— Не все черные маги такие неповоротливые, Рон, — поддразнила его Гермиона, с легкостью выбивая яблочко (на каждой из мишеней были нарисованы круги, возле которых было проставлено количество баллов за попадание). — Тебе нужно хорошенько потренироваться.
— Ну так поучи меня! — ухмыльнулся Рон.
— А что мне за это будет? — Гермиона кокетливо скосила глаза на высокого парня.
— Я тебе сыграю, — пообещал Рон. Он в последнее время часто играл ей.
Когда тренировка закончилась, и мишени убрали, Валери Эвергрин снова усадила всех за парты и начала читать лекции. Никто не жаловался, это была не История магии, лекции профессора Эвергрин были жутко интересными. Гарри почти не удивился, когда на самой первой речь пошла о смехе. Он обратил внимание, что она использует в лекциях далеко не все, о чем он прочел летом в ее книге, но и этих сведений было достаточно, чтобы удержать класс в восторге. На одном из уроков в апреле, в день, когда у всех было совершенно сонное настроение из-за отчаянно греющего солнца (на Трансфигурации Невилл только что получил взыскание за то, что элементарно уснул за партой), профессор Эвергрин рассказывала о том, как смех способен победить Черную магию. Посреди класса медленно плавала очередная закуклившаяся черномагическая бомба — темно-синий шар проклятия Подвластия — и мисс Эвергрин демонстрировала, как можно ее обезвредить.
— Обратите внимание, — она указала на только что проскочившего сквозь стену Дрюзга, который обожал куролесить на уроках, но к ней обычно не заглядывал. Теперь он висел возле доски, обдумывая очередную каверзу. — Сейчас вы сами без помощи ваших палочек сможете обезвредить Проклятие подвластия.
— Профессор, как же можно одолеть Непоправимое проклятие без палочки? — воскликнула Лаванда. — Такого не бывает! Его и при помощи палочки одолеть практически невозможно!
— Бывает, Лаванда, и сейчас вы сами в этом убедитесь, — Валери Эвергрин взмахнула своей палочкой. — Ассио корзина для бумаги!
Урна подлетела к ней и с готовностью застыла прямо над учительским столом. Валери что-то тихо прошептала, и урна, громко лязгая крышкой, принялась гоняться по всему классу за Дрюзгом, периодически хищно оскаливаясь и плюясь в него остатками шпаргалок. Класс сотряс приступ дикого хохота. Дрюзг, гроза всей школы, с визгом носился от урны, которая старалась схватить его за фалды короткого зеленого камзольчика. Он нырнул в стену, урна последовала за ним, а затем в коридоре раздался жуткий грохот и страшный вопль Кровавого Барона — Дрюзг, не глядя, пролетел сквозь Его Ужасность и теперь получал по заслугам. Ребята валялись от хохота на партах, у всех как рукой сняло сонливость. Даже Невилл громко стонал от смеха. И тут случилась странная вещь. Прозрачный синий шар с проклятием Подвластия затрясся и с грохотом лопнул, разорвавшись, как бомба. Клочки темной субстанции медленно таяли в воздухе.
— Вот это да! — Рон не нашел ничего лучше, как зааплодировать. К нему присоединились остальные ученики, кроме Гарри, он все никак не мог успокоиться и хохотал не переставая. — Неужели это все только из-за того, что мы все смеялись?
— В точку, Рон. Смех может многое. В том числе обезвредить Зло, даже Зло в чистом виде, — профессор Эвергрин была довольна произведенным эффектом.
— А существуют другие способы нейтрализации Зла без помощи палочки, профессор? — поинтересовался Симус. — Кроме смеха.
— Если честно, Симус, то это очень спорный вопрос, — профессор Эвергрин задумалась. — В колдовских науках веками идут споры об этом, но результаты исследований практически невозможно проверить, так велика погрешность при испытаниях. Люди пытались побороть Зло, например, при помощи надежды, кстати, этот способ имеет самые древние корни. Я бы упомянула еще верность, дружбу и радость. Но самый, на мой взгляд, загадочный способ — это любовь.
Парвати хихикнула. Дин с удивлением переспросил:
— Любовь? А почему?
— Считается, что это самое сильное чувство, которое может испытывать человек, но, к сожалению, влияние любви на Тьму технически невозможно более-менее хорошо исследовать.
— Почему? — Невилл с интересом подпер кулаком щеку. Тема любви в пятом классе была в эту весну весьма актуальна, поэтому даже он не остался в стороне. — Разве это не просто и логично? Свет побеждает Тьму. Добро побеждает Зло. Любовь побеждает все.
Теперь уже захихикали все. Невилл явно пребывал в поэтическом настроении.
— Все очень просто объясняется, Невилл, — улыбнулась Валери Эвергрин. — Ты знаешь, что такое любовь?
Невилл покраснел и виновато затряс головой.
— И никто не может с научной точки зрения определить сущность любви. А если явление нельзя описать, то как же можно изучить на практике принципы его влияния на что-либо?
— Логично, — признал поражение Невилл. — Эй, Гарри, ты чего?
Гарри до сих пор трясся в беззвучном хохоте. В пылу дискуссии о нем забыли, но теперь на лицо мисс Эвергрин легла тень. Она быстро подбежала к нему и выхватила палочку.
— Кто-нибудь накладывал на него Хахачары? — сурово спросила она. Все в недоумении замотали головами. Валери нахмурилась и произнесла — Фините Инкантатем!
Гарри затрясло в судороге. Класс ахнул. Гермиона подбежала к Гарри и, опустившись на колени рядом с ним, посмотрела ему в глаза.
— Это же влияние черной магии, профессор! — ахнула она. — Так всегда бывает, когда...
— Гарри! Гарри, ты слышишь меня? — профессор Эвергрин трясла Гарри за плечо. Он с трудом пошевелился. — Отвечай!
— Мне было больно! — пробормотал Гарри, с трудом разминая руки-ноги. Рон, взволнованный донельзя, поддерживал его по руку, когда он вставал. — Я не понимаю, профессор, в меня что, попал осколок проклятия? Почему у меня была истерика?
— Что ты сегодня ел, Гарри? — коротко спросила Валери. Он растерялся, потому что не ожидал такого вопроса.
— Ну, то, что и все. Овсянку и тосты на завтрак. Чай. Бифштексы с картошкой и тыквенный сок на обед, но, простите, профессор, зачем все это? Вы думаете, что... — Гарри осекся.
Валери Эвергрин приложила палец к губам.
— Ты пил лекарство сегодня? — спросила она еле слышно.
Гарри кивнул.
— Тогда это странно, — профессор Эвергрин выпрямилась и посмотрела на перепуганный класс. — Так, ничего страшного не случилось. А теперь нам надо еще кое-что записать об особенностях применения смеха против Зла. — Все заскрипели перьями, а Гермиона с тревогой посмотрела на Гарри и переглянулась с Роном. Ситуация получалась странная.
Когда они сидели в библиотеке после урока, Гермиона и Рон просто-таки напали на Гарри, потребовав от него все объяснить. Прошлось сознаться, для этого Гарри отвел друзей в самую дальнюю часть Запретной секции. Признание произвело на Рона и Гермиону эффект разорвавшегося проклятия Подвластия. Гермиона побледнела.
— Что сказал Дамблдор, Гарри? — она трясла его за рукав. — Снейп потребовал, чтобы тебя отправили в Азкабан?
— Дамблдор повел себя так, словно ничего не случилось, — пробормотал Гарри, искоса наблюдая за Роном. — Я чуть не убил Снейпа, под воздействием яда, конечно, но все-таки... Иногда мне кажется, что Дамблдор чересчур снисходителен ко мне и моим выходкам.
— Ты... Гарри, тебе не кажется, что пора уже бросить валять дурака? — Рон был перепуган до смерти и настолько же разъярен. — Тебя убить хотят! А ты сидишь сложа руки, ничего не делаешь и от нас все скрываешь, хотя понимаешь, что мы бы тебе помогли! Что с нами происходит? Тебе не кажется, что отравить пытаются не тебя, а нашу дружбу?
— Рон, ты считаешь, что если я стараюсь вас уберечь от того, что происходит со мной, то рискую дружбой? — вспылил Гарри. — Я не хочу, чтобы с вами случилось то же, что и с Седриком, и с этим мальчиком, Реджи Сильвертоном! Я не хочу, чтобы Вольдеморт начал охотиться на вас!
— Гарри! — в ужасе воскликнула Гермиона.
— А ты считала, что это невозможно? Думаешь, почему это лето нам пришлось провести всем вместе? Мисс Эвергрин охраняла не только меня, но и вас, Дамблдор понял, что...
— Наплевать на Дамблдора! — заорал Рон. В это время в Запретной секции не было ни души, но сквозь двери в общую секцию библиотеки на них уже недоуменно посматривали некоторые ученики. — Мы сейчас говорим о том, во что превращается наша дружба, Гарри! Мы начинаем не доверять друг другу!
— Это ложь! — Гарри вскочил и пораженно уставился на Рона. — Я всегда доверял вам с Гермионой, но не я виноват, что, сейчас, когда мне очень нужна ваша помощь, вы все время чем-то заняты!
Гермиона густо покраснела и открыла рот, чтобы возразить, но тяжелая рука Рона удержала ее порыв.
— Знаешь что, Гарри, это уже слишком! Сам-то ты тоже не очень стремишься проводить время с нами, у тебя теперь есть Чу. Она теперь твой лучший друг, верно? — ядовито выкрикнул Рон.
— Рон, что ты несешь? Гарри, что с вами происходит? Вы ведете себя как дети! — Гермиона была потрясена.
— Да ладно, Гермиона, спроси у него, почему он теперь в нас не нуждается, — едко процедил Рон. — Он же у нас крутой, он может даже позволить себе применять Непоправимые проклятия, не опасаясь, что его за это накажут! Он у нас известная личность...
— Рон, перестань! — закричала Гермиона. — Гарри уже давно привык к этой дурацкой шумихе вокруг него, и ему на это наплевать, правда же, Гарри? И перестаньте орать, здесь же библиотека. Сейчас мадам Пинс придет и нас отсюда выкинет, вы этого хотите?
— Ты не понимаешь, Гермиона, — прошептал Рон, с ненавистью глядя на Гарри, и он с ужасом осознал, что Рон сейчас выдаст его тайну. — Он у нас не просто знаменитый Гарри Поттер. Он еще и... — Замолчи, Рон, — вскрикнул Гарри. — Не буду я молчать! Гермиона, он считает, что он — наследник Гриффиндора! Его потомок! Глаза у Гермионы стали как два блюдца. И в этот драматический момент в Запретную секцию заглянула Чу. — Привет, Гарри. Рон, Гермиона — здравствуйте. Я вот принесла прошлогодние тесты... Что у вас тут случилось? — с удивлением Чу разглядывала взбешенного Рона, посеревшее лицо Гарри и белую от потрясения Гермиону. Все трое повернулись к Чу, не понимая, почему в такое время их может беспокоить кто-то еще. Даже Гарри внезапно ощутил, что Чу здесь лишняя. — Ничего не случилось, — буркнул Рон. — Гермиона, нам пора. Мы должны готовиться к С.О.В.У. — Так я же принесла тесты, — заикнулась Чу, не понимая, какая кошка могла пробежать между тремя неразлучными друзьями. — Нам твоя помощь не нужна, — Рон уже уводил из библиотеки обалдевшую от всех этих сложностей Гермиону. — Может, Гарри в ней и нуждается, но не мы! — Что это с ним? Гарри не смог ответить на этот вопрос. Возможно, на него смогла бы ответить профессор Эвергрин, сидящая за соседним стеллажом в Запретной секции. Никто из ребят, увлеченных собственными драмами, ее не заметил. Впрочем, все, что между ребятами было сказано в тот вечер в библиотеке, для нее уже не было секретом. Профессора Эвергрин занимал куда более важный вопрос. Она сумрачно смотрела на маленький листок бумаги, на котором рукой Джона Трайткриспа были написаны всего два слова. Имя и фамилия. — Людовик Вральман.
Глава 34. Кровные узы
Передовица была озаглавлена "Наши деньги хотел украсть Людо Вральман!"
Гарри развернул газету и начал читать, все больше чувствуя, что окончательно запутался.
— Нашему корреспонденту из эксклюзивного источника стало известно, что скандал, который разразился в Гринготтсе этим летом, был не случаен, и его причиной стал бывший глава Департамента по колдовским играм и спорту. Игрок не только на квиддичном поле, но и в жизни, Людо Вральман, столь любимый многими болельщиками и, особенно, болельщицами, ухитрился перейти все границы. Наш источник утверждает, что неприятности у Людо Вральмана начались еще в прошлом году, когда во время чемпионата мира по квиддичу он организовал нечто, вроде тотализатора, предлагая многим колунам ставить деньги на выигрыш обеих команд. Проигравшие, естественно, не получили своих денег, но самое невероятное, что и выигравшие — тоже. В ответ на посыпавшиеся в Министерство многочисленные жалобы обманутых легковерных волшебников, всеобщий любимец Людо только разводил руками, мило улыбался и говорил всем, что они ошиблись, и никаких денег он ни у кого не брал. В результате Министерству пришлось замять нехороший скандал, так как в нем, помимо Людо Вральмана, были замешаны некоторые высокие чины и потомственные колдуны, по словам Людо, "подсказавшие ему эту милую шалость". Не успокоившись, однако, на достигнутом, Людо ухитрился совершить еще одну критическую ошибку: во время проходящего в школе колдовских искусств Хогвартс Тремудрого Турнира он назанимал денег у гоблинов Гринготтса, чтобы покрыть некоторые из предыдущих долгов, так как обиженные на него колдуны во всеуслышание грозили Людо, что наложат на него Вислоухое заклятие, предварительно сделав его Неснимаемым. Гоблины, впрочем, оказались ребята не промах. Людо Вральман, заключив с ними пари, поставил на выигрыш всем известного Гарри Поттера в Тремудром Турнире и выиграл бы, если бы, по утверждению компетентной комиссии, организованной после проведения этого международного мероприятия, Гарри не победил на равных с еще одним представителем Хогвартса, Седриком Диггори, что подтверждается и самим Гарри Поттером. То, что на последнем состязании произошла трагедия, истинные причины которой до сих пор не раскрыты, в результате которой Седрик Диггори погиб, не изменила отношение гоблинов к ставке Людо. Они потребовали вернуть им деньги, но Людо, признавший полное свое поражение, был вынужден исчезнуть, предположительно уехав на континент. На этом бы истории и конец, если не считать, что гоблины рано или поздно нашли бы Людо Вральмана и применили бы к нему одно из тех наказаний, к которым прибегали еще в Средние века. Но Людо, как считают независимые финансовые консультанты, пошел ва-банк, решив отделаться от гоблинов с помощью их же денег. Используя свои знания о таком изобретении маглов, как биржа, на которой акции Гринготтса многие годы находились в стабильном состоянии, не перекупаясь и не повышаясь, он замыслил обдурить гоблинов, и начал скупать акции колдовского банка, вследствие чего все решили, что активы снизились, и кинулись продавать свои ценные бумаги Людо Вральману, который через подставных лиц занимался их скупкой. Гоблины Гринготтса отреагировали мгновенно. Предположив, что колдуны покушаются на их привилегию опекать единственный в волшебном мире банк, гоблины приняли решение закрыть Гринготтс для обслуживания колдунов и заморозить все их счета. Это решение в течение многих месяцев держало всех нас с пустыми карманами, а многим бедствующим многодетным волшебникам даже пришлось просить ссуды в чрезвычайной кассе магической взаимопомощи. Работникам кассы приходилось нелегко, так как их контору ежедневно осаждали сотни оставшихся без средств к существованию, требуя выдать им ссуду. И во всех этих бедах был повинен бывший любимец дам и душа мужских компаний Людо Вральман. Его участие в организации этого мошеннического предприятия абсолютно доказано нашими экспертами-экономистами и работниками Отдела Тайн, расследовавшими это запутанное дело, вызвавшее такой кризис в волшебном мире. Министерство Магии, желая прекратить распространение недостоверных сведений, заверяет со всей ответственностью, что никакие черные маги к данному делу не причастны и за все несет ответ один лишь Людо Вральман, который до сих пор скрывается, хотя его поисками занимаются специально созданные мобильные группы авроров и представителей Отделов тайн всех стран, входящих в организацию "Интераврор". Министерство заверяет всех граждан, что они могут спать спокойно...
