Черная метка жила своей жизнью. Угольная змея извивалась на предплечье волшебницы; если бы она могла издавать звуки, она бы обязательно шипела. Беллатрикс целую секунду смотрела на знак перед тем, как поднести к нему палочку.
Змея будто почуствовала, что сейчас будет, и задергалась. Казалось, что она находится внутри невидимой клетки, через которую никак нельзя выползти. Белла поднесла палочку прямо к коже, и гадина забилась прямо в череп, стараясь спрятаться в глазницах. Очень аккуратно Белла поднесла кончик палочки к голове рептилии и метко ткнула ее прямо туда, где заканчивается змеиная голова и начинается шея.
Удивительно; тычок был достаточно ощутимым, но Беллатрикс ничего не почувствовала. Зато почувствовала змея — тварь задергалась, как ужаленная, она старалась вырваться, но кусочек дерева пригвоздил ее к коже. Даже удивительно, что нарисованная змея казалась живой. Она беззвучно рванулась, и Беллатрикс могла поклясться, что палочка чуть-чуть не скользнула по ее предплечью. Но уже в следующую секунду Белла начала читать заклинание.
Ведьме показалось, что ее руку ошпарили кипятком; по коже прокатилась волна боли и жара. Морщась и стискивая зубы, Белатрикс медленно проговаривала заклинания. Когда она произнесла первое предложение, змея задергалась так, что ведьма рефлекторно еще сильнее надавила палочкой на руку. Клеймо Волдеморта таяло и горело. Змея посерела и обмякла; она еще шевелилась, но ее движения были медленными и робкими.
Жарко! Беллатрикс чуть ли не запищала от боли, как маленькая девочка. Казалось, что ее рука загорелась. Глаза ведьмы видели целое предплечье, но нервы просто кричали, что кожа начала обугливаться. Палочка искрила, выбрасывая все новые порции волшебной силы. Если бы не очки — искры ослепили бы волшебницу.
Когда именно это произошло, Беллатрикс не поняла. Но в один миг прекратилось мельтешение змеи и волна жара. Она еще давила палочкой на руку; полсекунды прошло после того, как она осознала: все.
Волшебница подняла очки; только сейчас она почувствовала, что плавает в поту; что ее предплечье очень болит, потому что она чуть не проткнула кожу острым концом палочки, что она чувствует себя, как после кросса. Но на ее предплечье метки больше не было. Череп остался. Осталась и змея, такая же черная, как и раньше. Но — безжизненная и неподвижная. Протеевы чары исчезли, осталась только татуировка.
Беллатрикс вздохнула и ссутулилась в кресле. Андромеда неслышно подошла сзади и тихо положила ладони сестре на плечи. Старшая Блэк прикрыла глаза и неожиданно ощутила поцелуй в макушку.
— Ты в порядке? — тихо спросила Андромеда; она вообще не шумела все это время.
— Да, — Беллатрикс подняла голову. — Я в полном порядке.
— Сведешь теперь?
Белла не сразу поняла, о чем говорит сестра.
— Нет, — ведьма покачала головой, — я никогда не жалела о том, что ее приняла.
Ладони Андромеды еле заметно дрогнули.
* * *
Беллатрикс возникла из ниоткуда на узкой тропе. Она секунду постояла, осматриваясь, и двинулась по давно известному ей маршруту. Низкие кусты дикой ежевики и живая изгородь, росшие по краям ее пути, в сумраке выглядели немного пугающе. Один раз Беллатрикс даже выхватила палочку, но вовремя поняла, что никто за этими зарослями не прячется.
Она повернула направо, на широкую подъездную дорожку. Стена живой изгороди обрывалась у высоких кованых ворот, но Белла и не подумала останавливаться. Она просто прошла вперед, вскинув левую руку в каком-то подобии приветствия. Металл на ее пути обратился в дымку и снова собрался в железные прутья и узоры, стоило ведьме пройти на территорию мэнора.
Беллатрикс стремительно шагала. В своем черном одеянии она казалась мстительным духом. И журчание фонтана, и хруст гравия, и павлин, который забрался на изгородь, Беллу нисколько не волновал. В другое время и в другом месте она бы в очередной оценила комфорт, с которым устроился Люциус. Но не сейчас. Ее ждали; дверь сама собой распахнулась перед ведьмой.
В гостиной уже собрались все. Но без Беллатрикс не начинали. Ведьма специально явилась минута в минуту, чтобы и не опоздать, и прийти на встречу последней. От нее не укрылись взгляды, которые на нее бросали все пятеро магов. Если раньше Яксли, Роули, Нотт и Селвин смотрели на Люциуса, а Люциус уже на Беллу, то теперь все было иначе — Малфой и Блэк делили все внимание почти поровну.
«У них ничего не вышло», — сразу поняла Беллатрикс…
— …Я вынужден констатировать полный провал переговоров, — подытожил Малфой. — Фадж глух и слеп.
Сейчас Беллатрикс могла немного насладиться своей проницательностью; но очень и очень немного. Они собрались решать, что делать дальше, а не выяснять, кто виноват. Они уже отвыкли от войны. Им нужно сделать над собой усилие, чтобы понять: сражаться все равно придется. Если начать их уговаривать до того, как они попытают счастья с Министерством, Беллатрикс осталась бы во всем виноватой. Но Белла дала им возможность напортачить самостоятельно. Они осознали, что другого выхода у них не будет. И оно того стоило.
— Министр больше не учитывает наши интересы, — Нотт развил мысль дальше. — Я думаю, что с его точки зрения мы все переметнулись в лагерь Боунс, которого, вообще-то, и нет.
— Это его не волнует, — добавил Яксли.
— И министр нас больше не устраивает, — Беллатрикс выпрямилась в кресле. — У нас же остаются какие-то связи в Министерстве?
— Да, остаются, — кивнул Малфой.
Помалкивавшая во время разбора министерских полетов Белла взяла слово.
— В любом случае, министерство для нас ценно хотя бы как источник информации. Больно ударить нас по кошелькам Фадж еще не может, или не хочет. Но воевать в любом случае нам предстоит.
Продолжение, сводящееся к фразе «А я же вам говорила!» Беллатрикс опустила. Но ей было хорошо заметно, что все пятеро понимали, что именно ведьма не сказала, и насколько она оказалась права.
— Это уже стало понятно, — Нотт вздохнул, — и нам, и ордену придется не привлечь аврорат, а победить в войне.
«Не только победить, но еще и выиграть», — мысленно добавила Беллатрикс. Министр не устраивает ни Дамблдора, ни их кружок. Но тогда… нет, об этом даже рано задумываться.
— Делать-то уже что? — Роули озвучил все открытым текстом.
Беллатрикс поднялась со своего стула и подошла к большому камину. Несколько секунд она глядела в пламя. Белла почувствовала, как затихают шепотки, как взгляды скользят к Люциусу, не задерживаются на нем и упираются ей в спину. Ответа ждали от нее, и в гостиной Малфой-мэнора повисла тишина.
— Нам предстоит воевать, — мрачно произнесла Беллатрикс, не оборачиваясь. — Мы должны вербовать сторонников, вести разведку в министерстве, с оглядкой сотрудничать с Дамблдором…
Ведьма помолчала.
— …Нам надо защитить свои дома и продумать систему оповещения, чтобы любой рейд фальшивого Темного Лорда закончился встречей со всеми нами. Мы должны начинать готовиться сейчас. Времени больше нет.
Беллатрикс развернулась лицом к волшебникам. Со стороны казалось, что черная волшебница стоит прямо в огне. Ее бледное лицо в обрамлении черных волос выглядело, как маска.
— Мы вступаем в гражданскую войну, сиятельные лорды, — медленно произнесла она и повысила голос. — И пусть Британия вспыхнет!
LXXVII. Искры
Случилось то, что Беллатрикс предполагала с самого начала. Фадж сразу воспринял и продолжал воспринимать все попытки его предупредить как подкоп под себя лично. Малфой добился совершенно противоположного эффекта. Как только потребовалось не пилить министерские деньги, а предпринимать какие-то меры — вся их дружба улетучилась. С Дамблдором у Фаджа сложились похожие отношения. Он часто советовался с директором, и со временем такие отношения начали его тяготить.
Министр окреп, свыкся со своей ролью, и стал воспринимать советы как попытку им командовать. Корнелиус не мыслил категориями войны хотя бы в силу специфики работы. Он руководил магическим транспортом и с Волдемортом не воевал. Его предположения о мотивах Малфоя, Боунс и Дамблдора, возможно и казались ему логичными и продуманными… но толку-то?
Примерно это Беллатрикс и изложила кузену за ужином.
— А что толку? — Бродяга пожал плечами. — Чем бы он ни руководствовался, для нас итог один.
— Разница в том, куда он двинется дальше, — пояснила Белла. — Это все же зависит от его мотивов.
— Может быть, — Сириус не питал оптимизма. — Все равно рычаги у него одни и те же. И проблема наша — не только и не столько Фадж.
— И это факт. Первый его серьезный шаг, в общем-то, очевиден, — Беллатрикс сделала глоток чая. — Это старый состав, который в Азкабане.
— Если дементоров вынести за скобки, то ничего сложного в этом нет, — Блэк кивнул, соглашаясь.
— Позвольте, я вмешаюсь? — Пенелопа, которая до этого только слушала беседу, заговорила. — Но если мы знаем, куда Сами-Знаете-Кто направится в первую очередь, то почему бы его там и не перехватить?
Сириус и Беллатрикс переглянулись.
— Людей у него не так много, у нас будет преимущество, — продолжила Пенни.
— Это было бы очень хорошо и даже великолепно, если бы не несколько но, — спокойно, будто объясняя Драко урок, заговорила Беллатрикс. — Во-первых, Азкабан изолирован от остального мира. Это остров в Северном море, на который в качестве наблюдателей нас никто и никогда не пустит. Во-вторых, есть проблема с временем реакции. Тюрьма прикрыта антиаппарационным щитом, но портключи там работают. Раскидать девять ключей по тюремному блоку — дело нескольких минут. Фальшивый Волдеморт не станет ждать, пока мы за ним явимся. У него будет другая задача, и он ее выполнит, будьте уверены.
— А можно ли наблюдать за ним с воды? — Пенелопа уже не была так уверена.
— Можно, — согласился Сириус. — Лодочка, бурное море, постоянный холод…
— …Безусловно, можно попытаться оцепить Азкабан, но нам не хватит людей, чтобы создать нормальное оцепление на большой дистанции от самой крепости, — продолжила Беллатрикс. — А даже если и хватит, то людей для перехвата фальшивого Волдеморта не останется. Это уже «в-третьих». И, в-четвертых, что самое неприятное, именно они выбирают время и место удара. Пикси выкурить из дома сложнее, чем этим тварям проникнуть в дом.
— Понятно, — ответила Пенни каким-то севшим голосом.
— Нам придется смириться с тем, что побег из Азкабана случится, — подытожила Беллатрикс.
— Есть еще и «в-пятых», — добавил Сириус. — В случае вмешательства все могут повесить и повесят именно на нас.
* * *
Есть и вторая вещь, к которой надо быть готовыми, — продолжила Беллатрикс.
После ужина все трое расположились в гостиной; Белла уселась в кресло-качалку, супруги — рядом, на диван. Пенелопа тихо, аккуратно взяла мужа под руку. Беллатрикс машинально отметила, что движение младшей Блэк было уверенным и спокойным.
— Не исключено, что они попробуют напасть на наши дома, — Белла говорила чуть медленнее, чем обычно. — Поэтому нам нужно соблюдать меры предосторожности. Сириус, я хочу, чтобы ты обсудил это с людьми Дамблдора.
Блэк молча кивнул.
Беллатрикс щелкнула пальцами, и рядом с ней возник Кричер с коробочкой в руках. Ведьма забрала у домовика этот груз и раскрыла крышку. Блэки чуть приподнялись и увидели несколько пластинок, завернутых в плотную ткань. Беллатрикс раскрыла один сверток.
Это оказалась тонкая стеклянная пластина — маленькое зеркальце. В ярком свете было хорошо видно, что кто-то не разбил зеркало, а аккуратно его распилил.
— Вам известно, что такое сквозное зеркало? — Беллатрикс ни к кому конкретно не обращалась, но смотрела в сторону Пенелопы.
— Конечно, мадам Блэк, — Пенни чуть смутилась, но руки никуда не убрала и дергаться не стала.
— Тогда сейчас мы разберем зеркальца, чтобы у нас была связь. Нам еще предстоит наладить связь между домами, чтобы в случае чего мы могли быстро собраться и прийти друг другу на помощь. Камин, естественно, отпадает. Да, Пенелопа, вы же понимаете, что нужно делать при вызове через камин?
— Точно убедиться, что это именно тот человек, за кого он себя выдает, — заговорила Пенни. — И только после этого открывать. Даже для Сириуса и вас — сначала проверить.
— И вызвать помощь так, как мы ее позвали к дому Дурслей, тоже не выйдет, — хмыкнул Сириус. — Гарантий, что вызывает тот же Малфой, а не Крауч, ноль.
— Надо придумывать, как выкрутиться, — Беллатрикс потерла подбородок. — В принципе, защита любого особняка дает время на реакцию…
Но правоту Сириуса отрицать не получалось.
— Госпожа Блэк, — Пенелопа заговорила так, как обнимала Сириуса; тихо, но уверенно. — Я понимаю, что не знаю ничего, но…
— …Но лучше говорите без предисловий, — ведьма помассировала виски.
— А что, если для связи использовать домовых эльфов?
Сириус хлопнул свободной рукой себя по колену.
— Вообще, это идея, — Беллатрикс откинулась на спинку кресла и покачнулась; крышка коробки с зеркалами захлопнулась. — Домовики могут продублировать сигнал о помощи. На них почти нельзя повлиять, если как следует проинструктировать. Да, можно и нужно подумать о домовиках.
* * *
— Неприятно, конечно, ждать непонятно чего, — сказал Сириус.
Блэки остались вдвоем; Пенелопа уже ушла спать, а Сириус и Беллатрикс продолжали сидеть в гостиной.
— Вариантов лучше у меня все равно нет.
— У Дамблдора тоже, — в голосе Бродяги послышались рычащие нотки.
Белла щелкнула зажигалкой и выдохнула колечко дыма.
— Они в ближайшее время и не появятся, — Беллатрикс ухмыльнулась. — Ни у нас, ни у него.
Сириус подался вперед и подпер подбородок рукой. То ли он не обратил внимания на оговорку, то ли предпочел не трогать эту тему.
— Начать сейчас любые активные действия означает противопоставить себя Министерству, — Белла начала развивать мысль. — То есть, подставиться под самую мощную машину в Британии. Я думаю, что аврорат должен работать против фальшивого Волдеморта, но не против нас.
— Раньше тебя это не останавливало, — хмыкнул Сириус.
— Раньше у нас были четкие цели! — резко ответила Беллатрикс. — И у вас тоже, если на то пошло. Мы все — все! действовали в условиях объявленной войны. Сейчас состояния войны нет и министерство изо всех сил кидает камни на крышку кипящего котла. Подставиться под авроров просто так — нет, ищите дураков в другом месте.
