— Мне надо вернуть долг, — Снейп исчез. Гарри, пришедший в недоумение от последней фразы слизеринца, почувствовал почти истеричное беспокойство. Зачем понадобилось возвращаться профессору Эвергрин? Какое такое дело у нее было там, в самом пекле? И какого лешего за ней потащился Снейп?
Рон и Гермиона, укутывавшие Упивающихся Смертью уже третьим слоем веревок, с недоумением посмотрели вслед профессору.
— Вот псих, — Рон уставился на темный проход, в котором только что мелькнула мантия Снейпа. — Она же сказала, что справится сама, чего лезть и ей мешать? Это же ее работа.
— Странно все это, — Гермиона задумчиво присела на узел из Упивающихся Смертью, который они с Роном только что упаковали окончательно. — Я думала, что она пришла за тобой, Гарри, тебя спасать. А она вернулась обратно... и Снейп тоже...
И тут до Гарри дошло.
— Отпусти меня, Хагрид! — закричал Гарри и стал рваться из рук великана. — Я понял! Она отправилась убить Вольдеморта! — От его вопля потолок содрогнулся хуже, чем от недавних взрывов. Хагрида чуть не хватил удар. Он успел схватить Гарри за пятку, когда тот почти вывернулся из его объятий.
— Ты куда?!
— Хагрид, они же ушли на верную смерть! И она, и он! Пусти меня, говорю!.. — Гарри отбивался изо всех сил.
— Нет! — закричала Гермиона. Ее лицо было белое от ужаса. — Гарри прав! Это... это ужасно! Надо позвать кого-нибудь! Дамблдора!.. Скорее, Хагрид! Скорее!.. они не справятся даже вдвоем!
— Она сказала сама — Если не уничтожить Вольдеморта сегодня хотя бы физически, то начнется открытая война! — Рон открыл рот. — Точно! Она за ним вернулась! Хочет сама убить его! Снейп прав — она ненормальная! — Такого определения профессора Эвергрин от Рона не ожидал никто, и это настолько ошарашило Гермиону и Хагрида, что великан выпустил из рук гаррину пятку, чем он моментально воспользовался. Он нырнул в пыльную, поросшую паутиной темноту подвала и понесся назад.
— Стой! Гарри, остановись! — Гермиона рыдала уже далеко. Слышался топот Хагрида, но потом он прекратился, видимо великан, разрывавшийся между обязанностью остаться с ребятами и Упивающимися Смертью, за которых он отвечал головой, и догнать Гарри, не смог бросить ребят одних. Гарри представил себе душевные муки Хагрида в этот момент, на секунду ему стало омерзительно стыдно за свое решение и почему-то отчаянно захотелось повернуть обратно. К Хагриду, к Рону, к Гермионе. Сейчас, наверное, они пошли бы наружу, там члены Ордена Феникса вылавливают последних вампиров. Инь Гуй-Хань, профессор Джонс, профессор Люпин, Иррегус-Штраус, может быть, сюда даже приаппарировали другие колдуны из разных стран, вроде старушек Штальберг или Такамити-сана. Дикоглаз Моуди со своими ребятами и сослуживцами Валери Эвергрин. Они все там. А Валери Эвергрин наверху одна — сражается с Вольдемортом. Да, профессор Снейп был прав, она сумасшедшая... потому что решила использовать этот шанс? А он, он не сумасшедший? Неужели ему нужно было именно так отдать ей долг за то, что она когда-то вытащила его из гнезда мантикор? Может быть, вполне хватило бы той книжки про яды?
Гарри повис на верхней перекладине лестницы. Его немного мутило, слабость все еще не желала отступать, но решение он принял несмотря даже на то, что у него не было с собой никакого оружия, никакой защиты, кроме медальона. Он пойдет туда, он, Гарри Поттер, обязан помочь. Надо только найти палочку. Где-нибудь здесь, сказал себе Гарри, вполне можно найти волшебную палочку, которую кто-то потерял в суматохе. Точно, так должно случиться. Он найдет палочку и отправится прямо наверх.
В Стоматологическое отделение.
По коридорам метались больные и врачи, не понимая, что происходит. Отовсюду слышались вопли, везде валялись обрывки мантий, брошенные книги, тапочки и тарелки. Гарри на бегу наступил на апельсиновую корку и чуть не полетел на пол. Потом его толкнула какая-то перепуганная молоденькая медсестра, выбегая из палаты с подносом, полным разбитых стаканов. Пробираясь через психиатрическое отделение, Гарри увидел, как возле дверей в свою палату сидит на корточках Лиза Лонгботтом и отчаянно кричит, закрывая лицо больничной мантией. Гарри огляделся: врачи беспорядочно носились вокруг, не обращая внимания на больных. Тогда он сам подбежал к ней.
— Миссис Лонгботтом, вам нужно вернуться обратно, здесь оставаться нельзя, — Гарри взял ее за руку и осторожно постарался завести в палату. Лиза растерянно посмотрела на Гарри.
— Невилл, ты вернулся?
— Я не Невилл, миссис Лонгботтом. Невилл уже ушел, — он аккуратно посадил Лизу Лонгботтом на постель. Она послушно залезла на кровать и обняла подушку. — Давайте, я вас накрою одеялом, — он развернул опрятно сложенное одеяло и стал подтыкать его со всех сторон.
— Невилл уже ушел? Невилл хороший, он приносит Фрэнку яблоки, а мне — красивые книжки с картинками, — Лиза бездумно посмотрела на Гарри, и в прозрачных слезинках в ее глазах на секунду промелькнуло что-то, вроде, понимания. — Невилл, сынок, не уходи!
Гарри застыл. Она вспомнила, кто такой Невилл?
— Лиза хочет спать, — тихо вздохнула миссис Лонгботтом и повернулась спиной к Гарри.
Он вышел из палаты в полном шоке, даже забыв, что хотел найти палочку. Когда я увижу Невилла, надо сказать, что его мама вспомнила, кто он такой, подумал Гарри, пока ноги машинально несли его по лестнице наверх. Один пролет... Еще один — Гарри толкнул серый от ужаса врач в белой мантии — ну, скорее же! Перейдя в другой корпус, Гарри занырнул в лифт: он нажал на кнопку последнего этажа, спасибо Мерлину, в прошлый раз я запомнил, куда меня вели. Лифт полз наверх отчаянно медленно, и Гарри уже успел известись, пока, наконец, не раздвинулись створки. Он выскочил из лифта и понесся в конец коридора, где за стеклянными дверями с надписью СТОМАТОЛОГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ слышались звуки взрывов, и громко выкрикивались заклятия. Пол ощутимо дрожал, и шкафы возле стен скрипели и покачивались. Гарри остановился как раз возле дверей, когда вспомнил о том, что забыл самое главное. Он в ярости хлопнул себя по лбу.
Я забыл отыскать палочку!!! Какой же я идиот! Снова сам полез в гнездо с кобрами!
И, кстати, о кобрах...
Нагини свернулась тугим черным клубком возле лифта, полностью отрезав Гарри путь обратно. Она шипела, как взбесившийся паровоз.
— Так это тс-с-с-сы! — она яростно раздула капюшон. С ее громадных зубов стекала слюна и смешивалась с ядом. — На гос-с-сподина напали из-с-с-с-за тебя! Ты — мертвецс-с-с, Гарри Поттер! — прошипев это, она с дикой скоростью ринулась на Гарри. Он еще никогда не видел, чтобы змеи ползали так быстро. Нагини мчалась как хороший автомобиль, отчаянно шипя на ходу. — Гос-с-сподин прос-с-стит меня зс-с-са то, что я с-с-сама с-с-съем тебя!!!
Гарри не оставалось времени на раздумья. Впереди — огромная бешеная кобра. Сзади — Вольдеморт и Упивающиеся Смертью. Выхода нет. Куда бежать?
Куда?!
И Гарри выбрал.
Там — Вольдеморт. И... Валери Эвергрин.
Распахивая стеклянные двери, он успел услышать, как тихо квакнул звоночек лифта.
Огромный зал был весь в чаду. Красные стены лизали языки пламени, на ходу заодно пожирая черные портьеры, потрескивали горящие бильярдные кии и сваленные в кучу столики. Под ногами хрустели стекла от разбитых бокалов. То тут, то там, пробираясь сквозь дым, и кашляя от нехватки воздуха, Гарри находил обрывки красных мантий и бесхозно валяющиеся на черном ковре белые клыки. Валери Эвергрин явно разбушевалась не на шутку.
— Фумос! — каркнул Вольдеморт где-то рядом. Гарри шарахнулся обратно, и тут услышал, как по полу шуршит змеиная чешуя. Нагини!
— Клиарио Эйрос! — резко выкрикнула Валери Эвергрин. Ее голос совсем не походил на тот, которым она рассказывала ребятам, как использовать смех против черной магии. Он был жесткий и грозный. — Экспеллиармус! Винагрдиум Левиоса!
— Ресептус Ретрадио! — слышно было, как кто-то из магов с силой грохнулся на пол. Послышался стон: застонала Валери Эвергрин, но Вольдеморту все же не удалось поймать ее на этом заклятии. Мимо Гарри пронеслась фигура в черной хламиде и...
— Лэсум Бонус! — закричала Валери Эвергрин, вскакивая на ноги. Хруст чьей-то кости. Гарри услышал, как Вольдеморт выругался не лучше магла-забулдыги из какой-нибудь портовой пивнушки. Дым постепенно рассеивался, но не настолько, чтобы можно было увидеть Вольдеморта и Валери Эвергрин. Гарри вновь услышал, как по ковру, шипя, ползет Нагини. Зрение у змеи, конечно никудышнее, но если, несмотря на повисший здесь тошнотворный туман, змея учует его по запаху, то он пропал. Мисс Эвергрин не в том положении, чтобы на него отвлекаться. Значит, надо выкручиваться самому. Он оглянулся в поисках чего-нибудь для защиты.
Обломанный кусок стола? Острая ножка разбитого бокала? Надломленный кий?
Кий. Гарри схватил расщепленный кусок дерева в тот самый момент, когда из повисших в зале клубов дыма материализовалась Нагини. Змея яростно шипанула, как мяч, из которого выходит воздух, и бросилась в атаку, но Гарри был уже к этому готов. Несущаяся на него пасть с кошмарно большими зубами попалась в разлом деревянной палки, и Гарри, призвав всю свою силу, придавил змею к полу. Нагини задыхалась, ее огромное тело обвилось вокруг Гарри, судорожно дергаясь. Она свистела и шипела, крепко свивая кольца, но Гарри только сильнее прижимал ее голову к полу, молясь только, чтобы кий не сломался в самый ответственный момент. Пожалуйста, шептал Гарри, из последних сил удерживая голову змеи, пусть все закончится, пожалуйста!... И тут кий сломался...
— Диффлюэнс Фумос! — крик Валери Эвергрин заставил клубы дыма падать на пол мокрым туманом. Мелькнуло молодое лицо Вольдеморта, бескровный рот выкрикивал заклинание, которое мальчик уже не услышал. Гарри уловил краем глаза два движения: рванувшейся к нему голову Нагини с оскаленными ядовитыми клыками и черной фигуры, отделившейся от отползавшего вбок облака мокрого тумана. Человек в черном бежал от дверей в сторону Гарри и несшейся к нему змеи. Тело мальчика было уже туго стиснуто кольцами Нагини, поэтому никакое проклятие из тех, что могло поразить змею, нельзя было применить, не повредив этим Гарри. Поэтому человек сделал единственно возможный выбор: он совершил огромный прыжок и в дюйме от лица Гарри схватил Нагини за шею, свалившись вместе с коброй на пол. Кольца, стискивавшие тело Гарри, распались, и змея переключилась на нового нападающего. Длинные узкие пальцы одной руки отчаянно искали на горле змеи ту самую точку, нажав на которую можно было бы сломать позвоночник, другая рука, вокруг которой уже обвился хвост королевской кобры, бросила мешающую палочку и тоже впилась в шею змеи. Но Нагини оказалась сильнее.
Когда туман осел окончательно, Гарри в свете вспышек проклятий увидел, как змея одним точным и ловким движением вывернулась из рук его спасителя и запустила зубы в его худую сгорбленную спину. Руки профессора Снейпа разжались окончательно, и он покатился по полу, хрипло застонав от боли. С клыков Нагини капала кровь. Она победно выгнула капюшон, разматывая кольца, и злобно зашипела:
— Изс-с-сменник!
Но этой секунды Гарри хватило. Он нырнул вперед и бросился за длинной тонкой палочкой темного дерева, которая забыто покатилась по полу, выскочив из руки профессора. Гарри не смотрел на змею. Он пока не знал, что скажет, когда она повернула к нему свою узкую и тупую треугольную морду. Он смотрел прямо в глаза профессору. Снейп не сказал Гарри ни слова, но, когда мальчик поднял палочку, то знал, что в этих полных боли и прищуренных от ужасного усилия глазах прочитал точное руководство к действию.
Портрет его матери в ящике стола у этого ублюдка. Этого... человека.
И книга на столе. Книга, раскрытая на странице, где...
— Скальпио Скиннус Тоталус!!!
Раздался громкий хлопок. Тело Нагини словно лопнуло по швам, отчаянное шипение змеи сменилось предсмертным свистом. Кожа с нее поползла, как чулок, и рывком сдернулась с окровавленного серо-розового тела. Гарри начало неудержимо тошнить, и он отвернулся, чтобы не видеть, как тупое, лишенное глаз и кожи тело бьется в предсмертной агонии, размазывая по черному, насквозь промокшему ковру кровь и слизь, тупо тычась в обломки мебели и опрокидывая стулья. Гарри упал на колени, и его вырвало кровью. Вытерев рот рукавом, он, превозмогая невыносимое жжение и горечь в горле, пополз к выгибавшемуся от боли Снейпу, раня колени и ладони о стекла, разбросанные по полу. Добравшись до него, он увидел, как и без того тонкие губы, искусанные до крови, сжимаются в тонкую полоску. Профессор Снейп смотрел на Валери Эвергрин.
Она стояла в центре окончательно очистившейся от тумана залы, наставив на Вольдеморта свою светлую палочку, которая превосходно работала с Дурильной порчей. Черный Лорд смотрел на затихшую на полу Нагини. Затем он повернул голову к Гарри и лежащему на полу профессору Снейпу.
— Вы убили мою Нагини, — тихо сказал Вольдеморт. Интонации его голоса стали змеино-угрожающими. Молодое лицо внезапно приобрело то выражение, которое можно было увидеть у самой Нагини. Глаза сверкнули красным огнем. — Опять вы! Поттер и этот... предатель! Я мог бы вознести его к самым вершинам власти, дать ему то, в чем он нуждался долгие годы, но он... — Вольдеморт с ненавистью смотрел на Снейпа.
— Не отвлекайтесь, пожалуйста, — прорычала Валери Эвергрин, медленно передвигаясь так, чтобы закрыть собой Гарри и лежащего на полу профессора. — Мы, кажется, не закончили!
— Дорогая, вы сегодня меня просто изумили, — сладко пропел Вольдеморт. Гарри почему-то вдруг подумал, что, наверное, в юности этот будущий злодей и убийца был очень красив. — Вы просто превосходно держались. Недаром говорят, что латенты способны со временем превзойти самых сильных колдунов. Если им дать это время. Но, прежде всего, меня интересуют эти двое!
Валери Эвергрин тяжело дышала. Волосы у нее растрепались, остатки мантии свисали с плеч, как тряпка, руки дрожали: от усталости или нетерпения — трудно сказать. Но глаза смотрели ясно и цепко, вычисляя, куда повернется противник, чтобы просчитать его дальнейшие движения и действия. Так Рон всегда смотрел на шахматную доску. Так Снейп смотрел на Сириуса Блэка. Так Дамблдор смотрел на Барти Сгорбса. Так когда-то Вольдеморт смотрел на самого Гарри в Комнате Секретов.
Черный Лорд поднял палочку. Она над плечом Валери Эвергрин указывала на Гарри и профессора Снейпа.
— Вы умрете. Сейчас, — коротко сказал Вольдеморт и взмахнул палочкой.
— Однако мы не договорили, — контрзаклятие выстрелило из палочки мисс Эвергрин и расплылось прозрачным барьером между ней и Вольдемортом. — Мистер Риддль, вы все время куда-то спешите. Почему вы не хотите остановиться и побеседовать со мной?
— Дорогая, беседа с вами была бы для меня всегда величайшим удовольствием, если бы вам удалось прожить подольше! Инфламмо! — он взмахнул палочкой.
— Мимо, — ехидно сказала Валери, уворачиваясь. — Что-то вы начинаете терять форму, сэр! Кстати, почему вас зовут Лордом, откройте секрет. Всегда удивлялась, когда вас успели сделать пэром Англии? В Книге Лордов, кажется, нигде не упоминается о Вольдемортах! — она расхохоталась.
