Последовала продолжительная пауза. Полог снова откинулся, и появившийся мужчина уставился на девушку широко распахнутыми глазами. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но, вероятно, не смог подобрать нужных слов.
— Я знаю, где ты жил! — торжественно объявила Маша.
Горными тропами
После муравьиного нашествия лишь пичуги в кронах тоскливым щебетанием нарушали непривычную тишину. Не стрекотали кузнечики, не шуршали прошлогодней листвой мелкие зверушки. Даже пчёлы и те погибли все до единой, пытаясь защитить заселенные роем дупла от черной напасти.
— Эк они его чисто обглодали, — покачал головой Игнат, когда отряд вернулся к месту гибели лесного кота, — даже шерстинки не оставили.
И действительно, от грозного хищника остался даже не скелет, а отдельно валяющиеся обглоданные до белизны косточки. Позвонки и те лежали отдельно друг от друга. Муравьи то ли сожрали, то ли унесли даже всю шерсть.
Михаил не удержался перед соблазном, соскочил с карвана и подобрал идеально вычищенный массивный череп. Покрутив в руках, повесил его на сук ближайшего дерева.
Весь день росы ехали по следам муравьиного нашествия. Им не раз еще встречались начисто обглоданные кости. По большей части то были останки более мелких животных, по каким-то причинам не смогших удрать от черной лавины. Лишь когда тропа обогнула крутой склон и повернула вверх, лес снова ожил. Игнат даже задумался, не вернутся ли назад, чтобы остаться на ночлег в местах, из которых мураши прогнали все опасное зверье. Но отбросил эту мысль, ибо хищники могли вернуться в любой момент, а до заката отряд запросто проедет еще пару верст.
То ли муравьиная орда действительно распугала все зверье на несколько верст вокруг, то ли не все монстры еще вернулись из теплых краев, но и следующий день прошел без особых приключений. А может, просто не находилось тварей, способных напасть на столь многочисленный отряд. Иной раз росы слышали близкое глухое порыкивание. Бывало даже спешивались, выставляя рогатины. Но ни единого нападения не случилось.
На третий день так же благополучно миновали Ущелье Лесных духов. Обезьяны кричали из крон деревьев, уже успевших покрыться молодой листвой, иногда, опираясь на все четыре конечности, перебегали по земле, сопровождая путников и заставляя их изрядно нервничать. Потому решили двигаться без полуденного привала. Лишь на ходу сунули карванам по травяной лепешке. А когда светило перевалило на вторую половину небосвода, ноздрей путников коснулся приторно-тошнотворный запах разлагающейся плоти. С каждым шагом смрад усиливался. Вдруг ехавший на полсотни шагов впереди Емеля остановился и поднял руку. Росы закрутили головами по сторонам, стараясь разглядеть угрозу. Оружие они и так держали наготове. Рогатины против кровососов были малоэффективны. Потому руки путников сжимали обнаженные клинки. Кое-кто расчехлил колчаны и положил перед собой лук.
Игнат первым приблизился к Емеле, и тот указал старшине на тропу перед ними. Зверобой присвистнул и соскочил с седла. Впереди на довольно обширном участке были разбросаны фрагменты тел людей и карванов, обрывки одежды, упряжи и поклажи. Тут же валялось покрытое ржой оружие: кривые казимирские сабли, луки и рогатины. Судя по всему трагедия произошла зимой, потому замороженная плоть начала гнить только оттаяв, и до сих пор сохранилась в достаточном количестве, чтобы радовать весенних мух, активно откладывающих в нее яйца. Некоторые куски уже кишели опарышами. Особенно жутко смотрелись человеческие головы с пустыми глазницами, провалившимися носами и проглядывающей через прогнившую плоть костью.
По понятным причинам ни у кого не возникло вопроса, почему останки не обглодало зверье.
По приказу старшины спешился Бурелом. Он был среди отправившихся в поход молодых росов самым опытным следопытом. Остальные продолжили внимательно наблюдать за окрестностями.
Обливаясь холодным потом и едва сдерживая рвотные позывы, Михаил благодарил случай, что не позволил им пообедать. Глядя в сторону и стараясь дышать через раз, он с удивлением отмечал на лицах спутников один лишь интерес. Никто из росов даже не поморщился от вида гниющих останков и наполняющего воздух трупного смрада. А Игнат с Буреломом и вовсе ворочали куски плоти, рассматривали какие-то тряпки, подбирали ржавое оружие.
Наконец Игнат отвлекся от изучения останков, подошел к Михаилу и сообщил:
— Здесь погибли только мужчины.
Попаданец удивленно вскинул брови, не понимая, зачем старшина ему это говорит. Озвучить вопрос он не решился, ибо боялся, открыв рот, вдохнуть лишнюю порцию смрадного воздуха. Но зверобой понял немой вопрос пришельца и пояснил, указывая на останки:
— Это часть тех казимиров, что увезли твою Марию.
Михаил тут же понял, что пытались обнаружить среди фрагментов тел опытные следопыты. От понимания, что его Машка может валяться где-то в горном лесу в виде таких вот облепленных мухами кусков, на миг помутнело в глазах. Едва не вывалившись из седла, парень, забыв о смраде, вдохнул полной грудью. Однако, начав уже клониться, устыдился своей слабости и спрыгнул на землю, сделав вид, что наклонился потому, что хотел спешиться.
— Машка жива? — подступил он к Игнату.
— Лесным духам Мария не досталась, — коротко ответил старшина.
Далее в седле остались только двое дозорных росов. Отъехав вниз и вверх по тропе, они внимательно вслушивались и вглядывались в окрестности. Остальные, включая и старшину, захоронили останки казимиров. Разводить погребальный костер не было времени. Да и все знали, что казимиры просто закапывают своих покойников в землю, а не насыпают холм над сгоревшим прахом. Останки карванов тоже не оставили валяться, но закопали отдельно. Оружие и кое-какие ценные в этом мире металлические вещи собрали, аккуратно упаковали с помощью обрывок упряжи и снаряжения, и спрятали в развилках ветвей старого дуба, оставив на стволе приметную метку.
Михаил занимался захоронением вместе со всеми. Пару раз он все же сгибался, не в силах сдержать позывы выворачивающегося наизнанку желудка. Никто из товарищей даже не подумал насмехаться над нежным пришельцем. Лишь Игнат ободряюще похлопал по спине. Некоторое облегчение попаданец испытал, увидев, как Филька тоже освобождает желудок, согнувшись у какого-то колючего кустарника.
Наконец отряд покинул место ужасной трагедии.
— Почему вы не истребите этих тварей? — обратился к Игнату Михаил. — Можно же устроить облаву и просто перестрелять их из луков летом, когда они не агрессивны.
— Зачем? — взметнул в удивлении брови рос. — Духи не приходят в наши селения, не бродят по лесам, аки волчьи стаи. Они живут в одном месте. Достаточно просто обходить места их обитания стороной.
— Почему же они не обошли, — кивнул назад Михаил, имея в виду казимиров, чьи останки только что похоронили.
— У казимиров не было иного пути. Снег прошедшей зимой выпал необычно рано, сделав все остальные тропы непроходимыми. А через Ущелье Лесных Духов можно выйти к единственному перевалу, который долгое время остается свободным, так как сильные осенние ветра сдувают с него снег.
Михаил теперь и сам вспомнил рассказ Оксаны и ее обоснование, почему казимиры направлялись именно этой тропой.
После опасного ущелья склоны стали значительно круче, а тропы более извилистыми. Теперь за день удавалось преодолеть гораздо меньшее расстояние. Зато здесь можно было не опасаться крупных монстров, забредавших в предгорья с озерной равнины. Смертельных хищников по-прежнему хватало. Но все они были известными, ибо обитали и в Росской равнине. Да и напасть на такую группу людей никто из них не отважится.
Лишь раз путников заставил серьезно понервничать горный питон. Ползучее чудище обвило скальный выступ прямо над тропой, край которой обрывался в глубокую пропасть. Толщина тела гигантской змеи не уступала толщине человеческого торса. О длине трудно было судить даже примерно, ибо часть тела обвившей скалу змеи скрывалось за выступом. Окрас пятнистой шкуры сливался с камнем, и если бы не слишком гладкие обводы гигантского кольца, питон мог остаться не замеченным, пока первый рос не подъехал к нему вплотную. Впрочем, почуявшие опасность карваны шагов за сто начали всхрапывать и нажевывать густую слюну для оборонительного плевка.
Росы долго рядились, как обойти ползучего гада, заодно рассуждая, выполз ли тот погреться на эту скалу случайно, или намеренно караулит вышедшую на узкую тропу жертву.
— Может, кольнуть его рогатиной, чтобы уполз? — предложил Бурелом.
Этот червячок если хвостом махнет, то тебя снесет в пропасть, и рогатина не поможет, — покрутил головой старшина.
Будто услышав разговор, питон открыл глаза, и от холодного взгляда желтых с узкими щелочками зрачков глаз у росов мурашки пробежали по спинам.
Так как светило уже клонилось к закату, Игнат принял решение отойти к достаточно ровной площадке, разложить пару костров и остаться на ночлег. Ночной холод наверняка прогонит питона, и на заре они смогут продолжить дорогу.
Ночью росам то и дело слышался подозрительный шорох, Они вскакивали, поджигали от костров факелы и пытались рассмотреть в темноте гигантскую змею. Но карваны вели себя спокойно, лишь поднимали головы и с непониманием взирали на суетящихся посреди ночи людей.
Утром змея на остывшей скале не оказалось, и отряд, настороженно всматриваясь в каменную кручу, проехал опасное место.
В этот же день росы проехали через два места, где разыгрались совсем недавние трагедии. Первое особо заставило их насторожиться. Сперва они увидели обглоданные кости и черепа двух карванов. Меж них валялись обрывки упряжи, седла и кое какие вещи. Следопыты определили, что вещи принадлежали женщинам. Однако ни женских, ни вообще человеческих останков не было. Зато были довольно свежие следы, которые росам очень не понравились. И речь шла не о следах сразу трех горных львов, и не о следах исполинского лося с полуторагодовалым теленком.
Рядом с местом трагедии следопыты рассмотрели отпечатки огромных ног. Такие следы мог оставить разве черный тать. Правда, отпечатки пропорциями больше соответствовали человеческой ступне, нежели исполинской обезьяне. Но уж таких-то великанов точно не существует. Бурелом предположил, что это мог быть след легендарного снежного человека или, как его называют казимиры, белого воя. Но существовал ли снежный человек на самом деле, никто не знал и даже не слышал о ком-то, кто его хоть когда-нибудь видел. Да если бы это и были его следы, то неизвестно, что от него ждать. Если же это все же черный тать, то днем на большую группу людей гигантская обезьяна не нападет, зато ночью запросто может выскочить из темноты и, не убоявшись костров, схватить человека либо карвана, и быть таковой. А значит, во время предстоящего ночлега теперь надо быть особенно осторожными.
Последствия другой трагедии росы увидели после того, как пересекли небольшую лесистую долину. Сперва до их ноздрей донесся уже знакомый запах разложения. Но на этот раз присутствовал всего лишь один человеческий труп. Мертвец был изрядно погрызен мелким зверьем. Пожалуй, еще день-два, и остался бы голый костяк. А вот дальше по тропе валялись пять разлагающихся карваньих туш. Они тоже были погрызены мелким зверьем. Странно, что запах не привлек крупных падальщиков. Возможно, сказывалось соседство распугавшего живность львиного семейства.
Осмотрев окрестности, следопыты сразу определили причину гибели человека. Он был убит своими же сородичами. Здесь произошло целое сражение. Убитый, судя по всему, прятался за скалой и отстреливался из лука от преследователей. Наверняка он же и убил карванов. Ни упряжи, ни поклажи или оружия нигде не валялось. Преследователи собрали все подчистую, не оставив даже наконечников от поломанных стрел.
Связаны ли были между собой обе трагедии, никто не мог сказать, но следопыты уверяли, что произошли они примерно в одно и то же время два-три дня назад.
Посланные вперед разведчики обнаружили следы многодневной стоянки десятка человек и карванов. На вершине перевала явно устраивали на кого-то засаду. И сняли засаду так же пару дней назад. В связи с обнаруженными свежими следами присутствия казимиров двигаться далее следовало более осторожно.
Когда отряд росов миновал последний перевал, за которым начинался спуск в заселенные казимирами равнины, Игнат выслал вперед дальний дозор из двух человек. Предусмотрительность не подвела старшину. К вечеру, когда он уже присматривал место для ночевки, прискакал один из дозорных. Молодой рос по имени Крут сообщил, что впереди явно ощущаются запахи костров и приготавливаемой пищи, и доносятся отдаленные голоса людей. Емеля затаился на том месте, куда доехали дозорные, а Крут вернулся, дабы предупредить своих.
Теперь, приказав отряду отойти в сторону по расселине и затаиться в зарослях высокого кустарника, вперед отправились Игнат и Бурелом. Оставив карванов встретившему их Емеле, они двинулись дальше пешком.
Вернулись к отряду все троя часа через два уже в кромешной темноте. Весть, которую они принесли, ошарашила всех. Несмотря на то, что росы ожидали нашествия казимиров и ускоренно готовились к нему, каждый в душе надеялся, что этого не случится. И вот Игнат с Буреломом лично увидели остановившееся на ночной привал войско, примерной численностью равное всему населению Росской равнины.
Благодаря тому, что полный лик ночного светила достаточно ярко освещал матовым светом землю, старшина увел отряд дальше по расселине. После того, как росы поужинали, он позволил каждому высказать свое мнение. Большинство, бросая виноватые взгляды на Михаила, решительно высказались за немедленное возвращение, дабы присоединиться к сородичам и защищать родную землю.
Михаил не осуждал росов. Он понимал, что нет смысла спасать украденную казимирами девушку, если некуда будет с ней возвращаться. Он так и сказал своим новым товарищам, поблагодарил их за поддержку и за то, что довели его до земель казимиров. Но сам он останется и постарается найти Машу. Если что, прикинется попаданцем-одиночкой, и, пока основная часть мужчин отсутствует, разыщет любимую и далее будет действовать по обстоятельствам.
После его слов воцарилось долгое молчание. Наконец слово взял Бурелом.
— Я так мыслю, — стукнул себя кулаком по коленке громила, — казимиры с обозом двигаются раза в три медленнее нас. Да и не пройдут они с телегами теми тропами, которыми прошли мы. Надо полагать, там, где мы прошли за седмицу, казимирам понадобиться седмицы четыре. Если ты, Игнат, отпустишь со мной двоих парней, Мы проникнем в казимирские владения, узнаем о судьбе Марии. Узнаем и с Михаилом или без него отправимся назад. Втроем ли, в четвером ли, или даже с Марией, буде такая удача, Мы сможем обогнать вражеское войско и вернуться на Холм.
Теперь молчание длилось еще дольше. Все взоры скрестились на старшине в ожидании решения, которое он примет.
— Мы забыли о том, что Мария может ехать с войском, заговорил старшина. — На это у казимиров есть три причины. Во-первых, она покажет дорогу к золотым россыпям. Во-вторых, казимиры ни за что не откажутся от прирученного ею тирана. И в-третьих, имея при себе Марию, добром ли, злом ли, легче будет завладеть и другими пришельцами. Потому мое решение таково, завтра мы наблюдаем за казимирами. Надо узнать какими силами они двигаются на Рось, и выяснить, среди них ли Мария.
