Там, на даче незнакомец, командовавший курортником-мордоворотом, обрисовал ситуацию лаконично и недвусмысленно. В устах незнакомца все звучало предельно просто. Пленнику придется выполнить одно маленькое поручение, и тогда заинтересованные стороны расстанутся к взаимному удовлетворению, 'полюбовно и без претензий'. Его супруга, кто не в курсе, находится в надежном месте, и если Артём будет брыкаться-трепыхаться, совершать лишние телодвижения, то ей не поздоровится. Поэтому лучше сохранять благоразумие и спокойствие. Поручение же состоит в следующем: одного 'не очень хорошего товарища' надо облить пивом, а когда тот начнет 'качать права', 'возникать', то схватить наглеца за грудки и позволить съездить себе по сусалам. Дальнейшего сопротивления не оказывать и, при первой возможности, незамедлительно уходить. До места, где намечены пивные ванны, его довезут, после выполнения нехитрого задания также заберут. И доставят в целости и 'относительной сохранности' до дома. И если все пройдет гладко, то вскорости там появится и супруга, опять же в целости и полной сохранности. Фотографию 'нехорошего товарища' ему сейчас покажут.
Главарь похитителей (в том, что требования злоумышленников озвучивает один из организаторов и идейных вдохновителей, Артём почему-то не сомневался) особо подчеркнул — времени на исполнение 'поручения' будет очень мало, минут десять-пятнадцать. Чтобы, как выразился незнакомец, 'кидалова не случилось, и задница не чесалась бежать с заявой в мусарню'.
Выслушав наставления, Артём почувствовал себя бездарным актеришкой в театре абсурда. Полная шизофрения! То ли похитители абсолютно невменяемые, то ли его снимают в развлекательной программе типа 'Скрытой камеры' или 'Розыгрыша'. Денег не требуют, продать за бесценок бизнес не предлагают, на квартиру-машину не претендуют, даже не пристают — в духе кинематографических сюжетов — с просьбами застрелить президента или, на худой конец, губернатора.
Облить пивом какого-то дятла? Зачем? Для чего? Почему сопротивления в случае возникновения драки не оказывать? А если начнут ногами месить? Не издеваются ли над ним?
Часть возникших вопросов Артём задал собеседнику. Также выразил недоумение и некоторое возмущение. Мол, пошто изгаляетесь, изверги, говорите нормальным языком, чего надобно. В ответ прозвучала настоятельная рекомендация заткнуться и не возбухать, поскольку его дело — телячье, исполнить то, о чем попросят и гулять на все четыре.
А не то, он сам знает...
Пришлось рекомендации принять за инструкции к применению. Невзирая на их нелепость. Главарь не удосужился объяснить конечную цель обливания пивом и мордобития, лишь еще раз в напутственном слове помянул сотрудников милиции и слезно умолял забыть об их существовании. Но Артём тоже не первый день белый свет обживал и догадался, что потенциальную жертву пивного произвола хотят элементарно скомпрометировать. Других причин и не придумаешь. Не шоу же они в самом деле режиссируют. Хотя как можно скомпрометировать посредством пачкания костюма пивом или даже легкого мордобоя, буде драка случится?! Любой мужик отряхнется и благополучно забудет. А не забудет — так возгордится; хулигану и нарушителю спокойствия укорот дал. И зачем тогда огород городить? Перегруженные стрельцовские мозги выдали на-гора единственное разумное предположение, как-то оправдывающее подобную нелепую затею — 'нехороший товарищ' имеет депутатский мандат или сидит в чиновничьем кресле, и скандал ему испортит карьеру.
Изложив напутствие, главарь удалился. После чего Стрельцову развязали руки, сняли повязку с глаз, накормили и напоили. Правда, оставив зафиксированными ноги. И под дулом пистолета. Попутно предоставив возможность полюбоваться снятой во всех ракурсах рожей 'нехорошего товарища', которого предстояло облить и, если потребуется, стукнуть. Ставший почти родным мордоворот в шортах, а обслуживанием пленника, в том числе и кормежкой, занимался исключительно он, приволок целую кипу фотографий. Хоть дембельский альбом составляй. В общем, сервис удовлетворительный.
На даче они проторчали несколько часов, а потом мордовороту кто-то позвонил на сотовый, и...завертелось. Артёму снова набросили повязку на глаза, засунули в автомобиль и привезли на набережную к кафе 'Венеция'. Как выяснилось. Тут уже проделали все в обратном порядке, то бишь повязку сорвали, веревки с ног сняли и из машины вытолкнули. Быстро и аккуратно. Стрельцов ни одного из похитителей, кроме надоевшего мордоворота, так и не разглядел. Только по количеству голосов и занятых мест определил, что их было четверо.
Из глубины салона главарь — он оказался здесь же — напомнил про нехватку времени, и черный 'БМВ' с заляпанными грязью номерами, скрипнув шинами, умчался. Но Артём ни на миг не усомнился, что похитители где-то рядом, следят, контролируют. Может быть, на другой машине.
И вот он перед кафе. Хочешь — кричи, милицию зови, хочешь — пивом обливайся. Чистая незамутненная злоба выжигала каленым железом нутро, иссушала душу, однако наружу не вырывалась. И причина злобы крылась в Насте. Вернее в том, что эти ублюдки посмели угрожать ей, фактически держат супругу в качестве заложника. Любые эскапады в отношении себя Стрельцов переварил бы легко, в рамках разумного, конечно. Тем паче не настолько сильно его и обижали. Не унижали, не изгалялись, с непристойными предложениями не лезли. Попинали маленько, не без того, свободы передвижения лишили, заставляют совершить нелепую выходку, что удручает, но вполне терпимо. Если бы увечье какое нанесли или насилие в извращенной форме сотворили, тогда бы он осерчал. Вплоть до самоубийственных выходок. А пара синяков на...спине и плечах и попрание прав человека — ерунда. В отместку виновные ряхи начистить и забыть. И не такое переживали.
Но Настя...
От одной мысли, что она неизвестно где, что с ней может случиться нечто нехорошее, а то и страшное, непоправимое, и не только с ней, но и с их ребенком, Артёма корежило. Кулаки сжимались, зубы скрипели так, что, казалось, раскрошатся. И отравляла нутро черное злоба. Которая через миг сменялась безысходностью и страхом.
Злись — не злись, страшись — не страшись, а деваться некуда, выполнять абсурдное задание похитителей придется. Иначе высока вероятность того, что с Настей... нет, об этом лучше не думать! Бежать в прокуратуру, в УБОП, в ближайшее РУВД он не станет — слишком велик риск. Ведь по мордам (вернее — по одной морде) видно и по голосам понятно, что похитители способны выполнить свои обещания-угрозы.
Предусмотрительные, сволочи! Времени дали в обрез. До телефона не доберешься, а если и стрельнешь у кого трубу, то не успеешь дозвониться и объяснить что к чему. И следят же еще наверняка...
В общем, как ни крути, а обливаться пивом придется. И 'нехороший товарищ', что на фотографиях красовался, здесь — на месте — задом стул подпирает, с друзьями-подругами пирует. Словно просится умыться 'Балтикой' или 'Золотой бочкой'. Откровенно говоря, на депутата или высокопоставленного чиновника субъект походил мало. Данный факт Артём еще на даче подметил, но на фотографиях 'товарищ' хотя бы периодически попадался в пиджачно-галстучном наряде и смотрелся в целом солидно. А, извините за сленг, в натуре он выглядел не... государственно и слишком вольно. Важного чинушу редко можно встретить на публике в джинсах, кроссовках и футболке.
Но главные сомнения в статусе 'товарища' зародила не одежда; в 'депутатском' ухе блестела золотом серьга, а волосы были стянуты в хвост. Не очень длинный — еще не 'конский', но уже как минимум 'лисий' или 'кошачий'. Бюрократы, депутаты или даже кандидаты в депутаты подобными 'прибамбасами' не увлекаются. Данные аксессуары чаще носят неформалы: разные рокеры, хакеры и прочие факеры. Впрочем, кто нынешних избранников народа разберет, многообразие этой фауны не поддается описанию.
А остальные приметы налицо: щеки розовые, как яблочки наливные, прямой нос, тонкие губы, густые прямые брови, волосы русые. Красавчик! И 'хвост' не портит впечатления. Плюс подтянутая спортивная фигура и общая холеность. Смотрелся парень прямо-таки донжуаном местного разлива в одном флаконе с Аленом Делоном. Женщины наверняка на него вешались гроздьями. Артём мимоходом отметил фактуру и рост молодого человека, на фотографиях комплекция в глаза не бросилась, а лоб-то здоровый. Надо полагать, пару-тройку хорошо поставленных свингов по физиономии этакая орясина организует легко.
Парень, лицо которого столь тщательно изучалось в дачном домике, веселился по полной программе в компании пятерых, как говаривали в старину, 'добрых молодцев' и троих разбитных девиц. Два столика, занятые молодежью, ломились от закусок, рыбных и мясных нарезок, шашлычных огрызков и спиртного, начиная от пива и заканчивая приторно-сладким ликером. Одна из девиц — миниатюрная крашеная блондинка, будто подтверждая мысли Стрельцова относительно женщин и гроздьев, гордо восседала на коленях у 'хвостатого', что затрудняло предстоящую процедуру обливания; окатить ее кавалера и не замочить даму представлялось маловероятным. А с другой стороны, плевать, кто там у кого на коленях сидит. То, что ему приказали, Артём, безусловно, выполнит, пусть там хоть выводок младенцев расположится. Потому что ради Насти он и не такое... отмочит.
Стрельцов на всякий случай огляделся, тешась надеждой обнаружить слежку со стороны похитителей, но напрасно. Засечь тут наблюдателей — задача неразрешимая; вокруг десятки машин, людей еще больше, плюс великолепный обзор из окон соседних многоэтажек. Попробуй, отгадай, где они притаились. Может, за тонированными стеклами авто? Или в подъезде одного из близлежащих домов? Или основные действующие лица — на черном БМВ — вообще уехали, а их сообщники сидят спокойно в кафе, расслабляются и поглядывают на чудика, которого, как в криминальной среде выражаются, 'подписали' на идиотскую выходку?
Знать бы еще, кто этот парень с фото и зачем его нужно компрометировать. Ничего, потом разберемся, отпустим агнцам по грехам их. Мало не покажется. Дайте только Настю выручить, тогда поглядим, что у кого за душой
Призывая все громы небесные на головы злодеев-похитителей, Артём решительно направился к бару. За пенным боеприпасом.
* * *
— Молодец, мужик!— Величев удовлетворенно крякнул и перехватил бинокль другой рукой. Хотя до переоборудованного в кафе теплохода было не больше ста метров, он предпочитал использовать оптику, чтобы видеть выражение лица 'камикадзе'.
После 'выгрузки' пленника на набережной Химик, как и было условлено, заехал во двор в паре кварталов от кафе, где Серега вместе с торпедами пересел из 'БМВ' в серебристый 'Ландкрузер'. Припарковались у дома с кормовой части 'Венеции' и развернули своеобразный наблюдательный пункт. Во второй машине — серой девятке — томилась еще пара человек на подстраховке. Сегодня Велик подтянул не только лучших своих людей — Химика и Гвоздя, но еще пару самых верных и исполнительных — Митяя и Самбиста. Да и проштрафившегося Чалдона прихватил. На всякий случай. Ведь если опять случится неудача, Туман кишки на яйца намотает... и бригадиру, и его присным. И исключений не сделает. А причиндалы жалко.
Но на сей раз ничего сорваться не должно, все продумано до мелочей. И согласовано с худосочным посланцем шефа. Чтобы подопечный, Стрельцов, помнится, у него фамилия, с крючка не сорвался и не выкинул какого-нибудь коленца, даже за те считанные минуты, пока меняют машину, за ним и следили из 'девятки' Гвоздь с Самбистом. Начни мужик барагозить, в ментуру рваться, его мягко перехватят и напомнят о супруге и ее незавидной участи... И биноклем-то Велик прибарахлился лишь в целях страховочных, авось намерение взбрыкнуть, если оно появится, проступит на морде подопечного, и времени для его вразумления будет больше.
Нет, рыбка с крючка не сорвется. Серега глаза подопечному велел завязывать не от склонности к театральным эффектам — пусть считает, что ему не дают запомнить приметы похитителей. То есть создают препятствия для последующего опознания, когда Стрельцов в мусарню поскачет. Мужик он неглупый сообразит, что если от опознания берегутся, значит, его не завалят, оставят живым, целым и невредимым, и лишних телодвижений делать не станет. Так его проще на коротком поводке держать. Старый психологический трюк, который Величев почерпнул из любимого источника — американских детективов. Янки эту тему в своих опусах неоднократно мусолили, до дыр практически затаскали. И здравый смысл поддерживает позицию америкосов — нельзя у человека последнюю надежду отнимать, в угол его загонять, будь он хоть трижды лох распоследний. Загнанная в угол крыса способна броситься на любого — даже в десятки раз более крупного и сильного — врага и перегрызть тому глотку. А мужик и на лоха-то не похож, из деловых, к тому же лось тот еще. Если его по беспределу окучивать, таких дел наворотит — мало не покажется. Пусть лучше верит в то, что вернется домой и в то, что с женой его ненаглядной все в ажуре будет.
Слабое место — Митяй, он харю свою перед Стрельцовым засветил, но на то корешу даны соответствующие указания. И Митяй их выполнил, намекнув подопечному, что сам он не местный, а гастролер залетный и вскорости из города смотается. Если мужик по разряду умственно отсталых не проходит, то смекнет, что в подобном раскладе Митяю по барабану, кто там его фас 'сфотографировал' и зачем. Это еще один, как говорят те же янки, психологический нюанс. Чем их больше, тем вера крепче, и пойдет бычок на заклание покорно и спокойно. Здесь на американских писак стоит положиться, в психологии они не одну собаку сожрали. Недаром каждый второй янки к психоаналитику бегает чаще, чем тракторист в сельпо за бутылкой. Да и тумановский прихвостень 'просто Саша' Гареев профилактическую меру одобрил.
Все-таки славно, что Гареев свалил. Дал добро на акцию и смылся куда-то. Велик не возражал; дышать легче стало. Одним присутствием своим нервировал соглядатай поганый. Стучал шефу, к бабке ходить не надо. И сейчас, верняк, помчался докладывать. Одно слово — мусор, у них ведь бывших не бывает. Душком мусорским от него за версту разило. Серега с трудом сдерживался, дважды едва не перешел грань и не шмальнул в поганца. Рука уже к стволу тянулась. Но бог миловал...
Рыбка на крючке не трепыхалась. Подопечный послушно, как и было приказано, купил кружку пива в баре и стал подниматься на верхнюю палубу кафе-теплохода, где расположился Паровоз и его собутыльники.
— Ай, красавец! Ни вправо, ни влево, сразу быка за рога.
— А куда ему деваться с подводной лодки? — тихо пробубнил над ухом Митяй.
— Не скажи, брат, — не отрываясь от окуляров возразил Велик, — с подводной лодки свалить — как два пальца об асфальт. Акваланг надел, и в воду. А наш клиент вполне мог свою бабу кинуть. И нас вместе с ней.
— Да ну, — скептически хмыкнул Митяй, — ты же вон, сколько народу подтянул, куда ему.
— Мужик об этом не знает. Мог попробовать свалить, в ментуру рвануть, типа, заявы строчить, как тот Достоевский — романы. А что бабу по кусочкам собирать будут — дело пятое. Жалко, типа, но не его же на ленты порежут. А он и не попробовал. Вот ты бы что на его месте делал: перся мясом на бойню, боясь за бабу или свалил по тихой грусти?
