— Не хочется в сексуальное рабство? — прищурилась внучка секретного академика. Зло.
— Пока — нам не до секса, быть бы живу... — философски пожал плечами Ахинеев, — К весне, если ничего не помешает — вопрос секса встанет на повестку дня. Тогда и будем его решать, — эге, если такое брякнул сам Ахинеев — всё серьезно. Вот так, случайно, информация и просачивается. Оказывается, пресловутый "поход за бабами" отвергли не по причине его запредельной аморальности, а как "дилетантский подход к серьезной проблеме"... или как-то вроде... Собираются действовать иначе.
— А оно надо? — что-то ты, подруга, подозрительно засуетилась... Привыкла блистать?
— Обязательно! Жан Бодрийяр, ещё в мохнатых 60-х годах — безупречно разоблачил всю несостоятельность "позднесоветских" выдумок о коммунистическом обществе. Уже на том основании, что в "методичках от ЦК КПСС", на идейном уровне (!) отвергалось важность при коммунизме "сексуального изобилия". Бодрийяр просто напомнил, что как вид, современный человек сформировался в палеолите, а верхний палеолит, по крайней мере в Европе и Центральной Азии, был обществом изобилия. В том числе сексуального. Коммунизм "без сексуального изобилия" — невозможен, нравится кому-то этот вывод или нет. Коммунизм — это мужская идеология и мужское общество. Причем, опыту первобытного коммунизма — сотни тысяч лет... Именно под него (моральный комфорт, счастье любви и свободу мыслить!) — заточен эволюцией персонально Homo Sapiens Sapiens. Всё остальное (община, государство, религиозные секты и концентрационные лагеря) — суть извращения.
— Обоснуйте! — Ленка, от неожиданности, аж прикусила губу, зато казак — беззвучно зааплодировал...
— Вы сами недавно про это говорили. И другие, до вас... Давно... Многократно...
— ???
— Палеолитический охотник-собиратель был самодостаточным существом. Изобилие благ — он создавал собственным умом и собственным трудом. При необходимости — заново, с нуля, буквально голыми руками. Семья — лишь часть этих рукотворных благ. Средство достижения мужчиной духовного и физического комфорта. Уже в палеолите, оно сложилось так. Все кто пытались жить иначе — вымерли... Поправка — сохранились в природных "оазисах комфорта", вроде экваториальной Африки или Индии, где и обезьянам — кайфово. Можно даже выдвинуть "критерий отбраковки" — настоящий человек хорошо живет даже там, где не может жить никто. Выбито золотом на скрижалях истории! Логично предположить, что все, кто так жить не способен — не вполне люди. Самое большее — подозрительные "человекообразные".
— А как же современное человеческое общество?!
— Прекрасный вопрос! — Ахинеев откинулся в кресле, — К сожалению, типично женский. Понимаете, разум — привилегия одиночек. Мужчина — "боевая единица сам по себе". По крайней мере — Homo Sapiens Sapiens. Мозги, жизненный опыт, трудовые и боевые навыки — материальная база свободы. Мужик может всех послать и не пропадет. А женщина, особенно женщина с детьми, без поддержки других людей — уязвима критически. Оно ни хорошо и не плохо, это лишь факт, который диктует принципиально разные жизненные стратегии. В живой природе — аналогично. Пока на планете не было разума — женская стратегия объективно толкала и продолжает толкать самые разные виды к объединению в "корпоративный сверхорганизм". Улей, термитник, муравейник... государство. Там — каждому гарантированы еда, кров и защита. Там — почти не надо думать, достаточно подчиняться... Там — самые слабые и глупые особи чувствуют себя уютно. У современных людей зародышем описанного рая для дураков, причем, совершенно объективно — стала большая "патриархальная семья". Она же, но позднее — род... а ещё позже — племя.
— В чем суть конфликта? — у каудильо свои заботы, ему — надо распознать опасность.
— До выхода работ Бодрийяра, по умолчанию принималось, что индустриальное общество городского типа — разрушает "патриархальную общину" и заменяет её гнет прямой опекой государства. Считалось, что так — получается "прогрессивнее". На этой "прогрессивности", принятой за аксиому — основана маниакальная вера в "социализм" и мечты нескольких поколений социал-демократов XIX века о благости "коллективного решения" любых возникающих проблем. И? Буквально через пару десятилетий после их реального прихода к власти — выяснилось, что допущена принципиальная ошибка... В толпе — разум исчезает. А опека государства (если по сути, диктатуры сплоченной законами и оружием толпы) — совершенно такая же гадость, как и докучливое вмешательство в чужие дела деревенской "родни". Что современная "ювенальная юстиция", что древнее "снохачество" — две стороны одной медали. Симптомы несвободы, взаимного порабощения и морального террора насильно удерживаемых вместе людей. Такие же досадные, смертоносные и по уму никому не нужные "болезни скученности", как грипп и фашизм...
— ???
— Бездумное роение с себе подобными в большом "роде-общине" — человека недостойно. Проблемы людей — данное образование по-человечески решить не дает. Основные силы и средства — там тратятся на охрану "стабильности". А что остается — на веселую массовую травлю "слишком умных". В такой травле — низкоранговые особи "выпускают пар" и чувствуют себя значимыми. А если подсунуть им подходящую идеологию делаются оружием в руках всяких пастырей. Христианство — вера женщин и рабов. И? Вспомните, как, при минимальной поддержке властей — оно сравняло с землей гордую античность...
— ???
— Человек — это существо изменяющее окружающую среду под себя. Деятельный разум. А толпа и её порождения (от религии до государства) — требуют от человека приспосабливаться к среде. Формируют "особь" которой не нужны мозги. Причем, любой разумный поиск средства вернуть утраченные людьми свободу с изобилием — "коллективное бессознательное" воспитанной "в правильном духе" толпы не одобряет. Страшно! Окрепшее государство давит "выскочек" не менее тщательно, чем "традиционные" родовые общины или церковники... По-женски. Не за конкретную вину, а за потенциальную непокорность.
— Секс-то тут причем?
— Свободный союз... ну, искренняя любовь мужчины и женщины — окружающих бесит. Что звериное стадо, что людскую "общину". Во все времена. Личное пространство и личные права — роскошь доступная лишь крупным хищникам. Отчего двуногие обезьянки чью-то независимость "от себя любимых" — никому и никогда не прощают. Особенно, женщины. Совсем не случайно, в мировом фольклоре, главные враги молодоженов — это теща и свекровь (самая ближайшая родня). Свобода жить своим умом (особенно свобода любить) — "стадо-род-общину" разрушает... Взрывает её изнутри. Так же надежно, как горящая спичка, брошенная в пороховой погреб...
— Общее место! — филологиня не упустила случая съязвить, — "Индустриальная семья" — порождение "городской культуры" и результат многократно более высокого "городского" уровня жизни. Когда-то — оно было так. А стремление городских женщин работать наравне с мужчинами — есть признак его же катастрофического падения к середине-концу XIX века... Городской мужчина неожиданно потерял способность содержать семью! А вместе с ней — право на столь любимое некоторыми "изобилие секса". Пресловутая "сексуальная революция" 60-х годов — попытка сделать хорошую мину при плохой игре. Как и современная западная реклама крутости совместного проживания взрослых бессемейных людей в "общих квартирах" (если честно — обыкновенных коммуналках). Массовое обнищание — продолжает нарастать...
— Угу... — Ахинеева с мысли не собьешь, — Для многих оно стало неожиданностью. Но, только Жан Бодрийяр набрался смелости заявить, что средневековая Городская Революция в Европе — не более чем очередная (!) успешная попытка вернуться к древнему палеолитическому изобилию. На новом техническом уровне. Методом создания "искусственной природы". Физически, новое общество изобилия — всегда возникает вместе с новой же "экологической нишей" при производящих ништяки мужиках (которую в норме занимают не работающие женщины, больные, дети и старики). И на которую одновременно с ними претендуют социальные паразиты. Главная их цель — лишить эксплуатируемых свободы распоряжаться как своим временем, так и результатами своего труда. Перехватить право "делить по справедливости". А в пределе — лишить разума... Причем, в случае достижения "успеха" — всем быстренько настает конец. А доказать словами — ничего нельзя... Что у "общины", что у государства — в этом месте "слепая зона".
— Бедные несчастные мужчинки... — а тема Ленку не на шутку зацепила, — Обиженки...
— Издеваетесь или не хотите понимать человеческого языка? — вот так, сразу в лоб.
Глава 70.
Работа над ошибками.
Секунд пятнадцать высокие договаривающиеся стороны испепеляли друг друга взорами, видимо вспоминая какие-то прошлые стычки. Я тему не отслеживала, но невнятные слухи — доносились...
— О чем пыхтеть изволите? — предсказуемо нарушил игру в молчанку Соколов.
— О планах на будущее, — наконец изволила процедить внучка секретного академика, — Некоторые бывшие товарищи считают, что полная женская эмансипация — это ошибка. Что мужики главнее.
— Усугублю, "кормовой базой" современного человеческого общества — являются только и исключительно свободные мужики. Чингис-хан — всю жизнь боролся с пережитками "тейповой морали" и государственным гнетом прежде всего с "мужской" точки зрения. Он — вопрос понимал! Судьба дает нам шанс закрыть назревающую проблему конфликта полов очередной раз. Возрождать тут "патриархальность" я не позволю. Полная свобода — предполагает не менее полную ответственность. Не можешь отвечать за свои слова или дела — на фиг с пляжа... Без скидок на гендер, без поблажек всяким там "аксакалам" и "они-же-детям". А иначе, в два счета — докатимся до кастового деления на "шудр" и "брахманов"...
— ??? — это товарищ круто загнул (или — забежал вперед).
— Галина! — ох, никогда не давайте людям намеков, что понимаете происходящее лучше их. В самый неподходящий момент на вас захотят спихнуть генерацию решений. А потом — раскритикуют.
— В принципе — сказано верно. Мы с вами, вот прямо сейчас, прыгаем через несколько технологических укладов, — это правда, кстати, — Подобные прыжки, неизбежно, сопровождаются сломом прежней общественно-экономической формации (если дело происходит в государстве) и системы морально-нравственных норм (если оно происходит в общине). Если грубо — время решать, при каком строе жить?
— Так... — каудильо подобрался — началась работа. Мне — умничать, а ему — выбирать.
— Пусть меня поправят специалисты... — казак благожелательно кивнул, на секунду прикрыв нахальные зеленые гляделки, — но, первый исторически достоверный случай такого слома — это Палеолитическая революция. Конкретно — изобретение технологии добывания огня и приручение волков.
— Точнее — переход пралюдей-изгоев на симбиоз с волками! — предсказуемо отозвался Плотников, — Те, кто этот подвиг осилили — стали первыми Homo Sapiens и первыми собаками. И вместе расселились по Земле. Уже маленькими семейными группами, скрепленными правдой, любовью и верностью.
— Дальше... — и все опять смотрят на меня, однако казак поспешил закончить мысль.
— А кто не, раз за разом откатывались обратно в Африку, на эволюционное дозревание.
На мой взгляд — гипотеза достаточно спорная. С другой стороны, после завершения в Эфиопии гражданской войны — антропологические экспедиции в районе Африканского Рога вытаскивают из местных горных долинок одну сенсацию за другой. Похоже, там действительно, сотни тысяч лет работал этакий "плавильный котел", перемалывающий потоки мигрантов с запада, севера и юга одновременно... Тамошнее население совершенно особый человеческий подвид. Вещь в себе. И кстати, женщины Эфиопии — не менее, чем эталон (!) современной красоты. Видимо, жесткий отбор по этому признаку там таки шел.
— Что это всё нам дает?
— Последние 12 тысяч лет, с Неолита, — "культурные революции" зачастили с пугающей регулярностью. Однако, в ХХ веке — технологические уклады принялись сменяться быстрее, чем живущие поколения. По итогу стал быстро обесцениваться социальный опыт, накопленный мировыми политическими и финансовыми элитами. Это — главная причина всех попыток "затормозить прогресс", "стабилизировать население планеты" и те пе. Она же, по слухам — причина негласного запрета на колонизацию космоса. Повторения кровавого опыта Железной Революции, на новом техническом уровне — никому не хочется...
— Обесцениваться, в смысле — он стал терять прикладное значение? — уточнил завхоз.
— Обесцениваться — в смысле дешеветь, — очнулась Ленка, — Он перестал быть тайной. А эффективное управление людьми — требует тайны и ощущения широкими массами своей неполноценности. Прямая демократия, — она чему-то радостно улыбнулась, — потомственным элитам, как серпом по яйцам.
— Люди, попав в суровые испытания — все равно выкрутятся... Наработают собственный социальный опыт. Новый и невероятный. Старым властителям мира незнакомый. И станут дурным примером.
— Примерно... Возвращаюсь к Палеолитической революции. Предок неандертальца — мог быть великим охотником и иметь семь пядей во лбу, но оставался вынужденным тащить добычу туда, где другие люди поддерживают огонь. Не рисковал устраивать многодневные дальние рейды и даже одиночные ночевки. Слишком смелых быстро съедали хищники. Приблизительно так тогда выглядела "принудительная социализация"... Большинство — этот порядок вполне устраивал. "Творческие одиночки" — нашли способ его разрушить и освободиться от гнета "патриархального большинства". Скорее всего, такое случилось не по доброй воле. Им пришлось выживать в изгнании. По мысли "патриархов" — обреченными на смерть, как лишенными доступа к огню... Возможно, это были беглецы, спасающие от злобной толпы свою любовь.
— В итоге — изгои получили в распоряжение всю планету и стали новым большинством. Кто не — передохли, — подбил заключение Плотников.
— Звучит оптимистично...
— Засада в том, что любая освоенная технология — перестает быть сложной и опасной. Становится доступной подражателям. Особенно — в случае обучения. Лысые двуногие обезьянки у людей рождаются по прежнему. А убивать заведомых моральных уродов в детстве, что бы они не плодились — у большинства не хватает духу. Или, принципиальности. Гуманизм, религия, "родная кровь", то да сё... Эффект слегка предсказуем. Пока нормальные "умники" ищут любовь — обезьянки плодятся, как кролики. И, по мере роста их прослойки в популяции "умников", налаженная счастливая жизнь летит в тартарары.
— Ну, нам до этого ещё далеко... — самонадеянно изрек каудильо.
— Одно поколение! — хором обрадовали его Ленка с Ахинеевым... и дико друг на друга посмотрели. А чему удивляться, я тоже так считаю. Умные мысли приходят людям в головы одновременно.
— Меньше! — подключился Лев Абрамович, — От силы — пять-семь лет. Потом — кризис...
— ???
Тут надо внести небольшое пояснение. Должность завхоза — нервная по определению. И за усушкой-утруской запасов надо следить, и за сохранностью остатков, и за пополнением "фондов", и за всем остальным сразу. Не потому, что накажут за упущение, а потому, что бесхозяйственного — на эту должность не выдвинут. А пресловутая "хозяйственность" есть мания, сродни неизлечимой болезни. Начальник складского хозяйства, не страдающий такой манией, профнепригоден. Вообще!
