— Но профессор, — вступился за Клару Джордж. — У нас так редко бывают развлечения! Мы же еще молодые, нам необходимо повеселиться, а праздников у нас никаких нет! А скромные развлечения помогают нашим личностям правильно развиваться! — гордо добавил он цитату из профессора Эвергрин.
Профессор МакГонаголл нахмурилась.
— Умничать, Уизли, будете завтра, когда вам нужно будет превратить муравья в музыкальный центр. Если ваш музыкальный центр будет не в состоянии воспроизвести хоть один магловский диск, то я спишу этот промах на сегодняшнее поведение, и ваша личность будет правильно развиваться, выполняя мое взыскание! — сухо сказала она и удалилась. Но даже ее строго прямая спина, укутанная пледом с гербом Гриффиндора посредине, наводила на мысль, что профессор о чем-то глубоко задумалась.
Неизвестно, что помогло Джорджу справиться с таким трудным заданием по Трансфигурации на следующий день, но спустя неделю в Большом зале и холле появились объявления следующего содержания:
Уважаемые преподаватели и ученики!
Администрация школы уведомляет вас о том, что в субботу, 18 марта, состоится Весенний Бал. Ожидается участие модной группы "Чундеркинды". Приглашаются лица старше 14 лет или пришедшие с таковыми. Форма одежды — парадная мантия. Веселого праздника!
Минерва МакГонаголл, заместитель директора
Радостные вопли доносились из всех уголков Хогвартса, в каждой башне счастливые ученики стояли на ушах, не зная, что побудило сурового профессора МакГонаголл решить устроить праздник. Многие были уверены, что ее уговорил Дамблдор, сам большой любитель всяческих развлечений, другие полагали, что влияние на замдиректора оказала профессор Валери Эвергрин, у которой после этого объявления заметно поднялось настроение, да так, что, по слухам, она на уроке у слизеринцев даже похвалила новую прическу Панси Паркинсон (завитые мелким бесом кудряшки). Ученики первого, второго и третьего классов яростно искали возможности попасть на бал с кем-то постарше. Вся гостиная Гриффиндора валялась от хохота, когда Клара Ярнли в первый же день после объявления громко и внятно пригласила на бал Джорджа.
— А почему не Фреда? — поинтересовался Джордж, чуть не упав в камин от смеха.
— Мне не очень хочется, чтобы Анжелина превратила меня в жабу, — совершенно серьезно объяснила Клара. — Тогда мне придется работать в качество подопытного экземпляра на уроках у Снейпа, как бедняга Тревор! А я сомневаюсь, что Снейп будет мне выплачивать надбавку за собственную вредность.
Гарри не желая повторения прошлогодней глупости, сразу же отправился к Чу и почти не опоздал, учитывая, что вокруг нее снова крутился Кларенс Дэйвис и пара-тройка семиклассников из Рэйвенкло. Он небрежно подошел к Чу, сидевшей в Большом зале после обеда, и присел на стол рядом с ней.
— Привет, Чу! Слышала уже про объявление?
— Да, Гарри, здорово. Давно хотелось потанцевать!
Гарри на секунду смутился. Танцевать он не особо умел, поэтому никогда и не звал Чу на танцы. Но сейчас это его не могло остановить.
— М-м-м... может, ты составишь мне компанию на празднике? — спросил он напрямик. — Что скажешь, Чу? Только ты и я? — Он нервно покосился на маячивших над душой Кларенса и семикурсников. Те угрюмо уставились на Гарри, как на врага всех времен и народов. Побьют, подумал Гарри. Если Чу согласится, то точно побьют. А если не согласится? Нет, пусть уж лучше бьют тогда...
— Вообще-то, меня уже приглашали, — задумчиво сказала Чу, взглянув на напряженно наблюдающих за ней рэйвенкловцев. — Но я...
— Ты отказалась?
— Я пока думаю, — заметила Чу, улыбнувшись.
— Что ж, тогда я запишусь в очередь, — ухмыльнулся Гарри. — Кто последний? Дэйвис? Или вон тот здоровый?
— В очередь! — прыснула Чу, едва не пролив тыквенный сок на учебник по Трансфигурации.
— Ну да, а что же еще остается! — жалобно протянул Гарри. — Но смотри, Чу, если ты будешь слишком долго думать, то можешь остаться с носом. Во всяком случае, на Кларенса особо не рассчитывай — он и так у ваших девчонок нарасхват, — этот удар Гарри нанес наугад, отчаянно желая попасть в цель. Чу немножко смутилась, глянула на Кларенса, а потом на Гарри. Она явно старалась принять наиболее безболезненное решение.
— Ну так что, Чу? Мне придется, как и в прошлом году, вылавливать тебя в углах и...
Чу вскинула глаза на Гарри. И улыбнулась. Ему показалось, что в это мгновение они остались наедине, и Большой зал с галдящими, поедающими бифштексы школьниками, просто исчез.
— Хорошо, Гарри. Я пойду с тобой, — Чу посмотрела на него из-под пушистых ресниц, и Гарри почувствовал себя так, словно кубок школы по квиддичу был уже у него в кармане.
— Класс! Тогда договорились. Встретимся сегодня после занятий и тогда договоримся, хорошо? — Гарри был на седьмом небе.
— Ладно, Гарри.
Кларенс и семиклассники что-то глухо ворчали про себя, пока Гарри в диком восторге несся мимо них на Уход за магическими существами. После последнего матча на него уже открыто косились, и то, что самая красивая девочка Рэйвенкло идет на бал с гриффиндорским психом, не могло понравиться его потенциальным соперникам. Но они были не слизеринцы, поэтому не высказывали своей неприязни открыто. Зато те прямо-таки помирали от зависти и злости. Гарри сказал себе, что не позволит больше Малфою себя оскорблять и навешает ему горячих, если тот еще раз намекнет на его ненормальность, но, с другой стороны, это могло лишь усилить подозрения в его адрес, поэтому, поразмыслив, Гарри все-таки решил пока сдержаться.
Когда он вернулся в башню Гриффиндора, страсти вокруг бала успели накалиться до предела. Рон ангажировал Гермиону, от чего она была в полном восторге (Падма Патил, рассчитывавшая на кое-какое внимание с его стороны, потерпела полное поражение). Симус вился вокруг Лаванды, однако она решила, что в этом году имеет право выбирать и отчаянно строила глазки Джорджу, но тот со смехом заявил, что собирается хранить верность Кларе.
— Она же герцогиня! Когда еще меня герцогиня на бал пригласит, — Джордж подмигнул Кларе. — Я безумно горд, дорогая! — прокричал он через всю гостиную. — В следующий раз, когда соберешься на танцы в Букингемский дворец, не забудь обо мне, лады?
Фред и Анжелина в полном согласии ворковали в уголке. В другом углу Джинни отчаянно сопротивлялась попыткам Невилла и Колина решить, кто из них более достоин пригласить ее на вечеринку. Джинни с несчастным видом бросала нежные взгляды на Гарри, но он решил, что нужно быть тверже, поэтому, когда Фред громко поинтересовался, как у Гарри дела с Чу, он, не стесняясь, так же громко ответил, что, несомненно, этот вечер запомнится Чу надолго, потому что ей ужасно с ним повезло.
— Не осрами честь нашего факультета! — в ответ гаркнул Фред, поглядев на Гермиону. — А наша староста явно будет счастлива в этот вечер, верно, Гермиона? Ронни будет при всем параде, в новой мантии... Он еще преподнесет тебе много сюрпризов, дорогая!
— О да, я вообще полон сюрпризов, — заметил Рон, глядя на покрывающуюся красными пятнами Гермиону. Это была чистая правда. Свой главный сюрприз Рон уже несколько месяцев разучивал вместе с профессором Эвергрин, и Гарри знал о нем. Интересно, как Гермиона отреагирует, посмеялся он про себя. Джинни наконец-то пришла к конкретному решению и согласилась пойти с Невиллом. Гарри посчитал, что ее выбор был основан не на том, что Невилл хорош собой или прекрасно танцует (в прошлом году он оттоптал ей все ноги), просто Колин весь вечер надоедал бы ей разговорами о квиддиче и том, какой Гарри замечательный игрок, а этого, наверное, Джинни слышать бы не хотелось.
Парвати Патил, с которой Гарри был на балу в прошлом году, как ни странно, пока не была приглашена, хотя ее считали самой красивой девочкой в Гриффиндоре. Однако в пятницу днем, когда пятиклассники на уроке у Хагрида кормили проросшим овсом cicimora odinaria, похожих на встрепанных кур с головами злых и визгливых старушек (только с клювами), Дин Томас по секрету сообщил Гарри, что Парвати пригласил Кларенс Дэйвис из Рэйвенкло. Он узнал об этом от Симуса. А тот — от Лаванды.
— Вот хорошо-то! — вырвалось у Гарри. — Теперь он точно от меня отстанет. А ты с кем идешь, Дин?
— А ты не будешь смеяться, Гарри? — Дин опасливо оглянулся на стрекочущих неподалеку Симуса и Лаванду Браун.
— Да что ты!
— Ну, я пригласил Стеллу, — выдавил Дин.
— Стеллу Таргет? Из первого класса, что ли? — Гарри едва не выронил пакет с овсом прямо на ближайшую кикимору, за что и был немедленно клюнут в руку.
— Ага. Она ничего. Хоть не такая сумасшедшая, как эта Ярнли, — Дин явно был смущен, но Гарри ободряюще улыбнулся ему.
— Пусть с Кларой Джордж мучается, точно!
Перед балом Гарри поднялся наверх, выпил, на всякий случай лекарство (а ну как очередной приступ боли в шраме опять застанет его с Чу?) и переоделся в парадную мантию, прошлогоднюю, зеленого цвета. А затем проверил, работает ли то заклятие, о котором ему пару часов назад поведал Хагрид. Заклятие работало, и Гарри преисполнился к Хагриду благодарности. Кроме того, не надо было забывать и про его план. План он спрятал под мантией... Выходя из комнаты, он увидел, как из кабинета старосты выплывает Гермиона в одеждах светло-салатного цвета (с приколотым к ним значком старосты) в сопровождении Рона, который в своей новой мантии, с гитарой за плечом и Гермионой под руку чувствовал себя настолько на седьмом небе, что его физиономия прямо-таки расплывалась от счастья. Вылезая из-за портрета, они наткнулись на Фреда и Анжелину, которые, похоже, не замечали, что вокруг происходит, поскольку слишком увлеченно целовались в уголке. Стараясь не обращать внимание на них и на хихикающего Рона, Гарри спустился по лестнице вслед за Гермионой и остался в холле ждать Чу. Скоро подошла и она. В нежно-сиреневой мантии она была прелестна, Гарри невольно загордился, что у него такая девушка. То, что он сам никогда не спрашивал Чу, хочет ли она стать его девушкой, не меняло ситуации.
— О, привет, Чу. Классно выглядишь сегодня. Как и всегда, впрочем, — Гарри снова возблагодарил небо за то, что есть Хагрид, которым смог обучить его и нескольким комплиментам.
— Спасибо Гарри. Ой, что это? — воскликнула Чу, в то время, как Гарри протягивал ей на ладони крохотную коробочку.
— Открой, — Гарри был счастлив, что смог произвести на нее впечатление.
Чу открыла коробку. С бархатной подушечки на нее глянул маленький, но совсем как настоящий бронзовый рэйвенкловский орел. Он встряхнул перьями, распушил хвост и негромко заклекотал.
— Ух ты! Но, Гарри, я не смогу это принять, такой дорогой подарок! — Чу была заметно смущена.
— Да что ты, обычное Оживляющее заклятие. Это просто брошка, Чу. Надень, пожалуйста, мне это будет приятно.
Он неловко застегнул у нее на груди брошку. Пальцы слегка дрожали. Орел нежно курлыкал, глядя на Гарри.
— Спасибо, Гарри. Ты такой милый, — Чу с благодарностью смотрела на подарок Гарри, от чего он совсем растаял.
— Пойдем вниз?
Внизу оказалось так шумно, как не было даже во время прошлогоднего Рождественского бала. Над потолком, сияя драгоценными камнями, реяли семисвечники из потемневшего старинного серебра, а под сводами зала сидели живые голуби. Сейчас не надо было производить впечатление на зарубежных гостей, поэтому розовые сады и фонтаны возводить никто не стал, но сцена для музыкантов и небольшие столики все же оказались на том же месте, что и тогда. Гарри подвел Чу к столику, за которым уже приземлились Рон и Гермиона. Рон с радушием хозяина вечеринки налил всем усладэля. Чу несколько смущенно поздоровалась с ними обоими, а также с Джорджем, который с преувеличенной гордостью представил Чу свою спутницу со всеми ее титулами. Чу округлила глаза, и Клара только открыла рот, чтобы, по обыкновению, начать болтать без умолку, но тут ее перебил усиленный заклинанием голос Дамблдора:
— Добрый вечер, дорогие ученики. В этом году мы решили несколько отступить от наших правил и устроить вам небольшое развлечение в виде Весеннего бала. Если подобное мероприятие придется вам по душе, то, возможно, эта традиция закрепится в нашей школе надолго. За организацию бала мы должны поблагодарить наших уважаемых профессоров МакГонаголл, Эвергрин и Флитвика, которые уговорили попечительский совет Хогвартса в необходимости организации подобной вечеринки, — Дамблдор довольно повел бородой из стороны в сторону и, убедившись, что все взгляды прикованы к нему, закончил. — Так как я сам безумно люблю танцы, то, хочется верить, что и вы разделите мои интересы, и в следующем году у нас тоже будет нечто подобное, — директор радостно потер руки. — Объявляю Весенний бал открытым!
Все зааплодировали. На сцену поднялась группа "Чундеркинды", сплошь состоящая из мрачных молодых людей в темных очках, грязноватостью облика напоминающих профессора Зельеделия. От их насквозь пропотевших дырявых маек несло тиной. Впрочем, когда они взяли в руки электрогитары, то впечатление у Гарри изменилось. Молодые люди были профессионалами в музыке, этого у них нельзя было отнять. Самый первый лихо завороченный аккорд заставил всех подскочить с мест и пуститься в пляс. Веселую толчею возле стола Гарри, Чу, Рона и Гермионы пополнили Невилл с Джинни. Джинни учила Невилла танцевать, но, судя по всему, это ему удавалось еще хуже, чем готовить зелья. Рон, восторженно прыгая возле Гермионы, периодически поглядывал на свою гитару, оставшуюся на столе. Клара, к восторгу Джорджа, танцевала с грацией прирожденной аристократки. Поглядев на учителей, Гарри заметил, что к их столу присоединились профессора Спаржелла и Эвергрин, причем Валери гордо выступала в новом платье; удивительно небольшое количество ткани, пошедшее на него, приковывало к ней взгляды не только преподавателей, но и многих старшеклассников (Фред восторженно присвистнул, за что и получил от Анжелины палочкой по голове). Мимо Гарри пронеслись в бешеном плясе Алисия и Кэтти в обнимку с хуффльпуффцами-семиклассниками, едва не задев их с Чу. Гарри обхватил ее, чтобы она не споткнулась, и ощутил, как по его телу разливается незнакомое, но удивительно приятное тепло. Ее бархатные темные глаза поднялись на него, немного расширились от удивления. Я выгляжу, наверное, как идиотский теленок, выругал себя Гарри, но последовавшая за этим улыбка Чу стерла это впечатление.
Музыка резко оборвалась, а затем, протяжно застонав, перетекла в медленную мелодию в ритме вальса. Хагрид и Дамблдор встали и, едва не столкнувшись лбами, склонились перед профессором Эвергрин. Она ухмыльнулась, послала извиняющийся взгляд директору и заскользила по паркету с Хагридом. Ее рука тонула в его громадной ладони, а когда он периодически поднимал ее над полом, чтобы переменить фигуру, то она явственно ахала. Гарри вежливо предложил руку Чу, Рон — Гермионе. Рон так решительно повел Гермиону в вальсе, что Гарри даже удивился, где он смог этому научиться. Свое же неумение танцевать Гарри с грехом пополам скрашивал отчаянным желанием не опростоволоситься, поэтому у него даже получилось ни разу не наступить партнерше на ногу. Чу же танцевала прекрасно, ее тело плыло в волнах музыки, ведомое не сильно крепкой от восторженной дрожи рукой Гарри. Грубо толкнув его под локоть в особенно закрученном па, рядом оказался Драко Малфой в черной атласной мантии с платиновыми аксельбантами. Он подчеркнуто бережно поддерживал под руку свою пассию Паркинсон, на чью оранжевую мантию со шлейфом отчаянно пытались не наступить все окружающие. После этого бешеного вальса "Чундеркиндам" устроили дикую овацию, и далее Гарри прекратил различать все происходящее вокруг. Он сосредоточился на ласковых глазах Чу, а остальные события его мозг выхватывал из окружающего мира только рефлекторно. Вот Клара под хохот гриффиндорцев и рэйвенкловцев приглашает на танец смущенного профессора Флитвика. Вот Дэйвис и Парвати, удивительно тесно прижавшись друг к другу, пытаются изобразить что-то, вроде танго. Вот профессор МакГонаголл и Дамблдор пляшут веселую джигу, а Симус Финниган покатывается от хохота, когда из-под мантии директора выглядывают уютные вышитые тапочки. Вот Дин Томас кружит Стеллу, обалдевшую от такого внимания к себе. Голова у Гарри тоже закружилась, все вокруг слилось в одно большое пестрое пятно и он, не выдержав, начал:
