Как стреляет опытный практик кюдо?
Незачем думать о стойке. Незачем сжимать лук. Незачем проверять положение стрелы. Мысль летит к мишени впереди взгляда. Тело делает всё, что надо, пока сознание вносит малые поправки на вес стрелы, расстояние до мишени, силу и направление ветра, возможные помехи. Одно только слитное движение — и стрела отправляется к цели.
Как стреляет мастер?
Мишень, лук, стрела, а главное — сам стрелок... всё это части мира, элементы гармоничного неделимого целого. Пульсирует в правильном и должном ритме Очаг, течёт по каналам сеф, перетекает в окружающий мир. Если надо — сеф сворачивается в наконечнике злым комочком (после попадания цель ждёт дополнительный удар стихией Молнии, или режущим Ветром, или жгучим Огнём). Если надо — сеф обволакивает древко стрелы дополнительными кольцами, а потом, уже в полёте, толкает его вперёд: быстрее! Ещё быстрей! Так быстро, чтобы даже ученик мага не ушёл от атаки, а посвящённый ушёл не без труда! Если надо — сеф опять-таки обволакивает древко, но более сложной и хитрой сетью. Связанной со стрелком, с его зоркими глазами. Чтобы уклонение не помогло врагу. Таково сложнейшее кюдзюцу рода Ясси, именуемое Ищущим Добычу Соколом или просто Соколом...
Я могу его использовать. Ещё в семь лет мог, а теперь, в девять — и подавно.
Поэтому я — мастер.
...однако кюдо есть нечто большее, чем просто умение попасть в цель за полтораста шагов (не моих, конечно, а шагов взрослого).
Ощущение гармонии мира. Вот какова суть этого Пути.
Конечно же, кендо — Путь меча, а также каратэ-до* — Путь безоружного тоже основаны на ощущении гармонии мира. Да и Путь мага основан на нём же. И вместе с тем все эти Пути разнятся. Вернее, они сосредоточены на разных гранях единого целого, которое я (это теперь мне кристально ясно) только едва-едва начал постигать.
/* — на Восточных островах под названием "каратэ" понимают ЛЮБЫЕ разновидности рукопашного боя. От того, что и мы назвали бы каратэ, до дзюдо и даже сумо. Соответственно, кендо — это опять-таки любые дисциплины владения неметательным холодным оружием, от кендо в узком смысле слова до тэссэндзюцу, бодзюцу, фехтования на нагинатах или там боевых серпах включительно. А вот букидо — владения метательным оружием типа сюрикенов, сенбонов и пр. — как некого отдельного Пути не существует; лишь несколько букидзюцу, включённых в Путь мага./
В этом есть своя ирония. Четыре раза мне потребовалось переродиться, чтобы за собственными попытками освоить магию и убийство как искусство — да и то не без посторонней помощи, так что спасибо мужчинам рода Ясси, наставлявшим меня во владении оружием — начал я видеть некую единую большую истину, некую... сверхсистему. Самому догадаться не вышло. Потому, наверно, что это новая родня видит во мне ками ведают кого, а я-то куда лучше знаю свою настоящую цену.
Итак, гармония мира.
Для мага, как мне известно уже давно, важнее всего первое из духовных чувств. Ощущение сеф. Именно через него маг постигает гармонию, именно через него воспринимает и свои действия, и шаги, предпринимаемые противниками. Где нет движения сеф, там нет угрозы... порой именно на этом глубинном заблуждении магов и ловят. Особенно молодых и неопытных.
Для бойца без оружия важнейшим становится второе из духовных чувств. Движение своей и чужой ци — вот что важнее всего для рукопашника. Если не чувствуешь его или чувствуешь, но неправильно, будешь терпеть поражение за поражением. Если чувствуешь только свою ци, а ци своего противника постичь не можешь — исход схватки решит случай. И только если чувствуешь свою ци, чувствуешь чужую ци и даже взаимодействие их не секрет для тебя, — только в этом случае сможешь претендовать на звание мастера каратэ-до, быть непобедимым в бою без оружия... пока в дело не идёт магия, конечно же.
Для практикующего кендо ощущение ци тоже, конечно, важно. Но не меньшую роль играет также "проницательный ум" заодно с интуицией. Оружие в руках разом резко повышает ставки. Там, где рукопашник имеет шансы вывернуться из ловушек врага малой ценой, перехватить инициативу и победить — для вооружённого обычно нет никакого "потом". Любой неудачный выпад — кровь. Любой удавшийся обман — рана или даже увечье. А первая же серьёзная ошибка — смерть! Поэтому в той гармонии, которую постигает боец кендо, так велика роль победы-до-боя. Правильной оценки своих сил и сил противника, наблюдательности, цепкости и глубины восприятия. Рукопашники бывают драчливы и несдержанны. Достигшие хотя бы начальных ступеней мастерства мечники — нет. Воины, чьё оружие поистине остро даже в лакированных ножнах, обычно безупречно вежливы и очень, очень спокойны. А показывающие нечто иное далеки от мастерства... либо играют от обмана.
Но что же до воина, выбравшего Путь лука? Какова для него гармония?
Я (на своём, далёком от совершенства уровне понимания) отвечу так. Для практикующего кюдо очень высока доля созерцательности. И вместе с тем в этой созерцательности больше всего агрессии. Суть искусства стрельбы заключена в убийстве на расстоянии, в поражении цели таким образом, что стрелку не угрожает ничто, а жертва не может избегнуть смерти.
Рукопашник, сойдясь с рукопашником, должен думать об уклонении и защите. Мечник, вставший против мечника, должен думать о том, как опередить врага и как самому избежать урона. Но лучник, натянувший тетиву, вовсе не думает о своей уязвимости. Только об уязвимости цели. Не готовится ускользнуть от удара, который может прийти с любого направления — сам наносит один, предельно точно нацеленный, неотразимый удар. В момент выстрела исчезает всё... исчезает даже тот, кто стрелял... остаётся лишь мишень — и стрела, летящая прямиком в неизбежность.
Зрение и чувство направления — из телесных.
"Проницательный ум" и интуиция — из духовных чувств.
Вот что питает гармонию, доступную пониманию практика кюдо. Чувство сеф... что ж, оно лишь расширяет возможности, доступные мастерам стрельбы. Как и слух (а настоящий мастер вполне способен стрелять вслепую, на звук: я проверял, и мне это не показалось сложным... побратимство с Супаку дало мне больше, чем я считал поначалу...).
А ещё упражнения в стрельбе, как я обнаружил, помогают расширить сферу чувств. Тот, кто смог с большой точностью воспринять происходящее вдали в одном направлении, понемногу сумеет так же воспринимать происходящее во всех направлениях разом. Может, с меньшей точностью, может, не с такой глубиной и полнотой... но это вполне возможно. И даже хирватшу моё благодаря этой практике развернулось до недостижимой ранее границы в двести тридцать шагов. Пока только первое хирватшу, но и второе уже стремится вдогонку...
...Моё имя — Ясси Мичио. У ног моих — два короба, в каждом из которых в начале тренировки покоилось по сотне стрел (колчанами их не назвать: слишком уж громоздки при ношении даже для взрослого; таскать эти короба мне помогает Ясси Маэми-анеуэ, которой почти пятнадцать и которая вовсе не в восторге от подобной повинности). В моих руках лук, сделанный под руку двенадцатилетки. Я могу более-менее нормально стрелять из него только потому, что стою на сандалиях-гэта с высокими платформами — собственно, слишком высокими, чтобы быть удобными... но это даже хорошо, так как усложняет тренировку. Кроме того, слишком длинный для моих рук и моего роста лук ещё и слаб: мне вполне под силу выстрел даже из настоящего, "взрослого" лука, поскольку я добавляю к своей силе энергию, вложенную в "Три У". Но так как сегодняшняя тренировка заключена в практике Песни Стремления, то есть попросту в стрельбе с разгоном стрел моей сеф, это тоже не страшно.
Широкий покос, где проходит тренировка, ровен как стол. Время — немного за полдень. Мишени (старые корзины, набитые прессованным сеном, поскольку при попадании в них стрелы ломаются реже всего) находятся к северу и северо-западу от меня, на расстоянии от ученических полусотни шагов до полных двухсот пятидесяти. Ветра почти нет, но когда он всё же появляется, то дует в самых разных направлениях. От нагретой земли поднимается лёгкая рябь, мешающая прицеливанию; и тем сильнее, чем дальше расположена мишень. Впрочем, в остальном условия почти идеальные. Желать большего — глупо. По моей спине, по груди и даже по лицу струится пот, от Маэми-анеуэ тоже разит не фиалками, к тому же через покос недавно перегоняли стадо свиней, оставивших на память о себе следы свинства, заставляющие благословлять высоту моих гэта... и это всё не имеет значения.
На моих губах — лёгкая улыбка безмятежности. Первый короб опустел полностью, второй — на три четверти.
Сегодня я стреляю на дистанцию в две сотни шагов. И допустил только три промаха.
Хороший день...
...который, похоже, вскоре станет ещё лучше. Позади, рядом с хорошо знакомым мне "огоньком под пеплом" Ясси Монтаро-сама, движется, приближаясь, "шипящий треск" незнакомого человека. Впрочем, мне вовсе не требуется знать его имя, чтобы определить: это воин. А ещё — маг. И судя по резерву сеф, который даже не думают скрывать, в ранге подмастерья. Стихийное сродство — Молния. Он мужчина, лет примерно двадцати пяти. При этом старейшине нашей семьи этот маг не нравится, в душе старика бурлят горечь, ревность и что-то вроде стыда. А вот маг лениво-спокоен. Ясси Монтаро-сама не вызывает у него особых чувств, кроме не столько искреннего, сколько привычного почтения к старшему. Самое сильное чувство мага — это интерес.
Направленный, кстати, в мою сторону.
Да. Это определённо хороший день, который имеет все шансы стать замечательным, если я ещё и с клановой принадлежностью угадал.
Продолжаю стрелять, как ни в чём не бывало, пока пара не подходит на расстояние полусотни шагов. На этом рубеже оглядываюсь, словно только заметив приближение. Глаз лучника безошибочно ловит знакомые формы и цвета кланового знака, нашитого на груди. Губы норовят расползтись в ещё более широкой улыбке, но я не позволяю им такой вольности. Вместо этого снова поворачиваюсь к мишеням и продолжаю тренировку.
Вспышка интереса со стороны мага — за тридцать пять шагов. Что-то поздновато. Подмастерье должен был заметить, что я пользуюсь сеф, раньше... или нет? Я ведь создаю Песнь Стремления уже вполне привычно, не допуская лишних всплесков и возмущений фона...
Остановились в двадцати шагах. Молча. Я спокойно заканчиваю, отправляя в полёт последние стрелы, и только после этого разворачиваюсь, вдвое сокращаю расстояние, сгибаюсь в поклоне... точь-в-точь таком, каким положено юному члену клана самураев приветствовать главу его рода:
— Долгих лет вам, Ясси Монтаро-сама. Счастлив вашему вниманию к недостойному.
— Полно, Мичио-кун. Ты достойнее многих и многих... и мы только что видели доказательства этого, — полуповорот, указующий взмах. — Позвольте представить: Ясси Мичио, надежда нашего рода.
Кланяюсь, как положено при знакомстве. Не глубже, не меньше — ровно как приличествует.
— А это, Мичио-кун, — ещё один взмах, уже в сторону мага, — уважаемый Мефано Фуджита, маг.
Киваю. Неуважения в этом нет: самураи по сословной лестнице стоят выше магов, а я вновь "просто" соблюдаю приличия. Игнорируя разницу в возрасте и силе.
— Рад знакомству с достойным, Мефано-доно.
— Взаимно... Ясси-кун, — скупая улыбка.
* * *
В этой жизни мне повезло. Дважды. Нет, даже трижды.
Во-первых, я родился на землях княжества Ниаги — пусть и не коренных, а на бывших спорных. Да что там, даймё Сантеро даже сейчас более независим, чем любой другой: только надави — вмиг качнётся в сторону Раго! И будет в своём праве, потому как с Ниаги у него не вассальный, а союзный договор... с разными условиями да привилегиями.
Во-вторых, я родился в благородной семье. И, что хорошо, не особо состоятельной.
Ну а третье, в чём мне повезло, так это в преобладающем сродстве. В пятой жизни у меня снова стихии Неба. Разумеется, я бы и с Землёй вывернулся, но Небо, если смотреть выгоду для моих целей — лучше.
Собственно, я бы вывернулся также и с местом рождения, и со статусом семьи, но... когда не нужны дополнительные усилия и можно сосредоточиться на главном, это серьёзно облегчает жизнь. К примеру, если бы мне пришлось добираться до Сацуто своим ходом, чтобы уже на месте каким-то образом привлекать внимание клановых магов Мефано... при том, что они не берут к себе чужаков-принятых, предпочитая сплавлять их союзникам... да, появились бы сложности. Возможно, даже непреодолимые.
А сейчас всё просто замечательно.
Никаких рисков со странствием, привлечением внимания, лишними вопросами. Сбегать из дома мне не пришлось: Мефано Фуджита после приглашения Монтаро сам приехал посмотреть на меня. Ни сейчас, ни позже мне не потребуется отвечать на неприятные вопросы вроде "откуда у тебя в твоём возрасте такой резерв?", "где это ты навострился направлять сеф, Мичио-кун?" или "кто показал тебе приёмы борьбы с оружием и без?". Такая семья, такие традиции, а я просто вот настолько талантлив.
В итоге я достиг первого промежуточного этапа в составленном мной плане. Это оказалось не так уж сложно даже для несовершеннолетнего интригана вроде меня. Более того, судьба словно сама стелилась мне под ноги, — знай, помогай. И вот я принят в клан, причём сразу в ранге ученика: будучи подмастерьем в магии, Мефано Фуджита имел право присвоения этого ранга без экзаменационного поединка, после простой оценки кандидата. Учитывая объём моего резерва и уровень навыков, у него просто не оставалось выбора. И хорошо: более высокий ранг резко повышал мою "цену", так что Ясси, которым я более чем благодарен за заботу и обучение, получали свой куш.
Могло ли всё пойти иначе? С очень небольшими шансами, так как моя новая семья слишком сильно нуждалась в свободных средствах. Но могло. Будь Ясси состоятельнее, прадед мог продать мою верность даймё Сантеро, отправив меня по тому же пути, по которому двигались мои дед и отец, а ранее — мои чтимые покойные предки. И рассчитывать, что я в кратчайшие сроки займу достойное место в гвардии. Но... даже при самых выдающихся задатках, карьера воина — дело не быстрое. Даже до чина рядового гвардейца мне пришлось бы расти как минимум лет семь, до этого я просто не смог бы встать в линию по недостатку роста и веса. До офицерского чина пришлось бы ждать ещё больше. А клану магов я мог послужить уже сейчас. И деньги на приданое дочерям Ясси требовались сейчас.
В общем, Ясси Монтаро практически не имел выбора, вызывать или нет "оценщика" Мефано. И возможность отдать меня в какой-то другой клан тоже хотя существовала, но очень маленькая. Во-первых, "княжеский" клан мог заплатить больше, во-вторых, потеря статуса для меня благодаря особому положению Мефано была ощутимо меньше. Вдобавок у них (как я знал ещё по третьей жизни) изменены договорами возможности по приёму новых магов. С одной стороны, их "домашней" территорией становилось всё княжество — а значит, и Сантеро. С другой стороны, Мефано имели право набирать только отпрысков самурайских семейств и семей землевладельцев. Это сильно сокращало возможное число "внешних" рекрутов: всё-таки принятие в клан магов является шагом вверх по сословной лестнице только для крестьян, ремесленников и купцов, а для отпрысков потомственных воинов и дворянства это шаг вниз. Зато качество таких рекрутов обычно намного выше, — чему живым примером хотя бы я сам; к тому же "княжеский" клан приобретал тем самым полезные связи в верхах.
