— Больше мне и не нужно, — обрадовался Трофимов и поднялся со стула. — Забуреет — посылай. А на вопросы хоть ответишь?
— Зови, пока не передумал!
— Все-все, меня уже нет.
Оперативник выскочил в коридор и, спустя полминуты, вернулся в сопровождении худого долговязого типа весьма потертой наружности. На морде у типа застыла мина, с которой обычно старые преподаватели-физики в сто восьмой раз объясняют придурковатым ученикам отличие скорости от ускорения. Терпеливо, смиренно и равнодушно.
— Знакомьтесь! Юрьич, это тот парень, про которого я тебе говорил, — сделал программное заявление Трофимов. — Оставляю вас, если что, я во дворе в машине.
Розыскник летучей мышью шмыгнул за дверь. Не быстро, не резво, не стремительно, а как-то...оперативно, словно оправдывая устоявшееся название должности.
— Александр, — протянул руку кисломордый долговязый субъект.— Можно просто Саша.
— Игорь Юрьевич, — обошелся без фамильярностей Данилец и пожал протянутую ладонь. С неохотой. С трудом удержавшись от того, чтобы не скорчить на физиономии фирменное выражение вечно занятых и недовольных господ, а также дворников, вахтеров и москвичей: 'Ходют, понимаешь, тут всякие'. Впрочем, жители первопрестольной обычно изображали на лицах нечто измененное под названием 'Понаехали тут...'.
— Очень приятно. — Гость Данильца проскрипел банальность столь безжизненным голосом, что сомнения в 'приятности' возникали существенные.
— Соответственно. — Ответ следователя был не менее куртуазен. — Что Вы хотели спросить?
— Понимаете, мы интересуемся ходом расследования одного уголовного дела и его... перспективами.
Долговязый посетитель Игоря Юрьевича изрядно нервировал. Не сам по себе, а вкупе с привходящими обстоятельствами. Присутствие посторонних в кабинете в ближайшие полчаса в планы следователя не входило. Данильцу сейчас нужно было заметать следы подмены вещдоков, а не с Сашей-Александром любезностями обмениваться. Тому, видимо, торопиться некуда, вон фразы как смакует, растягивает, излишней суеты не проявляет. Накапливающееся раздражение выливалось в демонстративную вежливость.
— Для начала уточните, если не трудно, несколько моментов. Во-первых, кого вы имеете в виду под местоимением 'мы'? Во-вторых, какое именно дело вас... — Игорь Юрьевич произнес местоимение словно команду 'фас',-... интересует? И, в-третьих, на основании чего, извините за нескромность, возник интерес?
— Мы — это я и мой работодатель, про него Вам Трофимов, наверное, говорил. А дело — по двум трупам на острове Гладышева. Причины интереса шеф мне не сообщил, но там, кажется, родственница одной из потерпевших на него выходила. Точно не скажу.
Когда долговязый гость произнес слова: 'по двум трупам на острове Гладышева', под ложечкой у Данильца засосало. И внутри что-то оборвалось, ухнув из грудной клетки в район кишечника. Предположительно, сердце. Стало трудно дышать, воротник сдавил стальными клещами горло.
И то место, которое расположено чуть пониже спины, почувствовало приближение неприятностей. Возникло четкое ощущение, что на сей раз он вляпался. Куда и насколько глубоко — по колено или по уши — пока неясно, но вляпался точно.
Интерес со стороны людей Лехи Тумана мог означать лишь одно — известный в городе господин, простите за примитивный каламбур, с туманным криминальным прошлым и безоблачным политическим будущим неравнодушен к итогам расследования по 'островному' делу. Подобное неравнодушие неудивительно, если вспомнить, кто является основным соперником Калинина-старшего на предстоящих выборах. Некий Алексей Михайлович Туманов, банкир и меценат. Не человек и пароход, конечно, но тоже сильно.
В голове словно прошла генеральная уборка, мозговые извилины прочистились и проветрились. Мышление оптимизировалось. И многое прояснилось. Например, стало ясно, что о причастности Александра Калинина к двум трупам на острове, Туманову известно. Иначе этот долговязый хлыщ тут бы не крутился, не отравлял атмосферу в кабинете своим кислым видом. И, что хуже всего, с высокой долей вероятности можно предположить, что о ноже с гравировкой бывший бандит и нынешний банкир осведомлен.
А нож уже у Калинина-папы.
Хоть караул кричи.
Кричать Данилец не стал, а начал придумывать, как избежать неблагоприятных последствий, благо мозги включились на полную катушку. Ведь если раскроется подмена — туши свет и... заказывай тюремную робу с номерком на груди. В сложившейся поганой ситуации внушала надежду только определенная деликатность 'прощупывания'. Туманов не полез напролом, не задействовал широкие депутатские связи и не истребовал нужную информацию через начальство следователя. Он заслал казачка, который осторожненько, на мягких лапах пытается выяснить детали расследования. Цели и задачи Туманова понятны. Вернее говоря, единственная цель — завалить Калинина и выиграть выборы. А для указанной цели участие депутатского сынка в двойном убийстве — то что, доктор прописал. Или, точнее, политтехнолог.
И тем паче удивительно, что Туман не закусил удила, а действует столь осторожно.
Два варианта. Первый: банкир просто перестраховывается, информацию для начала собирает, аккуратно, чтобы никого не взбудоражить и оппонента раньше времени не всполошить, а затем в зависимости от полученных сведений соответствующим образом прореагирует. Второй вариант: осторожность Туманова связана с тем, что у него самого рыло в пуху. Если тумановские уши торчат из 'островного' дела, то тогда легко объясняется несвойственная бывшему бандиту деликатность. А ушки, кажется, торчат. Уж слишком складные и выгодные доказательства для Туманова и прискорбные для Калинина-старшего обнаружены на месте происшествия.
Сказка просто. Про глупого следователя и идеальные доказательства.
По здравому размышлению вообще возникают сомнения в причастности Саши Паровоза к мокрому делу на острове. Нельзя откидывать даже версию, что нож подбросили, дабы замазать сына политика. А что, не столь трудно выкрасть нож и применить его для убийства. Когда на кону большие, ставки церемониться никто не будет.
Второй вариант для Данильца, несомненно, являлся более предпочтительным. С любой точки зрения.
Конечно, возможны и другие расклады, но при условии, что о ноже с гравировкой и отпечатках Туманов и его люди знают, два вышеупомянутых — почти как 'красное' и 'черное' в рулетке.
Кроме того, следователя немножко смущало поведение гостя — слишком сухо и официально тот держался. Ни шуток, ни поползновений начать общение неформально, в панибратском духе, без выканья и чрезмерного расшаркивания. Саша-Александр демонстративно дистанцировался, словно явился не к следователю прокуратуры, а на дипломатический прием в посольство не слишком дружественного государства. Споров нет, прокуратура — не контора по заготовке рогов и копыт, и плясать тут в присядку или лезть с лобзаниями к практически незнакомому человеку не стоит. С другой стороны, настолько рьяно изображать холодно-учтивого господина — тоже перебор.
Эти умозаключения мозг Игоря Юрьевича выдал буквально за считанные секунды. Долговязый гость наверняка и не заметил заминки после его слов о трупах на острове.
— Да, Трофимыч упоминал...— протянул Данилец и тут же довольно бодро, на свой далеко не объективный взгляд, прокукарекал с повтором: — И дело такое есть. Есть такое дело. — Ни единым движением мускулов лица не выдав внезапно возникшего внутреннего напряжения. Или, пользуясь терминологией юристов, сильного душевного волнения. Разве что голос чуточку охрип.— И расследую его я. Соответственно, могу просветить. А дело ведь такое есть...
Игорь Юрьевич замолчал. Невзирая на успешный мимический контроль, следить за языком получалось плохо. Заклинило. Заело, как старую грампластинку. Не без оснований почудилось, что если не закрыть рот, то из него еще раз пять вырвется сакраментальная фраза про 'такое дело' в различных вариациях. А то и больше.
Между тем долговязый Саша выслушал сентенции следователя с прежним снулым видом.
Данилец откашлялся, пытаясь подобным методом отхаркнуть навязшую то ли на зубах, то ли на гортани фразу.
— Кхе-кхе... И что именно узнать хотите?
— Немного. Сущую мелочь. В основном: установлены ли подозреваемые и как дела с доказательственной базой?
— Отвечаю: подозреваемых пока нет, соответственно, доказательственной базы тоже, — Игорь Юрьевич ехидно улыбнулся. Получай бандитский прихвостень! Каков вопрос, таков и ответ.
Пилюлю 'прихвостень' проглотил не поморщившись. И продолжал настаивать:
— А с кандидатами в подозреваемые?
— Кандидаты — это по избирательной части. Вроде Вашего работодателя, который, кажется, в мэры баллотируется, а у нас, в следствии, подобных терминов нема, не обессудьте... — запустил еще одну шпильку Данилец, но одумавшись смягчил: — Вы же сами, насколько я понял, в органах не один год оттрубили, знаете, что прокуратура работает по факту: нашли жуликов — процесс пошел, нет — вату катаем. По поводу 'кандидатов' Вам к операм надо обратиться, какие у них там наметки имеются. А я в данном вопросе не помощник, полной информацией не обладаю. Не наша стезя. К сожалению или к счастью.
— На сегодня у Вас ничего?
— Пока, увы...— взмахнул руками, словно крыльями, Игорь Юрьевич.— Не интересовался. Других забот полно было. Потому — к оперативникам...
— Жаль. Может, улики какие-нибудь есть... характерные?
— Например?— не поддался на провокацию Данилец. Пусть долговязый первым карты открывает.
— Ну, следы, отпечатки, орудия преступления? — Саша томно посмотрел на следователя и продолжил: — Палки, кастеты, ножи?
Вот оно! Карты на стол.
— Хм, ножи, говорите? — Игорь Юрьевич не стал утаивать очевидное. — Ножи, вернее, нож обнаружен. Изъят с места происшествия. Однако улика эта малоинформативная.
— Извините?
— Обычный нож, стандартный, таких в любом супермаркете — по десять на полке.
Реплика прозвучала убедительно. И недаром — сегодня утром данные слова были подтверждены опытным путем.
— И никаких характерных деталей, примет, особенностей?
— Нет, — уверенно и нагло соврал Игорь Юрьевич.— Обыкновенный ширпотреб. Разве что узор на лезвии. Но узор к делу не подошьешь.
— Узор?
— Да, узор, вязь. В арабском стиле. Может, мусульманин ножом владел. Потом экспертам отправлю, они разберутся...
И эту подначку долговязый типус скушал без возмущения, криков и топотания ногами. Бровью не повел и даже про надпись не спросил. Завидное самообладание.
— А взглянуть одним глазком нельзя?
— Куда взглянуть? — прикинулся валенком Данилец. Настоящим тупым сибирским валенком.
— На нож взглянуть...
— Не-е, сейчас не получится. Нож упакован, опечатан, еще не осмотрен, поэтому пока... извиняйте. Вот буду осматривать, протокол составлять и на экспертизу отправлять — пожалуйста, смотрите, разглядывайте сколько душе угодно.
— Если не секрет, когда собираетесь осматривать?
— В понедельник.
— Раньше никак?
Никак. Дел по горло, не успею, — с особым цинизмом соврал Игорь Юрьевич. С особым цинизмом, поскольку прекрасно сознавал, что Александр сразу догадается о лжи, и, тем не менее, соврал. Для любого опытного сотрудника органов не секрет, что осмотр вещественных доказательств — процедура незамысловатая и не слишком сложная, если доказательств, конечно, не изъято два вагона и десять коробок. А здесь — не тот случай. — В понедельник позвоните.
'Звони, звони, хрен ты у меня нож увидишь. Скажу, что на экспертизу отправил или еще что-нибудь наплету', — мысли следователя были еще циничнее слов.
— Обязательно позвоню, — не среагировал на циничное заявление и ментальные посулы Данильца Саша. — Хотя досадно, что сейчас нельзя. А следов обуви или отпечатков не было?
— Отпечатки на ноже есть, но смазанные, стертые. Идентифицировать по ним пальчики вряд ли получится.
— Жаль.
— Что делать... Типичный висяк, темнуха,— сокрушенно вздохнул Данилец и изобразил на лице мировую скорбь.
— Спасибо за то, что пошли навстречу...
— Да что Вы, какая мелочь, — перебил гостя следователь, взмахнув кистью правой руки. Жест отдавал некоторой театральностью.
-... за то, что откликнулись, потратили свое время, — словно не заметив взмахов собеседника, продолжил бубнить благодарственную речь долговязый, — не отказали. Вам что-нибудь понадобится, тоже можете обращаться. Вот телефоны, мой и Алексея Михайловича. — Александр вытащил из портмоне две визитки и протянул Данильцу.— Звоните. Вам, кстати, помощь не требуется?
Игорь Юрьевич, и без того забывший о расслабленности, напрягся еще сильнее.
— В каком смысле?
— В любом. И материально, в том числе, — ошарашил откровенным предложением долговязый. — Вам или конторе. Мебелью, аппаратурой, техникой и прочим.
— Не стоит. Техника у нас приличная, компьютеры полгода назад поменяли, столы и стулья — вещи второстепенные. А лично мне ничего не нужно. Как говаривал один персонаж из фильма 'Старый новый год', у меня все есть. Что нужно, то и есть.
— Не поймите превратно, — пошел на попятную Александр.— Мы не только материально... Любая поддержка. Например, можем оказать содействие в розыске подозреваемых. Вы правильно заметили: я в органах работал и прекрасно помню, что опера не всегда шевелятся, да и не хватает их. А мы людьми подсобим или машинами.
— Спасибо, пока сами управимся, но буду иметь в виду,— заверил гостя Игорь Юрьевич.
— И еще...большая просьба: если что-нибудь новое появится по делу, пожалуйста, наберите меня. Мы отблагодарим.
— Непременно позвоню.
— До свидания.
— Всех благ.
Когда за долговязым посланцем Туманова закрылась дверь, Данилец перевел дух. И чуточку расслабился. По-крупному теперь чревато. Ситуация не позволяет. Расслабишься больше положенного, и схарчат с потрохами. Впрочем, напрягайся — не напрягайся, попал он добре. Леха Туман и его пацаны знают про нож, после беседы с худосочным 'засланцем' сомнения насчет осведомленности банкира относительно изъятого на острове орудия преступления рассеялись как предрассветный... как предрассветная мгла. Долговязый хлыщ чуть ли не прямым текстом намекал.
Вместе с тем, есть мнение, что рыло у Туманова таки в пушку. Судя по поведению и вопросам этого невнятного Саши. Если Туманов решил не накалять обстановку сейчас, значит, осторожничает, ибо грешен, запачкан, и, вполне вероятно, дальше тоже злобствовать не будет. Есть шансы выпутаться из неприятной ситуации без серьезных потерь. Иначе подмена ножа дорого обойдется. Хорошо еще, что резерв главного командования в виде обещанной подмоги со стороны председателя областного ЗС Калинина наличествует.
Другой резерв — фактор времени. Чем большее количество дней пройдет, тем меньшим будет ажиотаж. Это непреложное правило любой актуальной проблемы, связанной с 'высоким' давлением. К тому же выборы градоначальника не за горами. После них Туманову 'островное' дело, ножи, трупы, отпечатки, следователи и прочая уголовно-процессуальная фанаберия будут до лампочки. Вне зависимости от результатов выборов.
