— Любое оружие — остаётся оружием, — слегка усмехнувшись, спокойно заметил Лемезов. — Оно создано для убийства. И не важно, кто возьмёт его в руки. Вспомни хотя бы простолюдинов из Чехии, которые громили имперских рыцарей... Или ты про них не слышал?

— Ты имеешь в виду последователей Яна Гуса?

— Да.

— Слышал я про них от монахов, но те рассказы хорошими не назовёшь...

— А кто рассказывал? Не паписты, случайно?

— Они, — кивнул Макар.

— Ты разве не православный? — удивился дон Игнат.

— Православный. Только довелось мне угодить в темницу... — тут Макар замялся. — О причинах не спрашивай. Так вот, навещали меня два служителя церкви и всё уговаривали сменить веру, заодно истории разные рассказывали... Надоели так, что черти начали сниться. Если бы не друзья, благодаря которым я сумел покинуть мрачную обитель, то взял бы грех на душу и обоих прикончил...

— Весёлый ты человек, — улыбнулся на эти слова дон Игнат. — А где же ты повстречался с Захаром Гребнем?

— В Киеве. С панночкой одной я тайно встречался... Да выследила меня её родня. Если бы не Захар, жарился бы сейчас у чёрта на сковородке. В общем, убедил он меня присоединиться к нему.

— Понятно... А он послание какое-нибудь передавал или попросил тебя на словах всё передать?

— И послание есть и на словах просил...

— А где письмо?

— Вот, — ответил Макар и достал из-за пазухи небольшой деревянный тубус.

— Хвалит тебя Захар, — сказал через некоторое время дон Игнат, ознакомившись с содержанием письма. — Говорит, что такого смелого, честного и верного человека ещё поискать надо...

От этих слов Макар расплылся в довольной улыбке. Видать похвала была ему очень приятна.

— Будешь писать ответ, скажи, что мне ради Захара жизнь отдать не жалко! — пылко заверил гость.

— Хорошо, — кивнул Лемезов. — А ещё он говорит, что нужду имеете... Оружие надо, броню и умельца, который бы мельницу поставил...

— Всё верно, — сразу опечалился Макар. — Для землепашцев тоже инструмент нужен. Людей-то мы собрали, небольшой острог возвели, продукты закупили, так что зиму перезимуем. А вот весной... Закончились деньги. Мне Захар последние отдал, лишь бы я до Москвы добрался.

— Всё будет, не волнуйся. А чем он собирался заниматься зимой?

— Струги делать. Нашёл он что-то в землице, говорит, что по уговору всё это на лодочках нужно сюда свезти.

На эти слова Лемезов кивнул, так как Захар рассказал в письме, какие полезные ископаемые удалось обнаружить. В основном уголь, но много. Так что планирует отправить в Москву не меньше шести тысяч пудов. Так же нашёл хорошую руду. Жаль, нет кузнеца. Поэтому вся выплавленная крица поедет вместе с углём. Золото или серебро пока не обнаружил, зато нашёл ртуть, гранит и много другого камня, применяемого в строительстве и не только. А острог организовал на острове Малая Хортица, что стоит по соседству с более большим островом, который на карте значился, как Хортица. Видно, что там и там кто-то жил. Но когда Захар со своими товарищами пришёл туда, то местность оказалась совершенно безлюдной. Своего же народу пока немного. Один монах, восемь баб, пяток ребятишек, семнадцать землепашцев и ещё двенадцать работников разного умения. Воинов, включая Макара, пятнадцать человек.

— Обратно поедешь, скорее всего, после Рождества. Сейчас лучше никуда не дёргаться. Тут у князей заварушка намечается... Как всё успокоится, так можно и в путь собираться. Глядишь, заодно новым людом разживёшься... Вам, я смотрю, и работники нужны и в бабёнках нужду испытываете, — Лемезов кивнул на письмо.

— Есть такое дело, — согласился Макар. — А что касается обратной дороги, то ты прав, по зимнику возвращаться сподручнее. Лишь бы не замёрзнуть в дороге...

— Не замёрзнешь. И одеждой тёплой снабдим, да и возки в наших мастерских делают справные. Даже печка внутри есть. Едь себе и едь...

— Ух, ты! Возок с печкой! — удивился Макар.

— А ты, как хотел? К любому делу надо подходить с умом. Лучше потратиться сейчас, чем страдать после. Сам должен понимать, деньгами костёр не разожжёшь и в рот вместо еды не положишь.

— Хе-хе-хе, — рассмеялся мужчина, — это уж точно!

— Кстати, вот ты мне давеча сказал, что я сватаю тебе оружие смердов... Так?

— Ну, так, — нахмурился Макар. — И чего?

— Представь ситуацию: едешь ты в возке... Вдруг он останавливается, распахивается дверь и на тебя злобно смотрит тать, вооружённый рогатиной... Какое оружие ты успеешь применить? Лук, саблю или копьё?

— Э-э... — замялся Макар, так как быстро понял, что внутри возка он, скорее всего, окажется беспомощным.

— А теперь гляди! — с этими словами Лемезов выхватил из-за спины пистолет и нажал на курок. Громкий грохот моментально оглушил Макара, а заполнивший комнату дым вызвал у него судорожный кашель.

Пока Макар сотрясался от кашля, в кабинет влетел испуганный охранник, но разглядев довольную физиономию дона Игната, поспешил скрыться за дверью.

— Хочешь такой же пистолет? — слащаво спросил Лемезов, с нежностью разглядывая опасную "игрушку", оснащённую колесцовым замком. — И это я стрелял без применения пули... Вот она, — тут Макар увидел на протянутой ладони посла свинцовый шарик, размером с ноготь большого пальца.

Сто раз вспомнив чёрта и обругав себя в сердцах за испуг, Макар взял протянутую ему пульку и покрутил её перед глазами. А посол тем временем невозмутимо продолжил:

— Попади этот шарик татю в харю, то родная мать далеко не сразу бы признала в мертвяке своего сына, — с этими словами Игнат протянул гостю пистолет.

В ТОЙ истории он назывался пуффер, имел чересчур сложный колесцовый механизм, а так же излишнюю декорированную поверхность. В Звёздном создали экземпляр попроще, да и поэффективнее. Правда, создали не сами черныши или их ближайшие помощники, а два талантливых парня из Руси. Но опять же, без словесных вбросов и оговорок они вряд ли смогли бы продвинуться далеко вперёд. Тем более без того инструмента, который имелся при кабинете труда, где ученики постигали навыки столярных, слесарных и токарных работ. А уж о технологии изготовления пружины и говорить нечего. Про неё знали чуть ли не единицы и тайну никому не раскрывали. Что же касается Леонардо да Винчи, то в этой истории он "пролетел" с созданием колесцового замка. Ему других дел хватало.

— Как далеко он бьёт? — спросил Макар, крутя пистолет в руке.

— На двадцать шагов — не больше. Это оружие ближнего боя. Как раз, чтобы навсегда остановить недруга, оказавшегося перед тобой.

— Дорого стоит?

— Дорого, — кивнул Лемезов. — А что, понравился?

— Да, — кивнул витязь, продолжая разглядывать пистолет.

— Тогда дам тебе его бесплатно, в подарок, так сказать. Заодно научу пользоваться.

— Вот спасибо... — расцвёл Макар, но тут же согнал с лица улыбку и подозрительно уставился на посла. — А за что такая честь?

— А честь самая большая, так как делаем мы с тобой одно общее дело...

— Это какое? — удивился Макар.

— Власть православную устанавливаем на берегах Днепра, чтобы не дать папистам и басурманам взять те земли под свою руку.

— Так мало нас...

— Велика беда начало. Это там вас пока мало. А во всём мире нас много! И мы должны всячески поддерживать друг друга. Согласен?

— Согласен, — кивнул Макар.

— И ещё хочу сказать... Ты говорил про оружие смердов, только забыл одну простую вещь.

— Какую?

— Если воин не в состоянии защитить пахаря, то пахарь сам берётся за оружие, ибо крепка в душе память предков. Раньше в русских землях не было разделения на воинов и землепашцев. В случае внешней угрозы все здоровые мужчины брали в руки оружие и бились в едином строю.

— В строю? — удивился Макар.

— Русины и славяне переняли конный бой у кочевников, а до этого бились в пешем строю. И хорошо бились, даже Царьград брали на копьё... Сказ о Вещем Олеге слышал?

— Слышал.

— Вот и молодец. Но ты сам сказал, что вас там мало. В случае опасности пахари тоже должны чем-то защищаться, иначе уйдут они к другим хозяевам, ибо какая разница, под кем ходить, если всё равно за людей не считают... Или я не прав? — дон Игнат пристально поглядел на гостя.

— Прав, — уступил Макар, пободавшись некоторое время с Лемезовым взглядами.

— Вот такое оружие они получат, — с этими словами посол подошёл к скромному шкафу, открыл его и достал фитильное ружьё калибром в двадцать миллиметров. — Из него хорошо стрелять по врагам со стен острога. Пуля уверенно бьёт на сто шагов. Вообще-то она летит до четырёхсот шагов... Только силу теряет и большого вреда не сделает, особенно если враг в броне.

— А нам броню дашь?

— Я же говорил, дам. Только пока будешь обитать в Москве, постарайся найти справного кузнеца. Там вам без него никак...

— А этот, который мельницу будет строить, он в кузнечном деле понимает?

— Немного понимает, только ему недосуг будет. Сделает своё дело и обратно сюда.

— Жаль, — вздохнул Макар. — А можешь броню показать?

— Конечно, — сказав это, Лемезов подошёл к другому шкафу, такому же малоприметному, который буквально сливался со стеной.

Согласитесь, если простую фуфайку сшить из красивого материала, то это будет уже не фуфайка, а модная куртка. Поддоспешник — это та же самая фуфайка, ну, может немного поплотнее и воротник повыше... Дон Игнат достал из шкафа три манекена. Два из них были одеты в поддоспешники, а третий в стальную броню. Первый поддоспешник однотонного орехового цвета ничем особо не выделялся. Если только хорошим качеством пошива. Второй поддоспешник как раз походил на модную куртку, в которой и в гости сходить не стыдно. Узоры на ткани слились в единый замысловатый рисунок золотисто-серебристо-чёрной расцветки и смотрелись очень богато. А всё отличие от первого варианта всего лишь в узоре. Но, как говорится, одна модель для работяг, а вторая для крутых парней, коими считали себя воины. О чём и сказал дон Игнат Макару, естественно умолчав о маленьких маркетинговых хитростях. Макар с удовольствием примерил красочный вариант. А уж когда перед ним поставили ростовое зеркало, чтобы он поглядел на себя со стороны, то витязь долго не мог оторваться от самолюбования. Человек впервые в жизни полностью увидел своё отражение, причём такое чёткое... Затем Макар долго восхищался шлемом. Ничего подобного ему тоже не приходилось видеть. Это был аналог бургиньота открытого типа, но усовершенствованный. Во-первых: на шлеме, повторяющем форму черепа, отсутствовал чересчур высокий гребень, остался лишь сантиметровый "нарост" в виде ребра жёсткости. Кроме этого "нароста" имелись ещё два, расположенные по бокам от верхнего на расстоянии пяти сантиметров. Во-вторых: шлем располагал прекрасным подтулейным устройством, позволяющим надевать его без подшлемника, а так же регулировать внутренне пространство под объём головы. В-третьих: подбородочный ремешок имел защитную накладку на подбородок, сделанную из кожи и покрытую изнутри мягкой тканью. При этом он спокойно регулировался по длине, позволяя надёжно зафиксировать шлем на голове. Всё остальное осталось без изменений, а именно: полукруглый козырёк, нащёчники, защита шеи и верхней части спины. Весил шлем 1,5 килограмма при толщине металла в 2 миллиметра. Для защиты от коррозии он был покрыт специальным лаком, из-за чего имел тёмно-синий отлив.

После шлема Макар примерял броню. Состояла она из пластинок, скруглённых на углах. Размер каждой пластинки составлял четыре на шесть сантиметров, а толщина полтора миллиметра. Крепились они к кожаной основе стальными заклёпками и походили на рыбью чешую. Короче, пластинчатый панцирь, застёгивающийся ремнями на боках. Панцирь защищал грудь, спину и плечи до локтя. Снизу к нему крепилась юбка, изготовленная по тому же принципу. Она прикрывала верхнюю часть бёдер. Отдельно шли наручи и поножи, изготовленные из цельных пластин. На каждую конечность по две пластины, скрепляемые между собой кожаными ремешками. Пластины, как и шлем, были покрыты лаком.

— С собой повезёшь по десять поддоспешников обоего типа, и полную броню на десять человек, — сказал Лемезов, когда Макар "наигрался" с примеркой.

— Нас пятнадцать человек, — заметил Макар, имея в виду воинов.

— Прости, но большего дать пока не могу, — развёл руками дон Игнат. — Но, думаю, не пропадёте. Всяко имеете свои запасы. Тем более, когда Захар с Глебом покидали Москву, снаряжены они были очень хорошо. Хотя... Для кучи могу выдать ещё пяток длинных кольчуг.

— Это любо! А какое оружие дашь?

— Десять луков. К каждому из них по двадцать стрел. Десять рогатин. Столько же каплевидных щитов. Двадцать ружей, к ним пять пудов пороха и по сотне готовых пуль на ружьё.

— Всё?

— Из оружия всё. Остальное — инструмент для ваших работников.

— А кафтан, как у меня? — Макар хлопнул по своей груди ладошкой, как раз в месте, где на черкеске были нашиты газыри. — Сам говорил, что его специально придумали для огненного боя.

— Хорошо, — улыбнулся Лемезов, — к каждому ружью по кафтану для огненного боя. Только, чур, уговор...

— Какой?

— Самим эти кафтаны не носить.

— Э-э! — возмутился Макар. — А зачем тогда пистолет мне дарил?

— Так я тебе к пистолету и наряд дарю, в котором ты сейчас ходишь, — улыбнулся Лемезов в очередной раз. — Остальное всё для ваших работников. Кстати, вместе с тобой, скорее всего, ещё один мой человек отправится.

— Что за человек?

— В каменном строительстве разбирается. Посмотрит, как вы там устроились. Заодно обучит смердов огненному бою. Он и в этом деле мастер...

Глава 16.

Мастер огненного боя.

Отстояв вечернюю службу в Святом Спасе Златоверхом — главном храме Твери, Великий князь Михаил Борисович направился в свои покои. Впереди него по деревянным мосткам шли два воина, освещая факелами путь. Осенний день проходит быстро. А вечер, в купе с пасмурной погодой, моментально превращается в непроглядную ночь. Без огня и на своём дворе заплутать недолго. За князем следовала небольшая свита. И там без факелов не обошлось. Беспокойные языки пламени выхватывали из темноты их хмурые лица.

Вдруг князь зябко поёжился. Холодный осенний ветер не разбирал, кто оказался на его пути: князь ли, смерд ли, каждого спешил застудить. Так ведёт себя стая волков, угодившая в овчарню — режет всех овец подряд, не задумываясь, а нужно ли столько мяса? Подобное сравнение пришло князю на ум не случайно. Тверские бояре, получив его молчаливое одобрение, действовали по отношению к москвичам тем же Макаром. Хапали, хапали, хапали... Так увлеклись, что забыли обо всём на свете. И вот, похоже, пришёл час расплаты. А как всё хорошо начиналось... По весне от Литовского князя прибыл человек и пообещал помощь и поддержку. Был заключён тайный договор, и время будто понеслось галопом... Сначала Михаилу Борисовичу доложили, что в Москве убили казанского царевича и хан Ильхам, желая отомстить за своего родича, собирает против Ивана Московского войско. Другие слухи донесли, что крымский хан тоже недоволен случившимся убийством. Возможно, и его люди присоединятся к казанцам. Следующие новости пришли из Новгорода: взбунтовался наместник — князь Оболенский, и тоже выступил с войском против Москвы. Михаилу Борисовичу оставалось только присоединиться к нему...