Спустя двадцать минут он был полностью уверен, что Маховика Времени в покоях нет. Попутно Бонд собрал небольшую коллекцию магических артефактов, заслуживающих пересылки в офис MI6. Его немного напрягало то, что и волшебную палочку Амбридж он тоже не обнаружил. Оставалось, однако, ещё одно место, где он не смотрел, — и, к несчастью, оно было самым напрашивающимся для хранения артефакта, выполненного в форм-факторе ожерелья. Джеймс в безмолвной мольбе поднял очи горе, тяжело вздохнул и сорвал с Долорес Амбридж одеяло.
В этот же момент тёплые пухлые руки вцепились в его запястья.
Розовая Жаба, одетая в ночную сорочку фасона «в этих джинсах выросла вся Америка», цвет можно не упоминать, держала за руки суперагента и явно не высказывала никакого желания продолжать спать.
— Вот тебе и патентованный сонный газ, — сокрушённо пробормотал Джеймс. — Бьюсь об заклад, это следствие вывода производственных мощностей в Китай ради сокращения себестоимости. Надо будет объяснить менеджменту, что сокращение себестоимости производится в том числе и за счёт упразднения отдела контроля качества. Ну, и усилило эффект отсутствие контроля за температурой и влажностью во время транспортировки готовой продукции.
— Ты кто такой? — спросила Амбридж. Проснуться она, конечно, проснулась, но голос её ещё был сонным. — Что ты делаешь в моём будуаре?
— Прошу прощения, я сейчас всё объясню, — ответил Джеймс рокочущим басом. — Позвольте, я выну документ, подписанный лично Фаджем...
Волшебное слово произвело нужный эффект. Амбридж выпустила руки суперагента. Тот немедленно предъявил документ девятимиллиметрового калибра:
— А теперь руки вверх!
Джеймс не учёл, что маги не имеют никакого опыта в отношении огнестрельного оружия. Боевики они не смотрят, магловские детективы не читают, в повседневной жизни пользуются палочками. Именно поэтому вместо того, чтобы в ужасе замереть, как полагается любому нормальному человеку, на которого направлен ствол, Амбридж презрительно отпихнула пистолет и подняла собственную палочку:
— Ступефай!
Джеймс отшатнулся, пропуская магический активатор над собой, запнулся о сброшенное на пол одеяло и шмякнулся поверх него. Алая искра активатора пронеслась над его головой и взорвала повешенную на стену тарелку с изображением котёнка. Бонд откатился под стол, подламывая ножку и обрушивая его за собой, столешница за его спиной треснула под ударом следующего активатора. Подняв руку с пистолетом над краем стола, Бонд нажал на спуск; пистолет закашлял сквозь глушитель, от кровати полетели щепки. Амбридж скатилась с кровати по другую сторону, используя её как укрытие.
— Что тебе нужно? — крикнула Долорес. — Петрификус тоталус!
Джеймс подумал и взмахнул левой рукой. Палочка выскочила из силовой кобуры и оказалась у него в ладони:
— Реверскорпус!
Подушка, в которую попал его активатор, взорвалась вихрем из перьев, когда содержимое и наволочка поменялись местами.
— Бомбарда! Протего!
Стол, за которым прятался Бонд, развалился на куски. Джеймс опрометью прыгнул за опрокинутое кресло, поднялся и начал посылать пулю за пулей приблизительно в район кровати, взмахивая при этом палочкой, как ветряная мельница:
— Бомбарда! Экспульсо! Конфундус! Ступефай! Систем Аперио! Инсендио! Инкарцеро!
Агент выщелкнул опустевший магазин и мгновенно заменил его полным.
— Спокойно, спокойно! Что тебе нужно? — спросила Амбридж задыхающимся голосом.
Джеймс рискнул выглянуть из-за своего укрытия. Очевидно, совместные удары пуль и заклинаний истощили удерживавшийся Долорес щит, потому что сейчас она была надёжно спелената целым мотком верёвок, которые выглядели достаточно крепкими.
Агент подошёл к связанной жертве, тяжело дыша после перестрелки. Перья, всё ещё кружащиеся в воздухе после взрыва подушки, присыпали фигуру преподавательницы. Джеймс наклонился над связанным противником и быстро перебрал несколько цепочек на её шее:
— Мне нужно вот это.
Агент аккуратно снял длинную цепочку с шеи Амбридж. Для того, чтобы сложить медальон с крошечными песочными часами в карман, ему пришлось убрать волшебную палочку обратно в кобуру.
Верёвки взорвались изнутри, разрываясь сразу в нескольких местах:
— Конфундус! Ах ты, воришка...
Джеймс схватил заклинание прямо в грудь. Тут же его ноги зацепились одна за другую, и он кубарем покатился по полу. Но, по крайней мере, он покатился к выходу из комнаты. За его спиной Амбридж выпутывалась из остатков верёвок. Бонд, спотыкаясь на каждом шагу, поднялся на ноги, подхватил с пола свою мантию-невидимку и принялся заворачиваться в неё, пока плохо слушающиеся ноги несли его сквозь кабинет изучения ЗоТИ. За его спиной хлопнула дверь покоев учителя:
— Ступефай! Ступефай! Ступефай! Петрификус тоталус!
Действие умопомрачающего заклинания потихоньку развеивалось, и Бонд успешно уклонился от активаторов. На самом деле, его заслуга в этом была не так уж и велика; просто наполовину надетая мантия-невидимка уже скрывала агента от всех, кто мог бы оказаться позади него, так что Долорес пришлось разбрасываться заклинаниями в слабо освещённом классе, не видя перед собой мишени. Джеймс на бегу выпустил в направлении Амбридж ещё одно связывающее заклинание и снова попал.
Не теряя времени, суперагент вывалился в оставленную приоткрытой дверь и повернулся к лестнице, ведущей на нижние этажи, где его должна была ждать Гермиона. Тут же сердце Бонда ушло в пятки. Гермиона и правда стояла в арке, ведущей к лестничному пролёту. С ней заботливо и участливо беседовал Дамблдор.
* * *
Эс без стука ворвался в кабинет Эм.
— Эс, вы что, не видите, что я занята?! А если бы я принимала китайского военного атташе?
— Велика проблема, мэм. Ну подумаешь, отвернулся бы, пока вы не перестали бы топить его в унитазе. Дело в том, мэм, что у меня очень хорошие новости!
— Хорошие новости? Это важно. Ну, по крайней мере, это необычно. Минутку, я сейчас освобожусь. — Эм вернулась к компьютерному экрану и яростно заклацала мышкой. Эс не удержался и подсмотрел:
— Червовую десятку на трефового валета, мэм.
— Сама знаю, — дёрнула уголком рта Эм. — О, сошёлся! Так что у вас там за новость?
— Мэм, мы засекли радиоактивный выброс углерода-11. Мы нашли Отдел Тайн!
Глава MI6 произнесла единственное слово:
— Где?
— В Шотландии!
Эм взглянула на аэрофотографию:
— Что, рядом с Пасекой?!
— Да практически у них в канализации!
* * *
— Итак, юная леди, я жду объяснений.
— Профессор Дамблдор, видите ли, я...
— Смелее, Гермиона, смелее. Сейчас четыре часа утра. Для того, чтобы не спать, нужно быть либо круглым идиотом, — а ты не похожа на дуру, — либо директором этого сумасшедшего дома, и я совершенно уверен, что кто-то из нас двоих является директором, но это не ты.
— Профессор, но я ведь староста, и мои школьные обязанности...
— Ох, Гермиона, я тебя прекрасно понимаю, — Дамблдор по-отечески положил руку девушке на плечо. Её ощутимо передёрнуло, но директор сделал вид, что ничего не заметил. — Хочешь лимонную дольку, красавица?
Гермиона взяла кусочек мармелада из предложенной директором жестянки, украдкой понюхала его и скривилась.
— Видишь ли, Гермиона, я тоже когда-то был молодым... Ты, конечно, можешь в это не верить, но я тоже гулял по ночам... Я был старостой Гриффиндора в 1897-м... И, конечно, были моменты, когда я выходил заполночь патрулировать коридоры... Не один...
Рука директора по-прежнему лежала на плече Гермионы.
— Кто же этот счастливчик?
Гермиона залилась краской:
— Что вы, сэр! Как вы могли такое подумать!
— Уж сумел, — крякнул Дамблдор, его глаза блестели, а лицо раскраснелось. — Вы, молодёжь, всегда склонны недооценивать стариков. Но у нас есть глобальное преимущество перед вами: вы понятия не имеете, каково быть старыми, а вот мы прекрасно помним, каково быть молодыми! Ну, кроме Батильды Бэгшот, пожалуй. Она не помнит даже, что ела на завтрак. А вот я всё прекрасно помню! Так что давай, рассказывай, с кем это ты гуляешь по ночам? Рон? А твои родители не против? Но даже если да, всё равно, — правильный выбор, я предрекаю, что этот рыженький красавец далеко пойдёт!
— Да, я его уже туда послала, — пробормотала вконец запутавшаяся Гермиона.
Джеймс Бонд выскользнул из-за спины директора — тот шарахнулся от внезапно возникшей фигуры — и взял Гермиону под руку:
— Профессор, вы оказались почти правы. Дело в том, профессор, что мне не спалось. Меня всегда усыпляют долгие прогулки. Я спустился в гостиную и гулял по ней кругами, пока у меня не закружилась голова, что заняло примерно минуты четыре, — вы же знаете нашу гостиную, профессор, она не изменилась с тех пор, как была вашей гостиной, даже мебель до сих пор та же, — и, кстати, её неплохо было бы, наконец, заменить... Гулять там особо негде. Поэтому я решил нарушить школьные правила и покинул гостиную после отбоя. Прошёлся по нескольким коридорам и уже собирался возвращаться обратно, как вдруг наткнулся вот на неё.
Альбус во все глаза глядел на Джеймса. Тот продолжал каяться:
— У нас возник небольшой спор на тему допустимости прогулок после отбоя, и она, — вы не поверите, сэр, — сняла с факультета пять баллов только за то, что поймала меня за пределами башни Гриффиндора после отбоя!
— Да, профессор, так и есть, сняла. Пять баллов с факультета Гриффиндор за то, что Гарри Поттер был пойман вне башни Гриффиндора после отбоя, — включилась Гермиона. — Завтра профессор МакГонагалл утвердит эти изменения.
— А потом она вызвалась проводить меня до портрета Толстой Леди, сэр, потому что иначе я мог бы попасться ещё какому-нибудь старосте, и тогда мы бы точно не отделались пятью баллами, — продолжил развешивать лапшу Бонд. — Представляете, что было бы, если бы на её месте оказался Малфой? Да он бы пятьсот баллов снял, и Снегг утвердил бы это наказание, не моргнув глазом!
— Профессор Снегг, Гарри, — машинально поправил Дамблдор. — А тебе не приходило в голову, что мистер Малфой мог попасться тебе навстречу вместо Гермионы?
— Нет, сэр, — ответил Джеймс, с вызовом глядя в глаза престарелого волшебника. — Ведь я же безответственный и инфантильный ребёнок, так и не научившийся просчитывать последствия своих действий, помните? А каким ещё я мог вырасти, если мой лучший друг, Рон Уизли, является хрестоматийным примером такого характера? — спросил он почему-то у Гермионы.
Дамблдор внимательно оглядел Джеймса. Тот выглядел, как самый обычный школьник: тяжёлая зимняя мантия спускалась почти до пола, под воротником белой рубашки двойным виндзорским узлом был повязан галстук алого и золотого цветов, из-под мантии выглядывали носки потёртых туфель. Венчали картину красное лицо и взлохмаченные волосы, что, на первый взгляд, объяснялось головомойкой, которую, безусловно, задала Гермиона Грейнджер нарушителю общественного порядка, пойманному с поличным. Гермиона тоже выглядела взволнованной, но и мантии обоих подростков были в полном порядке. А ведь мантию нельзя оправить быстро. Так что, скорее всего, Поттер говорил правду... Хотя...
— Ты пошёл гулять по школе без своей мантии-невидимки?! — спросил Альбус. Джеймс закатил глаза:
— Сэр, вы хотите снова услышать тираду про безответственного и инфантильного ребёнка? О, а давайте, я вам её на бумажке напишу, чтобы не произносить каждый раз? Буду просто поднимать табличку, и вы всё сами поймёте!
В этот момент за дверью кабинета защиты от тёмных искусств послышался треск; полыхнула синяя вспышка, дверь сорвало с петель и впечатало в противоположную стену. В дверном проёме, подобная ангелу мщения, возникла Долорес Амбридж. В данном случае ангел мщения предстал в розовой ночной рубашке с вышитым на груди грустным котёнком, в бигудях, в пушистых тапочках в виде зайчиков и с волшебной палочкой наперевес. С плеча и с одного из тапочек свисали обрывки верёвки. Долорес набрала в грудь побольше воздуха, чтобы накрыть сразу всю шайку:
— Ах, вот ты где, паршивец... И с сообщниками ещё! Ну, сейчас вам задам!.. Круц... О, прошу прощения, господин директор. Я вас не сразу узнала, богатым будете. Здравствуйте, мистер Поттер, мисс Грейнджер. Вы меня премного обяжете, если сообщите, куда побежал тот бандит.
— Какой бандит? — моргнул Дамблдор, делая вид, что он не расслышал начало заклинания.
— Такой... Чуточку выше среднего роста, — Амбридж подняла ладонь на фут выше своей головы, — в чёрной одежде, в такой странной жилетке с карманами, в ботинках на толстой подошве и в закрывающей лицо вязаной шапке с вырезом для глаз.
— Я никого не видел, — ответил директор, присматриваясь к Бонду. Однако зимняя мантия с гербом Гриффиндора на груди никак не тянула на жилетку с карманами. — Погодите, профессор Амбридж, а на плече у него не было никакой стрекочущей штучки?
— Нет, я ничего такого не заметила. Малыши, а вы тут никого не видели?
— Он вон туда побежал, — махнула рукой Гермиона. — Я сначала не поняла, что это человек, он же во всём чёрном был, а тут темно. Решила, что мне померещилось. Буквально пару минут назад, да? Точно, он вон туда бросился. И так, знаете, зловеще побежал!..
Дамблдор и Амбридж повернулись в указанном направлении. В коридоре было тихо. Зловещие тёмные личности, очевидно, затаились перед лицом двух мощных магов. Пользуясь тем, что на него никто не смотрит, Джеймс легонько ущипнул Гермиону за руку: сначала «решила, что померещилось», а затем «зловеще побежал»? Врать — это, конечно, здорово, но надо же следить и за последовательностью вранья.
— Преследовать его бесполезно, — вздохнул Дамблдор. — Искать человека в чёрной одежде в тёмном замке вдвоём... Да даже вчетвером — бессмысленно. Надо объявить тревогу по всему замку, — решил Альбус. — В прошлый раз он от меня ушёл, выпрыгнув в окно. Если мы поднимем всех прямо сейчас и будем преследовать его, гнать, дышать ему в спину, то рано или поздно он сделает ошибку, и мы его поймаем.
— Следите за всеми, кто будет замечен в одно и то же время в разных местах, — посоветовала Амбридж. — Он украл у меня Маховик. А вы тут как оказались? — перевела она взгляд на Бонда и Грейнджер.
— У Гарри была бессонница, и он вышел прогуляться по замку, не вспомнив, что это запрещено, — ответила Гермиона, — а я его на этом поймала, влепила наказание и собиралась отвести его домой.
— Но, когда я к тебе подошёл, ты была одна, — нахмурился Альбус.
— Верно, сэр, я просто отлучался по нужде, — вступился за девушку Бонд. — Уборная для мальчиков, сэр, расположена этажом ниже, а идти к нашей башне быстрее всего через четвёртый этаж. Не будет же Гермиона спускаться, чтобы потом снова подниматься, верно? Ей этой физкультуры и во время учебного дня хватает. Она сказала, что подождёт меня здесь. А я отлучился, возвращаюсь, вижу — вы её лапае... Допраш... Вы интересуетесь её личной жизнью. Ну, я к вам и присоединился, всё равно мне с ней в нашу башню идти. Сэр, — закончил Бонд и скромно потупился.
