Приятным бонусом технологии варки в "протонном растворителе" является возможность в широких пределах менять "рабочую температуру" процесса. От легкого "подвяливания" над погасшими углями, до практически "автоклавного" режима скоростного запекания будущей еды в глиняной обмазке. Под давлением — ход реакции в водяном растворе так и продолжает ускоряться прежним темпом. Уже не в десятки тысяч, а в миллионы раз. Опять же, без применения ферментов. Вполне "наколенная" техника.
Приготовленную таким образом рыбу и дикую птицу — довелось отведать самой. Весьма! Главное — проверить доступную глину. Сделать из нее несколько шариков и положить их в костер. Если шарики рассыплются в огне — глина не подходит. Если они превратились под действием огня в крепкие комочки, такую глину можно смело использовать. Второе ограничение — размер добычи. Она должна быть или плоской (как рыба), или небольшой (как птица). Крайний предел — белка или заяц. Более крупная живность, после запекания в глине — получается чресчур "суховатой" или — не пропекается полностью.
Рыбу, перед запеканием, потрошат, подсаливают, скалывают разрез на брюхе щепкой и замуровывают глиной прямо по чешуе. Из "красной дичи" для запекания в глине хорошо подходят кряква и чирок. Нырковые утки — хуже. Перо у них чересчур плотное, а подкожный жир, после запекания птицы в глине, придает блюду специфический запах. Короче, пища на любителя. Зайца, перед запеканием, не обдирают, а только поторошат и солят. После приготовления — шкура легко отделяется от мяса. Голову рекомендуется отделять. Хотя, знатоки уверяют, что на результат голова не влияет, а держать легче.
При желании и возможности — хорошо начинить дичь животным жиром, травами, ягодами, орехами или фруктами (как вариант — чисто вымытыми корневищами камыша). После этого — тушку нужно тщательно обмазать глиной слоем не менее 1-2 сантиметров, забивая ее в шерсть или под перо. Костер предварительно должен перегореть. Убедившись в готовности "печки" — палкой разгребают горящие угли, а в золе — выкапывают ямку. Туда следует положить глиняную "куклу" и завалить углями. Время приготовления зависит от добычи. Рыбу запекают в течение короткого времени. Зайца или тетерева — не менее 2 часов, а мелкую птицу в пределах часа. Когда пройдет положенный срок — глиняную "куклу" нужно извлечь из костра, аккуратно разбить глину и снять ее вместе с перьями, шкурой или чешуей. В процессе приготовления они впекаются в глину, поэтому легко отделяются от мяса. Последнее — тоже важно! Готовый продукт, по вкусу, запаху и питательности — получается на уровне нашей современной кухни. Конечно, набитая корнями болотного сорняка дикая кряква, запеченная в глине — это далеко не утка по-пекински и даже не "кура с гречей", но — их несомненная предшественница. Кто ни пробовал — за уши не оттащишь... Хотя рецепту много десятков тысяч лет и он сохранился практически неизменным (!) со времен палеолита.
Что в сухом остатке? Ясно, что от простецкого "запекания в глине", до полноценной керамики — один очевидный шаг... Менее понятно, что каждый шаг в сторону привычной нам кулинарии — делался пращурами с огромной неохотой и только под давлением жизненных тягот. По меркам изобильных времен охоты на "мегафауну", такой рецепт приготовления мелкой дичи — это "еда голодных". Бедолаг, вынужденных экономить каждый грамм дефицитного мяса и компенсировать его нехватку избытком всякой гадости растительного происхождения. Такие шаги человечество всегда делало лишь от крайней нужды и радостно о них забывало, когда наступали хорошие времена. Между первыми неандертальскими горшками и общепризнанной Керамической Революцией (в раннем неолите) — разрыв почти в двадцать тысяч лет...
Зачем я описала этот рецепт? Особенностью "неандертальского автоклава" является то, что, даже в самом примитивном виде — это самый настоящий продуктовый мультипликатор. Съедобные части добычи — вообще не портятся от воздействия огня, как обычно бывает в процессе приготовлении шашлыка. Становится вполне съедобной (не требующей мучительного пережевывания зубами) даже шкурка. Кроме того, малоценные растительные компоненты (фактически — гарнир!), набитые в тушку, в процессе приготовления, не только делаются съедобными (и более калорийными, чем мясо), но и пропитываются мясным соком, жиром и запахом мяса. "Комплексную запеканку" не просто можно есть. Выходит реально вкусно и питательно. Для современного, избалованного лакомствами горожанина... Без балды — магия.
А самое главное — описанную пищу можно добывать буквально не сходя с места. Если в окрестностях поселения шныряют враги, а смысл в дальних переходах пропал вместе с изобилием зверя — тактическое преимущество становится стратегическим. Настолько важным, что одновременно с первыми глиняными горшками на Земле появился ещё и принципиально новый тип палеолитической стоянки, более всего схожий со "свайными поселениями" раннего неолита. Заросшее камышом мелководье надолго стало для наших прямых предков защитной "полосой препятствий", столом и домом. А все прочие претенденты на роль Homo Sapiens Sapiens — безблагодатно сдохли. Откуда такая уверенность? Уже могу объяснить.
Наука антропология — зародилась относительно недавно. В середине XIX века. Это не помешало ей потрясти самые основы миропонимания. Вместо роли "сына божьего", человек, с огромной неохотой, начал привыкать к мысли, что не "царь природы", а "продукт эволюции". К тому же, более чем вероятно — её промежуточный результат. Поневоле занервничаешь. Что мы знаем о своей эволюции?
Человек "современного типа" — появился одновременно с открытием способа добывания огня. В промежуток между 300 тысячами лет до нашего времени и 30 тысячами лет до него же — кроме неандертальцев, в Южной Евразии людей не водилось. Смуглые "гости с юга" — набегали и убегали. Про неандертальцев мы сегодня знаем поразительно много. И одновременно, удивительно мало. Найдено, как минимум — триста их полных скелетов. В основном благодаря тому, что у неандертальцев была развитая культура похоронных обрядов и своих покойников они аккуратно закапывали в землю, а не съедали или ещё как-то "утилизировали", подобно "южанам" в тропиках. Кроме того, имеется громадное количество фрагментов костей неандертальцев, самой разной степени сохранности. И невероятное количество так называемых "артефактов", предметов их быта, всяких мелочей и даже отбросов... С развитием методов анализа — "информативность" самых пустяковых находок стала быстро возрастать. А появление методов исследования ДНК — стало важным дополнением к старым способам датировки. Зачастую, более точным, чем "геологический" или "радиоуглеродный"... К началу XXI века — с грохотом и скандалом обрушились целые пласты "официальных представлений" о развитии истории человечества. Факты, проклятые факты.
Во-первых... До появления технологии секвенирования генома — о степени "родства" ископаемых остатков древних людей судили по внешней схожести или наличию ярких отличий. Кому какой признак нравился (обычно, из эстетических соображений) — так тот на его основании "классификацию" и выводил. Умозрительно, но безапеляционно... Как правило, с расистским подтекстом. Ещё буквально вчера (в 90-х годах) авторитетно утверждали, что кроманьонец и неандерталец — разные биологические виды, неспособные к скрещиванию и рождению плодовитого потомства... А наших денисовцев — объявили совсем особым тупиковым видом древнего человека, равно далеким от тех и от других. Ну, захотелось.
Хорошим людям — иногда должно везти... В институте эволюционной антропологии имени Макса Планка — описанный шабаш и бардак придавили железным немецким орднунгом. Измерили, посчитали и перепроверили. Всё точно! Никаких "генетически различных" кроманьоньцев, неандертальцев или там денисовцев в природе не существует! Все эти подвиды Homo Sapiens — легко между собой скрещивались. Последним камнем в гроб расистских измышлений стал анализ костных фрагментов из Денисовой пещеры.
На счастье антропологов, её содержимое стали "научно изучать" поздно. С 1977 года. Таким образом, археологический материал избежал варварского перемешивания "культурных слоев", как в европейских пещерах, где с середины XIX века, ради поиска "зрелищных" крупных костей и черепов — зверски, старательно и безграмотно, перекапывали лопатами всё остальное. Подобно почти нетронутой гробнице Тутанхамона — Денисова пещера стала источником совершенно нового понимания жизни древних неандертальцев. Достаточно сказать, что в этом "медвежьем углу" Алтая, на отшибе обитаемого мира, были найдены бусины из скорлупы африканского страуса и браслет из полированного хлоритолита (явно добытого в Юго-Восточной Азии) изготовленный около 50 тысяч лет назад. Вещица настолько изящная и качественная, что он вполне органично смотрелась бы на витрине современного ювелирного магазина.
Так вот, судя по их данным, последние неандертальцы, до экологической катастрофы — вели крайне энергичный образ жизни. Совершенно нормальным, например, было рождение детей от мамы из Европы и папы из Центральной Азии. За много тысяч километров от родных мест — себе жен сватали. Моторные были ребята... Сами понимаете, все росказни о "истреблении неандертальцев" — стали фигней.
Во-вторых... Датировки по годовым кольцам древесных фрагментов оружия и предметов быта (новые методы проникли и в эту почтенную область прикладной археологии) — позволили выяснить историю эволюции охотничьего вооружения последних палеоантропов. Долгое время считалось, что если отсталые неандертальцы везде обходились дубинами и каменными топорами, то "гости с юга" вытеснили и истребили своих недалеких конкурентов более "продвинутым" метательным оружием. Снова не сошлось. Оказалось, что охотничье оружие плавно (хотя и очень быстро, за считанные годы) прогрессировало от оружия чисто "ближнего боя" к метательным копьям, метательным дротикам и затем лукам со стрелами — очень органично. В рамках одной культуры и "техники исполнения". Никаких "продвинутых пришельцев".
Просто рушилась "пищевая пирамида" и от горькой нужды приходилось охотиться за всё более и более мелкой дичью. В болотистых камышовых топях, занявших место тундростепи — мамонтов и шерстистых новорогов искать стало бесполезно. Зато утки — там есть даже сейчас.
Дополнительный аргумент — это отсутствие в пещерах, раскопах и захоронениях следов оборонительного оружия. Главного маркера начала эпохи междуусобных войн. Самые последние дикари, в исторический период, о щитах и шлемах — прекрасно знают. Подчас мастерят их с великим искусством. До начала голоцена (последнего межледникового периода, начавшегося около 12 тысяч лет назад) — без них как-то обходились. Профессиональная война, со всеми её "прелестями" — привилегия государства.
Похоже, что неандертальцы, при всей своей фантастической коммуникабельности, войн с себе подобными не вели. В далекие завоевания не играли. Обходились дарением и меновой торговлей.
И самое главное, в-третьих... Ни один биологический вид, сподобившийся приобщиться к продуктовому мультипликатору (что бы под таковым не понималось), не ушел от этого "волшебного горшочка" таким, каким был раньше. Пчелы и пауки — подтвердят. Всеми лапами и другими частями тела.
Фенотип живого организма, избалованного обильной и легкоперевариваемой пищей — на глазах (если верить знакомому стоматологу, с которым мы как-то зацепились языками — за считанные столетия!) изменяется в одном и том же направлении. В сторону "редукции" челюстного аппарата и мозгов. Если совсем грубо, то у всех организмов, повадившихся сладко есть и мягко жевать, начинают быстро отмирать зубы. За ненадобностью... Хоть у представителей древнего и славного надсемейства Anthophila (пчел), хоть у не менее древнего и славного отряда Araneae (пауков), хоть у необоснованно самонадеянного рода Homo, в лице единственного (и, похоже, случайно сохранившегося) подвида Homo Sapiens Sapiens. Безвинными жертвами того же самого процесса пали излишне доверчивые представители вида Canis lupus (волки), за совместные с человеком грехи разжалованные в подвид Canis familiaris (собаки домашние). А потом — организм начинает глупеть.
Ещё раз повторяю — быстро изменяется только фенотип. Другими словами — внешность. Генетически, за жалкие десятки тысяч лет — ни волк, ни человек существенно не изменились... Только зубки — тю-тю... Привычка к внешнему пищеварению (в нашем случае вареному и жареному) — никого ещё до добра не доводила. Морфологические отличия так называемых палеоантропов (живших более 30 тысяч лет назад) и неоантропов (внезапно и загадочно появившихся около 25-28 тысяч лет назад) — сводятся к заметно меньшим размерам челюстей, образованию подбородочного выступа и более крутого черепного свода. Потом — к уменьшению размеров головы и массы мозга. Всё! Если факт огорчает господ нацистов и прочих любителей мерить лицевые углы — могу выдать им тряпочку. Пусть в неё порыдают...
Усугублю. Сопоставление недавно установленных данных с давно известными вынуждает признать оскорбительную вещь. Палеоантропы (что бы под этим термином не понимали) — объективно, не были хуже нас в любой известной области человеческой деятельности. А вдобавок — наверняка были нас умнее. Что для некоторых современников (точнее, подавляющего большинства) — особенно оскорбительно.
Начнем с зубов. Эволюционное развитие жевательного аппарата, пройдя долгую борьбу противоречий, успехов дифференциации (приспособления "под задачу") и редукции (отмирания лишнего) — достигло наибольшего совершенства у приматов. Если на раннем этапе развития "позвоночных" (где-то от хрящевых рыб до гоминид) рулила дифференциация, то, начиная с истории развития гоминид, а также истории самого человека — на первый план выдвинулась редукция жевательного аппарата (в сочетании с невероятным ростом подвижности нижней челюсти). Как полагают — ради успехов членораздельной речи.
У древних гоминид имели место большие клыки и диастема. Редукция клыков, вероятно, связана с утратой последними функции "орудия защиты и нападения". Она перешла к вооруженной руке. При этом весь передний отдел зубной системы значительно сократился. Вначале — уменьшились размеры резцов и клыков. Затем — наступила очередь редукции "жевательных" зубов. Причем, роль "ключевого" зуба перешла от второго моляра к первому. Параллельно шла редукция премоляров. Процесс заметен уже у синантропа. У неандертальцев (особенно поздних) — резко выражены признаки редукции всех зубов. Было отчего. Современный химический анализ обломков их челюстей (остатков зубного налета) показал, что неандертальцы привычно питались ячменной кашей, густыми мясными похлебками и даже чем-то вроде острых соусов. За десятки тысяч лет до официально признанного появления человека современного типа.
Дальнейшая редукция жевательного аппарата (в раннем неолите и на протяжении так называемого исторического времени) — характеризуется учащением случаев врожденного (!) отсутствия третьих моляров ("зубов мудрости"), постепенным уменьшением размеров зубов и усилением степени редукции бугорков. В самые последние тысячелетия (начиная с времен "додинастического" Древнего Египта) — отмечена усиленная редукция верхнего латерального резца (резкое уменьшение его размеров вплоть до полного отсутствия). При этом, хотя и достаточно редко (особенно часто, у представителей австралийских аборигенов) — встречаются дополнительные, четвёртые моляры. Последний признак — есть плата "австралийцев" за утрату навыка лепить керамику, между прочим. Включая, "запекание в глине". У их ранних "континентальных" предков четвертых моляров не было. Они появились заново! С возвратом аборигенов пятого континента к регулярному кормлению грубой, жесткой, кое-как прожаренной едой...
