Следующим городом были Излоди (Ист-Лондон). Наместничал тут родной брат императрицы: полковник Василий Михайлович Верейский. Наместничал всего полтора года. До его приезда здесь располагалась небольшая деревушка с населением около ста человек. Все местные. Жили они в невысоких глиняных краалях округлой формы, крыши крыли тростником. Теперь Сомов увидел Русь, такую, какую ему в своё время показал на фото Константин, возвратившийся из поездки в Москву... Массивный деревянный детинец, терема с высоким крыльцом, избы из необтёсанных брёвен, крыши, крытые дранкой... Даже церковь сплошь была из дерева. Громоздилась эта архаика на одном из холмов, расположенных на правом берегу Лады (Буффало). А вот на левом берегу мэр возводил каменный город. Возводил тоже на холме. Фасадные стены кремля уже обозначили свой контур в пятистах метрах от самой реки и в одном километре от побережья Индийского океана. Почему — обозначили? Потому, что только-только начали расти вверх. По большому счёту на месте будущего города в настоящий момент имелся лишь фундамент, как под стены с башнями, так и под основные здания. На них ушёл весь материал, который начали производить в Излодях. Сергей Рябинин (мэр) очень быстро организовал производство кирпича, цемента, стекла и пиломатериалов. К тому же в своё время он хорошо изучил данный район. Конечно, объёмы выпускаемой продукции по сравнению со столицей или Иваном-Дальним, были скромными. Для сравнения: в Иване-Дальнем за сутки изготовляли 100 тысяч кирпичей. Причём это был не кирпич-сырец, а уже обожжённый и готовый для использования в серьёзном строительстве. В Излодях пока удавалось делать лишь седьмую часть от этого объёма. Так же не хватало металлических изделий. Всё железо, добытое на ближайшем руднике, моментально расходовалось, а снабжать стройку со стороны никто не собирался. В своё время переселенцев обеспечили необходимыми инструментами, а дальше, как говорится, уже сами. К тому же немало инструментов предназначались не для строительства, а для земледелия. Недаром деревянный город был окружён распаханными полями. Император освободил Излоди на пять лет от налогов, поэтому требовалось накопить запасы продуктов, чтобы хватало и для собственного прокорма, и для торговли, и для налогов, и для непредвиденных расходов.

Глядя на это "муравейник" маршал быстро понял, что делать ему тут практически нечего. Весь народ был занят работой. К чему его отвлекать? Да и рекрутов здесь не найти. Сразу видно, самим людей не хватает. Тем более князь отсутствовал. Сказали, что уехал в Ольгинск (Молтено), который находился в 230 километрах от Излодей. Для чего тому понадобилось совершать такую далёкую прогулку? Всё просто, князь... Вернее бывший князь, а сейчас — дон, имеющий воинское звание полковник, объезжал свои владения. К тому же у него имелась дружина и различные советники. Считай — бояре. На Руси было принято награждать служивых людей землями. Вот Василий Михайлович и приглядывал, кому, что дать? Правда, тут получалось не дать, а назначить. Всё-таки в Южной империи существовала несколько иная система. Здесь деревеньками не владели, здесь занимали какую-нибудь должность, например, староста, и за это получали от государства зарплату. Конечно, каждый гражданин имел право на сорок соток земли по закону, а наследный дон целых пять гектаров. Но опять же — земли, а не деревеньку с людьми. Хочешь больше? Не вопрос, заключай договор на аренду и владей в течение оговорённого срока. Только тебе придётся на арендованной земле чем-нибудь заниматься, чтобы было с чего платить налоги. Иначе можно оказаться в долговой яме. Василий Верейский со своими боярами как раз и размышлял по поводу занятий. Рядом с Ольгинском (Молтено) находились горы, богатые каменным углём и первоклассным песчаником. До того, как попасть в ЮАР, ни князь, ни его люди даже не представляли, какое это ценное сырьё. Зато сейчас... Взять тот же самый уголь:

1. Применяется в металлургии для выплавки чугуна и стали.

2. Зола от сжигания углей используются в производстве стройматериалов, керамики, огнеупорного сырья, глинозёма, абразивов.

3. Из каменного угля получают графит.

4. Из каменного угля при переработке извлекают такие редкие металлы, как ванадий, молибден, цинк, свинец, а также серу.

5. Из сжиженного угля получают отличное жидкое топливо.

6. При пиролизе угля получают светильный газ.

Здесь только пункты, которые князь и его люди запомнили. Но самое главное они запомнили вот это: "В общей сложности, путём переработки каменного угля можно получить более 400 различных продуктов, стоимость которых в 20-25 раз выше стоимости самого угля". Разве такие вещи оставляют без внимания? Песчаник тоже лишним не будет, тем более в Излодях идёт большое строительство. А уж, какие существуют особняки, Василий Верейский и его люди насмотрелись в Звёздном. Деревянные хоромы хоть и привычнее, но каменные дома выглядят намного престижнее. Братки мечтали стать аристократами... Одна беда — хорошей дороги к Ольгинску пока не было. Вот и думали, как её построить? По всему выходило, что нужно обращаться к мэру, которого князь и его дружинники за глаза называли "думным дьяком". Слишком тот был умным. Конечно, они тоже криворукостью не страдали. Могли избу срубить, острог поставить, гати проложить... Но вот строить дорогу, да ещё в горах... Знаний не хватало. Так же они понимали, что для строительства нужны людишки, и не только для него. Кто будет добывать уголь и песчаник? Не самим же! Помимо этого имелись другие прибыльные дела. Здешние земли прекрасно подходили для разведения коз и овец, а так же для выращивания фруктовых садов: цитрусы, ананасы, персики, виноград и прочее. На Руси этого ничего не росло, зато здесь... Вот и размышляли вои, кого можно прихолопить?

В Излодях маршал провёл всего день. Пообщался с Зинаидой Биджеевной — женой наместника. Женщина год назад родила мальчика и стала мамой. Сомов рассказал ей про сестру, которая вышла замуж за своего соотечественника и уплыла с ним в Индию, чтобы занять трон одного из княжеств. После чего спросил, не хочет ли Зинаида Биджеевна присоединиться к ней? Той не хотелось. Возможно, муж бы согласился, а то скучает, из-за чего постоянно ищет разные приключения. Но сама донья Зинаида предпочитает спокойную, размеренную жизнь. Тем более сына нужно воспитывать. Короче, ей и так хорошо. Мужу про сестру лучше не рассказывать. Пусть здесь делами занимается. Маршал заверил, что именно так и поступит, если увидит Василия Михайловича. На другой день он уплыл.

Затем маршал ненадолго посетил две небольших посёлка: Рождественский (Порт-Эдвард) и Дудики (Дурбан). И там и там рулили бывшие десятники Сомова. До звания наместников они не доросли, а вот в качестве старост были в самый раз. Тем более народа в каждом населённом пункте не набиралось даже на сотню человек. Несмотря на это оба посёлка имели по добротному деревянному форту и по каменной церквушке. В Рождественском население занималось пчеловодством. Да и глупо было бы не заниматься, если сама природа благоприятствовала этому занятию. Гибискус рос буквально повсюду. Кроме пчеловодства собирали цветки гибискуса, которые использовали для приготовления такого напитка, как каркаде. Что же касается Дудиков, то это была большая ферма по разведению племенных коров. Правда, построили посёлки не ради перечисленных выше занятий. Они служили перевалочной базой. Не далее восьмидесяти километров глубь материка находились шахты. В районе Рождественского добывали медь, никель и платину, а в районе Дудиков железо и титан (естественно руду). Возле шахт так же были организованы посёлки. В качестве старост везде стояли выходцы из Сербии. До своего переселения в ЮАР они являлись невольниками и проживали в Конье (город в Турции), занимаясь там горнорудным делом. Принц Джем со своей армией захватил Конью. В результате многие горожане угодили в плен, причём со всем своим имуществом. Рабы тоже имущество. Благодаря афере, устроенной людьми маршала, невольники очутились в ЮАР. Только теперь роли поменялись — бывшие рабы стали надзирателями. Вот для этих самых старост-надзирателей Сомов привёз обмундирование, оружие, лошадей и породистых щенков, специально выведенных министром безопасности для сторожевой службы. Сам маршал к шахтам не ездил. Всё должны были передать его бывшие десятники. Им он тоже привёз различные подарки. Пусть видят заботу. Заодно завербовал двенадцать юношей, пожелавших стать уланами.

Следующим пунктом остановки стал Порт-Руслан (Ричардс-Бэй), хотя первоначально это местечко планировали назвать Рябичи. Но вмешался случай в лице адмирала Шамова. Во-первых: тот одно время страдал навязчивой идеей стать наместником, как Сомов. Во-вторых: дон Руслан наткнулся на норвежский островок, где имелось небольшое поселение. Люди буквально находились на грани вымирания. Адмирал всех оттуда забрал и привёз в ЮАР. Поселили горемык как раз в Порт-Руслане. Что можно сказать про этот городок? Проживало тут чуть больше трёхсот человек. Женщины занимались сельским хозяйством, а большая часть мужчин горнорудным делом. Остальные рыбным промыслом. Форт в Порт-Руслане был деревянным. Дома тоже строили из дерева. Проще говоря, рабочий посёлок, а не город. Однако располагался он в стратегическом месте. Здешние земли были богаты: углём, розовым гранитом, титано-циркониевым песком, феррохромом и кучей других полезных ископаемых. Поэтому заниматься в городе какой-либо вербовкой маршал не собирался. И без него рабочих рук не хватало. Зато он привёз много полезных вещей: инструменты для работы, десяток прочных повозок, дюжину выносливых мулов, новые ружья и порох. К этому нужно прибавить недавно построенную фелуку, две сотни дубовых бочек, добротную рабочую одежду на сто человек и учителя начальных классов. Всё-таки дети должны учить русский язык, а не старославянский, которым владел наместник-болгарин, он же настоятель городского храма, а так же главный специалист в горнорудном деле. Вот такой уникум, един в трёх лицах. А куда деваться, если умных людей не хватает?

Маршала в городе знали и любили. Тем более морское судоходство между Порт-Русланом и Иваном-Дальним было практически ежедневным. Расстояние небольшое, даже четырёхсот километров не будет. Плюс к этому строилась сухопутная дорога, которая выходила короче на полсотни вёрст. Треть пути уже проложили. Уж чего— чего, а организатором Сомов был хорошим. Просто в ТОЙ жизни ему не повезло. Зато в этой... Сотни людей ради него готовы были рискнуть своими жизнями. Умел он расположить к себе. К тому же всегда держал данное слово и проявлял искреннюю заботу о друзьях и подчинённых. Даже тот десяток дружинников, что не прижились у князя Верейского, а перешли к нему, со временем стали кардинально отличаться от своих собратьев... Но то всё лирика, а маршал тем временем возвратился в Иван-Дальний. В Софалу он решил ехать позже, то есть вместе с убывающими домой церковниками.

— Гляди, Отче, это портрет нашей принцессы. Его нужно привезти в Москву и передать Великому князю, — Сомов развернул перед Геннадием Гонзовым льняное полотно формата А-0, на котором красовалась фотография Екатерины Красновой.

Благодаря технологиям из будущего на архимандрита, словно живая, глядела смуглолицая девица. И какая девица! Вы когда-нибудь видели открытку со сказочной снегурочкой? Роскошный перламутровый кокошник, инкрустированный жемчугом, сапфирами и рубинами. Невесомая фата ниже плеч. Длиннополый парчовый опашень небесного цвета, подбитый мехом белого горностая. Опашень, как и кокошник, сплошь украшен драгоценными камнями, а также причудливой серебряной вышивкой. Короче, не наряд, а ювелирный магазин и меховой салон в одном лице. Сфотографирована Катя была в полный рост, однако алые сапожки прятались под дорогой материей. Зато из-за спины девушки выходил красавец-леопард, а её правая ладонь опиралась на его холку. Пейзаж на заднем фоне иллюстрировал бескрайний морской простор.

— О-о! — изумился архимандрит. — Если бы не цвет волос и кожи, то я бы сказал, что это Анна Васильевна на своём венчании.

— Какая Анна Васильевна? — настала пора удивляться маршалу.

— Великая княгиня Рязанская. Зело похожа... Токмо у вашей принцессы наряд побогаче будет. Да... Необычная парсуна, не видывал я таких ранее, — говоря это, Геннадий не мог отвести взгляд от фотографии.

— Ну, Отче, — улыбнулся Сомов, — до этого путешествия ты много чего не видел. Кстати, где тебе больше понравилось, у нас или в Египте?

— У вас, дон Иван, у вас, — ответил архимандрит, продолжая с интересом рассматривать портрет. — В Египте жарко безмерно и суетно очень. Что в Александрии, что в Каире в будний день по площади спокойно не пройти. Торговцы чуть ли не в лицо к тебе лезут...

— Зато живут богато, — продолжал улыбаться маршал.

— То, да, богато... — согласился Геннадий и, наконец-то, оторвал взгляд от портрета. — Мы бумагу покупаем у негоциантов за большие деньги, а у этих... каждый лотошник кули из бумаги делает (факт).

— А кто вам мешает наладить производство бумаги на Руси? — усмехнулся Сомов, сворачивая портрет и убирая его в тубус. — Зачем монастырям столько земель, если они не умеют использовать её с выгодой? Чего хмуришься? Или я не прав?

— Мы служим Господу Богу! — пафосно и невпопад ответил священник.

— А Господь Бог, кому служит? — тут же спросил Сомов.

— Э-э... — растерялся архимандрит. — Никому...

— Как же "никому", если ОН ради людей пожертвовал сыном своим единородным? — от такой постановки вопроса у Геннадия случился когнитивный диссонанс, а Сомов продолжил. — Если Господь Бог избрал вас своими пастырями, дабы направлять людей на путь истинный, то вы не только должны изучать Святое Писание, но и все науки, которые существуют на земле. Господу Богу надобны учёные люди, а не тёмные неучи. Их и без этого на белом свете хватает. По делам нашим воздастся нам на том свете, по ДЕЛАМ! А ты плачешься, что бумагу приходится покупать. Так отберите смышлёных отроков, выделите им деньги да отправьте на учёбу... Они потом вам этой бумагой всю Русь завалят. Хватит даже, чтобы с другими державами торговать.

— Я один такие дела не решаю. Необходимо всё согласовать, — попытался откреститься Геннадий.

— Ага, — осклабился Сомов, — решалы, блин... Один с сошкой, семеро с ложкой...

— Чего? — не понял архимандрит.

— Говорю, слишком долго вы всё согласовываете. Ты в окно посмотри...

Геннадий поглядел на город с шестого этажа гостиничного номера. Сомов специально постарался, чтобы представителю из Москвы достались самые лучшие апартаменты. Одно плохо, тому приходилось подниматься на шестой этаж пешком. Лифта в гостинице не было. Не доросли пока до таких удобств. Ну, да ничего, средневековым людям не привыкать к пешим маршрутам.

— Ну, посмотрел... И чего? — обернулся к Сомову архимандрит.

— Красивый город?

— Вполне, — кивнул Геннадий.

— Так знай же, что эту красоту я построил за десять лет. А если бы постоянно всё согласовывал, то ничего, кроме деревянной церквушки, здесь бы не стояло.