— Я пока еще не знаю. Не могу отметить границу, за которую мне заходить нельзя. Было бы гораздо проще, чувствуй я тем или иным образом свой лимит. Вам в какой-то мере проще. Каждый знает свой запас чакры и ощущает ее расход, а я как недавно ослепший с кувшином, даже по звуку не могу определить сколько еще осталось внутри... — развела руками я. Лежа это выглядело забавно.

Через некоторое время вернулся Наруто, развели костер. Разговор все скатывался к событиям двухдневной давности... Признаться, напугала я их этими Пиявками здорово. Но не так страшен оказался черт, как я его малевала. Странно, ведь я твердо была уверена в неблагополучном исходе схватки. Однако нечто пошло вразрез с моими невесть откуда взявшимися представлениями об этих существах.

Похоже, моя первая догадка была верной. Они слишком старой модификации и совершенно не знакомы с сегодняшними реалиями. Это значит, что их где-то хранили в... КРИОГЕНЕЗЕ... всплыло знакомое чужое слово. Замороженными то есть. И вот теперь, когда они понадобились, их напустили на нас. А они растерялись, потому что мы — совсем другие. Не такие, как те, с которыми им приходилось, возможно, иметь дело раньше. Отсюда их странное поведение и столь быстрая гибель.

То есть ты хочешь сказать, что их вывели до того, как ниндзя стали известны эти штучки с теневым клонированием, вихревой защитой и прочая? Это единственно возможное объяснение всем странностям...

А какое объяснение ты найдешь тому, что увидела, когда смотрела ТУДА? Чем это было? Прошлым? А ведь женщина из видения до странности походит на твое отражение в зеркале. Разве что она выше и характерец у нее не сахар. Да и выглядела незнакомка немного старше. Тогда будущее? Но причем тут Пиявки? Ничего не понимаю!

Разозлившись на себя за подобное скудоумие, я сердито насупилась и внутренне замолчала, прислушиваясь к тому, о чем беседовали остальные. За этими рассуждениями я и не заметила, как выхлебала две, а то и три чашки крепчайшего бульона. Совсем скоро я чувствовала себя готовой к дальнейшим действиям любого характера. И тут до меня дошло. Я ведь совсем не поблагодарила их!

— Ребята, — хоть и говорила я тихо, но все замолкли и тревожно оглянулись на меня, мол, что еще? — Спасибо большое! Вы... без вас это было бы бесполезной затеей, — слова были неуклюжими, но зато честными. Лица шиноби из Конохи расцвели улыбками.

Неторопясь мы собрали свои вещи, затушили костер. Я чувствовала себя бодрой и полной сил, и под надзором четырех пар глаз, которые тщательно следили за моим состоянием, старалась изо всех сил показать, что мне гораздо лучше, чем раньше. Однако это не помогало, и мне почему-то не позволяли ничего делать...

Взобравшись на спину Сакуры, я на секунду зажмурилась: мы идем прямо на солнце!

К концу нашего путешествия шиноби немного заскучали. Я же молила об одном всех ведомых и неведомых богов: чтобы не случилось ничего более серьезного, чем эта недавняя встреча с Пиявками. Мне хватило ее по горло. И это дало мне еще один повод задуматься над собственным поведением... Все-таки я не искатель приключений, и это тяжкое ремесло куноичи — не для меня. Не может быть куноичи настолько трусливой. Впрочем, что можно считать трусостью? От опасностей я еще не бегала, наверное, потому что их было не так уж и много на моем пути... Этих самых опасностей. Да и некогда бояться, пока рядом надежное плечо друга.

Перед нами простиралось открытое пространство, пронизанное лучами восходящего солнца. Усыхающая трава, уже приобретшая цвет соломы, переливалась яркими брызгами росы. Где-то далеко впереди синей полосой вздымался лес. Позади угрюмо молчала осенняя чаща, скрипя старыми деревьями, словно несносная старуха — гнилушками когда-то крепких зубов. Насмешливый хохот уже проснувшихся сорок неприятно холодил спину, как взгляды и перешептывания завистниц в школе, когда ты сделала новую прическу или пришел в кроссовках вместо строгих ботинок...

От земли поднимался туман. Слоистый, полупрозрачный, неровной густоты, будто табачный дым... Неведомый курильщик выпускал из-под земли кольца и зигзаги, вероятно, страясь угодить какой-нибудь несговорчивой даме. Однако дама осталась непреклонной, поэтому вскоре курильщик бросил циркачество и, выбив трубку о пепельницу, удалился. Земля под нашими ногами вздрогнула... Из высокой травы поднялась стайка небольших пестрых птичек и с недовольным, пронзительным гуканьем унеслась по направлению к лесу. Раскаленный шар солнца неторопливо полз вверх, меняя окраску с алой на желтовато-оранжевую.

Никому не верилось, что где-то вот здесь, под этим полем простираются на тысячи километров неведомые коммуникации Пустых. База 'Окулюс'.

Нам предстояло пересечь это пространство, чтобы...

Меня вновь охватило ощущение дежа-вю. Подхваченная его захлестывающим потоком, я, не чуя земли под собой, понеслась вперед... Из-под ботинок летели искрами от костра сверкающие на солнце капли. Ноги в момент сделались мокрыми, продираться сквозь оплетающие икры холодные липкие стебли было трудно, словно ступни застывали в смоле, но я упорно лезла вперед. Задыхаясь, обжигая горло холодным воздухом низовья, ибо мы спустились с довольно высокого холма, я плюхнулась на колени, нимало не заботясь об одежде, и принялась с корнем вырывать дерн...

Крышка люка обнажилась как раз, когда остальные подоспели на помощь.

— Это здесь! — торжествующе выдохнула я, напрягаясь, в попытках приподнять ее.

— Что это? — Сакура присела рядом и внимательно вгляделась в Знак, оттиснутый на черном металле. Я поняла, что он ей не знаком. Меня же всю колотило при одном взоре на него... Он походил на тот, что оттиснут Природой на моем животе, но тем не менее в нем была какая-то неправильность. Будто недосказанность... Что-то не так. Но что? Задумываться над этим я не стала, поскольку занимало меня сейчас нечто иное.

— Понятия не имею, но мне очень надо его открыть! — я дергала за витую кованую ручку, чуть не плача от того, что она не поддается.

— Дай-ка я, — Харуно отодвинула меня, поудобнее взялась за рукоять и на выдохе попыталась приподнять упрямую крышку. Первая попытка провалилась. В искреннем недоумении уставившись на неожиданно заупрямившееся препятствие, девушка, с нехорошим блеском в зеленых глазах, предприняла попытку номер два. Но и вторая, и третья, и четвертая — все были безуспешны. Прищурившись и вздохнув от дасады, куноичи решила приложить больше усилий...

Итогом был мой возмущенный вопль и вырванная с мясом из металлического массива витая кованая ручка, зажатая в маленьком девичьем кулачке...

Парни смотрели на это все со снисходительными ухмылками, мол, девушки, что с них взять!

Но когда один за одним они отступались перед непокоряющимся препятствием, снисходительность в их глазах таяла, уступая мето растерянности и сожалению. Один Нейджи не принимал в этом никакого участия, с присущим ему одному высокомерием глядя на нашу возню. В конце-концов мы уселись вокруг таинственного люка, ведущего неизвестно куда, и молча уставились на него.

Тем временем день набирал обороты, роса уже высохла, и солнце начинало пригревать. День обещал быть жарким.

— Знать бы, что там такое, — отдышавшись, Нара выжидательно посматривал на меня.

— Единственное, что я знаю, это то, что мне необходимо его открыть, — словно заведенная повторила я, раздраженно всплеснув руками.

— Мы что, никуда не пойдем сегодня? Так и будем здесь ковыряться непонятно зачем? Весь план насмарку! — расстроился Наруто. — Мы уже ведь близко от входа? Да?

— Не надо торопиться, горячая голова... Найти неприятности на собственную пятую точку ты всегда успеешь, — осадил его Шикамару. — Нейджи, посмотри-ка, что там такое? Может, и не надо нам туда лезть?

— Пока вы в пустую тратили свои силы, я уже это сделал, — доставая из заплечного мешка флягу с водой, заявил он. — И могу сообщить, что вижу только темный колодец... Сбоку скобы для того, чтобы держаться при спуске. Там довольно глубоко, я не узнал, куда он ведет, — шиноби Листа неторопливо отпил из фляги. — И еще кое-что. Этот люк открывается отнюдь не грубой силой... — старший Хьюга протянул руку и легко переместил несколько кусочков железной мозаики, из которой, при внимательном, очень внимательном рассмотрении, склазывался Знак. Как только все встало на свои места, внутри что-то щелкнуло, и крышка отъехала право, скрываясь в пропезанном под нее пазу.

— Мда... — мне захотелось сквозь землю провалиться, только чтобы не ощущать на себе этот уравновешенный и отчего-то показавшийся мне очень насмешливым взгляд Нейджи-сана.

Мы заглянули внутрь... От угольной черноты, разбавленной только сверху жидковатым светом, постепенно теряющим свою силу, закружилась голова и потемнело в глазах. Возникло стойкое чувство, будто оттуда смотрит на нас чей-то внимательный и очень недружелюбный глаз. Лезть туда немедленно расхотелось.

Внезапно внизу один за другим стали вспыхивать скрытые в стенах светильники, заполняющие вертикальную трубу спуска мигающим молочным свечением. Оцепенение схлынуло.

— Не нравится мне все это, — проворчал Шикамару, наклоняясь над отверстием и пробуя расшатать одну из впаянных в стену скоб. Металл сидел крепко и, несмотря на то что долго никем не использовался и оставался без ухода, не был тронут ни единым пятнышком ржавчины. Но все-таки спокойствия это отнюдь не внушало. — Ты уверена, что оно нам надо? — обратился он ко мне.

— Я кашу заварила, мне и расхлебывать, — отозвалась я. — Никого за руки не тяну, кто не хочет, может не идти...

— Ну ты скажешь тоже, — покачал головой Наруто. — Попробуй не пойди, вдруг ты чего-нибудь натворишь? Тем более Гаара велел за тобой присматривать, — вот ведь наглец, а? И как он до сих пор не раскрылся...

Оставив его тираду без ответа, я в одно мгновение оказалась внутри. .Со вздохом за мной потянулись и остальные.

Когда круглое пятно выхода на поверхность стало крошечной точечкой, которую еле-еле мог разглядеть даже Нейджи, а мне уже начало казаться, что вся моя жизнь вот так и пройдет в этом колодце без дна, левой ступней я наконец коснулась ровной поверхности, а не очередной скобы.

Спустившись, я осмотрелась.

— Удивительно, что не сработала система предупреждения о вторжении, — пришла из ниоткуда ясная мысль, которую я тут же озвучила. Коноховцы покосились на меня, но никто ничего не сказал. Потому что невольно в ТАКОМ месте хотелось соблюдать тишину.

Испещренные незнакомыми символами и формулами, графиками, диаграммами, а также довольно подробными, но отвратительными по содержанию рисунками, стены светились, как и тоннель. Тут и без всяких пояснений и переводов было понятно, что речь идет если не о чудовищных пытках, то по крайней мере об очень неприятных опытах над какими-то нелепыми существами, отдаленно похожими на людей. Несколько длинных металлических столов, снабженных приспособлениями для удержания 'подопытных', имели кровостоки, уходящие куда-то в пол.

— Там стоят цистерны, — тихо заметил Нейджи, уловив направление моего взора. — Они до сих пор полные...

Отвращение подкатило к горлу скользким комом. Пришлось сглотнуть. Хуже всего, когды ты что-то Знаешь, но не можешь этого Понять. Лица сотоварищей исказила гримаса омерзения. О, да, это воистину злое место. И туда вниз, вниз, вниз ведут еще тысячи, тысячи ступеней... И там много такого, о чем даже я имею весьма отдаленное представление.

Чем больше я смотрела на настенные иллюстрации, тем больше меня затягивало в водоворот необъяснимых ощущений, отрывков неких видений, кусочков чьей-то правды, когда-то случившегося и давным-давно прочно позабытого всеми. Или так и не узнанного никем.

Медленно, словно в трансе, я приблизилась к одному из столов и провела кончиками пальцев по его прохладной и гладкой поверхности. Мучительные воспоминания толклись в мозгу, словно рой надоедливой мошкары, но никак не могли протиснуться в сознание, чтобы заполонить его целиком. Тык происходит, когда вы пытаетесь вспомнить какое-то слово, оно вертится на языке, вы точно знаете его смысл, но абсолютно не в состоянии припомнить хотя бы примерную последовательность звуков, которые несут этот смысл.

Отвернувшись от стола, я вновь взглянула на стены и с удивлением обнаружила, что некоторые из фраз незнакомого мне языка, а в том, что это был именно их язык, я не сомневалась, стали понятными. Но эта понятность была не такой, как когда вы выучиваете чужой язык. Наоборот, это было, словно я думала на этом языке. Думала так же, как...

— Здесь ничего нет, — с трудом выдавила я из себя, силой перекрывая поток захлестнувшей меня информации. — Пойдемте дальше. Здесь нет того, зачем я сюда пришла.

Недоверчиво переглянувшись, мои спутники все же последовали за мной. Никто не задал ни единого вопроса. Но меня влекла вперед некая необоримая сила, тянула за руки, за волосы, звала, манила, обещая неизвестно что... И я не пыталась ни противиться ей, ни осознать что она такое. И не видела и не слышала кругом ничего и никого.

Протектор на лбу стал горячим, однако я не придала этому особого значения.

Мы пересекли зал, в который попали, и по мере того, как мы продвигались вглубь, позади нас гасли, а впереди и вокруг вспыхивали световые панели. На некоторых из них имелись указатели. Уровень, лаборатория, допуск. Уровень, лаборатория, допуск. Уровень... Лаборатория... Допуск... Я зачитывала вслух эту кодифицированную информацию и от гортанных звуков собственной речи ежилась, как от ударов бича.

Первым 'отмер' Шикамару:

— Что это за место, Рю? Зачем мы полезли в эту крысиную дыру?

— Это Северо-западный блок базы 'Окулюс', — откликнулась я.

— Что ты там бормочешь? По-человечески можешь сказать? — проворчал недовольно он. Я очнулась. Я сказала это на языке Пустых.. Пришлось повторить. И я даже почти не удивилась, уловив легкий акцент...

— Теперь я почти уверен, что ты и в самом деле отсюда, — удовлетворенно заметил Нара. — Мы придем с той стороны, с какой никто не ждет. Все складывается даже лучше, чем я думал. Только одно волнует: на кой мы сюда поперлись? Ты ищешь какую-то вещь? Или нечто непредметное? — продолжал шиноби, пытаясь, вероятно, таким образом натолкнуть меня на верную мысль.

— Когда я найду искомое, ты узнаешь об этом первым, — наполовину отшутилась, наполовину сказала правду я. А большего и сама не знала.

Наверное, чужому человеку, чтобы не заблудиться в этих переходах, спусках, подъемах, лестницах, лифтах и в большинстве своем запертых кабинетах и лабораториях пришлось бы основательно потрудиться над трехмерной картой 'Окулюса'. Я же вела их за собой столь уверенно, будто точно знала, куда и зачем мы движемся. Иногда мне казалось, что это не я иду, а меня ведут.

Остановившись перед очередной белой дверью, высокой, уходящей куда-то в потолок, я невольно поразилась масштабам подземелья.

— Это здесь, — я любовно огладила пальцами светлую панель с выпуклыми символами. — Код доступа 2882, — мои пальцы зависли над клавиатурой и уже приготовились было набрать его, как меня остановил спокойный и собранный Нейджи-сан.