* * *
-Так значит это ты — Норт? — Десятник Фрабр мрачно буравил взглядом на пустившего голову Остина. — И этот калека — тон командира не предвещал горе солдату ничего хорошего — сумел уработать вас троих, легионеров Хаоса?! Разгильдяи! Слабаки! — Десятник кипел от гнева и, повернувшись к страннику, хмуро произнёс — Рассказывай.
-Ваши легионеры хотели изнасиловать девушку, которая лечила одного из них, я вступился за неё.
-Это правда? — тяжёлый взгляд Фрабра повернулся к Остину — Отвечай!
-Он лжёт. — Нехотя выдавил из себя бывший красавчик, челюсть которого теперь была перевязана какой-то не очень чистой тряпкой. — Девчонка сама была не против.
-Это ложь! — голос Ханны звенел от негодования. — Я просила вас уйти, но вы не послушали и велели под угрозами раздеться!
-Ах ты, мразь! — Десятник с наслаждением съездил по лицу подчинённого. В отличие от многих командиров, Фрабр считал, что армия обязана защищать мирное население, а не чинить произвол. Насильников же он ненавидел люто. — Такому дерьму, как ты не место не только в легионе, но и вообще в армии! Будь моя воля, ты бы давно уже болтался в петле вместе со своими дружками! Ну, ничего, даже если сотник тебя не накажет, уж я позабочусь о том, чтобы это приключение не прошло для тебя даром...
Фрабр вновь повернулся к Норту. — А тебе, парень, придётся пойти со мной. Убийство легионера — тяжкое государственное преступление, даже в таких обстоятельствах. Сотник, мужик справедливый, да и я ему объясню, как дело было, но полностью выйти сухим из воды тебе вряд ли удастся.
Норту ничего не оставалось делать, как подчиниться, так как за спиной десятника маячило с десяток легионеров, и эти, в отличие от ночных любителей плотских утех были абсолютно трезвыми, и справится с таким количеством воинов он бы просто не смог. Его утешало лишь то, что Ханне не предъявили никаких обвинений, а за себя он ещё поборется!
* * *
Сотник Фаргус разместился в доме старосты, который оказался самым большим и просторным в деревне. Сегодня он пребывал в мрачном расположении духа, через день выступление, а тут как назло этот досадный инцидент с убийством легионера, досадный особенно потому, что в его сотне и так не хватало людей. Больше всего его поразил тот факт, что какой-то калека сумел в одиночку справиться с тремя обученными легионерами, каждый из которых стоил, как минимум, двоих обычных солдат. Ему не терпелось увидеть этого загадочного героя, ибо кем ещё может быть человек, способный на такие подвиги? У Фаргуса не было ответа на этот вопрос.
-Ваше превосходительство! — бодрый голос дежурного легионера отвлёк сотника от размышлений — Преступник доставлен по вашему приказанию!
-Заводите. Ты можешь быть свободен. — Устало отмахнулся он от рядового.
-Но, ваше превосходительство — робко начал дежурный — это может быть опасно.
-Руки связали? ...Ах да у него же только одна.... Ну, тогда, тем более что он сможет мне сделать однорукий, да ещё и связанный? Исчезни, я тебе говорю.
-Есть исчезнуть! — Фигура рядового и впрямь бесследно исчезла в коридоре.
Зашедший в комнату мужчина, на взгляд сотника, абсолютно не производил впечатление человека, способного справиться с тремя его легионерами, но, тем не менее, он был перед ним, а словам десятника Фрабра, лучшего в его сотне, но не сомневался ни на секунду.
-Ну, и что же мне с тобой делать, герой? — задумчиво разглядывая собеседника, проговорил Фаргус.
-Лучше всего было бы, конечно же, меня отпустить, но ты ведь не сделаешь этого?
-Ты убил легионера Хаоса, моего легионера, и ты считаешь, что я могу тебе это спустить?!
-Какая разница, что я считаю, решать ведь всё равно тебе.
-А ты неплохо держишься, мне это нравится. А скажи-ка мне, где же это ты выучился так драться?
-Я родом из Санариса, там все знают с какого конца браться за меч.
-В одиночку, с одной рукой справиться с тремя пусть даже пьяными легионерами Хаоса, слишком круто, даже для санариссца, ты не находишь? — Норт неопределённо пожал плечами — что-то ты темнишь братец, темнишь и недоговариваешь.... Впрочем, ладно — Фаргус хлопнул ладонью по столу. — Твоё прошлое меня мало интересует, а вот настоящее... Ты убил одного воина, тем самым, нанеся урон армии нашей империи, так восполни его! Вступи в легион на место Вальта, считай, что отбор ты уже прошёл. Тогда мы забудем об этом инциденте, и ты не понесёшь никакого наказания.
-Что будет, если я откажусь?
-Тебя казнят, как это и положено по закону. Решайся! Выбора у тебя всё равно нет.
Норт промедлил несколько секунд. — Когда мы выступаем?
-Вот, слышу речь настоящего мужчины! — обрадовано воскликнул сотник — Выступаем завтра в обед.
-У меня будет две просьбы.
-Что ж, излагай, если они в пределах разумного, я их исполню.
-Первое: я хотел бы провести оставшееся время со своими домашними.
-Уж не надумал ли ты сбежать от меня? — недобро прищурился Фаргус.
-Нет, я даю слово, что не сбегу, к тому же я знаю, кто пострадает в случае моего бегства.
-А ты ещё и неглуп. — Одобрительно протянул сотник — Знаешь, ты начинаешь нравиться мне всё больше и больше. Ладно, слову твоему поверю, но, гляди, если обманул, из под земли достану. А вторая просьба?
-Определи меня в десяток к Фрабру.
-А мести своих "дружков", которых ты так славно отделал, не боишься?
-Не боюсь.
-Хорошо, будь, по-твоему. Воин всегда лучше воюет рядом с теми, кого знает, и кому доверяет. На сегодня можешь быть свободен, но завтра, чтоб был не позднее девяти утра, тебе нужно будет ещё ознакомиться со своими новыми обязанностями.
-Есть, быть не позднее девяти утра, ваше превосходительство!
-А ты схватываешь на лету, я рад, что не ошибся в тебе. Ступай.
* * *
-Бедный мой, сколько же ты страдал...
Убогая обстановка хижины. Развешанные везде пучки целебных трав. Два тела, переплетённые в объятьях. И та особая атмосфера, которая царит между двумя влюблёнными, когда всё понятно без слов. Мика сегодня был сослан спать в пристройку, в которой раньше спал Норт, безо всякой надежды на возвращение. — Расскажи мне ещё о себе!
Их с Ханной первый раз был похож на бурю, нет на целый пылающий океан эмоций, эта сладкая мука, казалось, длилась целую вечность. И лишь одно мгновение. Он, казалось, проник своим внутренним взором во все тайны мироздания, пронизал взглядом бесчисленное множество миров, и, в тот момент, когда семя, наконец, покинуло его, он вспомнил всё.
Вспомнил своё детство в одной из многочисленных деревень княжества Гинор, вспомнил, как был рабом, сначала у сархалионских работорговцев, а потом и на страшных рудниках Южных гор, месяц работы на которых превращают здорового человека в обтянутый кожей живой скелет.
Вспомнил встречу с Самхейном, и то, как стал богом, и, наконец, поединок, столь плачевно закончившийся для него. Воронвэ вспомнил всё, и, подчиняясь необъяснимому внутреннему порыву, начал рассказывать Ханне о своей жизни, не утаивая абсолютно ничего.
Целительница слушала, широко открыв глаза, о вещах недоступных пониманию простого смертного, она сразу и безоговорочно поверила словам Воронвэ, теперь недостающие звенья головоломки потихоньку складывались, теперь стали понятны и причины страшной грозы, бушевавшая в ту ночь, и явное сходство изображения на иконах в тёмных храмов, с найденным мужчиной, которое и раньше было очевидным, просто ни у кого не хватило ума и фантазии связать несчастного калеку, с одним из самых могущественных существ этого мира.
Ныне всё встало на свои места. И Ханна, прислушиваясь к своей душе, корила себя за то, что не испытывала перед богом, пусть даже и бывшим никакого чувства благоговения, только сильную и искреннюю любовь, которую, испытывает женщина к своему избраннику.
Ей было невдомёк, что Воронвэ, был на седьмом небе оттого, что она воспринимает его как простого человека, которого можно просто любить, а не восхищаться издали. Так бывшего Бога Ветра не воспринимал никто вот уже почти пять веков.
* * *
-Не ходи, прошу, тебя убьют на этой войне! — всё давно было решено, но сердце, сердце, не приемлющее доводов рассудка, кричало о беде, непоправимой беде.
-Нет, не убьют. — Убеждённо возразил Воронвэ — Теперь мне есть куда возвращаться и ради кого жить, а, значит, умирать я просто не имею права. Я выживу. Ради тебя. Ради Мики, наконец!
-Хорошо, любимый, я буду ждать тебя, мы все втроём будем ждать тебя. — Тихо прошептала девушка.
-Я вернусь, родная, обещаю...Постой! Ты сказала мы втроём....Неужели ...
-Да, милый, я беременна от тебя. У нас была только одна ночь, но...
-Но как ты узнала? Это точно? — Со смешанным чувством недоверия и радости воскликнул опальный бог.
-Тебе не понять, это женские дела — мягко улыбнулась Ханна — Так же, как нам не понять ради каких идеалов, порой вы готовы умирать и проливать свою и чужую кровь. Вечный конфликт мировоззрений полов.
-Да мы разные, но у нас с вами есть одна общая черта. — Воронвэ, в очередной раз поразился необычайному цепкому и пытливому уму и словарному запасу, этой простой, никогда, и нигде не обучавшейся, кроме как у своего учителя, деревенской целительницы.
-Это какая же? — кокетливо прищурилась Ханна.
-И те, и другие не могут жить без этого конфликта.
-Да, наверное, ты прав — мгновенно посерьезнела Ханна — Иди — уже другим, твёрдым решительным голосом добавила она. — Тебя уже ждут.
-Но как же ребёнок? — теперь пришла его очередь сомневаться. — Как ты одна прокормишь его?
-Как-нибудь проживём. Ты же знаешь, меня уважают в деревне, так что не дадут пропасть. Да дедушка Кнур, если что в беде не оставит. А ты иди и помни своё обещание.
-Какое именно?
-Вернуться живым. — Твёрдо проговорила Ханна, и, когда фигура Воронвэ скрылась за поворотом, прошептала, еще раз, теперь уже с невыносимым страданием и обречённостью в голосе — ...Вернуться живым...
* * *
В отряде новобранца уже ждал довольный Фрабр
-А, явился! Ну что, рядовой, знакомься со своими новыми обязанностями. Гляжу, меч у тебя уже есть (Воронвэ взял меч учителя Ханны), а что до остальной справы, то всё необходимое найдёшь на складе, кузнец на следующей стоянке подгонит по размеру. Ты однорукий, поэтому от кашеварства я тебя освобождаю, но в дозоры будешь ходить наравне со всеми. А сейчас иди, знакомься со своими новыми товарищами. С Остином и Хнаром — десятник усмехнулся в усы — ты уже успел познакомиться, ну и с остальными как-нибудь да найдёшь общий язык. Но, смотри — тон Фрабра стал жёстким — я уже предупредил тех и тебя предупреждаю. Та стычка, что произошла между вами, дело прошлое, так что не вздумай никого задирать, вам теперь воевать вместе, а это значит, что доверять друг другу вы должны больше, чем родной матери. От этого зависит и ваша жизнь, и жизнь ваших товарищей. А за Остина и Хнара не беспокойся, они тебя не тронут, я обещаю.
Воронвэ криво усмехнулся, но ничего не сказал. Он со своим пятивековым жизненным опытом прекрасно понимал, что давешние подонки вряд ли оставят его в покое.
Глава четвёртая. Санарис.
-Ну и зачем ты меня позвал, братец! — Недовольно проворчал коротышка с бугрящимся чудовищными мускулами телом и необычной красной, как будто раскалённой на огне кожей. Учти, у меня и без тебя хватает дел!
-Спокойно, Дерван, не кипятись. — Юноша, искрящийся солнечным светом, казалось, так и излучал спокойствие и уверенность в собственных силах. — Мы позвали тебя поговорить по важному делу, которое и в твоих интересах тоже.
-Правда? — Иронически хмыкнул Владыка Недр — Ну, что ж, послушаем!
-Как тебе твоя теперешняя жизнь, брат? — Издалека начал Имморталис.
-Что это ты имеешь в виду? — Насторожился его собеседник. — Давай-ка поконкретнее, у меня нет ни времени, ни желания разгадывать твои загадки.
-Хорошо. — Вздохнул Бог Света. — Я спрошу иначе. Тебя устраивает то, как к тебе относится Самхейн? И не хотел бы ты изменить существующее положение вещей?
Что-что, а дураком Владыка Недр не был никогда. В роскошном походном шатре Имморталиса кроме них двоих находился ещё и Кэртиэль, а это могло означать лишь одно.
-Уж не заговор ли вы затеяли, ребятки? — Вроде со смехом спросил бывший онглон, но в его словах отчётливо слышался затаённый страх.
-А если и так, то что? Побежишь рассказывать об этом Самхейну? — Нехорошо прищурился Бог Воды, и у Дервана пробежал мороз по коже от его безумного, жаждущего крови взгляда. Бывший онглон моментально понял, что выйти отсюда он сможет либо их союзником, либо мертвецом. Владыка Недр был самым слабым из небожителей, по этому в схватке даже с каждым из присутствующих по отдельности у него не было ни малейшего шанса.
-Чего именно вы хотите от меня?
-Всего лишь поддержать нас, когда придёт время — Усмехнулся Имморталис. Он чувствовал страх собеседника, и ему это нравилось. — Больше тебе делать ничего не придётся. Подумай, после того, как Самхейн падёт, ты будешь единолично властвовать в Горах Ужаса! Никто больше не посмеет унижать тебя! Ты будешь сам себе хозяин!
-Но почему вы уверены, что сможете повергнуть ЕГО? Не слишком ли он силён даже для нас троих? — Дерван ещё колебался, но перспектива, нарисованная Богом Света, казалась ему слишком уж заманчивой, как несбыточная мечта.
-Об этом не волнуйся. Поверь, у меня найдется, чем удивить даже это чудовище.
-И всё-таки? — Не унимался Владыка Недр, который хотел знать весь расклад. Рисковать понапрасну ему не хотелось.
-Да, действительно — Поддержал названного брата Кэртиэль — мы хотим знать, зачем рискуем!
Почувствовав неожиданную поддержку Бога Воды, Дерван стал держаться увереннее и требовательно смотрел на Имморталиса. Владыка Света задумчиво прикусил губу. Он сумел бы справиться один на один с каждым из них, но вот против двоих...
-Ладно, хорошо. Я расскажу вам...
* * *
Генерал Тайк был в полном недоумении. Не прошло и двух месяцев с момента разгрома мэртисских войск, как приходит новый абсурдный приказ атаковать со всего двадцатитысячным отрядом одноимённую столицу Сарты. Генерал с удовольствием рассмеялся бы в лицо, тому, кто предложил это, но не имел абсолютно никакой возможности этого сделать. Потому что приказ исходил от Великого бога Имморталиса, верховного правителя провинции Мэртис, и его неисполнение означало бы разжалование и трибунал, который приговорит святотатца (а неисполнение приказов богов приравнивалось к святотатству) к сожжению на костре.
На резонное замечание генерала, что приказ, мягко говоря, лишён смысла, ему в грубой форме посоветовали поменьше рассуждать о том, о чём по мнению Имморталиса ему рассуждать не следовало. Пять тысяч легионеров Хаоса, десять тысяч санариссцев и ещё около пяти тысяч наспех набранного в Шаргре и толком не обученного ополчения против почти тридцати тысяч "железных лбов" Сарты, это было даже не смешно, это было чистой воды самоубийство.
Тайк даже готов был на свой страх и риск обратиться к Самхейну через голову Бога Света, но как назло, сразу же после получения гибельного приказа к нему приставили двух тёмных братьев, которым было отдано распоряжение ни на секунду не оставлять его одного. Оставалось либо выполнить волю бога, и взять город, который не смогла бы захватить и десятикратно сильнейшая армия, либо умереть, выполняя её. И Тайк прекрасно понимал, что второй вариант имеет намного больше шансов на осуществление.
