Вторая зона отличалась от первой кардинально. Её можно было охарактеризовать, как "бассейн в гареме султана". Разноцветный мрамор и белоснежная лепнина украшали стены и потолок. Гладкая галька всевозможных оттенков, вцементированная в бетонное основание, придавала полам вид морского побережья. Стенки и дно бассейна были выложены голубым мрамором, отчего вода внутри него переливалась мягким небесным цветом. В центре искусственного водоёма алел гранитный вазон, выполненный в форме тюльпана. Из него "выпрыгивали" бронзовые дельфины, выпуская через приоткрытые рты водяные струйки. Вдоль стен помещения были устроены приспособления для душа и лавки из розовой крушины. На лавках стояли резные шайки, изготовленные из самшита. На бронзовых полочках, прикреплённых к стене, размещались баночки с разнообразным шампунем и затейливые кусочки мыла. Мочалки тоже представляли довольно смешанную коллекцию: из люфы, из сизаля, из лыка, изо льна, из морской губки. Короче, "полируйся", чем хочешь, и сияй, как у кота... глазки.

Третья зона — это непосредственно сама парилка, практически полностью отделанная деревом: полы из эбена, стены и полати из эвкалипта. Все дощечки ровненькие, гладенькие — одна к одной, словно близняшки. Любо-дорого посмотреть. А в качестве дополнительного украшения пикантная картина, а вернее — резное панно из сандала размерами метр на полтора. На нём плешивый мужичок с густою бородой самозабвенно лупцевал дубовым веником молодую деву, одарённую шикарными формами. Панно поистине представляло из себя произведение искусств. Мелкие детали были настолько тщательно проработаны, что персонажи казались живыми. Висело оно на дальней от печки стене. Сама печь была выложена из кирпича и облицована мыльным камнем, как и пространство возле неё. Сделали так ради пожарной безопасности. На печи размещался бак для воды, сваренный из нержавеющей стали. Для каменки использовался карельский габбро-диабаз.

Все помещения в бане-сауне освещались через специально установленные световые колодцы, а так же через высокорасположенные окна, которые были установлены под наклоном к земле. Благодаря этому света в помещения попадало намного больше. Плюс имелись зеркальные светильники, работающие, как от свечки, так и от газа или жидкого топлива. Но их держали в качестве запасного варианта, в основном для тёмного времени суток.

Перед банной процедурой Лемезов провёл для Великого князя экскурсию по всем помещениям, а после спросил:

— Что, Иван Васильевич, отдадимся в руки богине Гигеи?

— Это что за богиня такая? — удивился тот, всё ещё находясь под впечатлением от богатого интерьера бани.

— Ну, как же... Греческая богиня чистоты и здоровья. От неё и наука пошла — гигиена называется.

— Слышал я такое слово — гигиена. Прежний посол мне про неё часто сказывал. А банька хороша... Давай, показывай, где одёжку с себя снимать?

— Одну минутку, я сейчас позову двух девушек. Они за нами как раз и поухаживают...

Вскоре подошли две молоденькие индианочки, одетые в шёлковые кимоно, а вместе с ними один из людей Великого князя: беспокоился о своём Государе. Иван III махнул ему рукой, мол, всё в порядке и рында удалился.

— Эх, хороша банька! — воскликнул Иван Васильевич, спустя тридцать минут, отхлёбывая прохладное пиво из большой хрустальной кружки, покрытой рельефным рисунком в виде звёздочек и снежинок.

Лемезов тоже пил пиво. На вопрос Ивана Васильевича о вине, которое он (посол), если верить словам Софьи Фоминичны, не пьёт, дон Игнат ответил: "Пиво иногда можно, тем более с Московским Государем". Ответ князю понравился. Сейчас оба мужчины походили на древнеримских патрициев, облачённых в белую тогу с пурпурной полосой. Напарившись и искупавшись в бассейне, они удобно расположились на мягком диване, и пили пиво. Рядом на столе под "присмотром" набычившейся кобры стояла вместительная хрустальная тарелка, заваленная варёными раками, поверх которых зеленели листья салата и веточки укропа. По соседству примостились тарелочки поменьше. В одних лежали орехи, в других бутерброды с маслом и икрой. Девушки же, накрыв стол, вышли, чтобы не мешать разговору. Однако были готовы явиться по первому зову.

— Проект этой бани составлял сам товарищ маршал, — со слегка уловимой гордостью поделился информацией посол.

— Надо же! Он оказывается у вас не только воевать горазд... А ещё я слышал про великолепный храм, построенный им же...

— Совершенно верно, — кивнул Лемезов, отхлёбывая из кружки пиво. — Наш маршал очень разносторонне развитый человек. И воюет успешно, и торгует прибыльно, и строит красиво.

— А чего же мой брат дон Павел не построит красивый храм? Неужели денег нет?

— Деньги есть. Только Его величество не видит в настоящий момент пользы от постройки больших храмов. К тому же сейчас все средства направлены на перевооружение армии.

— Перевооружение армии? — удивился Великий князь. — Это как?

— Перевооружение... — задумчиво произнёс посол. — Иван Васильевич, будь добр, ответь сначала на вопрос...

— Что за вопрос?

— Что ты слышал о промышленном шпионаже?

— Э-э... Ничего. Я даже слов таких не знаю. Расскажи-ка.

— Хорошо. Но начну с другого. Сведения, которыми я с тобой поделюсь, не для посторонних ушей. Даже общаясь с твоей супругой, я рассказывал лишь то, что она со временем узнала бы и без меня. Мой император крайне щепетилен в вопросах секретности. Как он любит выражаться: "Хочешь рассмешить Бога, поведай ему о своих планах".

— Хм, — надолго задумался Иван Васильевич. — Мой брат как-то объясняет свои слова?

— Объясняет, — кивнул Лемезов и поставил кружку с пивом на стол. — Все мы о чём-то мечтаем и чего-то хотим. Но если мы начнём делиться своими желаниями с другими людьми, то всегда найдётся тот, кто непременно захочет этому помешать...

Великий князь снова надолго задумался, а посол тем временем взял из тарелки очередного рака и принялся его потрошить, не забывая о пиве.

— И что же такое промышленный шпионаж? — очнулся от размышлений Московский Государь.

— Всё очень просто... Шпион — это то же самое, что и соглядатай. Шпионаж — деятельность, которой соглядатай занимается. То есть, ворует информацию. Что же касается промышленного шпионажа, то он заключается в похищении секретов различных производств. Например, в нашей стране делают прекрасные зеркала. Торговля ими приносит хороший доход в казну. Поэтому очень многие желают похитить секрет их изготовления.

— Понятно, — кивнул князь.

— Но, — продолжил Лемезов, — зеркала ведь далеко не единственный секрет, которым владеют наши мастера. Это так же касается производства пушек, ружей, пороха и многого другого. Взять, к примеру, микроскоп... Тебе, наверное, его показывали?

— Да, — коротко ответил Иван Васильевич, поедая у рака хвост, но при этом внимательно слушая посла.

— Так вот, благодаря микроскопу наши врачи изобрели лекарство против оспы. Правда, сам микроскоп стоит столько, что можно вооружить целую сотню дружинников...

— Да, мне рассказывали, — снова кивнул князь. — Однако он того стоит!

— Согласен, стоит. Только это не игрушка, которой нужно хвалиться направо и налево. И уж тем более нельзя расхваливать мастеров, которые их изготовляют.

— Почему?

— Я имею в виду, что нельзя их расхваливать перед чужестранцами и не только... Мастера могут похитить, перекупить, убить, в конце концов. А мастер, согласись, стоит в тысячу раз дороже микроскопа.

— Так что же теперь, его прятать, как девицу в тереме?

— Зачем же? — удивился Лемезов. — Специально прятать никого не надо, но и привлекать к ним внимание тоже не стоит. Вдобавок мастеров необходимо почаще предупреждать, что шпионы не дремлют. Ну, и, конечно, платить им за труды хорошие деньги.

— Понятно. А что там про перевооружение армии?

Не успел посол ответить, как стоящий за дверью охранник доложил, что Великого князя хочет видеть один из его людей. Этим человеком оказался всё тот же самый рында. Проверял, как чувствует себя Государь? Убедившись, что с ним всё хорошо, он удалился.

— Иван Васильевич, — обратился к нему посол, — заведи себе собаку-охранника. При ней и говорить можно, что хочешь, и не предаст никогда, и в минуту опасности без раздумий бросится на защиту.

— Как только подаришь мне щенка такой собаки, сразу и заведу, — улыбнулся Великий князь. — Если верить книге, которую подарил мне мой брат дон Павел, охотничьи для этого дела не очень подходят.

— Совершенно верно, — кивнул Лемезов и потянулся за очередным раком. — Есть собаки, предназначенные исключительно для охоты, есть для охраны скота, есть для охраны дома, а есть для охраны хозяина. Телохранитель, как говорят у нас. А щенка я тебе подарю... Даже трёх...

— Почему именно трёх? — удивился князь.

— Как известно, Бог любит Троицу, — улыбнулся посол.

— Не буду спорить, — улыбнулся в ответ Иван Васильевич — А теперь расскажи про армию...

— Армия... Как известно, армия — это не только оружие. Хорошая добротная одёжка важна не меньше. Поэтому вместо большого храма мой император строит текстильный комбинат...

— Что такое "текстильный комбинат"? — перебил князь. Пришлось объяснять, не вдаваясь в излишние детали...

— Так вот, на этом комбинате будет работать примерно тысяча человек. Они станут шить одежду на все случаи жизни. И в первую очередь это будет одежда для солдат. Плюс другие необходимые вещи: походные палатки, одеяла, рюкзаки и прочее. Что же касается вооружения, то наши военные решили полностью унифицировать все пушки, ружья, и холодное оружие.

После последней фразы пришлось объяснять слово "унификация", а так же поведать о кремнёвых ружьях с нарезными стволами, объяснив, что они стреляют и дальше, и точнее, и не нужно постоянно держать зажжённым фитиль.

— Как видишь, Иван Васильевич, дел предстоит много и всё это стоит больших денег.

— А на баньку-то денег не пожалели, — иронично усмехнулся Великий князь, обведя помещение взглядом.

— За это нужно сказать спасибо товарищу маршалу, — ответил посол.

— Что, шибко богатый?

— Там другая история...

— Ну-ка, ну-ка...

— Похожую баню он построил у себя в городе. Так получилось, что её увидел один очень знатный арабский шейх и тоже захотел такую же. Товарищ маршал согласился предоставить ему для этого дела своих мастеров и необходимый материал, только цену запросил в пять раз превышающую реальную стоимость. Шейха цена не смутила. В общем, дон Иван на этой сделке неплохо заработал. Но, так как он занимает государственную должность, то имеет право забрать себе лишь двадцать пять процентов от прибыли, всё остальное идёт в казну. Вот казна и оплатила мне постройку этой бани. Всё-таки принимать важных гостей необходимо в помещениях, которые соответствуют их положению, — польстил посол.

— Какие у вас хорошие законы, — позавидовал Иван III.

— Наши законы не запрещают обогащаться самому, но в первую очередь служивый человек обязан думать о государстве, от которого, между прочим, получает хорошее жалование и не только... — прокомментировал дон Игнат и отхлебнул из кружки пиво. — Кстати, кроме текстильного комбината Его величество строит завод, на котором будут изготавливать всевозможные лекарства. А лекарства нужны всем, начиная от малых детей и до глубоких стариков. Опять же, если брать армию, то по нашему воинскому уставу у каждого солдата должна быть индивидуальная аптечка, — сразу пришлось объяснять слово "аптечка" и что в неё входит. — Сам понимаешь, Иван Васильевич, намного выгоднее вылечить опытного солдата, чем тратить время на обучение нового.

— Это точно, — согласился тот. — Ну, что, зови своих девиц, и пойдём париться...

Девушки от души напарили дона Игната и Великого князя, после чего тщательно надраили их "шкуры" мочалками, применяя душистое мыло. Ароматным шампунем помыли мужчинам волосы и весело поплескались с ними в бассейне. Затем все вернулись в комнату отдыха. Девушки принесли кружки со свежим пивом, новую порцию раков, бутерброды и удалились. Один из рынд Ивана Васильевича снова захотел его проведать. Убедившись, что тот жив и здоров, поскорее вернулся к своим товарищам, которые проводили время не менее весело. Всё-таки халявная закуска, выпивка и азартные игры "засасывают"... Между тем князь и посол продолжили свой диалог.

— Моего императора тревожит тот факт, что у тебя, Иван Васильевич, нет хорошо обученной пехоты, как, например, в странах Европы или у нас. И самое неприятное, что твои дружинники считают ниже своего достоинства биться пешими.

— У моего сына полтысячи стрельцов, как вы их называете, — поморщившись, ответил Иван III.

— Во-первых: этого очень мало. Во-вторых: их зачастую используют совершенно не для тех задач, которые они призваны решать. Тем более отношение к ним крайне пренебрежительное, то есть за воинов не считают. А ты сам знаешь, гордыня — не лучший советчик. Да, твои дружины научились хорошо биться против степняков, только не дай Бог им столкнуться с европейской армией... Твои воеводы не понимают, что пехота и пушкари важны не меньше, чем конница. А ведь все они, словно пальцы одной руки, но для хорошего удара эти пальцы должны быть сжаты в единый кулак.

После этой фразы Лемезов встал, сходил к шкафу и принёс оттуда картинки. На них, опережая своё время, были расписаны испанские терции, а так же боевое построение баталий. Посол подробно и не спеша объяснил тактику действий таких армий.

— Мой император не призывает тебя бездумно копировать европейские армии. Но знать их тактику надо. А зная тактику, можно придумать способы по успешному противодействию им.

— Например? — отхлебнув пиво, спросил Великий князь.

— Ты сам видишь, — стал отвечать посол, — что в таких построениях скученность солдат очень большая. Значит, массовый обстрел из ружей и пушек нанесёт им значительный урон. То есть необходимо развивать у себя артиллерийское и оружейное дело, чтобы пушки и ружья били дальше, точнее и чаще. Не меньшую роль играют: умелое и быстрое маневрирование, хорошая маскировка, сооружение полевых укреплений. Кстати, почти все отроки, что проходили у нас обучение, с данными методами хорошо знакомы. И вообще, было бы не плохо с их помощью создать в Москве артиллерийское, пехотное и инженерное училище. Можно даже и кавалерийское.

— А зачем кавалерийское? — удивился Великий князь.

— У тебя, Иван Васильевич, сейчас каждый служивый князь постигает воинскую науку по собственному разумению. А в училище все будут обучаться по единой системе. То есть, собери их в случае чего вместе, то слаженность такого войска окажется гораздо лучше.

— А когда же им своими землями управлять?

— Я же не призываю тебя учить бывалых воинов. Начинать надо с их детей. А что касается управления поместьями, то для этого существуют управляющие, то есть люди, разбирающиеся в сельском хозяйстве.

— Агрономы, что ли?

— Угу, агрономы, и не только... Не каждая земля подходит для выращивания хлеба. Зато на ней можно разводить пчёл, домашнюю скотину, высаживать плодовые деревья, собирать лечебные травы, которые тоже стоят хороших денег. А можно добывать полезные ископаемые. Из той же глины делают посуду, строительный камень, краску и многое другое. Короче, умный человек всегда придумает, как извлечь прибыль из полученной земли. А чтобы умных людей в государстве было больше, нужно повышать их грамотность.