В конце концов, казимирка так и не пришлась никому в жены. Из-за вздорного характера у нее не завелось подруг. А из-за природной криворукости ей не удалось овладеть хоть каким-то делом. Так и болталась она двенадцать лет по трем общинам росов. А потом вдруг исчезла, бросив сынишку. Говорили, что подалась Марта на ту сторону горного хребта, решив вернуться в родные края. Да только разве сможет женщина пройти через кишащие диким зверьем леса и горные перевалы. В такой путь и опытный-то зверобой в одиночку не решится отправиться, а что говорить о взбалмошной ни к чему не приспособленной бабе.
После исчезновения матери Влада определили послушником в кузнечную артель. Кузнец-настоятель быстро понял, что парню не стать даже посредственным мастером. Однако на совете настоятелей решили оставить мальчишку при кузнице. Не гнать же малолетнего прочь. С таким-то вреднючим характером его ни одна мирская семья не примет. А в артели он все же при деле, да под приглядом. Здесь лишний раз ему бедокурить не позволят, а получится, так накажут по строгой справедливости. Подрастет, глядишь, и за ум возьмется, и сам к какому ремеслу потянется.
Так и проходил Влад в послушниках до семнадцати лет. Иные его сверстники уже стали мастерами и вернулись к семьям в мирскую жизнь. А кое-кто и собственной семьей успел обзавестись с позволения, следящего за Кровью члена Круга. Так и не приобретшего интереса, ни к какому ремеслу парня сжигала зависть к удачливым соплеменникам. А больше всего он завидовал как раз тем, кто привел жену в собственный дом. Именно собственный дом и собственная женщина стали навязчивой идеей Влада. Он не хотел понимать, что для этого надо как минимум уметь самостоятельно прокормить как себя, так и жену, и будущих детей. А кто же согласится связать свою жизнь с таким, как он? Если и нашлась бы такая дуреха, то ни родители, ни члены Круга на такой брак позволения не дадут. Жениться без чьего-либо позволения можно было, только выкрав девушку у казимиров, как некогда сделал его отец. Но решиться на такую авантюру могли только самые отчаянные росы. А после Юрия больше никто на подобный шаг и не решался. Возможно, охоту отбивало наглядное пособие в виде казимирки Марты.
Каждый год по первому снегу, когда ужасные тираны впадали в спячку в своих берлогах, а водоплавающие монстры уходили в более теплые края, артели отправляли старших послушников к большой воде за серебристой водорослью. Ее использовали почти в каждом деле. Кузнецы вываривали из водоросли особую соль, добавление которой в железо делало его прочным и не поддающимся коррозии. Гончары с помощью той же соли получали прочную глазурь. Знахари делали из водоросли целебные вытяжки, помогающие при кишечных расстройствах. Дьяки применяли водоросль для изготовления писчей бумаги. Нужна была водоросль и стекольщикам, и скорнякам. Трудно сказать, где только не применяли серебристую водоросль. Даже модницы вплетали ее в косы.
В этом году Влад отправлялся за водорослью уже в третий раз. Оба предыдущих раза походные старшины обещали, что больше никогда не возьмут его к большой воде. Однако к следующему походу их послушание заканчивалось, и они возвращались в мир артельными мастерами. А послушников вел новый старшина. Разумеется новый старшина знал о склочном характере Влада, однако, не имея опыта личной ответственности за чужие поступки, изначально не осознавал последствий наличия в группе такого персонажа. А возможно наставники специально отправляли нерадивого роса, видя в том элемент воспитания не только его, но и вынужденных быть с ним в одной связке молодых соплеменников.
На этот раз старшиной назначили послушницу знахарской артели дочь зверобоя Потапа Ксению. Отряд отправился в путь, несмотря на непрестанно сыпавшийся мокрый снег. Необходимо было успеть до крепких морозов, пока большую воду не сковало льдом. Добывать водоросль из-подо льда не только опасно, но и гораздо сложнее. А чем крепче морозы и толще лед, тем более бесперспективным становится это занятие. Возможно, из-за непогоды первые дни пути прошли без приключений. Ни один хищный зверь не преградил путникам лесную тропу, ни у кого из послушников не возникало мысли пошалить, оторвавшись от пригляда настоятелей. Укутавшись в походные меховые плащи, молодые росы молча покачивались на спинах флегматичных карванов, шагающих не зная устали через непогоду.
Наконец миновали лес, и вышли к первому озеру. Здесь начинались владения степных гигантов, Самым страшным из которых был тиран. Исполин с клювом вместо челюстей, способный заглотить целиком не только взрослого человека, но даже и карвана. Разве что ему придется слегка подробить кости ездового животного мощным клювом, чтобы то легче прошло в глотку. Потому люди и могли выходить из леса к степным озерам только зимой, когда с наступлением холодов тираны выкапывали в склонах холмов берлоги и залегали в них в спячку. А прочие монстры, населяющие озера и большую воду уходили в более теплые края.
Теперь отряду предстояло обогнуть несколько озер. В этих озерах тоже росла серебристая водоросль, но в них ее было мало, и по качеству она сильно уступала водоросли из большой воды. Да и ближние озера уже начала сковывать ледяная корка. Кроме того предстояло преодолеть два гребня, высота отвесного обрыва которых была от двух до трех метров, что было не под силу карванам. Из-за этого приходилось уходить вдоль опушки леса южнее почти на полтора дня пути. Там широкая река промыла в гребнях пологие спуски, по которым карваны могли пройти достаточно спокойно.
Уже в густых сумерках отряд вышел к оврагу, по дну которого тек грязный поток. Ксения отдала команду свернуть в подлесок и там устраиваться на ночлег. Послушники повели своих животных кормиться пока еще доступной под сырым снегом травой. С собой у них были травяные лепешки, но их следовало приберечь до того момента, пока мороз надежно преградит доступ к скрытой под снежным покровом траве, . Перехватывающие по пути ветки пригодных в пищу кустарников животные быстро насытились и улеглись на заносимую снегом землю, подставив теплые бока своим наездникам, которые так же пристраивались рядом с ними, не заботясь об ином укрытии от непогоды, кроме меховых плащей.
Успевший разругаться со сверстниками Влад кормил своего карвана в стороне от всех за зарослями лещины на самом краю оврага. Вдруг с той стороны послышался женский голос. Парень попытался хоть что-то рассмотреть сквозь тьму и снежную пелену, но бесполезно. Прислушивался он еще минут десять, но больше ничего не услышал. Решив, что принял за женский голос крик ночной птицы, послушник хотел было направиться к отряду и залечь под бок своему карвану, но тут его ноздри уловили запах дыма и, вроде бы, даже запах какого-то аппетитного варева.
У парня даже мысли не возникло сообщить о запахе очага товарищам, которых он ненавидел, и, тем более, этой девчонке Оксане, которая год назад сломала ему нос, когда он всего лишь обозвал ее тупой бабой.
— Влад! — услышал он окрик легкой на помине старшины и поплелся к отряду.
— Ты где опять шляешься? — накинулась на него девчонка. — Будет тебе епитимья, когда вернемся! Ты караулишь в паре с Гаврилой во вторую очередь. А сейчас ложись спать!
Вопреки обыкновению Влад даже не огрызнулся. Однако и уснуть он не смог, ибо его мысли занимал услышанный с той стороны оврага голос и запах варева. По преданиям именно со стороны большой воды приходят люди с той стороны, приносящие росам, свежую кровь. Правда при жизни Влада к ним не пришел ни один новый человек, да и старшие росы все родились здесь. Лишь парочка ветхих стариков то ли знали кого-то из пришельцев, то ли сами когда-то пришли с той стороны. Но Владу никогда не приходило в голову о чем-то расспрашивать этих выживших из ума старых пней.
А вдруг сейчас там за оврагом именно пришельцы? Пришельцы — это новая кровь. Значит, если Влад добудет себе женщину пришельцев, то может взять ее в жены без позволения, следящего за кровью...
— Вставай, — грубо толкнул его послушник Гаврила, — наша очередь караулить.
Забравшись на карвана, Влад заставил того встать. Подъехав к соплеменнику, он сказал:
— Чего мы тут торчим столбами? Если кто подкрадется, он нас стрелами в первую очередь и снимет.
— Кто снимет-то? — усмехнулся Гаврила. — Казимирам сюда нет нужды забираться, а ежели б и была, то охотиться за нами надо на обратном пути, когда мы будем везти водоросль. Зато с седла дикого зверя и видно и слышно лучше.
— Тогда проедусь-ка я за кусточки, — притворно взялся за живот Влад, — чего-то я съел не то, Слышишь, как бурчит?
— Только мне еще бурчание животов всяких засранцев слушать, — проворчал вслед удаляющемуся послушнику Гаврила.
Снег валить к этому часу прекратил, и значительно усилился мороз. Это обстоятельство не нравилось Владу, ибо он рассчитывал под снежной завесой скрытно проехать на ту сторону оврага и разведать, откуда доносился женский голос. Теперь же замерзшая снежная корка хрустела под ногами карвана так громко, что казалось, его шаги можно было услышать за горным хребтом.
Скрывшись от глаз Гаврилы в подлеске, парень погнал животное вверх вдоль оврага, пока склоны не стали достаточно пологими. Здесь он пересек овраг и выехал на другую сторону. Снова Влад почувствовал запах очага, который невозможно перепутать с просто запахом дыма. Прислушался. Никаких звуков не уловил. Теперь он поехал на запах, словно дикий зверь, улавливая его трепещущими ноздрями.
Сквозь редеющие тучи стало проглядывать звездное небо. Мороз усилился. Промокший меховой плащ покрылся ледяной коркой. Влад уже хотел повернуть назад, понимая, что Гаврила обеспокоится его долгим отсутствием и наверняка доложит об этом старшине. Но тут он увидел на вершине находящегося перед ним холма нечто неправильное. Небо снова прояснилось, и в свете звезд парень отчетливо разглядел среди растущих на холме деревьев дом, из печной трубы которого курился легкой тенью дымок. В азарте он погнал карвана вперед. На холме обнаружились еще какие-то постройки хозяйственного назначения, но Влада интересовало только жилище. Вокруг дома торчали столбы недостроенной изгороди. Двери естественно оказались закрыты. В маленьких окошках света не было. Да и чего бы хозяевам не спать ночью?
Всадник объехал вокруг обнаруженного жилья, размышляя, как поступить. Но тут до него донеслись голоса со стороны стоянки его соплеменников. Мгновенно смекнув, что если они тоже обнаружат жилище пришельцев, то ему, с его положением среди росов, не видать женщины с новой кровью как своих ушей. Развернув карвана, Влад погнал его обратно. По пути он едва не сверзился из седла, когда карван угодил задней лапой в какую-то занесенную снегом яму.
И вновь нерадивый послушник вопреки обыкновению молча снес гневные упреки девчонки-старшины и ее зарок сурового наказания по возвращению в общину. Даже на тихое обещание Гаврилы, отделать его как следует при первом удобном случае, он промолчал, пропустив угрозу мимо ушей.
На рассвете не выспавшиеся из-за ночного переполоха и от того злые на Влада послушники двинулись в дальнейший путь. Ударивший мороз заставлял спешить. Короткий путь к пологому спуску с первого гребня вел через лес, и потому, к радости Влада, дом на холме остался не замеченным. Сам он твердо решил бросить отряд следующей ночью и вернуться сюда, чтобы добыть себе женщину. Однако, видя, Что его товарищи почти все спят прямо в седлах, парень решил не затягивать, а уйти прямо сейчас. Он остановил карвана, подождал, пока отряд удалится, убедился, что никто не обратил внимания на его отсутствие, развернулся и погнал обратно к месту ночной стоянки. Здесь спешился и вышел к оврагу. Уже почти совсем рассвело, и дом на холме был виден отчетливо. Его обитатели пока еще спали. По крайней мере, видно никого не было.
Влад спустился на дно оврага, где под тонким слоем льда тек мутный ручей. Перепрыгнув через него, парень попытался взобраться по противоположному более крутому склону. Однако скованный морозом крепкий ледяной наст оказался слишком скользким. В итоге, съехав с середины склона, послушник проломил лед и угодил в воду. Благо успел быстро выскочить, не набрав воды в сапоги. Сбегав к карвану, он принес деревянный молот, предназначенный для крушения тонкого льда при добычи водоросли. Молотом он выбил в насте на крутом склоне некое подобие порожек, по которым легко поднялся наверх.
И только Влад поднялся, как увидел девушку. Незнакомка в меховых одеждах с непокрытой головой шустро бежала вдоль стены дома. Волнистые каштановые волосы были собраны в хвост, а не заплетены в тугую косу, как принято у девушек росов. Да и вообще волосы были коротковаты, словно девушка их подрезала, как периодически делают это мужчины. Ее глаза скрывали очки с черными стеклами. Очки Влад видел и раньше. Их надевали старики, когда глаза начинали плохо видеть. Это были предметы из мира по ту сторону большой воды. Правда очки у стариков были прозрачными, и парню было непонятно, зачем закрывать глаза черными стеклами, но все же, какие бы стекла не были, а очки доказывали, что девушка пришла с той стороны.
Носительница новой крови шустро пробежала в строение, назначение которого легко угадывалось по его архитектуре. Поняв, что это его шанс, Влад бросился вперед. Он успел как раз в тот момент, когда девушка вышла. Выхватив нож из сапога, парень подставил его к горлу незнакомки. Второй рукой зажал девушке рот.
— Крикнешь, зарежу, — пригрозил Влад и только после этого сообразил спросить: — Ты меня понимаешь?
— П-понимаю, — сдавленно произнесла девушка. Сквозь затемненные стекла очков было видно, что она косится на приставленный к горлу нож.
Грубо схватив девушку за волосы и продолжая держать нож у горла, похититель поволок ее к оврагу. Перебравшись на противоположную сторону и подойдя к обгладывающему ветки кустарника карвану., он заставил пленницу лечь на снег и связал ей руки за спиной. Скомандовал карвану опуститься, бросил девушку поперек седла, взгромоздился сам, ударом пяток поднял животное и погнал его прочь.
Душа Влада разрывалась от смешанных чувств. Она ликовала из-за неожиданно свалившейся удачи, и в то же время ее угнетала предстоящие разборки с соплеменниками. После того, как он бросил отряд, его непременно изгнали бы из общины. А догонять ушедших далеко вперед товарищей он не собирался. Не ехать же со столь ценным грузом за какой-то там водяной травой. Но что скажут настоятели, когда он вернется один? А когда вернутся остальные послушники и девчонка-старшина расскажет о его бегстве, представив все в невыгодном для Влада свете, то члены Круга могут отнять у него по праву принадлежащую ему пришелицу.
От последней мысли похититель даже остановил карвана.
— Эй, — подала голос пришедшая в себя от шока девушка, — зачем ты меня выкрал? Может тебе что-то надо? Так мы же не враги. Мы можем поделиться всем, что у нас есть.
— Замолчи! — ткнул пленницу Влад, недовольный тем, что она мешает решать важную проблему. Однако все же снизошел для короткого пояснения: — Теперь ты будешь моей женщиной. Наши дети будут носителями новой крови, а значит, любой рос будет считать за честь породниться с нами.
