— Лорд Дориат эн Таронн, лорд Шартэн эн Фарис, поздравляю со сдачей последнего экзамена. Отлично, разумеется! — преподаватель улыбнулся, — что ж, можете праздновать, но не забывайте, что послезавтра утром вы отправляетесь на практику! И кстати, не разрушьте "Золотую кружку" напоследок, оставьте хоть что-то будущим поколениям!
Молодые люди переглянулись и рассмеялись. Расположенная неподалеку от Школы таверна "Золотая кружка" была одним из излюбленных мест отдыха будущих магов. Отличная кухня, превосходный винный погреб, на редкость хорошенькие и не обремененные высокой моралью молоденькие служанки — все это делало таверну местом, в котором можно было на редкость приятно провести время, а довольно высокие цены делали ее недоступной для людей со средним достатком, не говоря уже о бедноте. Пожалуй, единственным местом, где молодые одаренные столь же легко расставались с деньгами, было весьма дорогое заведение матушки Мианы "Цветок страсти", расположенное в одном из красивейших районов столицы и оказывающее услуги довольно деликатного свойства.
— Постараемся оставить "Кружку" если и не в неприкосновенности, то хотя бы с целыми стенами, — ответил Шартэн, на что преподаватель лишь махнул рукой, отпуская их.
— Даже не верится, — произнес Дориат, как только полигон остался позади, — все, мы дипломированные маги!
— Ну не совсем, еще и практика... Хотя нам с ней на редкость повезло, не то что прошлогодним выпускникам!
— Да уж, осушение болота — совсем не та задача, которой бы я хотел заниматься! — передернул плечами Дориат, на лице его явственно промелькнуло отвращение, — грязь, вонь, комары, душная жара днем и промозглая сырость ночью...
— Вот-вот! То ли дело поездка в компании юных леди... Жаль, конечно, что приходится отдавать их вертанцам, — Шартэн помрачнел, — и, честно говоря, я с куда большим удовольствием устроил бы какую-нибудь пакость в Торене!
— Ты же знаешь, что мы не имеем на это права, — вздохнул его друг, — остается только радоваться, что леди едут туда ради замужества.
— Хотя это не отменяет возможности сорвать у какой-нибудь очаровательной выпускницы Школы пару поцелуев, — мечтательно произнес Шартэн, — а может, и добиться чего-то большего...
— Размечтался, это леди, а не служанки, — неожиданно резко произнес Дориат.
— Дор, ты чего?
— Прости, дружище, устал что-то. Честно говоря, уже и желания идти в "Кружку" нет...
— Э нет, так не пойдет! — покачал головой Шартэн, — это ж наша последняя пирушка! А что устал, так начнем мы только часа через три, успеешь еще отдохнуть. Да, кстати, я мыться первым!
— Да ты уже вымылся, — насмешливо возразил Дориат, кивнув на мокрую одежду друга, — можешь и подождать.
— Нет, мне надо быть в "Кружке" пораньше. Должен же я попрощаться с Тассией!
Вид Шартэна не оставлял сомнений в том, как именно будет проходить упомянутое прощание. Дор открыл дверь в их комнату — за разговором дорога прошла незаметно — и посоветовал назидательным тоном:
— Прощалку не натри, герой, а то распухнет, ехать неудобно будет!
Со смехом увернувшись от подзатыльники приятеля, он сорвал грязный камзол и плюхнулся в кресло, блаженно вытянув ноги.
Через четверть часа Шартэн убежал прочь, успев напоследок вытрясти из друга обещание непременно почтить своим визитом "Кружку". Дориат остался в одиночестве, задумавшись о той неловкой ситуации, в которую его поставил приказ о практике...
Никто из группы не знал, что в числе тех леди, которых они должны сопровождать в Вертан, будет его сестра-двойняшка. Дориат вздохнул, вспомнив их последний вечер в замке, казалось, с тех пор прошла целая вечность. Тогда он и не представлял, насколько ему не будет хватать его верной, упрямой и умной сестренки, его колючки...
О том, какой ритуал проходят девушки в Школе, им рассказали еще в первый год обучения. Как же он тогда злился на родителей и старшего брата за их молчание, думая об одном: смогла бы Эли противостоять ритуалу, знай она о нем?
Дор вспомнил, как приехал в родной замок после первого курса. Вроде все как всегда, только не было Эли, и от этого становилось пусто на душе, а при мысли о том, что для сестры он стал практически чужим — и больно... Вот только тогда он думал, что вряд ли судьба сведет их так скоро! И как ему вести себя?
"Интересно, какой она стала? — задумался Дор, — и смогу ли я ее узнать? Узнает ли она меня? И если узнает, то неужели скользнет равнодушно взглядом?"
Было и еще кое-что, не дававшее ему покоя. Он ни на секунду не сомневался в том, что директора обоих Школ прекрасно знали, что столкнут брата и сестру лицом к лицу. А раз так... "Это не может быть случайностью, и отмахиваться от этого они бы тоже не стали, а значит, здесь какая-то интрига. И хуже всего то, что мы с Эли в ней всего лишь марионетки!"...
Дориат криво усмехнулся, сейчас он выглядел куда старше своего возраста. Что ж, еще посмотрим, а вдруг куклы удивят кукловода?
Королевская Школа для девушек. Два часа спустя.
Столь хорошо знакомая Элире по урокам леди Нираны комната сначала показалась какой-то другой, и только несколько мгновений спустя девушка поняла, что изменилось. На столе, где обычно лежали книги и карты, сейчас стояли пузатый чайник, из носика которого шел пар, чашки, большое блюдо с разнообразной выпечкой и корзинка с конфетами. Сидевшая в кресле директор улыбнулась им:
— Садитесь, мои милые леди. Я решила, что на прощанье могу немного побаловать вас. Посидим, поговорим, возможно, у вас есть еще вопросы? Если да, то я постараюсь на них ответить. Ну же, смелее, не стесняйтесь!
Переглянувшись, девушки последовали указаниям директора. Некоторое время за столом шла легкая светская беседа, пока наконец Данара не спросила:
— Леди Нирана, позвольте задать вопрос насчет наших браслетов. Судя по вашим словам, они фактически превращаются в пустышки...
— Скорее в символ вашего положения, и индикатор: он расстегнется, когда вы передадите свою магию детям.
— А как средство связи он работать не будет?
Вопрос Элиры поставил в тупик всех, кроме леди Нираны. Та лишь усмехнулась:
— А почему вы решили, что он может работать и в таком качестве?
— Когда-то вы сказали, что через браслет можно связаться с вами в случае, если нам... не повезет с мужьями. А сейчас... Для вас важно сохранить ваше на нас влияние, а значит, браслеты могли бы служить средством для этого!
— По-моему, мы выучили вас чересчур хорошо, — легкая улыбка тронула губы леди Нираны, — разумеется, мы думали об этом, но проблема в том, что связь на таком расстоянии возможна лишь через специальные артефакты с использованием кристаллов-концентраторов, слишком много Силы она требует. Хотя именно вы, леди Элира, вполне могли бы попробовать дотянуться из Торена в Энтар на вашей собственной Силе. Правда, для этого вам пришлось бы довольно долго копить ее, что при вашем уровне Дара чревато, впрочем, и для ваших подруг — тоже.
— Почему? — тут же спросила Риалла.
— Потому что вы не обучены справляться с такой Силой и можете просто перегореть. Так что рассчитывать вам придется лишь на себя, хотя за теми, кто останется в Вертане, будут присматривать маги посольства. До войны в Торен никогда не посылали одаренных, теперь же подобной ошибки мы не допускаем!
— Леди Нирана, а почему вы не сказали остальным о клятве Пресветлого Владыки? — спросила Ларика после некоторого молчания.
— Вы о сохранности жизни, здоровья и чести?
— Да, — кивнула Ларика, — вы говорили, что в случае проблем с мужьями девушкам, избравшим эльфов, придется просить о помощи Владыку. Но ведь клятва обязывает всех его подданных, значит...
— Никто из них не причинит леди вреда, — директор кивнула, — верное рассуждение. А почему я промолчала... Ответ прост: чем менее защищенными от эльфов будут чувствовать себя девушки, тем больше вероятность, что хоть кто-то из них задумается!
— И откажется от остроухого в пользу вертанца, — усмехнулась Данара.
Леди Нирана только улыбнулась и развела руками.
— Леди Нирана, а где мы будем жить в Торене до церемонии выбора? — поинтересовалась Риалла.
— В королевском дворце, поскольку после пересечения границы король Нарвен становится вашим временным опекуном.
— К тому времени, как мы прибудем в Торен, информация о политической обстановке при дворе может устареть, — задумчиво произнесла Элира и остро взглянула на директора.
— Вас о ней проинформируют, это я могу обещать. Кстати, есть один любопытный момент... Если верить нашей разведке, то эльфы потребовали от короля Нарвена равных для всех претендентов условий.
— Что вы имеете в виду? — удивленно спросила Ларика.
— Запрет на ваше знакомство с вертанцами до самой церемонии и запрет на их представление вам.
— Не понимаю смысла! — воскликнула Риалла.
— Чтобы избежать выбора из меркантильных соображений, так? — спросила Элира леди Нирану и недобро усмехнулась, когда та кивнула, — ну так они просчитались! Странно, неужели они и в самом деле думают, что это сработает?
— С одной стороны, эльфы не слишком высокого мнения о людях; с другой, судя по нашим скудным знаниям, их женщины больше напоминают тепличные растения: красивые, нежные и абсолютно не приспособленные к жизни. Так что к человеческим женщинам они просто-напросто не могут относиться как к достойным противникам в играх разума, — пояснила директор, — и я искренне надеюсь, что вы докажете им, как опасно недооценивать учениц Школы!
Девушки в ответ улыбнулись совершенно одинаковыми хищными улыбками.
Некоторое время разговор шел о вещах не столь значительных, пока наконец не затих сам по себе. Леди Нирана вздохнула:
— Что ж, мне было приятно поговорить с вами напоследок. Я желаю вам удачи как никому другому! Отдыхайте, собирайтесь и самое главное — верьте в себя! Леди Элира, задержитесь, остальные могут быть свободны.
Оставшись наедине с Элирой, леди Нирана некоторое время задумчиво рассматривала девушку, а потом заговорила — медленно, словно под принуждением:
— Леди Элира, я хотела поговорить с вами об одном вашем свойстве... Скажите, у вас ведь бывают странные сны? Кошмары, которые толкают вас на совершение того или иного поступка? Ощущение, что нечто извне руководит некоторыми вашими действиями?
С каждой новой фразой директора Элира чувствовала, как внутри сжимается что-то. Судя по тому, как та роняла слова, ничего хорошего для себя она не услышит, и дай Боги, чтобы ее не назвали сумасшедшей! Требовательный взгляд леди Нираны не давал ей ни единого шанса отвертеться от ответа, поэтому девушка нехотя кивнула:
— Да, это действительно так. Вы знаете, что со мной происходит?
— Знаю, — женщина, казалось, смотрела сквозь нее, — вы — слышащая мир. Такие люди рождаются крайне редко, и многие проживают свою жизнь, так и не узнав, что происходит с ними. Слышащие — люди, наделенные чувствительностью к миру, они чувствуют перемены, происходящие с ним. Обладающих особенной чувствительностью мир даже может подтолкнуть к определенным действиям... Полагаю, именно так вы и нашли ту эльфийскую легенду, что объяснила интерес эльфов в войне и в конечном итоге послужила к ее прекращению, я права?
Элира кивнула, а затем спросила:
— Вы считаете, наша Итрава обладает разумом?! Раз уж она общается со слышащими...
— Не разумом, а чем-то вроде начатков души... Не знаю, это слишком сложно для меня!
— Кто может стать слышащим?
— Им можно только родиться. Насколько мне известно, это всегда одаренные и почти всегда женщины, что неудивительно: мужчины сами по себе довольно нечувствительные создания.
— Утрачивается ли это свойство вместе с потерей магии?
Директор задумчиво посмотрела на девушку, а затем явно нехотя пояснила:
— Нет, не утрачивается, раз услышав мир, вы не сможете перестать его чувствовать. Ослабеет — да, но это свойство гораздо сильнее слабеет в зависимости не от силы Дара, а от возраста. В юности люди особо чувствительны, а чем мы старше, тем грубее и тем прочнее становится барьер между нами и миром. В моем возрасте можно ощутить, что мир стоит на пороге изменений, но на этом все!
Девушка посмотрела на сурово-отрешенное лицо леди Нираны, сглотнула комок в горле и всё же задала вопрос:
— Правильно ли я понимаю, что вы тоже слышащая мир?
— Верно.
— И как давно вы знаете об этом моем... проклятии?
— С момента его первого яркого проявления, это ведь было перед началом войны, так?
— Да... И вы молчали?! Я не понимала, что со мной происходит, порой даже думала, что схожу с ума! Вам всего-то надо было рассказать мне об этом!
Голос девушки был полон горестного непонимания и холодного гнева одновременно. Столько тягостных мыслей, страха, и все это можно было прекратить посредством короткого разговора! Леди Нирана отвела глаза, пытаясь избегнуть требовательного взгляда потемневших, словно грозовое небо, глаз одной из лучших своих учениц, и тихо пояснила:
— Знание делает видения менее яркими.
Элира ахнула и умолкла. Когда она вновь заговорила, голос ее дрожал и прерывался:
— Получается, вы молчали лишь для того, чтобы... использовать меня с наибольшей выгодой? Вы позволили мне страдать и бояться происходящего со мной лишь из-за иллюзорного страха упустить что-то?!
Молчание директора было весьма красноречивым. Девушка почувствовала, как боль сжимает сердце, и глухо проговорила:
— Благодарю за науку, леди Нирана, я вряд ли смогу забыть этот ваш урок. Есть ли еще что-то, что мне следует знать?
— Нет, — после продолжительного молчания отозвалась та.
— Тогда я прошу вас позволить мне удалиться, — Элира говорила холодным и отчужденным тоном, — я бы хотела заняться сборами.
— Вы можете идти, леди Элира.
Девушка присела в идеально выверенном реверансе, встала — на ее лице невозможно было ничего прочитать, — и решительным шагом направилась к выходу.
Директор проводила ее взглядом и устало понурила голову. Как же все-таки тяжка ее ноша! Эта юная девушка до боли напоминала ей себя — юную, яркую и уверенную в себе Нирану, и тем сложнее было манипулировать ею! И ведь даже сейчас она не могла сказать Элире всего, не могла предупредить из опасений нарушить планы короля! "Для блага страны и Школы", — прошептала она, но привычные слова почему-то не принесли успокоения...
Лишь оказавшись в своей комнате и заперев дверь, Элира позволила себе выпустить наружу душившие её слезы. Боль и обида терзали душу... А ведь ей казалось, что леди Нирана привязалась к ним, и относится к ученицам, по крайней мере к их четверке, почти по-матерински! И вместо этого такое...
Лишь через четверть часа ей удалось взять себя в руки. Слезы иссякли, а в душе укоренилось и расцвело твердое убеждение: нельзя безоглядно верить ни единому слову леди Нираны! Если понадобится, она без зазрения совести использует любую ученицу, чтобы потом выбросить ее, как ненужную тряпку. "Вот только я не позволю проделать это ни с собой, ни с дорогими мне людьми!" — с ожесточением подумала Элира.
