— Силуэты летящих птиц можно истолковывать по-разному, мои дорогие. Одни приносят удачу и благополучие, другие, — она с удовольствием сделала на этом акцент, — приносят несчастье, потери, и даже могут грозить ужасными последствиями. К примеру, тень орла, будучи истолкована тщательным образом, сулит увидевшему ее на снегу человеку новые крупные приобретения. Маленькая тень трясогузки предрекает долгую и веселую дорогу, а летящий жаворонок — покупку драгоценности.
— Где мы возьмем жаворонка зимой? — шепотом поинтересовался Дин. — У нее что, не все дома?
— А сова, профессор? — поинтересовалась Парвати. — Здесь же легче всего встретить сову.
— О, дорогая, тень от летящей совы можно прочитать по-разному, — таинственно протянула профессор Трелани. — Давайте посмотрим, что вы сможете увидеть. Начнем... начнем с тебя, Гарри Поттер. Сядь поближе к окну и хорошенько запомни силуэт первой же птицы, которую увидишь. Затем открой учебник на странице именно этого вида, и посмотри, что тебе готовит судьба.
Гарри нехотя подвинулся к окну и сел между Лавандой и Парвати, зажав в руке учебник. Рон прошептал:
— Ужасная судьба тебя ожидает, Гарри. Следующий урок — Зельеделие.
Ждать, пока в такой снегопад пролетит хоть какая-нибудь птица, пришлось долго. Белый, искрящийся снег нагонял сон, и через десять минут все, кроме Лаванды и Парвати, клевали носами. От камина доносился отчетливый храп: достойная профессор Прорицаний тоже немного задремала. Гарри поежился под мантией, зевнул и...
— Вон, летит, летит! — завизжала Лаванда, высовываясь из окна почти наполовину, рискуя упасть наружу. Она указывала рукой на одинокую черную точку, парившую над Запретным лесом.
— Где? — с трудом проснулся Гарри. Рядом с ним сонно зашевелился Рон.
— Вот, видишь, уже приближается! — закричала Парвати. Все закопошились и начали спрашивать друг друга, где летит, и что летит.
Гарри следил за черной птицей, отчаянно борющейся с ветром и снегом. Пролетев над Запретным лесом, она пересекала квиддичное поле, заваленное сугробами в рост человека, и стала пробиваться к замку, припадая на одно крыло. Гарри старался как можно тщательнее запомнить, что представляет из себя силуэт этой птицы, но из-за сильного снега, не смог разглядеть почти ничего, кроме того, что это, кажется, был ворон. К его лапке было что-то привязано. Он с трудом сделал круг над северной башней и камнем упал в одно из открытых окон.
Ворон. Стоп. Ворон — Корби! — есть у Снейпа.
— Давай, смотри скорее, — нетерпеливо поторопила Гарри Парвати. Он начал листать книжку в поисках силуэтов ворона. Сзади негромко хрюкнула и проснулась профессор Трелани.
— О, дорогой, ты увидел что-то?
— Да, профессор, — с гордостью пояснила Лаванда. — Это был ворон.
— Ворон? Что ж, очень хорошо. Поттер, как вы можете истолковать его силуэт по полету?
Если бы я хотя бы запомнил, какой у него был силуэт, с раздражением подумал Гарри, изучая ну совершенно не отличающиеся друг от друга тени на картинках в учебнике. Из-за его плеча смотрел в книгу Рон.
— Вот эта, кажется, — ткнул он пальцем в ближайшую тень.
— Нет, определенно, вон та, — не согласилась с ним Парвати.
— А мне кажется, вот эта, — вздохнул Гарри. — А, ладно, была не была! — он запомнил номер рисунка, открыл приложение... и остолбенел.
Смерть твоего лучшего друга повлечет за собой другие беды и смерти.
Ребята, заглядывавшие к нему через плечо, отшатнулись и зашептались, оглядываясь на Рона. Тот пожал плечами, но было видно, что он испугался. Парвати зажала рот руками, чтобы, видимо, из него не выпустить вопль ужаса. Лаванда вытирала набежавшую слезу на трагическом лице. Все это выглядит возмутительно театрально, в ярости подумал Гарри и посмотрел на профессора Трелани. Она закатила глаза, всплеснула руками и завопила:
— О бедный, несчастный мальчик! Какая ужасная потеря!
Парвати заплакала, изредка глядя сквозь слезы на Рона. Сам же Рон был ошарашен: еще бы, прямо заживо хоронят. Кто же еще у Гарри лучший друг?
— Все это бред! — рявкнул Гарри. — Заткнись, Парвати, и ты, Лаванда, тоже прекрати реветь! Вы все прекрасно знаете, что это — полная чушь!
— Как ты можешь! — всплеснула браслетами профессор Трелани, возмущенно сверкая очками. — Я понимаю, что правду принять нелегко, но такое отношение к флюидам грядущего...
— Нет никаких флюидов грядущего! — заорал Гарри, стукнув учебником по подоконнику. Решив, что это недостаточная демонстрация своего неприятия такой идиотской ситуации, он размахнулся и швырнул учебник Кальпурнии Джонс в сугроб за окном. Ребята притихли. Невилл с восторгом смотрел на Гарри и явно им восхищался, жалея, что у него самого недостаточно смелости поступить так же. — Все, мне надоело! Я больше не собираюсь торчать тут и слушать эту дикую чушь! Гермиона была права, Прорицание — сплошная чепуха! Я не буду тратить здесь время!
Он ушел, ожидая, что Рон последует за ним, но, прождав его полчаса под лесенкой, Гарри понял, что Рон остался в классе. Наплевать, яростно подумал Гарри, упрямо топая по лестнице и периодически попадая ногой в исчезающие ступеньки, наплевать, что будет скандал. Наплевать, что Рон струсил — это же очевидно! — и не пошел со мной. Наплевать, что из-за меня мы продули в квиддич в прошлой игре. На все наплевать! Никогда туда больше не вернусь!
— Гарри, с тобой все в порядке, — спросила Гермиона, подходя к кабинету Зельеделия. Гарри сумрачно уставился в никуда, сидя на собственном рюкзаке.
— Я поступил так же, как ты, — ответил он, поднимая глаза на Гермиону. Его упрямый злой взгляд поразил ее. — Я бросил Прорицание.
— Правильно, давно надо было, — Гермиона кинула свою сумку рядом с Гарри и присела рядом. — Но ты ведь не только из-за этого так зол, верно?
— Я не зол, — отрезал Гарри, хмуро провожая глазами группу маленьких первоклашек из Рэйвенкло. Они искоса пялились на его шрам. Что за черт!
— Нет, ты не зол, ты просто устал, наверное, — Гермиона погладила его по плечу, но он нервно сбросил ее руку. — Да что с тобой, Гарри?
— Эта сумасшедшая старуха сказала такое, что, — Гарри запнулся. Нет, решил он, Гермионе не стоит говорить об этой чуши, она, может, и посмеется над ними, но что если она втайне будет ужасно тревожиться за Рона? Пусть уж лучше он сам ей скажет, — что мне просто пришло в голову: а зачем я здесь трачу столько времени и слушаю эту болезненную чушь? Я встал и ушел, вот!
Не знающая подоплеки всей истории Гермиона наивно обрадовалась.
— Молодец! Ну ее, эту старую маразматичку! Будешь ходить со мной на арифмантику?
— Можно, — согласился Гарри, вспомнив, как Валери Эвергрин говорила, что арифмантика важна для умения аппарировать.
Когда одноклассники Гарри тоже подтянулись к подземелью, он стал героем дня. Симус, Дин и Невилл восхищенно пожимали ему руки и твердили, что Гарри поступил очень мужественно, потому что некому было раньше приструнить эту старую летучую мышь. Лаванда дулась. Парвати решительно отказывалась разговаривать с Гарри, но ему было на это начихать. Рон спустился сверху как в воду опущенный. Он все время пытался поймать взгляд Гарри, но тот не хотел даже упоминать о произошедшем.
— Как ты думаешь, откуда это Снейпу пришло письмо? — спросил Гарри у Рона, когда они рассаживались на местах и зажигали огонь под котлами.
— Мне не очень интересно, с кем это он переписывается, — буркнул Рон. — Меня интересует, сколько я еще проживу. И кто следующий.
— Брось, Рон, неужели ты поверил в эту глупость?
Разговор оборвался, когда профессор Зельеделия тихо вошел в класс. Он как-то нервно оглядел учеников и разрешил садиться. Когда профессор Снейп шел к своему столу, Гарри заметил, что он судорожно комкает в руке листок пергамента.
— Сегодня вы будете работать над приготовлением сложного яда под названием Красная Смерть, — тихо прошипел Снейп, злобно оглядывая ряды учеников. — Посмотрим, сколько вам потребуется времени, чтобы вспомнить, как его нужно настаивать. Уберите учебники в сумки и оставьте на столе только ингредиенты и котлы! Минус пять баллов, Лонгботтом за то, что вы пытаетесь спрятать книгу за котел! Есть вопросы? Вопросов нет? Что ж, начинайте работать, через час я проверю, насколько вы смогли испортить и это зелье, — Он шумно сел за свой стол, отодвинул лежащие перед ним свитки и погрузился в чтение скомканного листка.
— Тебе не кажется, что среди преподавателей стало модно читать личные письма во время урока? — прошептал Гарри Гермионе. — Сначала мисс Эвергрин, теперь этот.
— Интересно, что там в письме? — одними губами просигналила Гарри Гермиона. Он в ответ пожал плечами. Ему и самому хотелось бы это знать.
— Минус пять баллов и взыскание, Поттер, — не поднимая головы, объявил Снейп. — Увлекались бы вы лучше нарезкой мухоморов, а не болтовней, тогда бы мне не пришлось снимать с вас баллы!
Гарри, хмурясь, стал кромсать свои мухоморы. Через пару минут он, как ни странно, действительно увлекся этим: в подземелье было жутко холодно и темно, поэтому он придвинулся ближе к своему котлу и пытался не перепутать мухоморы с бледными поганками, которые следовало добавить позднее, уже при закипании. Поэтому, когда он через некоторое время поднял глаза на Снейпа, держащего в руке письмо, то был потрясен — профессор, сам напоминающий бледную поганку в свои лучшие дни, сейчас был похож на поганку, которую садистски выковыривают из-под земли, причиняя ей ужасную боль. У него было совершенно кошмарное выражение лица, Гарри даже в первый момент подумал, что в письме сообщается, что у него умер кто-то из родных. Впрочем, нет, решил он, даже в страшном сне нельзя представить, что у Снейпа могут быть родные. Челюсть у профессора Зельеделия отвисла, глаза были вытаращены, пальцы мелко дрожали, да так, что письмо чуть ли не вываливалось у него из рук. Снейп вскочил, пола его черной мантии метнулась в сторону, опрокинув стул. Он почти подбежал к кувшину с водой, стоявшему на полке, и жадно припал к нему. Затем намочил себе ладони и протер мокрой рукой лоб. Видимо, это не помогло, потому что он снова яростно потер лоб рукой, тихо чертыхнулся, снова скомкал письмо и нервно запихнул его в карман, да еще и попал в него рукой не с первого раза. Свирепо зыркнув на класс (Гарри сделал вид, что безумно увлечен взбалтыванием желудочного сока гориллы), он поднял свой стул и сел, уронив голову на руки.
— Да что это с ним? — прошептала тоже следившая за Снейпом Гермиона. — Он на себя не похож! Что его могло взволновать так сильно?
— Мисс Грэйнджер, если вы уже готовы показать мне результаты своего труда, я готов провести проверку вашей работы, — едко заметил профессор Снейп, не поднимая головы.
— Н-нет-нет, профессор, я только хотела спросить, на ком нам нужно будет испытывать зелье?
— Еще один вопрос, мисс Грэйнджер, и я, пожалуй, решу испытать на вас зелье, которое сейчас варит Лонгботтом, — Снейп явно был не просто не в настроении, а в настроении давить всех и вся. — Занимайтесь своим делом и не лезьте ко мне с вашими глупостями.
Чудеса на этом не кончились. Когда до конца урока осталось десять минут, и все уже стояли наготове со своими котлами, ожидая, когда Снейп встанет и пойдет по рядам, выставляя неудовлетворительные (его любимые) оценки, профессор медленно, точно у него болела челюсть, объявил:
— Всем на дом прочитать главу о теории Медичи и быть готовыми к тому, чтобы приготовить любое из упоминающихся в ней отравляющих зелий. Свободны.
— Но, профессор, — заволновалась Гермиона. — Вы же не проверили у нас Красную Смерть! — Она любовно посмотрела на свой издававший мерное "пуф-пуф" котел, в котором настаивался ее очередной шедевр.
— Мисс Грэйнджер, вы испытываете мое терпение. Свободны, я сказал, — рявкнул Снейп. — Нечего хвататься за котел, Финниган. Оставьте все, как есть, Поттер уберет за всеми вами. Ваше взыскание, Поттер, — ядовито напомнил Гарри профессор. — Не забыли, надеюсь? — Он снова опустил голову на руки, не обращая внимания на перешептывающихся гриффиндорцев.
Гарри, сам закипая не хуже Красной Смерти, пошел по рядам, сметая в мусорный ящик остатки ингредиентов со стола. Снейп сидел неподвижно, точно мертвый. Подойдя к первому столу, Гарри, высыпая огрызки мухоморов и щучьих хрящей в ведерко, невзначай бросил взгляд на профессора. В его бледных пальцах застрял обрывок пергамента, под ногтями была грязь. И еще от него воняло. Неужели я никогда не пойму, какой он на самом деле, подумал Гарри. Его ненавидят все ученики, Сириус считает его полным ублюдком. Учителя его ценят, но не более того. Разве что Дамблдор к нему относится с большим уважением и доверием, но это уже просто необъяснимо, как к такому ироду можно относиться по-человечески? Профессор, неужели вы и правда так ненавидели моего отца, что хотите убить меня? Вы же сами столько раз меня спасали? Зачем теперь хотите убить? За что? Безоаровый камень Гарри уже давно потихоньку подкладывал в питье, стараясь делать это незаметно, а то еще засмеют. Долго ли ему еще придется это делать? Он потрогал ближайший котел с варевом. Еще не остыл, значит, придется подождать. Он зашел в маленькую каморку, где стояла каменная раковина для мытья котлов, и тут дверь в подземелья открылась, и в класс Зельеделия проник лучик света. Гарри высунул нос из каморки и увидел, что по ступенькам спускается Валери Эвергрин. Не обратив внимания на Гарри, она прошла к столу. Снейп с трудом приподнял голову. Его глаза опухли.
— Что вам здесь надо? — невежливо спросил он. Голос у него был хриплый и похож на простуженный.
— Мадам Помфри просила передать, что ей уже не нужны те зелья, которые она просила вас приготовить. Сегодня ей привезли несколько коробок медикаментов, — профессор Эвергрин немного помялась под угрюмым взглядом Снейпа и неуверенно спросила. — Вы сегодня получили письмо?
— Это не ваше дело, профессор, — саркастически заметил Снейп, откидываясь назад на стуле. — Просмотр моей личной переписки, я надеюсь, не входит в ваши планы, уважаемый начальник по расследованию особо тяжких преступлений сил Зла со спецполномочиями? Или все же входит? Что вы надеетесь там вычитать?
— Вам не надоело каждый раз язвить при нашей встрече, профессор? — Валери Эвергрин сложила руки на груди и посмотрела на профессора Зельеделия с каким-то подобием жалости. — Письмо было... от них? — тихо спросила она.
— Мы одни? Поттер, видимо, решил убраться, наплевав на взыскание, которое я на него наложил, — Снейп огляделся, и Гарри бесшумно отступил в глубину каморки. — Что ж, не буду отрицать. В канун Рождества мне пришло письмо, в котором были изложены требования, которые будут ко мне предъявлены, если я все же решусь проявить лояльность по отношению к Темному Лорду и вернуться в ряды Упивающихся Смертью. В этой чудной записке, подписанной моим милейшим другом Люциусом Малфоем, говорилось также, что я должен буду дать ответ не позже, чем в тот же день.
— Значит, сегодняшнее письмо — их ответ на ваше согласие? — Мисс Эвергрин в своем голубом костюме казалась единственным пятнышком света в темном классе Зельеделия.
