Рен улыбнулся и принялся аккуратно выпутывать шпильки из густой массы волос, не отказав себе в удовольствии пропустить их сквозь пальцы и слегка помассировать затылок Эли. Ответом ему был едва слышный стон удовольствия, от которого у Рена мгновенно пересохло во рту — настолько чувственно это прозвучало. Наконец последняя шпилька была вынута, и тяжелая копна волос накрыла его водопадом.
— Прости, — Эли поспешно подобрала волосы, щеки ее слегка порозовели, — надо было их все-таки слегка обстричь.
— Не вздумай, у тебя потрясающие волосы, — ответил Рен, вновь пропуская их сквозь пальцы и невольно представляя, как Эли будет выглядеть с распущенными волосами в минуту страсти, — жаль, что ты так редко их распускаешь.
Девушка отвела глаза, злясь на себя за возникшие в мозгу картинки. Куда исчез ее самоконтроль? Нет, надо постараться снова возвести между ними стену, иначе в один далеко не прекрасный момент она может не сдержаться и сделать первый шаг ему навстречу. И кто знает, чем это может кончиться? Да, он ее муж, пусть брак их и не завершен, но она дала слово... И кто знает, не воспримет Рен любые действия с ее стороны как покушение на свою свободу? Она принялась вставать, но Рен удержал ее:
— Подожди, помогу со шнуровкой, сама ты не справишься.
Эли вздрогнула и покорно опустилась назад на кровать. Шнуровку в парадных платьях традиционно делали сзади, словно демонстрируя, что у владелицы наряда имелась помогающая ей одеться камеристка. И чтобы расшнуровать такое платье самой, требовалось иметь руки словно паучьи лапы... "Боги, что за бред мне в голову лезет! — сокрушенно подумала девушка, — надо же, как у Рена все ловко получается... А вроде бы со светскими дамами дела не имел... Ой, мамочки..."
— Все, — тихо выдохнул Рен, — можешь переодеваться, я закрыл глаза и обещаю не подсматривать.
Эли стремительно вскочила, придерживая одной рукой платье, схватила вещи и убежала в ванную. Захлопнув за собой дверь, прислонилась к стене и выдохнула, пытаясь прийти в себя.
Что же это такое? Кожа стала невероятно чувствительной, грудь болит, тянет низ живота... И мысли... Нет, что именно с ней происходит, Эли догадывалась, но почему? В конце концов, они с Реном уже не первый день знакомы, и никогда такого не было, да и он не в том состоянии... Такое впечатление, будто ей подлили какое-то возбуждающее зелье! А может, и правда? Девушка попыталась вспомнить все, что происходило на приеме, и покачала головой — она выпила только один бокал вина, причем взяла его самостоятельно. Да и зачем это лорду Сиарну? "Барон эн Ростар" явно не производил впечатления человека, способного закрыть глаза на интрижку жены, скорее того, кто с легкостью убьет на дуэли любого осмелившегося запятнать его честь... Или... Эли ахнула — браслет! Если этот браслет — артефакт, то кто знает, каковы его функции? А это явно артефакт, иначе как удалось передать ее Силу Рену? И интересно... что знает об этом сам Рен? Понимал ли он, надевая ей браслет на запястье, что это не обычное украшение? Знал ли он о том, каковы могут быть последствия? И если да, то почему он промолчал?
Девушка тряхнула головой, отгоняя дурные мысли и злость. Не стоит сердиться, пока ситуация не прояснится! Хотя что-то хорошее и в гневе было... По крайней мере ей больше не хочется наброситься на Рена, пусть тело все еще требует разрядки! Ну да ничего, холодная вода и злость поможет...
Первое, что она увидела, выйдя из ванной — полные тревоги глаза Рена, спросившего:
— Ты в порядке? Убежала стремглав...
— Все хорошо, — коротко ответила Эли, по-прежнему не доверяя своему голосу, — думала, ты уже спишь.
— Нет, мне сначала вымыться надо, — он сел на кровати, — чувствую себя точно выкупался в грязи.
Проводив его взглядом, Эли скинула халат, нырнула под одеяло и мерно задышала, как при медитации. Лучше уснуть до возвращения Рена, иначе... Кто знает, получится ли у нее удержать контроль?
Постоялый двор "Корона Артвара", следующее утро.
Солнечный луч скользнул по лицу Эли, она зажмурилась и проснулась. Не открывая глаз, хорошенько "прислушалась" к своему телу и с трудом сдержала облегченный вздох — вчерашнее безумие исчезло бесследно. Слава Богам! Осторожно взглянула на Рена и улыбнулась: он крепко спал, уткнувшись в подушку, и тихо посапывал. Почему-то это пару раз виденное ею зрелище — чаще Рен просыпался первым — неизменно вызывало у нее какое-то странное умиление и нежность. Правда, сейчас ей больше всего хотелось разбудить его и потребовать отчета о том, что произошло вчера в особняке жреца. Тогда единственным, что усмирило ее любопытство, оказалось откровенно разбитое состояние Рена, но теперь... Мысленно дав себе подзатыльник, она тихонько выбралась из постели: он вполне может поспать еще немного, пока она будет умываться и одеваться.
Как оказалось, предосторожности были излишни: когда она, умывшись и переодевшись, вышла из ванной, Рен уже встал. Поприветствовав Эли хриплым со сна голосом, он сменил ее в ванной, откуда вышел через пять минут в явно более бодром виде.
— Рассказывай! — с трудом сдерживаясь, чтобы не подпрыгивать от любопытства, велела Эли, — завтрак я заказала, пока его не принесли, хоть в общих чертах объясни, что с той штукой?
— Я ее уничтожил, — пояснил Рен и жалобно посмотрел на жену, потирая виски, — может, сначала всё же завтрак?
— Только скажи, тебя никто заподозрить не может?
— Уверен, что нет. Я не зря устроил пожар именно тогда, когда находился в зале!
— Значит, это все-таки ты... У меня были такие подозрения, но лишь подозрения, а не уверенность... — протянула Эли и тут же встрепенулась, продолжив холодным и язвительным тоном, — надеюсь, нам не придется ждать завтрака слишком долго! За те деньги, что мы здесь платим...
Губы Рена тронула понимающая улыбка, исчезнувшая, как только дверь приоткрылась, впуская служанку с доверху нагруженным подносом.
Воздав должное вкусной еде, Рен отодвинул тарелку, отпил отвар и начал свой рассказ. Эли внимательно слушала, поеживаясь в особо драматичных местах и с трудом сдержав дрожь при рассказе о том, как артефакт пытался убить Рена. Нахмурившись, она переспросила:
— Значит, ты почувствовал, что в тебя вливается Сила, и не усомнился, что она моя?
— Ты ведь никогда не подпитывалась от накопителей? — задал риторический вопрос Рен, — дело в том, что от накопителей Сила... как бы это сказать... словом, представь себе, что ты пьешь тепловатую воду без вкуса и запаха — это Сила из накопителей, так вот, твоя — родниковая вода, пахнущая травами, сладкая и ледяная. Кстати, надо попробовать обратную операцию, это очень интересно.
— Это что-то значит? — вопросительно подняла бровь Эли.
— Чем "вкуснее" Сила, тем полнее магическая совместимость.
— То есть у нас она...
— Судя по всему — идеальная. Кроме того, у нас одинаковые стихии, ты сильный маг — это тоже немаловажно. Видишь ли, об этом не принято говорить, но при близости мужчины и женщины может происходить обмен Силой. Правда, для этого нужно полное доверие, и делать это можно только в случае, когда Силы обоих примерно равны. В одной старинной книге я читал, что на так называемый "магический брак" всегда мало кто решался, слишком большие ограничения это накладывает... А что ты почувствовала в тот момент, когда это произошло? — прервал свой рассказ Рен.
— У меня тоже засветился браслет, и я почувствовала, как Сила покидает меня. Скажи, а какие еще свойства у этих браслетов?
Рен вздохнул, прямо глядя на нее — взгляд Эли был требовательным и почти обвиняющим:
— Клянусь честью, я не знал, что это артефакт! Да, они лежали в сокровищнице, но там же были и обычные брачные браслеты рода эн Арвиэр, в которых — я знаю это точно — нет ничего магического! Я не взял их по одной причине — слишком роскошные... Пожалуйста, поверь мне! Эли?
— Я верю, — подумав, ответила та и продолжила, услышав облегченный вздох мужа, — но мне совсем не нравится носить на руке артефакт с неизвестными свойствами! Кто знает, на что он может нас толкнуть? А снять его не получится, я пробовала...
— Не думаю, что он причинит нам вред. Во всяком случае, я не чувствовал никакого влияния браслета на себя до вчерашнего вечера!
— А может, чувствовал, только не понял, что это его действие? Ладно, сейчас мы всё равно в этом не разберемся. Так что было дальше?
— Спалил артефакт, кое-как поднялся на ноги и выпал в окно.
— С третьего этажа?!
— Помнишь, что я ответил на твой вопрос о полетах?
— Поддержал себя магией? А защита?
— А защиту я отпустил за пару секунд до пожара, — усмехнулся Рен, — это было довольно трудно, так что я рад, что ждать пришлось недолго.
— Значит, пожар — твоих рук дело?
— Верно. Видишь ли, это даст ответ на вопрос, куда девалась шкатулка с артефактом, к тому же последний уровень защиты был именно огненным.
— То есть вор ухитрился снять все слои защиты и ошибся на последнем? — понимающе улыбнулась Эли, — и все это произошло в тот момент, когда барон эн Ростар наливался вином в углу зала, а его ветреная супруга флиртовала с гостями лорда Сиарна и им самим. Никаких оснований заподозрить благородных путешественников!
— Есть и еще кое-что... Если пожар смогли потушить до того, как вор сгорел, то у лорда Сиарна будет над чем поразмыслить. Видишь ли, я хоть и с запозданием, но узнал, чьи слуги носят такие же ливреи, что и этот грабитель!
— Рассказывай! Или... — Эли уставилась в блеснувшие лукавством синие глаза, — подожди, я сама догадаюсь. Раз ты не узнал ливрею сразу, значит, это форма слуг одного из местных лордов, и точно не лорда Сиарна. А разглядеть ливреи слуг других благородных ты мог только после приема, но было темно... Градоначальник, так? И к тому же он явно не любит милейшего жреца...
— Милейшего, — недовольно фыркнул Рен, — ну и словечко ты подобрала!
— Ну, есть же люди, которым нравятся разные странные существа, — с невинной улыбкой произнесла Эли, подавляя удовлетворение от тона Рена, — крысы, змеи, жабы... или пауки...
Рен несколько секунд оторопело смотрел на нее, а потом рассмеялся, в который раз заставив Эли удивиться тому, насколько у него приятный и заразительный смех.
— Да, лорд Сиарн — настоящий паук, — отсмеявшись, кивнул Рен, и неожиданно остро посмотрел на жену, — так что ты скажешь насчет виновности градоначальника?
— Слишком очевидно, — подумав, ответила та, — глупо было бы идти на ограбление в ливрее, явно выдающей нанимателя. Скорее я поверю в то, что лорда Фарина хотели, что называется, подставить.
— Тут можно возразить, что попасть в особняк было куда проще под личиной сопровождающего хозяина слуги...
— Однако камзол можно было и снять, как это сделал кое-кто другой, — не согласилась Эли, — ты сам говорил, что там были ниши, а уж засунуть туда одежду куда проще, чем спрятаться человеку!
— Согласен, и это приводит нас к тому, что кто-то третий разжигает рознь между градоначальником и главным жрецом города. И этот третий вполне может быть тем, кто нанял напавший на караван отряд.
Эли кивнула, подумала и нахмурилась:
— Или нет. Это может быть сложной игрой лорда Фарина: послать своего человека, сделав так, чтобы в случае неудачи было очевидно, кому служит вор... а потом с помощью тех же доводов, что мы привели только что, разбить это обвинение в пух и прах! Разве может быть лучшее доказательство его невиновности? Особенно если в воре не смогут опознать слугу градоначальника, а я почему-то уверена, что так и будет!
Рен поперхнулся и признался, с уважением глядя на жену:
— О таком я и не подумал. У тебя на редкость изощренный ум, и я со все большим уважением отношусь к уровню образования в Школе. Значит, ты считаешь, это вполне мог быть и сам лорд Фарин?
— Да. Странно другое, почему вор шел напролом, не опасаясь ловушек?
— Не совсем так, он явно остерегался ловушек, но не магических, и это хорошо: против нас не играют маги. Хотя сейчас, когда артефакт уничтожен, это не столь важно. Знаешь, у меня словно груз с души упал, — признался Рен, блестя глазами, — и вообще... Да пускай они хоть сожрут друг друга, благо от столицы здесь далеко, и уничтожение артефакта может повредить только герцогу эн Варлену!
— Что тебя только порадует, как и все, что может держать претендентов на престол подальше от этого самого престола, — кивнула Эли, — жаль лишь, что мы не знаем планов короля Ретлара.
— Я уже думал об этом. Полагаю, он не будет возводить своего ставленника на престол, а вот любым поводом для вмешательства воспользуется с удовольствием, — мрачно ответил Рен.
Эли погладила его по руке, получив в ответ благодарную улыбку, и спросила:
— Рен, может, нам стоит попробовать еще раз... вопросить о дальнейшем пути?
— Не здесь, — мотнул головой тот, — и не в образе барона и баронессы. Чем быстрее эта пара покинет Артвар, тем лучше. И ты же понимаешь, что вмешиваться в историю с письмом лорда Сиарна будет глупостью?
— Мы могли бы многое из него узнать, — слабо запротестовала Эли.
— Или нет. Например, на нем могут быть чары, предупреждающие о вскрытии письма! Нам нельзя привлекать к себе внимание!
— И как ты предлагаешь все это устроить? — вскинула бровь девушка.
— Скоро узнаешь, — усмехнулся Рен и добавил, любуясь обиженным лицом жены, — не сердись, Эли, это сюрприз. Что?
— Кто-то идет, — девушка тряхнула головой, возвращая лицу холодно-надменное выражение.
— Не удивляйся, — прошептал Рен и подмигнул ей.
Через несколько секунд раздался стук в дверь. Служанка, вошедшая после разрешения Рена, сделала книксен и сказала:
— Милорд, прибыли ваши люди с каретой.
— Отлично, — кивнул тот, с торжествующим видом покосившись на Эли, — помогите миледи с вещами, мы уезжаем немедленно.
— Но я бы хотела посетить храм, — подала голос Эли.
— Я сказал немедленно, — голос Рена был холоден словно зимний ветер, — через полчаса вы должны спуститься вниз, миледи.
Дождавшись, пока жена "с неохотой" отрывисто кивнет, он вышел из комнаты. Эли проводила его взглядом, посмотрела на служанку и потребовала:
— Принесите мне перо и бумагу, срочно!
Все время, пока она служанка складывала вещи, Эли корпела над небольшой запиской, тщательно изображая гнев и расстройство. Наконец она отложила перо, посыпала бумагу песком, давая просохнуть чернилам, и подозвала как раз управившуюся с вещами девушку к себе. Та с интересом уставилась на гостью, Эли вздохнула и спросила:
— Как вас зовут?
— Трина, ваша милость.
— Трина, могу ли я вас кое о чем попросить? Разумеется, не бесплатно, — Эли достала пару серебряных монет и протянула их служанке, глаза которой радостно блеснули, — и так, чтобы об этом не узнал мой супруг.
— Конечно, миледи, я с радостью выполню Ваше поручение, — девушка покосилась на дверь, — и буду о нем молчать. Барон уж больно суров...
— Да, и с подозрением относится даже к самым невинным вещам, — с раздражением произнесла Эли, — я прошу вас передать это письмо главному жрецу, лорду Сиарну.
