Помещение обставили до предела минималистично. Убрали все, что могло бы спровоцировать волшебников. Такой уж была ситуация: не стоило делать резких телодвижений. Все заранее решили, что совместного банкета не будет. Люди Дамблдора сделают свое дело, скрепят контракт и уйдут. Это выглядело логичным: между Орденом и Вальпургиевыми рыцарями не могло быть дружбы. Но могла быть общая цель.
Школьники готовятся к учебному дню — заканчиваются пасхальные каникулы.
Фадж думает, как сохранить свой пост и задавить то, что ему кажется интригой силовиков.
Фальшивый Волдеморт скрывается где-то в Британии.
Дементоры кружат вокруг Азкабана — вахты человеческого персонала сокращены, чтобы урезать зарплаты кому-то из ведомства Боунс и намекнуть Амелии на линию Министерства.
В Малфой-мэноре Альбус Дамблдор и Беллатрикс Блэк вдумчиво изучают два экземпляра пакта, перед тем как скрепить магический контракт.
Они вдумчиво перечитали то, что им было давно известно. Все согласовано. Все обозначено. Медленно, не сговариваясь, Беллатрикс и Дамблдор взяли перья и вывели свои подписи. Обменялись папками и подписали вторые экземпляры.
— Дело сделано? — спросила Беллатрикс; они с директором сидели друг напротив друга.
— Да, — медленно произнес Дамблдор. — Дело сделано.
По залу пронесся еле слышный вздох облегчения. Волшебники встали с мест.
* * *
— Не могу отделаться от противного предчувствия, — сказал Малфой, когда пламя снова стало оранжевым.
— Какого же? — хмыкнула Беллатрикс.
— Пройдет лет двадцать. А может, тридцать. А то и все шестьдесят, и тогда, — Люциус показал взглядом на папку с пактом, которую Белла до сих пор держала в руках, — найдутся идиоты, которые скажут: «С этого пакта началась вторая магическая война».
Беллатрикс фыркнула.
— С каких пор нам интересно мнение идиотов?
Конец второй части.
Часть третья. Путь над мрачной бездной. LXXXV. Последние приготовления
— Как? — тихо спросила Гермиона. — Вот почему? Перси, я не понимаю. Я в самом деле не могу понять.
— Это политика, — пожал плечами Перси.
Уизли и Грейнджер сидели в «Трех метлах». Перси сразу обратил внимание, что Гермиона, когда он ее встретил, шла одна. Рядом с ней не было гриффиндорской компании, и это его насторожило.
— Политика? — Герми то ли кривилась от боли, то ли шипела, как выдра, то ли и то и другое сразу. — Что же это за политика, если она позволяет миловаться с такими, как…
— …Как кто? — Перси улыбнулся своей лисьей улыбочкой. — Как Блэк, которой вы искали преценденты?
— Это другое, — сразу парировала Грейнджер.
— Почему? — Перси удивился по-настоящему.
— Потому что одно дело — не дать отправить в Азкабан человека за то, чего он не совершал, — девушка даже наставила палец на Уизли. — А совсем другое — договариваться о союзе с такой, как Беллатрикс Блэк.
Перси демонстративно подпер ладонью подбородок.
— Гермиона, — примирительно начал он, — во-первых, и вы, и директор не союзничают, а сотрудничают. Во-вторых, Сама-Знаешь-Кто гораздо хуже, чем мадам Блэк. Нет? Ты разве не знаешь случаев, когда двое врагов вступали в союз против третьего?
— Знаю, — неохотно согласилась гриффиндорка.
— К тому же, как я знаю, вы даже общаетесь хоть с тем же Малфоем.
— Все равно эти союзы долго не живут. И одно дело — общаться, а другое — союзничать.
— Гермиона, — Перси грустно назвал ее по имени. — Беда в том, что тут нет выбора между хорошим и плохим. Есть выбор между плохим и худшим. Неужели хоть одна смерть, которой можно избежать, будет лучше, чем такой договор?
Гермиона сосредоточенно отпила из кружки свое сливочное пиво. Девушка держала ее двумя руками, почти не отрывая от лица. Грейнджер смотрела только на напиток. Прошло несколько секунд перед тем, как Гермиона поставила кружку на стол и заговорила, глядя прямо на Перси.
— Нет, не будет лучше, — ответила гриффиндорка.
— Слушай, откуда тебе известно про соглашение? — Перси прищурился.
— Гарри говорил, — бесхитростно сказала Гермиона. — Ему писал Сириус, Малфою и Нотту написали отцы. Так что вот. А сегодня узнала от Малфоя, что пакт подписали.
— А где все остальные-то? — осторожно спросил Уизли.
Он не сказал это открыто, но вопрос прозвучал как: «Почему ты одна?», и Гермиона это поняла.
— Гарри с Тонкс что-то опять отрабатывает, со слизеринцами мне делать нечего, а Рон… Рон вообще в Хогсмид не пошел. Думаю, что сейчас он учит Паркинсон водить машину. Мистер Уизли ее заберет назад?
— Фордик? Наверное, нет. оставит в Хогвартсе, а то ты сама знаешь…
— А, — Гермиона опять отпила сливочное пиво. — Ты в курсе, что выкинул Малфой?
— Нет, — Перси подобрался.
— Он приглашает в мэнор на пару дней всю нашу компанию. Всю — это не только Нотта и Паркинсон, но и Гарри, Рона, меня и Джинни.
«О как, — подумал Перси. — Надеюсь, ты не стала отказываться сразу же…»
Гермиона помолчала, собираясь с мыслями.
— Это будет формальный, до ужаса официальный прием, если я хоть что-то знаю о Малфое. Даже не знаю, как на него идти… ведь отказываться — это не просто невежливо, это оскорбительно. А Малфой такого не заслуживает.
* * *
Тапочки остались на полу. Беллатрикс устроилась в кресле, скрестив по-турецки ноги; длинная и широкая юбка закрыла ее светлые носки, которые ведьма все равно надевала даже поверх чулков. Любой пол — холодный. Это после десяти лет Азкабана воспринималось как аксиома. Поэтому Белла, придя в гостиную, первым делом сбросила шлепанцы и устроилась в кресле с ногами. Так ей было гораздо уютнее и удобнее. Даже ее любимое домашнее кресло-качалка отличалось важным достоинством: у него была подставка для ног, чтобы не касаться пола.
— Северус, — сказала ведьма. — Я все же хочу понять. Слизерин совершенно спокойно отнесся к такому поступку Малфоя?
— Я бы больше волновался за реакцию старших Малфоев, — пожал плечами профессор.
Они сидели рядом в креслах. Их разделял небольшой столик, на котором уже стояли чашечки чая. Белла до сих пор не могла понять, как в Снейпе сочетается такая неряшливость в повседневной жизни и пунктуальность в самых разных мелочах. Ее любимый чай, заранее поставленная с другой стороны пепельница, темно-зеленые, а не абы какие тапочки — и все это в сочетании с кое-как почищенными от пыли полками.
Беллатрикс достала сигареты и откинула крышку зажигалки: как всегда, ведьма избегала пользоваться палочкой возле маггловской техники. Снейп молчал. Ведьма затянулась и выпустила под потолок кольцо дыма. Снейп молчал. Ведьма покосилась влево. Вот он, сидит, мрачный, как ворон и неподвижный, как статуя.
— Реакцию старших Малфоев я могу узнать и от них самих, — Белла сделала паузу. — А вот про дела племянника в школе надо спрашивать у декана, разве нет?
— На Слизерине тишина, — медленно произнес Снейп. — Дети уже слышали, что вы с Дамблдором заключили договор, но именно что слышали. Возможно, что факультет скоро… разделится на два лагеря, и у меня появится нешуточная головная боль.
— Скорее всего, — Беллатрикс затянулась еще раз.
Слизерин расколется, как пить дать. Крэбб и Гойл, Керроу… найдется немало детей, чьи родители примкнут к фальшивому Волдеморту. И немало идиотов. Но это, действительно, пока проблема Северуса. Возможно, когда у Пенелопы выйдет что-то интересное, можно будет прийти на помощь профессору.
— Да не скорее всего, — поморщился Снейп. — Если ты про реакцию на приглашения грязнокровки, то у всех рыльце в пушку. Того же Крессвелла принимали у себя Гринграссы, так что прецеденты приглашения грязнокровок есть.
— Понятно.
— Ну да, — согласилась Беллатрикс. — Но тем не менее…
— В нынешних реалиях возмущаться из-за магглорожденной ученицы означает пытаться быть святее папы Римского. Насколько я могу судить, это сочли допустимым уровнем общения с магглами.
«Магглорожденная, а не грязнокровка», — мысленно отметила Белла.
— Кстати, о магглах, — Беллатрикс резкосменила тему разговора. — Знаешь, Северус, мне кажется, что с этими фильмами есть подвох. Ты показывал только то, что похоже на настоящее искусство. Но ведь на одну хорошую книгу есть тонна бульварного чтива, разве нет?
— И?
— Я думаю, что сейчас я могу попросить показать мне тот фильм, который я выберу. Хочу сама составить мнение, а не смотреть через шоры. Вот та… кассета, правильно? Да, так вот, хочу посмотреть… да, во-от ту, черно-красную.
— Эту? — Снейп подошел к полке и вытянул кассету.
— Именно, — Беллатрикс прищурилась, — Название подходящее, красавица на обложке… все признаки налицо. В конце концов, могу же я узнать, что соответствует Локхарту? Или у тебя коллекция искусства?
— Беллатрикс, — Снейп приподнял бровь. — Там ругаются матом.
— Напугал гоблина галлеоном, — ведьма пожала плечами.
* * *
— Слушай, Северус, будь так любезен, дай чем писать и на чем писать, — попросила Беллатрикс; от избытка чувств ведьма облокотилась на подлокотник. — И перемотай назад, когда он начал говорить…
— Белла? — Снейп приподнял бровь, но паузу уже включил и подался вперед.
— Я запишу, — Беллатрикс прищурилась.
— …Путь праведника труден… — волшебница быстро записывала пафосный монолог. — …и совершу над ними свое великое мщение и наказание яростное…
— …А где их костюмы? — удивилась Беллатрикс.
— Скоро увидишь, — протянул Снейп.
Профессор ожидал чего угодно, но не такой реакции. Беллатрикс, глядя на происходящее действо, посмеивалась.
— Нет, вот приемы давления правдоподобные, — поделилась она мыслями, когда маггл с серьгой в ухе гнал красную машину по ночному городу. — Но, Мерлин мой, какие же они идиоты… они даже помещение не проверили.
— Белла, это простительно в кино.
Ведьма просто пожала плечами и продолжила смотреть фильм.
— Отличная комедия, — высказалась Беллатрикс, когда пошли финальные титры. — Бедняга Марселлас!
* * *
Вальбурга, услышав шаги в прихожей, почла за лучшее не высовываться. Беллатрикс с довольным видом прошлась по коридору, проворачивая в пальцах палочку.
— Путь праведника труден, ибо препятствуют ему себялюбивые и тираны из злых людей, — Белла чуть ли не мурлыкала. — Блажен тот пастырь, кто во имя милосердия и доброты ведет слабых за собой над бездной тьмы, ибо именно он и есть тот самый, кто воистину печется о ближних своих…
Вальбурга открыла шторки и с безграничным удивлением уставилась на племянницу.
— И совершу над ними великое мщение и наказание яростное, — повысила голос Беллатрикс, и Вальбурга тут же скрылась за шторками, — над всеми теми, кто задумал отравить братьев моих, и узнаешь ты, что имя мое — Господь, когда совершу над ними свое мщение, — Белла фыркнула, — А дальше полагается что-то непростительное…
Пара смутных мыслей, наконец, окончательно оформилась во что-то дельное.
* * *
Она нашла Сириуса в кабинете. Кроме рабочей комнаты Ориона Блэка, на Гриммо располагалось несколько кабинетов. Сириус облюбовал себе место подальше от спальни матери. Бродяга уже начал обживать помещение. Белла увидела стопку книг и пергаменты с расчетами.
— Привет, — Белла не стала наглеть и дождалась ответного кивка перед тем, как пройти и сесть на стул. — Сириус, знаешь, у меня неожиданно появилась идея.
— Насчет? — Бродяга отложил перо и поднял взгляд.
— Насчет крестника, — Беллатрикс закинула ногу на ногу. — Помнишь, мы долго и усердно обсуждали, как нам его забрать?
— Помню. И? — Сириус сделал приглашающий жест.
— Только сейчас до меня дошло. Ты хочешь забрать парня так, чтобы он отыгрался за годы унижений, — Сириус кивнул. — Но вот в чем беда. То, что ты хотел, по сути — хулиганство.
— Я это уже слышал, — кивнул Блэк.
— Это будет недостойно нас, — пожала плечами Беллатрикс. — Но и наш визит в рамках Статута тоже не произведет впечатления по двум причинам. Во-первых, Статут — явиться тайком означает испортить впечатление. А во-вторых, вряд ли эти магглы оценят всю ситуацию.
— Я это уже слышал, — прищурился Бродяга.
— А я тебе напоминаю, чтобы ты оценил мою мысль. Чтобы Гарри Поттер ощутил себя отомщенным, мы должны забрать его так, чтобы Дурсли лопнули от зависти. Значит, они должны оценить, чему завидовать. Мы должны приехать на машине лучше, чем у них, мы должны прислать мальчику костюм, тем более, что он едет в гости к Драко этим летом… улавливаешь?
Сириус осклабился.
— Улавливаю ли я?
— Да-да, улавливаешь ли ты. Пиши крестнику. Он должен уехать из своего Прайвет-драйва так, чтобы каждая собака понимала — едет воспитанник древнейшего и благороднейшего дома. Пусть пришлет свои размеры, а если не знает — пусть его обмерят. И еще — нам нужно подобрать автомобиль.
LXXXVI. Рейд
Кубок Турнира Трех Волшебников выиграл Виктор Крам. Болгарин опередил Диггори и Поттера на считанные секунды — когда они вбежали на поляну, Виктор уже схватил кубок и мгновенно оказался у точки старта.
Газеты изощрялись по-разному. Кто-то писал про «большой снитч», кто-то писал, что Крам взял реванш за поражение сборной на кубке, кто-то вообще воспринимал весь Турнир как декорацию для шекспировских страстей. Финал соревнования вообще превратился в звездный час Риты Скитер.
Белла бегло просматривала газеты, не особо вчитываясь в дела школьников. Ее волновало другое. Фальшивый Волдеморт залег на дно — его точно не было ни у Макнейра, ни у Кребба, ни у Гойла. Что-то готовилось, Беллатрикс всерьез предполагала, что готовится побег из Азкабана, но когда он планируется — она не знала.
Особых иллюзий Белла не испытывала. Будь Волдеморт хоть трижды фальшивым, покажи он всю свою неадекватность в первые три секунды — приговоренные к пожизненному заключению останутся с ним. Просто потому что деваться им особо некуда. Была бы Беллатрикс не у себя дома, а в одной камере с Рудольфусом — встала бы и пошла к фальшивому Лорду, стараясь не думать и не сравнивать. Долохов четко обозначил ситуацию — Блэк не может ему ничего предложить.
