— Ей ты этого, естественно, не говорил? — теперь на Сорью указывала глазами майор.
— Естественно. Пусть гордится первым Ангелом, мне всё равно не выбить больше половины гонорара.
— Этак тебя его вообще могут лишить, — девушка изобразила ни лице нечто отдалённо напоминающее улыбку.
— Ну, во-первых, — опускаю взгляд на карие глаза собеседницы и, поставив локти на колени, скрещиваю руки домиком под подбородком, — я не верю, что ты допустишь такую несправедливость по отношению к любимому подчинённому, спасающему тебя от зла макулатурной экспансии. Во-вторых, это удар по семейному бюджету, и пусть, как домохозяйка, ты дико безответственна, но уж такие деньги за «здорово живёшь» никому не подаришь. Ну и в-третьих — ей не обязательно знать, что поступившая на счёт сумма — это только половина.
Десять секунд Мисато молчала, не позволяя себе пошевелить даже самой мелкой морщинкой на лице. Я тоже молчал, бесстрастно глядя на неё.
— Ладно, ты меня убедил, — сказала начальница Оперативного отдела и, выдохнув, наконец-то расслабленно улыбнулась. — Ты всё-таки совершенно невыносим.
— Какой уж есть, — внутренне улыбаюсь, радуясь, что удалось так быстро спровоцировать её на разрядку и сброс накопившегося напряжения.
— С Рицуко сам будешь объясняться.
— Куда я денусь...
— И напишешь мне рапорт по миссии с подробным разбором действий Аски.
— Мисато, ты ничего не перепутала?
— Не-а, — довольно помотала головой эта чертовка. — Ты мой зам, старший пилот Ев, вот и выполняй должностные обязанности.
— Или что?
— Или я найду способ убедить Рицуко, что тебе срочно требуется госпитализация по причине утраты дееспособности! — победоносно вскинула нос Кацураги.
— Грубый шантаж... — протягиваю с задумчивым выражением. — Кстати, а что с её начальством? — мой подбородок опять указал на рыжеволосую соню.
— Не уходи от темы!
— Ну какой рапорт я тебе напишу, если весь бой я «спал»? Или тебе хочется передавать по инстанции описания того, как мы препирались, кто, где и как сидит?
— А вы препирались?
Я просто молча поднял левую бровь.
— Ладно-ладно, убедил, чёрт языкастый... — Мисато раздосадованно вздохнула, всем видом выражая мировую скорбь и разочарование в человечестве.
— И всё же, возвращаясь к Рёдзи. Если он останется у нас после прибытия, это здорово усложнит всем жизнь, — вновь откидываюсь на стенку.
— Тоже думаешь, что он её разбаловал? — подобралась брюнетка, отбрасывая шутливый тон.
— Он или нет — значения не имеет, важно лишь то, что пока он рядом, вписываться в местные порядки она не будет, всё время оглядываясь на привычного воспитателя.
— Знаю, — вздох. — Но от меня это мало зависит, к тому же... — замолчала, заметно потемнев лицом.
— Что?
— Он смылся. Перед самым нападением Ангела на вас сел в самолёт и свинтил. Я узнала только после боя.
— Понятно... — я тоже замолчал. Мрачная Кацураги, похоже, гадала над причинами, мне же гадать не приходилось, разве что совпадение времени... Ангел же тогда резко изменил направление, может статься, что как раз потому, что потерял «сигнал» Адама. Но это всё пустые умствования, ни на что не влияющие, сейчас важно... Да, собственно, прежде всего — поспать, а всё остальное потом. Хотя, попытаться отжать себе право раздеть Аску всё же можно...
Аккуратно скашиваю взгляд на Мисато.
Ну, попытка не пытка, так ведь?..
Вертолёт начал снижаться....
Около суток спустя, медицинский отсек на флагмане эскадры.
— С добрым утром, — приветствую Аску, не отрывая взгляда от экрана наладонника.
— А-а? — сонным и ничего не понимающим голосом донеслось с соседей койки. — Икари?! — голос резко показал тенденцию к оживлению, а рыжая шевелюра взметнулась над одеялом, открывая мне вид на два ошарашенных голубых глаза. — Что ты здесь делаешь?! Где я?! Что с моей Евой?! И что ты тогда со мной сделал?! Отвечай уже, извращенец чёртов!
— Начнём с того, что я не извращенец, а здоровый индивид гетеросексуальной ориентации, — монотонно заметил я, продолжая читать. — Ну, может быть с парочкой невинных фетишей и лёгкой фобией на гомосексуалистов. Что до твоих вопросов, то отвечаю по порядку: я здесь делаю две вещи, первая — лежу на кровати, вторая — читаю книгу Роберта Сальваторе «Отступник». Ты находишься в медицинском отсеке авианосца... — прокручиваю текст на экране вниз, — какого-то там — я не интересовался названием, но это флагман эскадры конвоя. С твоей Евой всё хорошо — никаких повреждений нет, сейчас спит. С тобой я сделал всё, что собирался, хотя на будущее конкретизируй вопрос, он слишком расплывчат. Ответ закончил.
— Ч... Т... Чт... — лицо немки налилось благородным багрянцем. — Что значит ВСЁ, ЧТО СОБИРАЛСЯ??!!! — сотряс коридоры корабля громовой гул иерихонских труб.
— М-м-м... — медленно подняв руку, ковыряю пальцем в пострадавшем от акустического удара ухе. Больно, однако.
— Что ты со мной сделал?!! Отвечай!
— Познакомился, поговорил, убил Ангела... Тебе точно весь список нужен?
— ИЗДЕВАЕШЬСЯ?!!
— Да, — отвечаю чистую правду без малейших эмоций в голосе и опять опускаю текст ниже, не глядя на девочку. — Ты очень мило злишься.
— Икари! Я тебя!..
— Если ты встанешь — я всё увижу, — лаконично предупреждаю немку.
— Что? Ты о чём?
— Загляни под одеяло.
— А? — секунда, вторая... — А-а-а-а-а-а-а!!! — вот, увидела голый животик и поняла, что увидела. — Ты смотрел! Признавайся, извращенец, ты смотрел?! Убью!
— Я схожу за доктором и попрошу принести тебе поесть, — выключаю планшет и, вставив цилиндр указки в паз, встаю с кровати.
— Ты меня не слышал?!
— Одежда в тумбочке, — спокойно натягиваю брюки и засовываю ноги в ботинки, — туалет — направо по коридору, вторая дверь.
— Идиот! — мне в спину врезалась брошенная подушка, впрочем, никак не помешавшая накинуть китель.
— Так, что ещё забыл? — задумчиво касаюсь пальцами подбородка, продолжая игнорировать факт пылающего бешенства за спиной. — Хмм... Спала ты около пятнадцати часов, твой опекун куда-то смылся ещё во время боя, ах да, имей в виду, Мисато будет тебя допрашивать. Лучше всё отрицай, а то не отвяжутся, пока душу не вынут. Вот, теперь вроде всё. Ну, я пошёл...
И я пошёл, а в спину мне неслось рычание, складывающееся в обещания страшно и люто покарать. Правда, всё это уже было на немецком, но общий смысл угадывался железно. К счастью, все предметы, пригодные для членовредительства, я заблаговременно убрал из доступной Аске области, а встать, как и ожидалось, она не решилась. Даже жаль, план «Б», предполагающий исполнение классической аниме-сцены с дружным падением на пол в очень пикантной позе, пришлось отложить до следующего раза. И нет, это не озабоченность (озабоченность не сочетается с построением планов, логичный результат которых — получить по яйцам), это академический интерес. В конце концов, я никогда не попадал в такую ситуацию, а опыт необходимо всемерно обогащать, тут же у нас классическая цундэрэ — нужно пользоваться моментом. Ну и... Мне скучно. А ведь нам ещё плыть и плыть... Тоска.
Так, рассуждая о вечном танце жизни, порой принимающем весьма экзотические позы с целью дать этой жизни продолжение, я добрался до кабинета дежурного медика и сообщил всё необходимое, заодно напомнив, что майор Кацураги требовала немедленно вызвать её, когда лейтенант Лэнгли очнётся.
Майора вызвали, за завтраком (четыре часа пополудни) для особо важного пассажира отправили, к осмотру приготовились. Именно приготовились — Мисато вчера разошлась и запретила любые контакты с Аской в своё отсутствие. Возможно, флотские и могли бы её послать, даже скорее всего, раз уж «попросили», едва Ангел приказал долго жить, но по такой мелочи решили не связываться, в конце концов, о здоровье пилота голова должна болеть у NERV.
На счастье Аски, добиралась до нас брюнетка слишком медленно, чтобы помешать ей совершить утренний моцион, и одновременно с тем достаточно быстро, чтобы не ввергать голубоглазую пассажирку в муки голодной смерти.
— Как она? — с ходу спросила Мисато, едва заметила меня у врачебной каюты.
— В полном порядке, только голодная.
— Как ты это определил? — не сказать, чтобы подозрительно... но чуть-чуть настороженно уточнила девушка.
— Первое или второе?
— Оба!
— Она громко ругалась и грозилась меня убить.
— Эм... — Кацураги задумалась. — Ну... Да, это логично.
— Майор Кацураги? — на звук голосов из каюты выглянул худой мужчина с рыжими усами — главный медик с «Венчура» — местные врачи по-японски не говорили, и к нам приставили заранее подготовленные кадры.
— Да.
— Вы готовы присутствовать при осмотре вашей подопечной? — говорил он хоть и с акцентом, но разборчиво, другое дело, что в его голосе и взгляде так и читалось недовольство тем обстоятельством, что ему вообще приходится задавать такие вопросы.
— Готова.
— Тогда прошу за мной, — не говоря больше ни слова, мужчина махнул кому-то внутри помещения и вышел к нам, широким шагом направившись по коридору...
Наше появление застало Лэнгли за пристальным разглядыванием заправленной кровати. Кровать была её и заправила её, исходя из общих соображений симметрии и размерности, тоже она. В первый миг Аска явно вознамерилась что-то сказать, но заметив с нами врача, резко передумала и захлопнула уже открытый рот.
В следующие пару минут произошла сцена, мало отличающаяся от таковой в любой российской поликлинике на приёме у терапевта, разве что доктор изволил говорить с пациентом на немецком. Мисато сделала лицо кирпичом и всем видом демонстрировала, что так и надо, ну а я просто вернулся к чтению книги.
Следите взглядом за молоточком, дотроньтесь пальцем до кончика носа, расслабьте ноги/стук, дышите/не дышите... Голова, температура, самочувствие, жалобы... Я успел прочитать половину главы.
— Ну что ж, майор, — наконец-то вернулся к японскому медик, поворачиваясь в нашу сторону, — нарушений я не обнаружил. Жидкость полностью покинула лёгкие, нарушений дыхания нет, температура тела, координация движений и рефлексы в норме.
— Значит, с ней всё в порядке? — задала дежурный вопрос Мисато.
— Жалоб у пациента нет, и с имеющимся уровнем диагностики могу сказать, что она здорова. До прибытия в порт, однако, рекомендую ежедневные обследования и пребывание в палате, после — будут решать уже ваши специалисты.
— Благодарю. Ей уже можно есть?
— Да, конечно, — врач сдвинулся с места, направляясь к выходу. — Я сейчас распоряжусь — обед должны были уже доставить.
— Ещё раз спасибо.
— До свидания, майор.
Дверь за мужчиной закрылась, и каюта погрузилась в тишину.
— Ну здравствуй, Аска, поздравляю с первым убитым Ангелом! — нарушила молчание Кацураги, шагая к койке.
— Спасибо, — натянуто улыбнулась в ответ Лэнгли. — Может, хоть вы мне ответите, что здесь произошло и почему этот... этот... — слов девушке явно не хватало, но бросаемые на меня взгляды были весьма убойны.
— После того, как ты отключилась от перенапряжения, Синдзи положил Еву-02 обратно в резервуар, а тебя мы перенесли на флагман, так как сухогруз получил слишком серьёзные повреждения и было принято решение разместить делегацию NERV здесь, — как ни в чём не бывало стала разъяснять обстановку Мисато.
— Повреждения? А...
— С твоей Евой всё хорошо, — успокаивающе качнула рукой майор, — там просто жить стало негде, а груз он довезёт. Ты-то сама как? Голова не кружится, ничего не болит?
— Да хорошо всё со мной! — недовольно махнула рукой Сорью. — Не уходите от темы! Что этот мерзкий отаку со мной сделал?! Почему мы в одной палате?! Почему я была голая?!!
— Синдзи, — Мисато повернулась ко мне, нарочито требовательно сложив руки на груди, — девушка требует ответа, давай — признавайся.
— А может не надо? — без особой надежды спросил я, прокручивая читаемый текст ниже. Осталась всего одна страничка до конца главы, и прерываться очень не хотелось.
— Надо, Синдзи. Надо, — почти цитатой ответила эта чертовка, откровенно наслаждаясь ситуацией, хоть и успешно давя улыбку.
— Но мне лень.
— Борись с собой.
— Но мне и бороться лень.
— Представь, что ты борешься с Ангелом.
— Мм... Нее... Мне не пойдёт нимб.
— Представь, что ты борешься с падшим Ангелом, — уже полностью включилась в игру девушка.
— Сильно падшим?
— Сильно!
— Хмм... — ещё пару строк. — Ну, тогда...
— Вы издеваетесь?!! — не выдержала Аска, повторив недавний акустический удар.
— Если совсем честно, то нет, я просто хотел дочитать главу и тянул время, — гашу экран и убираю указку в паз. — К тому же сейчас привезут еду, и нам в любом случае придётся прервать разговор.
— Какой ты умный, Икари! — буквально выдавила из груди Лэнгли таким тоном, что трёхэтажный мат показался бы дружеским приветствием по сравнению с этой, совершенно невинной по смыслу, фразой.
— У тебя тоже хороший потенциал, — совершенно спокойно «проинформировал» девочку я, включив режим «деревянный человек».
В этот момент послышался приближающийся звук тележки, и вскоре дверь открылась, впуская внутрь матроса с обещанным «завтраком». Сорью метнула в мою сторону молнии из глаз, но мужественно промолчала.
Подождали...
— Приятного аппетита, — вежливо желаю рыжику, едва дверь за «водителем тележки» закрылась.
— Хватит держать меня за дуру, Икари! Не смей уходить от ответа! Или думаешь, что при виде еды я обо всём забуду?! — взорвалась негодованием голубоглазая красавица.
— Дело не в том, можешь ты что-то забыть или нет, — наладонник я уже убрал в карман и теперь смотрел прямо на девушку. — Дело в том, что не всякие вещи можно говорить вне стен института. Мы сейчас даже не в Японии. На любую тарелку из тех, что тебе принесли, десятки людей, о которых мы даже не знаем, могли прилепить миниатюрный микрофон... — девочка дёрнулась, с испугом посмотрев на посуду. — Вмонтировать в стену... Спрятать в ножке кровати... — продолжил спокойно перечислять варианты я. — И мы никак не можем это определить. Так что хочешь ты того или нет, но лично я ни слова не скажу о деталях пилотирования, пока мы не доберёмся до Токио-3.
— Но... Зачем кому-то нас подслушивать? Мы же защищаем человечество!
— Это не значит, что у NERV нет врагов в высших эшелонах власти. Аска, просто поверь, люди — идиоты, — Мисато закашлялась. — Чем выше сидит человек, тем более свято он верит в своё величие, мудрость и непогрешимость, и различных дебилов, убеждённых, что вот лично он справится с защитой Земли в сто раз лучше, чем какой-то там NERV, в мире полным-полно.
Ну что я могу сказать... Это фаталити! Глазищи у Аски стали большие-большие, и даже то, что бедняжка-майор никак не могла прочистить горло, на девочку мало повлияло.
— Синдзи... — голос Лэнгли чуть не дал петуха, заставив её запнуться. Далее последовал глубокий вздох и явная попытка унять нервы, но надолго её выдержки не хватило: — Ты псих! Больной, конченный псих! Японский самурай-отаку, scheisse!
