со смешанными чувствами сообщаю, что Гриффиндор разбит со счетом 170-100». Драко все-таки изловил снитч, но было ли тому причиной его мастерство ловца — парень совершенно искренне не знал.
Гриффиндор играл со Слизерином в отвратительную погоду. Младший Малфой живо описал дождь, ветер и омерзительную слякоть; для Беллатрикс несколько предложений сводилось к простому слову: Азкабан. Такую погоду она регулярно наблюдала через окно своей камеры. Дементоры активизировались после визита Сириуса, как и следовало ожидать.
Поттер свалился с метлы. Его «Нимбус 2000» размолочен Гремучей ивой. Но матч продолжился, когда гриффиндорского ловца унесли в больничное крыло. Слизерин на тот момент проигрывал со счетом тридцать-десять. Когда Малфой поймал снитч, питомцы Снейпа отставали уже на восемьдесят очков. «Вуд рассчитывал, что, пока я буду ловить в такой дождь, они обгонят нас на полторы сотни», — написал племянник.
По-хорошему говоря, успехи Слизерина в квиддиче интересовали Беллатрикс постольку поскольку. Драко показал себя с лучшей стороны — и славно. Гораздо сильнее Беллу заинтересовал визит дементоров прямо на стадион и упоминание Малфоем большой черной собаки. Значит ли это, что дементоры смогли почуять Сириуса?
Чуть подумав, Беллатрикс пришла к выводу, что в Запретном лесу кузен в относительной безопасности. Он там уже скрывался, он дважды приходил в Хогвартс, палочка у него теперь есть. Как ни странно, Белла гораздо сильнее боялась того, что Блэк опять поведет себя, как мальчишка.
Через несколько минут она отправилась в кровать.
* * *
На следующее утро Беллатрикс чуть было не начала насвистывать песню, давно услышанную от Сириуса. Маггловское творчество привязалось к ней, как банный лист, и покидать голову упорно не хотело. Белла услышала ее через пару месяцев после того, как они с Сириусом начали нормально разговаривать, не срываясь на брань. Тогда она заинтересовалась, почему кузен называет ее «Беллс». К счастью ведьмы, тетушка Вальбурга сейчас ее не слышала. Беллатрикс не хотела даже представлять истерику, которую закатила бы старуха.
После завтрака Беллатрикс, наконец, избавилась от навязчивого воспоминания. Ведьме предстояло основательно поработать головой.
Сова отправилась к Андромеде. Когда птица вернулась в кабинет Ориона Блэка, ее ждало еще одно письмо. Когда почтальонша вернулась назад, в пропахшую табачным дымом комнату, госпожа Блэк отвлеклась от кружки с чаем и протянула третье послание — в Малфой-мэнор. Беллатрикс не любила кофе. Вместо этого напитка она предпочитала крепкий чай, который пила не из чашечки, а из кружки: еще одно следствие общения с Долоховым.
Андромеду и Люциуса она просила о встрече. Драко — приглядеться к Рону Уизли. Время, которое раньше неспешно текло, начало стремительно ускоряться.
* * *
— Значит, он в Хогвартсе?
— Именно так, сестра, — Беллатрикс огляделась по сторонам.
Андромеда всегда отличалась умом и сообразительностью. Сестры встретились у «Дырявого котла» и вместо захода в Косой переулок отправились на лондонскую улицу беседовать. Белла согласилась, что в толпе магглов их некому подслушать, но эти оживленные улицы и шум… ей было по-настоящему неуютно.
— Тогда, может, стоит написать директору?...
Беллатрикс остановилась. Кто-то коснулся ее, обходя перегородивших дорогу ведьм; Белла машинально дернулась.
— Я. Не. Верю. Дамблдору, — отчеканила она. — Если он идет налево, я иду направо.
— Однако, Сириус — его человек, Белла, — возразила Андромеда.
— Однако Дамблдор поверил в его предательство, — Беллатрикс двинулась вперед. — Кроме того, директор всех нас воспринимает, как шахматные фигуры.
— А как вас воспринимает Сам-Знаешь-Кто? — спросила Андромеда. — Стой.
Дромеда аккуратно выставила руку перед сестрой.
— Вот там загорится зеленый, тогда пойдем, — тихонько объяснила средняя сестра Белле, показывая на светофор.
Ведьма опять огляделась по сторонам. Где-то рядом находился музыкальный магазин: она слышала маггловскую музыку, но не видела ее источник. “Ride to live, live to ride” — выводил певец, и Беллатрикс на мгновение улыбнулась.
— Темный Лорд воспринимал нас как вассалов, если тебе это интересно, — ответила Белла. — Повторю: я категорически против того, чтобы кто-то сообщил Дамблдору о крысе. Даже — или особенно — Люпин, потому что он — человек директора.
* * *
— Я внимательно тебя слушаю, Цисси. Но где лорд Малфой?
— В некоторых вопросах ты можешь считать нас за одного человека, — Нарцисса улыбнулась. — Люциус поручил мне встретиться с тобой.
Леди Малфой изящно опустилась в кресло.
— Итак? — поинтересовалась Беллатрикс.
— Люциус хочет, чтобы ты была во всеоружии. К тебе намерены прийти с обыском. Кто-то предполагает, что Сириус скрывается у тебя.
— Когда? — спросила ведьма севшим голосом.
— В течение недели, как сказал Люциусу его источник. Но могу обнадежить: это будет именно обыск, а не попытка упрятать тебя за решетку.
* * *
К ней действительно пришли через три дня после разговора с Нарциссой. Пришли ранним утром и достаточно большой компанией. Из всех авроров Белла узнала только хмурого и неразговорчивого Долиша. Блэка искали на совесть, буквально перерыв весь дом. Беллатрикс даже поверила, что они ищут Сириуса, а не повод затолкать ведьму в Азкабан.
Разумеется, Блэка не нашли. Белла только порадовалась своей предусмотрительности и необычной проницательности кузена. Сириус сам отказался скрываться в своем доме. «Если ты задействуешь все отцовы чары, Беллс, то да, в дом никто не проникнет», — заметил он. — «Но все сразу поймут, что там-то я и скрываюсь». Был бы Сириус один, не нужно было бы Беллатрикс покидать дом и появляться в том же Министерстве — ведьма бы рискнула. Но сейчас… Сириус как в воду глядел.
Обыск оказался не самой большой неприятностью Беллатрикс. Новости от племянника оказались гораздо хуже. Крыса пропала: Рон Уизли обвинил во всем кота Гермионы. Белла даже не знала, как на это реагировать. В другое время она бы порадовалась, что Петтигрю нашел смерть в кошачьем желудке, но это же означало конец для надежды оправдать Сириуса.
* * *
Драко оказался в компании Нотта, Забини и Паркинсон. Белла заметила стайку слизеринцев гораздо раньше, чем племянник увидел госпожу Блэк. Дело было в том, что младший Малфой шел к назначенному месту встречи, попутно болтая с друзьями. Беллатрикс же, наоборот, искала племянника, попутно продвигаясь к месту встречи.
Что ведьме понравилось, так это отсутствие в пределах видимости Крэбба и Гойла. То ли Драко чувствовал себя в безопасности, то ли его тяготило общество обезьян, но оба его, за неимением лучшего слова, телохранителя, шатались где-то далеко.
— Здравствуйте, госпожа Блэк, — Малфой поклонился по всем правилам. Парень поспешил к ней, задержавшись лишь для того, чтобы что-то сказать друзьям.
— Здравствуйте, племянник. — Драко и тетушка пошли рядом.
Идея встретиться в Хогсмиде возникла внезапно. Принимать Драко на Рождество Беллатрикс не хотела: не то время, не те условия. Но еще меньше она хотела оставлять племянника без внимания. В конце концов, ей никто не запрещает появиться в Хогсмиде, и уж тем более никто не запрещает общаться с племянником.
— Значит, дементоров прогнал Дамблдор? — поинтересовалась ведьма через несколько минут.
Они шагали по окраине поселка, подальше от орды школьников и излишне любопытных глаз. Леди Блэк хочет побыть с родственником. Ее тяготят косые взгляды, да и приближаться к школьникам ей не стоит. Кого удивляет, что они с Драко ушли с оживленной улицы?
— Да, госпожа Блэк, — с серьезным видом кивнул племянник. — Профессор Дамблдор прогнал дементоров.
— Значит, их пришлось прогнать… — Белла призадумалась.
Драко еще рассказывал о своих впечатлениях, но мыслями ведьма была очень далеко. Если Дамблдору пришлось отгонять дементоров Патронусом (а яркий светящийся феникс мог быть только Патронусом), то, вероятно, он не полностью контролирует ситуацию. Или дементоры полезли на стадион с одобрения министра?
Но скоро размышлять ей стало некогда: они дошли до Визжащей хижины.
— Драко, постой тут немного, — попросила Беллатрикс.
Она без труда нашла камень, о котором говорил Сириус. В условленном месте лежал листочек из блокнота, скатанный в трубочку и обработанный водоотталкивающими чарами.
Беллатрикс прочла послание кузена только вечером, оказавшись дома. На бумажке было написано всего одно предложение: «Кот говорит, что крысу не ел».
* * *
В сочельник ведьма прогулялась по Хогсмиду и оставила в условленном месте свою записку с пожеланиями и просьбой не геройствовать. Белла встречала Рождество одна. Она никого к себе не позвала. Новый год наступил как-то незаметно и буднично. Белатрикс уже физически ощущала, как песок времени течет сквозь пальцы.
Все резко изменилось в конце января, в воскресенье, когда в дом на Гриммо опять спикировала дурная малфойская сова. Птица, судя по виду и настроению, готовилась таранить окно. Раскрывая конверт, Беллатрикс уже чувствовала, что ее руки начинают дрожать от нехорошего предчувствия.
«Госпожа Блэк!» — племянник писал второпях. — «Я видел Уизли, грязнокровку и Поттера, идущих к профессору Хагриду. Через несколько минут Уизли на выходе схватил огромный черный пес и утащил к Гремучей Иве. Я своими ушами слышал, что Уизли кричал про крысу и у него в руке что-то билось…»
…Беллатрикс дочитывала письмо, уже выбегая в прихожую.
* * *
Ведьма аппарировала прямо на пустынную улочку Хогсмида. Деревня уже почти вся спала: только кое-где горели огоньки, напоминавшие редкие зубы во рту старика. Беллатрикс лихорадочно просчитывала время. Получалось, что Сириус самое позднее час назад потащил крысу к Визжащей хижине. За десять лет напротив друг друга Белла узнала про тайный ход от Гремучей ивы к заброшенному дому, и могла сложить два и два.
