— Простите, — не глядя извинился мистер Трайткрисп и пошел дальше.
— Простите? Это все, что можешь мне сказать, мерзкий магл? — нагло рявкнул Драко Малфой. — Да такой червяк, как ты, должен на коленях ползать передо мной, чтобы у тебя не выросло еще несколько пар ослиных ушей! — С этими словами он направил на побелевшего бухгалтера свою палочку.
— Заткни свою пасть, Малфой, — прошипел Рон. Они с Гарри шли на Защиту от сил зла. — Если ты хоть пальцем тронешь моего родственника...
— Я всегда подозревал, Уизли, что твои родичи — сплошные маглы, — ядовито скривился Малфой, поигрывая палочкой возле самого носа мистера Трайткриспа. — Но что они — такие уродливые маглы... — он под утробный гогот Крэбба и Гойла наставил на бухгалтера палочку и...
— Абундум Фингариум!
Трах! Малфой покатился по полу, путаясь во внезапно выросших у него на руках и ногах пальцах. Впрочем, пальцы у него неожиданно выросли везде, даже на спине и подбородке, отчего он сразу стал похож на монстра из фильма ужасов. Мистер Трайткрисп неловко попятился. Он был серый от страха.
— Он сильно оскорбил вас, дядя Джон? — к ребятам сзади подходили Джинни и Фред. Палочка Фреда была все еще нацелена на Малфоя, который все никак не мог подняться на ноги, продолжающие обрастать пальцами выше коленей. — Теперь больше не будет.
— Дети, — просипел мистер Трайткрисп, хватаясь за сердце. — Зачем вы его так? Он же теперь на всю жизнь останется таким...
— Уродом? — глумливо хмыкнул Фред. — По-моему, его эти пальчики только красят! Не волнуйтесь... сэр, с ним ничего не случится!
— Ну, Уизли, — сдавленно прошипел Малфой. — Дай только добраться до тебя на следующем матче. Я из тебя котлокекс сделаю!
— Попробуй, малыш, — весело согласился Фред. — Если силенок на готовку хватит!
Гарри почему-то почувствовал, что все вокруг смотрят на него. Они привыкли, что Гарри Поттер, чудо-мальчик, всегда сам делает грязную работу, с отвращением подумал он. Его мысли тут же озвучил Малфой.
— Чего уставился, Поттер? — заорал он. Пальцы на его подбородке неприятно шевелились. — Ждал, пока твои телохранители Уизли сделают все за тебя? Да подавись ты своим дружками-маглами! Скоро от всех вас только мокрое место останется!
— О чем это он? — беспокойно спрашивал мистер Трайткрисп, когда ребята решили проводить его до самой двери Дамблдора.
— Не обращайте внимания на этого щенка, дядя Джон, — буркнул Рон. — Он у нас еще получит!
На Защите от сил зла они сегодня проходили очень трудную Семейную порчу, от которой должна уметь защищаться любая колдовская семья, поэтому профессор Эвергрин долго гоняла их, заставляя работать как проклятых. Впрочем, ее усилия не прошли даром: к концу урока даже Невилл с успехом отразил порчу, направленную на него Гермионой. Гарри воспринял это как высший класс со стороны мисс Эвергрин как педагога. Если Невилла оказалось возможным чему-то научить, кроме Гербологии, то это представлялось чудом. После уроков они вернулись в башню, и Гарри засел за уроки, заранее приготовив для дополнительного чтения книги о вампирах. Он с нового учебного года честно их читал, впрочем, без особой пользы для себя. Единственная незнакомая ему информация, которую он извлек оттуда, была о том, что многие вампиры далеко не так чувствительны к свету, как принято считать. То, что они не спят в гробах и не боятся осины, ребятам рассказывал еще профессор Люпин. Так что МакАбр вполне мог оказаться вампиром. Средство защиты же от этих неприятных существ во всех книгах описывалось одинаково: чеснок и только чеснок. Подумав, не запастись ли ему на будущее парой связок этого безотказного лекарства, Гарри захлопнул книжку и отправился посоветоваться к Гермионе.
Когда он вошел в ее комнату, забыв предварительно постучаться, то застал жуткую сцену: Рон сидел на диване злой как черт, а Гермиона нервно ходила по комнате, завернувшись в мантию так, словно ей было холодно, и нервно говорила:
— Я все понимаю, Рон, Да, я тоже... но, по-моему, еще рано...
— Что рано? — спросил Гарри, закрывая дверь. — Слушайте, я кое-что хочу у вас спросить...
— Рано... ему идти на музыку. Нам надо готовиться к С.О.В.У., — сердито сказала Гермиона, останавливаясь возле книжных полок и дрожащей рукой вытягивая первую попавшуюся книжку. Это оказалось сочинение Алисанды Д'Амур Любовные заклятья на все случаи жизни. Увидев, что она вытащила, Гермиона вполголоса чертыхнулась, что ей было совершенно несвойственно, и, краснея, стала заталкивать книгу на место. Гарри с любопытством понаблюдал за ее смятением и обернулся к Рону. Рон выглядел так, будто хотел прикончить Гарри на месте.
— Гарри, прийти сюда сейчас — это не лучшая идея, — рыкнул Рон, неистово буравя Гарри глазами.
— Спокойно, да что это на вас нашло! — воскликнул Гарри. — Я же только хотел спросить о вамп...
— Вообще-то, — наконец справившись с предательской книжкой, сказала Гермиона. — Я отдала тебе все, что нашла о вампирах, так что ты вполне можешь разобраться сам. Нам тут надо гото... в общем, ты понимаешь, мы заняты.
— Ничем мы не заняты! — Рон зло посмотрел на Гермиону и вскочил, натягивая на себя мантию, которая до этого валялась, скомканная, в углу дивана. Светя громадными глазищами, на ней валялся Криволапсус, изредка позевывая и показывая всем свою громадную розовую пасть. Обиженно мявкнув, он отскочил от Рона и впился ему когтями в ногу. — Да уйми ты его, Гермиона! — заорал Рон совершенно вне себя, пытаясь стряхнуть с ноги когти Криволапсуса. — Иначе я за себя не отвечаю!
— Не смей орать на моего кота, Рон! — закричала Гермиона. Ее глаза разъяренно сверкнули. — И если ты сейчас уйдешь, то...
— Именно. Я уйду прямо сейчас, — Рон не справлялся с застежками на мантии, дергая и обрывая крючки. — Я пойду на урок музыки, профессор Эвергрин не такая как ты. Она никогда не орет на меня, никогда не говорит, что не готова мне помочь...
— Рон Уизли, если ты хочешь сказать то, о чем я думаю, — брови Гермионы резко сошлись на переносице. — Тогда можешь больше вообще никогда не возвращаться! Иди к ней, она даст тебе все, что тебе так нужно!
— Не смей говорить о ней в таком тоне! — взревел Рон. Он с силой распахнул дверь и гавкнул напоследок. — Когда ты передумаешь, то знаешь, что надо будет сказать, верно?
— Ну и уходи, ты, идиот! — взмыленная от ссоры Гермиона с грохотом захлопнула за Роном дверь. Она беспомощно села на диван и вдруг расплакалась.
— Гермиона, что на вас обоих нашло? Я еще никогда не видел Рона в таком состоянии, — Гарри присел рядом с ней и положил ей руку на плечо. — Опять, небось из-за какой-то глупости?
— Да, — ужасно скрытным голосом уронила Гермиона сквозь слезы. — Ты же его знаешь, вечно он из-за чепухи лезет в бутылку.
— Из-за чепухи? — Гарри пристально посмотрел ей в глаза. — Ты уверена?
— Давай-ка сюда твоих вампиров, — рявкнула Гермиона в ответ. — И больше не задавай глупых вопросов, хорошо! И зачем мы только решили подарить ему гитару? — в отчаянии воскликнула она.
Таким вот милым образом они и дотянули до весны. У Рона и Гермионы периоды взаимного неприятия сменялись извинениями и периодическими совместными вылазками в Хогсмид, откуда они возвращались, сияя. Гарри же чувствовал себя все более и более одиноким, поэтому он, прочитав все о вампирах, что нашел в библиотеке, забросил книжки в угол и отправился на тренировки по квиддичу. Март в этом году был на удивление ранним. Несмотря на сильные зимние снегопады, сугробов уже почти нигде не было видно, и от мокрой земли тянуло приятным запахом тепла и весны. На границе Запретного леса под кустами уже можно было найти первые пролески, и Хагриду ничего не оставалось, как постоянно патрулировать этот район в поисках романтически настроенных учеников, тайком собиравших выглянувшие из-под земли цветы. Гарри, гуляя по утрам с Сириусом, пару раз отпускал его по настоятельной просьбе последнего, и из лесу анимаг возвращался с целой охапкой голубеньких и белых цветочков. Он снова часто стал отлучаться, и Гарри обратил внимание, что на столе в кабинете у профессора Эвергрин стали все чаще появляться точно такие же букетики. На нее весна действовала умиротворяюще: дав ребятам задание, она садилась и, щурясь, смотрела в окно, мурлыча про себя какую-нибудь магловскую песенку. И это — мой хранитель, ехидно думал Гарри, глядя, как ветерок легкомысленно шевелит оборку на ее блузке, в то время как ученики трудятся над сложнейшими комбинациями заклятий боевой магии. Дамблдор сумасшедший, я всегда это подозревал.
Сам же Гарри к марту почувствовал себя странно. Весна в этом году неожиданно повела себя с ним: кроме обильно высыпавших на подбородке и щеках прыщей, от которых он избавлялся с помощью специального Супер-Тоника Мистера Пимпликса (тайком присланного сердобольной миссис Уизли, которой Гарри решился поведать свои страхи), он стал чувствовать какую-то постоянную тоску, не дававшую ему покоя по ночам, от которой даже ныли суставы и появлялись странные мысли. Теперь, встречая Чу в коридоре, он не отворачивался, как еще месяц назад под давлением груза собственных мыслей. Его мысли теперь были направлены в другую сторону. Однажды, когда он с метлой в руке шел на тренировку, на которые по весне их стал сгонять Фред, он заметил Чу, болтающую в коридоре с Кларенсом Дэйвисом. Неожиданно для самого себя, он безумно разозлился. Он небрежно подошел к Чу и сказал, не обращая на Кларенса ни малейшего внимания:
— Привет, милая (это слово как-то само собой легло ему на язык, и ему понравилось, как оно звучит)! Как насчет завтрашнего похода в Хогсмид? Планы у нас по-прежнему общие?
Чу забавно уставилась на него, и это на секунду вывело Гарри из колеи.
— Привет, Гарри. Да, конечно, вместе идем. Кларенс вот мне только что рассказал, что в хохмазине Зонко будет выставка взрывающихся приколов. Давайте пойдем вместе.
Видя, как оживился Дэйвис, Гарри не мог не отреагировать:
— Вообще-то, я не против, но Кларенс знает, что мы с тобой всегда ходим в Хогсмид вдвоем, поэтому он поймет, если мы откажемся, верно?
Кларенс что-то недовольно пробурчал, но при Чу не решился высказать то, что у него наболело (и давно, интересно наболело? Гарри очень не понравилась мрачная физиономия Дэйвиса). Сама же Чу странно посмотрела на Гарри и рассмеялась. Гарри расценил ее смех, как положительный момент.
— Я — на тренировку. Может, пойдешь со мной? — он выжидательно посмотрел на Чу но она решительно замотала косичками.
— Прости, Гарри, но мне надо еще закончить сочинение для профессора МакГонаголл.
— Ладно, тогда до завтра, — Гарри и сам не заметил, как ноги вынесли его на квиддичное поле, и он вдохнул весенний воздух полной грудью. И какой же пижон этот Дэйвис! Но нет, Чу все равно пойдет с ним, с Гарри, она обещала. Гарри поймал себя на мысли, что, разговаривая с Чу, ему ужасно хочется подойти к ней поближе, ощутить запах ее мягких духов и погладить по шелковистым черным волосам. Ох уж эта весна!
Матч с Хуффльпуффом был назначен на вторую среду марта. Гарри старательно готовился к нему: еще бы, в прошлый раз команда проиграла только из-за него! Он твердил себе, что обязан выиграть, он должен поймать снитч раньше, и не висеть сбоку, ожидая, пока он появится, а летать по полю и искать его, а если надо — то столкнуть с метлы и ловца противника. Он поделился своими планами с Фредом. Фред задумался, а потом кивнул.
— Что ж, Гарри, если ты считаешь, что это — лучший вариант, то давай, дерзай. Но в таком случае есть опасность подставиться под бладжер...
— Плевать, — сказал Гарри грубым голосом. Он у него ломался, и Гарри чрезвычайно гордился этим. — Если это важно для победы, то я это сделаю. Цель оправдывает средства.
— Ты говоришь как истинный слизеринец, Гарри, — расхохотался слушающий их разговор Джордж.
— Чушь! — перебила их листавшая учебник по Гербологии Клара. Учебник был для виду, она просто с удовольствием подслушивала их разговор. — Нам же обязательно нужно выиграть у Хуффльпуффа! Это наш последний шанс!
— Верно, кнопка, — одобрительно заметил Джордж, ущипнув девчонку за нос. Клара довольно зарделась.
— Гарри, а тебе не кажется, что ты стал какой-то... не такой? — тихо спросила Джинни, когда они остались в гостиной одни. Она отложила пособие по бухгалтерскому учету, которое неизвестно как ей ухитрился достать мистер Трайткрисп, и серьезно посмотрела на Гарри. — Ты меняешься. Раньше бы ты никогда не сказал ничего подобного.
— Да ерунда все это, Джинни. Не бери в голову, — сказал Гарри и отправился полировать Всполох. Все воскресенье он тренировался на поле со снитчем, который ему подарил Крум, устал и был не намерен вступать в споры.
В среду на поле пришли все ученики и учителя. Все знали, что для Гриффиндора это последний шанс добиться титула: если бы Гриффиндор победил сегодня, то, сыграв во второй раз со Слизерином, он все же мог добиться победы и в чемпионате, несмотря на сокрушительное поражение в прошлой игре. Гарри тщательно проверил пригодность своей квиддичной формы, на всякий случай принял лекарство и отправился на поле, сопровождаемый восторженными братьями Криви.
Гарри раздражено сдирал с себя школьную форму в раздевалке, когда в нее влетел взлохмаченный Рон. А за ним Гермиона. Гарри рефлекторно прикрылся квиддичной формой.
— Гермиона, что ты тут... Рон, шли бы вы лучше на поле!
— Да ладно, Гарри, мы просто пришли пожелать тебе удачи, — воскликнул Рон.
— Будь осторожен, Гарри, — наставляла его Гермиона. — Берегись бладжеров, у Хуффльпуффа сейчас новые отбивалы, их техника тебе незнакома.
— Эй, вы зачем здесь? — Фред с битой на плече подошел к Рону и Гермионе. — Не отвлекай его, Гермиона. Игрокам перед сражением нельзя общаться с девушками!
— Рот закрой, — проворчал Рон. — Правда, Гермиона, пойдем-ка. А то все места займут.
— Невилл и Джинни нам держат место, — отмахнулась Гермиона. — Гарри, послушай, ты же помнишь, что должен быть...
— ... Осторожен, — вздохнул Гарри. — Знаю, знаю. Идите.
— Ни пуха, ни пера!
Команда вылетела на поле, и Гарри увидел, что хуффльпуффцы уже зависли над полем и приветливо машут им руками. Отношения Гриффиндора и Хуффльпуффа всегда носили дружеский характер, поэтому, что бы ни случалось на квиддичном поле, колледжи всегда оставались неизменно лояльны друг к другу. Вот и теперь Гарри смотрел, как Теодор Тойли, новый ловец Хуффльпуффа и одновременно капитан команды, дружелюбно улыбается Фреду и пожимает ему руку. Мадам Хуч даже не сказала традиционных слов о том, что игра должна быть честной: и так подразумевалось, что никто из игроков этих команд мухлевать и не подумает. Кваффл, брошенный ее рукой, поднялся в воздух, и игра началась.
Гарри ловко увернулся от летящего в него бладжера и понесся по диагонали, оглядывая поле. Бросив короткий взгляд назад, он заметил, что Тед Тойли преследует его на своем Нимбусе. Ага, подумал Гарри, так ты решил за мной следить. Ну тогда получай! Он развернулся и на полной скорости понесся обратно, прямо на Теда. Стадион ахнул. Тойли тоже и постарался выровнять метлу. У него это получилось еле-еле, но Гарри, даже не обернувшись, чтобы узнать, как там Тойли, продолжал на бешеной скорости лететь над полем. Ему показалось, что он заметил снитч прямо возле колец хуффльпуффцев и рванул туда, едва не столкнувшись с мячом, который только что бросила Алисия. Увернувшись, он поднял большой палец, когда трибуны взорвались радостными воплями: 10:0 в пользу Гриффиндора. Игра понеслась дальше, но снитч так и не появлялся. Гарри в нетерпении сделал еще несколько кругов — ничего. Проклятие, подумал Гарри, нетерпеливо болтая ногами и глядя, как Анжелина забивает уже второй свой гол (хуффльпуффцы приуныли), что с ним могло случиться? Он украдкой глянул на Тойли, но тот с таким же рвением прочесывал пространство над полем и тоже ничего не находил. Куда мог подеваться маленький мячик?
