Стрельцов тоже перевел дух. Серьезного конфликта, кажется, удастся избежать. Ругаться сейчас ему совсем не хотелось. Ни с этой дамой, ни с кем бы то ни было. Тем более под дождем в десятке шагов от собственной машины. Для окончательного урегулирования ситуации Артём решил предложить 'пострадавшей' деньги или подвезти ее, если нужно...
— Кошелек не намок...— Женщина поняла голову, откинула назад гриву роскошных черных волос и укорила Артёма. — А Вы, молодой человек, поаккуратнее, а то несетесь, как...носорог, никого не замечаете.
Стрельцов впился взглядом в лицо женщины. Эту 'незнакомую' даму он знал. Справедливости ради, не очень хорошо, вернее, почти не знал, это была врач-интерн, которую он неоднократно видел в больнице. И даже пару раз имел честь с ней разговаривать. Имя и отчество симпатичной брюнетки он почему-то не забыл.
— Здравствуйте, Анна Павловна.
— Здрав...— Женщина оставила в покое сумку, поправила очки и удивленно воззрилась на Артёма. — Простите, я... вы?..
Незамысловатый риторический вопрос требовал короткого и однозначного ответа типа 'да — нет' или 'я', но чтобы избежать глупой банальности Стрельцов ограничился кивком.
— Артём Вячеславович?..
— Так точно,— губы поневоле расползлись в радостной улыбке.
— Вас не узнать, настолько изменились.
— Надеюсь, в лучшую сторону?
— Безусловно. Всего-то после выписки прошло...
— Две недели, — подсказал Артём.
— Да, две недели, а уже другой человек.
— Просто в больнице вы меня видели в основном в горизонтали, а сейчас — в полный рост, — пошутил Стрельцов.
— Ой, что же вы под дождем стоите, — спохватилась Анна, — давайте зонт и...
— Не стоит, — перебил Анну Артём, — я вымок настолько, что лишнее ведро-другое погоды не сделают. Да и освежиться не мешает.
Анна недоверчиво фыркнула, а затем не выдержала и рассмеялась.
— Если освежиться, тогда конечно...
— А вы куда направляетесь? А то у меня машина вот, — Артём показал на авто. — Могу подвезти. Трех шагов не добежал...
Над незатейливой шуткой расхохотались уже вдвоем. Несколько вооруженных зонтами прохожих, самозабвенно преодолевающих водные преграды, испуганно оглянулись на странную парочку.
— Спасибо, но мне ехать никуда не надо, я хотела по магазинам пройтись. Правда, сейчас уже не знаю, в таком виде... — Анна покосилась на собственную юбку, усыпанную мелким горошком темных пятнышек.
— Может, тогда в кафе посидим, чаю попьем, согреемся. Заодно и в порядок себя приведем. Не сочтите за навязчивость, но сами сказали: '...в таком виде...'. Возьму на себя смелость продолжить вашу мысль: '...появляться не стоит'.
— А в кафе стоит?
— Безусловно! Кафе, таверны и харчевни именно для того и существуют, чтобы усталые промокшие путники пережидали в них непогоду, вкушали пищу и чистили кафтаны и платья.
— Кафтаны и платья? — Анна улыбнулась.— Даже не знаю...
— Пойдемте-пойдемте!— Стрельцов решительно взял собеседницу за локоть. — Нам необходимо обсохнуть, а то простудимся, не дай бог, заболеем. Я не могу допустить, чтобы ответственный медицинский работник из-за меня слег с насморком. Кто тогда больными будет заниматься?
— Уговорили,— окончательно сдалась Анна.
Ни на миг не усомнившись, Стрельцов повел даму в 'Театральную кофейню'. И ближе ничего не найти, и вариант апробированный. Недавно. А еще есть шанс произвести на девушку впечатление. Отношением к ценам заведения. Хвастовство и мальчишество, конечно, но Артёму хотелось... распушить хвост и перья. Хотя спроси кто-нибудь его, зачем он это делает, Стрельцов не нашелся бы, что ответить.
Надутый от самодовольства халдей, ответственный за открывание дверей и разоблачение посетителей, промокшую парочку встретил без особой радости, осуждающе разглядывая их заляпанные темными крапинками наряды. В его взгляде читался немой укор, как будто вместе с брюками и юбкой оказалась подмоченной и репутация. Артём почувствовал некоторое смущение, будто они специально плескались в лужах и пачкали одежду и пришли в кофейню для того, чтобы испортить роскошную мебель заведения, а проницательный халдей распознал их гнусные намерения. Дабы не мозолить глаза не по чину чванливому швейцару-гардеробщику Стрельцов поспешно поволок Анну за облюбованный столик в дальнем углу.
Едва они уселись, перед столиком, словно из-под земли, возник персонаж в оригинальной белой хламиде с папками меню подмышкой и раскрытым блокнотом наперевес — тот самый нервный официант. Возник с некоторым воодушевлением и энтузиазмом, но, разглядев, кого ему предстоит обслуживать, увял. Парень хотел что-то сказать, но не сумел, только замер в позе медного истукана, так и не вручив меню, выпучил глаза и открывал — закрывал рот выброшенным на берег карасем. И вероятно, даже не дышал. Наконец он выдохнул и выдавил:
— Зда-... здравствуйте.
— Добрый день, — ответила вежливая Анна, а Артём лишь кивнул: мол, виделись, чего воздух попусту сотрясать.
— Что заказывать будете? — справился с нервами официант.
— А меню можно увидеть? — удивилась Анна.
— Простите, пожалуйста! — официант поперхнулся, судорожно схватил кожаные папки, разложил перед посетителями и испарился. Так же стремительно, как и появился. Только пятки засверкали. Уже через десять секунд официант стоял у бара, что-то втолковывал своему коллеге, оживленно жестикулировал и периодически показывал рукой в сторону столика, за которым расположились Артём со спутницей.
— Странный какой-то...— понаблюдав за телодвижениями официанта, сказала Анна.
— Не без того, — согласился Стрельцов.— Работа, наверное, нервная.
— Разве? Что тут нервного? Принимаешь заказ, приносишь блюда, рассчитываешь...
— Не скажите, клиенты разные бывают, — вступился за бедолагу Артём.— Кто-то качеством салата недоволен, кто-то пытается уйти не расплатившись, да мало ли что... Работа с людьми, Анна Павловна, она всегда ответственная и требует большого расхода психической энергии.
Девушка скептически подняла брови, но спорить не стала.
— Как-то не задумывалась, возможно, вы правы.
— Прав,— подтвердил Стрельцов. — Давайте уже отвлечемся от этого достойного во всех отношениях молодого человека и обратим внимание на выбор блюд и напитков.
— Давайте, только не надо постоянно называть меня по имени-отчеству, а то я себя старухой чувствую.
— Скажете тоже — старуха! — возмутился Артём.— Напрашиваетесь на комплименты?! С радостью принимаю предложение и вношу встречное. Как насчет того, чтобы перейти на 'ты'? А то, право, словно в суде...
— Хорошо. — Анна сняла очки и положила в сумочку.
Отметив, что его собеседница без очков выглядит еще лучше, поскольку у нее очень красивые и выразительные глаза, Стрельцов пообещал себе долго в ее 'омуты' не смотреть, дабы не утонуть в них ненароком.
— Выбрали?.. Тьфу... Извиняюсь, выбрала что-нибудь? Рекомендую рыбу, очень она здесь замечательная.
— Спасибо, воспользуюсь советом.
— Эх, надо бы чего-нибудь покрепче, да вот, незадача, я за рулем,— посетовал Артём.
— Покрепче? С утра?!— изумилась Анна.
— Не такое уж и утро, скорее, обеденное время. Не думайте...не думай, я не алкоголик какой-нибудь, но промысел господина случая обмыть бы стоило — это надо из многих сотен тысяч жителей нашего маленького города налететь именно на собственную, можно сказать, спасительницу. И едва не опрокинуть ее в лужу. Обмыть бы хотелось, но... больно гаишников боюсь. Поймают ведь гады. Разве что по маленькой... Как насчет 'Хенесси'?
— Нет-нет, я не могу...
— Аня, по пятьдесят грамм. С лимончиком. Это даже не фронтовые сто... Две ложки к чаю для согреву. Протесты не принимаются.
Подозвав нервного официанта, они сделали заказ. Поскольку съеденный за предыдущий час обед еще явно не переварился, Артём ограничился легким салатом, коньяком и чаем, а Анна помимо чая заказала рекомендованную Стрельцовым семгу и минеральную воду. Официант, которого в порыве вдохновения Артём обозвал 'сударем', записал нехитрые пожелания и с великим облегчением ретировался. Минеральную воду, графинчик с 'Хенесси', рюмки, приборы и салфетки принес уже другой официант, первый, очевидно, так и не сумел справиться со стрессом.
Салат и семгу умяли за беседой под аккомпанемент шуток и смеха. Артём не преминул объяснить Анне, почему половой столь нервно на него реагирует, и они вместе посмеялись над незадачливым парнем. Чуть позже к чаю и второй стограммовой дозе благородного французского напитка присовокупились приправы: байки из жизни и не слишком бородатые анекдоты. Между делом Стрельцов выведал у Анны некоторые подробности биографии и личной жизни, в частности то, что она в свое время была замужем, но неудачно, и брак распался, а ныне постоянного бой-френда не имеет, а также ее координаты: домашний адрес и телефоны.
Все было замечательно. И девушка при ближайшем рассмотрении оказалась симпатичной, умной и веселой, а еще — незамужней и свободной, и разговор клеился, за исключением того, что порой один из собеседников вновь принимался выкать, смущался и сбивался. И чай не горчил, но... для чего Артём затащил Анну в кофейню, он и сам понять не мог. После обеда (ужина, завтрака, ленча — нужное подчеркнуть) с красивой, не обремененной половиной и благожелательно настроенной к мужчине, дамой предполагается какое-то развитие... отношений. Генезис, качественная эволюция. А также некие поползновения со стороны мужчины в целях создания ситуации для вышеназванного развития отношений. Напроситься на чашечку кофе к ней домой, заманить в свою берлогу на 'дегустацию' редкого коллекционного коньяка, договориться о встрече в четверг после работы, пригласить в театр или на концерт, на худой конец, пообещать позвонить вечером и тому подобное. Пусть не сразу, ведь волочь женщину в постель непосредственно после знакомства не обязательно, а нередко — глупо и опасно, но если одинокий мужчина зовет малознакомую свободную от уз Гименея симпатичную даму, которой, очень вероятно, он тоже интересен, в кафе, где они очень мило проводят время, то... поневоле напрашивается продолжение.
Он холост и ныне, увы, одинок. У нее тоже нет половины. Взаимная симпатия не вызывает сомнений, в противном случае Анна бы не смеялась над незатейливыми шутками Артёма, да и вообще не пошла бы с ним в кафе. Между тем никакого продолжения не будет. Однозначно.
В другое время, при других обстоятельствах что-то наверняка получилось бы, но не сейчас. Роман с сидящей напротив симпатичной барышней был бы по отношению к Насте, к их не появившемуся на свет ребенку... предательством, что ли. Предательством памяти. Еще и сорока дней после ее смерти не минуло, и крутить любовь, а тем паче предаваться плотским утехам, просто кощунственно. Не зря же наши предки устанавливали срок для ношения траура, и немалый, кажется, год.
Память Насти и их ребенка он не предаст. Вместе с тем вот так за здорово живешь взять после обеда, встать, попрощаться и уйти, расставшись с Аней навсегда, тоже... глупо. Глупо и нелепо. Артём чувствовал, что эта девушка способна заполнить ту холодную и высасывающую силы пустоту, которая образовалась у него внутри после Настиной гибели. Кроме того, их несуразная встреча, скорее, даже столкновение на обезлюдевшей из-за дождя улице — тоже не игра случая. Стрельцову виделся в том знак судьбы. И не просто знак, а добрый знак, указывающий на то, что дальше будет лучше, начнется новая, светлая полоса в жизни. Не налетел же он на следователя, например, или соседа по палате Васю Сидорова.
И туда нельзя, и сюда хода нет.
Вторую половину обеда, Артём усиленно размышлял, как бы закруглиться с чаепитием таким образом, чтобы и Аню не обидеть, и совесть предательством Настиной памяти не замарать. Параллельно потчуя собеседницу занимательными историями — язык работал автономно. И ничего в головушку не лезло, ни одной толковой идеи. Выходило, что придется рассчитаться, проводить Анну до... того места, куда попросит, или подвезти, наплевав на легкое опьянение и опасность попасться на глаза гаишникам, и откланяться. Без обещаний позвонить, договоренностей о встрече и прочей романтической атрибутики.
До свидания, и забудь. На неопределенное время. Год, в лучшем случае — полгода.
Расставания в подобном стиле сближению между людьми способствуют едва ли. И Артём сильно сомневался, что если он потом, через год или даже через пять-шесть месяцев, позвонит Ане, она воспримет его благосклонно. И еще большой вопрос, будет ли она через полгода или год свободна. Красивая, умная и интересная дама, как правило, не страдает от нехватки кавалеров. Свято место, известно, не пустует.
Кроме того, Стрельцов с трудом себе представлял, как он сумеет ей позвонить, спустя много месяцев. И что он при этом будет говорить. Не настолько они тесно общались, и не так много их связывает, чтобы запросто звонить через год и незатейливо набиваться на свидание. Это старинную подружку или бывшую добрую приятельницу можно побеспокоить через полгода — год с момента последнего разговора и, сетуя на занятость, предложить: 'А не посидеть ли нам, старушка, за рюмкой чая?'. В полной уверенности, что подружка или добрая приятельница согласится с предложением, возможно, не с восторгом, пусть недовольно ворча под нос что-нибудь вроде: 'Где его столько носило, а тут объявился — не запылился!', но согласится. Более того, обрадуется и начнет прикидывать, как бы приодеться на встречу.
А с малознакомыми женщинами, да и с людьми в целом, на положительную реакцию рассчитывать по меньшей мере самонадеянно. Еще вопрос, вспомнит ли его Анна? Вернее, захочет ли 'вспоминать'? А приставать к ней с напоминаниями типа: '... я такой-сякой, в том-то году мы там-то встречались...' стыдно. Артём до этого не опустится.
И не объяснишь, мол, сейчас не могу, совесть не позволяет и прочее, а потом, все быльем порастет, я буду вправе и... Оправдания всегда некрасивы, а столь пафосные — просто жуть. Стрельцов уже пожалел, что поддался мгновенному порыву и пригласил девушку в кафе. Кто его за язык тянул?! Сослался бы на неотложные дела, загладил причиненный вред материально, взял бы номер телефона, и нет моральных мук. А тут — вертись ужом на сковороде, придумывай, как бы даму отшить поинтеллигентнее... Против ожиданий, расставание прошло... просто и спокойно. Пока они 'приводили себя в порядок' в кафе, дождь снова прекратился, небо уже не рыдало навзрыд, и даже с крыш почти не капало, но Стрельцов настоял на том, чтобы подвезти Аню. Убедил ее в том, что не барское это дело — воробушком между луж скакать, если можно с комфортом на авто доехать. Дождь дождем, но грязь и лужи-то никуда не делись. Настоял и усадил в машину, а сам сел за руль, наплевав на риск попасться под прицел...жезла какого-нибудь бдительного супостата из ГИБДД. Риск оказался оправданным: ни один продавец полосатых палок ему по дороге не попался, и дышать 'в трубочку' и объяснять представителю закона, почему он вместо того, чтобы просушить перья, промочил горло, не пришлось. Артём довез Аню до озвученного девушкой конгломерата торговых точек — от прежних планов она не отказалась, и там они попрощались. Без напряжения и недоразумений. Без тягостных пауз, когда один из собеседников пытается подыскать верные слова, дабы объяснить необъяснимое, а второй безуспешно старается его понять, и при этом оба еще тешат себя надеждами. По большей части — напрасными.
