— У-у-у, а раньше была такой тихой и доброй девочкой, — грустно вздохнула госпожа майор, признавая своё поражение.
— Она и сейчас добрая девочка, — беру в свою руку ладошку Аянами, получая в ответ полную взаимность, — но ладно, в части «отправляемся домой» ты, Мисато, полностью права… а там уже можно и варианты с мечтами обсудить, — на этом моменте даже Кацураги слегка смутилась и украдкой окинула Рей взглядом. Да-а, правильные мысли, раз уж наш вечер продолжился в ресторане, то неплохо бы его развить дальше и закончить в постели… к тому же, тема тройничка так и не была толком раскрыта, а это не есть хорошо.
* * *
Добравшись до дома и принеся продуктовую жертву Чёрно-Белому Властелину из холодильника, мы принялись расползаться по своим делам. Ну как «расползаться»? У меня было определённое игривое настроение, у Рей… хм, тут сложнее. Она точно была не против, совсем не против, но не совсем человеческий организм вносил некоторые корректировки в её гормональный баланс и желания. Другими словами, она именно что была не против и распалить её не составило бы труда, но сама по себе не особенно хотела… в отличие от нас с Мисато. А потому, передав моему персональному ангелочку набор моих чувств и желаний, я получил от неё «разрешение» на любые развратные поползновения в сторону Кацураги, приправленные робким пожеланием, чтобы мы не затягивали до утра и ночью я всё-таки побыл её личной подушкой для обнимания. Само собой, отказать в такой просьбе я просто не имел права. Всё-таки эта голубоволосая красавица — настоящее сокровище…
В общем, получив «высочайшее дозволение» и позволив себе маленькую слабость расцеловать своего милого ангела более основательно, я направился в сторону ванной комнаты, что как раз оккупировала Мисато. Честное слово, я бы затащил туда и Рей, но, несмотря на поцелуи, внутренне она уже настроилась почитать какую-то книгу. У неё всегда так — получив «на руки» некий план, она будет ему скрупулёзно следовать, даже не задумываясь о том, что он может быть изменён, если этого прям в открытую не требуют обстоятельства. Так и тут — уяснив для себя, что я собрался пошалить с Мисато, она тут же приняла это за некий бесспорный базис, вокруг которого и сформировала свои планы на вечер. Такие, чтобы нам не мешать и не скучать самой. И чтобы она задумалась об изменениях, мне надо было попросить её об этом прямым текстом, ибо поцелуи были в её восприятии недостаточным аргументом, чтобы отказываться от намеченных целей. Я же, в свою очередь, не мог просить, ибо чувствовал, как она настроилась и предвкушала, иными словами, мне пришлось бы эгоистично ломать её планы ради собственного удовольствия, практически проявлять к ней насилие, а на это я никак не могу пойти. В общем, всё было сложно, стыдно и немного глупо.
— Мисато, — дверь скользнула в сторону, а я шагнул за порог, — кажется, кое-кто остался мне должен за срыв омовения в компании двух красоток. А потому этот «кто-то» просто обязана дать теперь потереть себе спинку… и не только спинку.
— Син, — «застигнутая врасплох» дама обернулась, тем самым демонстрируя мне своё тренированное тело, да ещё и усиливая эффект капельками воды, что стекали по её шейке, огибали большую, но прекрасно держащую форму грудь с уже задорно торчащими вершинками сосков, а потом спускались ниже. К широким бёдрам и стройным ножкам.
— М-м-м, великолепно, — я не скрывал, что любуюсь открывшейся мне картиной. И старый косой шрам начинавшийся чуть ниже правой груди девушки и спускающийся до брюшной полости, совсем её не портил. Говоря откровенно, я на него вообще не обращал внимания, даже не всегда помнил, что тот в принципе есть на теле красавицы майора.
— Ты же всю дорогу целовался с Рей, — принялась изображать застенчивость и неуверенность Мисато, при этом степень её возбуждения однозначно росла.
— Всего один раз в начале, — я принялся разоблачаться, — и с тобой я тоже сегодня целовался… А теперь хочу ещё…
— Но Синдзи… — Кацураги отвела взгляд, этак неуверенно начав прикрываться руками.
— Тебе нравится изображать невинную девочку, я знаю, — улыбаюсь на это представление. — Но мы оба также прекрасно знаем, что ты хочешь этого не меньше, чем я… иначе бы не оставляла дверь ванной приоткрытой, — кстати да, стоит закрыть. Нет, не «защищаясь» от возможного внимания оставшейся в моей комнате Рей, но просто для сохранения тепла, исходящего от горячей воды, бьющей из душа.
— А может, я просто так торопилась, что забыла? — продолжала играть в недотрогу Кацураги, причём, именно играть. Уж взгляд, которым окинули моё тело, был точно далёк от понятия «недотрога», хотя само тело хотелось бы посолиднее. Хоть то уже и довольно заметно перестроилось под мою душу, но пока оставалось телом человека и не выходило из рамок доступного для японского подростка пятнадцати лет, отчего я как уступал Мисато в росте в начале знакомства, так и продолжал уступать, да и ширина плеч оставляла желать лучшего.
— М-м-м, ну, тогда ты можешь смело считать, что злобный отаку-извращенец воспользовался твоей небрежностью, — я ухмыльнулся и залез к леди под душ. Мои руки по-хозяйски легли на её талию, привлекая красавицу ближе и, когда досадного расстояния между нами не осталось, начали спускаясь ниже, дабы оценить иные «владения», — но теперь… — поцелуй, — встаёт… вопрос…
— М-м-м?! — отвечая на ласки и зарывшись тонкими пальчиками в мою шевелюру, поинтересовалась Мисато.
— Мы сначала помоемся или… потом? — да, тема тройничка сегодня раскрыта не будет, но... зачем торопить события, к тому же, те, к которым моя девочка ещё морально не готова?
— Потом… — прошептала Кацураги, позволяя прижать себя к теплой от струй воды стенке, — всё потом!
— Как пожелаешь, — и это была последняя фраза перед чередой тяжёлых вздохов и стонов, что слышали эти стены.
Некоторое время спустя.
— Я чувствую себя такой испорченной, — поделилась девушка, задумчиво пробегаясь пальчиками по моей груди.
Душ уже давно был выключен и сейчас мы просто нежились в тёплой, чистой воде, благо ванна Мисато было достаточно широкой, чтобы в ней спокойно можно было улечься вдвоём.
— Я бы не сказал, что твой голос выражает какой-то негатив по этому поводу, — наклоняю голову вбок, чтобы участливо потереться о её волосы где-то между виском и макушкой — точного места я не видел. — Впрочем, верно и то, что радости в нём тоже нет.
— Сама не знаю, — продолжила рисовать абстрактные узоры у меня на груди красавица, чья правая ножка была вольготно закинута на меня, — я чувствую, что делаю что-то плохое, но меня это и правда уже почти не волнует… Ты-то рад, небось, — дополнила она с лёгким вздохом.
— Ещё бы я был не рад, — чуть смещаюсь, чтобы поцеловать её в губы. — Мы об этом уже столько раз говорили, — ещё один поцелуй, во время которого я ласково глажу девушку по спине, ощущая такие же действия с её стороны.
— Ну да, чего я ещё могла услышать от парня, что спит с двумя девушками и уже подбивает клинья к третьей прямо у них на глазах, — улыбнулась Мисато, пытаясь изобразить в своих прекрасных карих очах огонёк ревности, но даже мне было видно, что ей лень отыгрывать до конца.
— Думаю, ты ожидала услышать от меня, что я тебя люблю, — все женщины желают слышать это от своих парней и, надо сказать, у мужчин, по отношению к своим половинкам, это всё тоже ничуть не оригинальней.
— О, ты думаешь? — игриво мурлыкнула девушка.
— Уверен, — вновь ловлю её губы, одновременно спуская левую руку на заброшенную на меня ножку, а правой оглаживаю нижние достоинства девушки. — Я люблю тебя, Мисато, — сообщаю ей то, чего она так хотела, едва её ротик получил возможность вдохнуть немного воздуха.
— Я же утром не встану, — подпустив в голос жалостливую нотку, прокомментировала действия моих рук и то, к чему они ведут, красавица, сладко прикрывая глаза.
— Твои предложения? — отстраняюсь, чтобы неторопливо провести пальцами левой руки по изгибам женского тела сперва на бок, потом по краю животика, провокационо обогнуть сверху упругие полушария грудей и добраться до шеи.
— М-м-м… — продолжая жмуриться, протянула Кацураги, наслаждаясь моими прикосновениями. — Как ты смотришь на то, чтобы я тебя попытала? — открыла она глаза, сама щекотно пробегаясь коготочками по моей коже.
— Ну попробуй, — разрешил я, даря ей ответную улыбку, ведь у самой Мисато та никак не сходила с лица.
— Признайся, что ты планируешь делать с Аской? — кто о чём, а женщины о конкурентках… — Ой, только не делай такое лицо, я за девочку беспокоюсь, а не за твой моральный облик, отаку-извращенец, — с чувством глубокого внутреннего «хи-хи», выделила она голосом моё новое прозвище, прилипшее с лёгкой руки Аски.
— Если ты о том, намерен ли я её соблазнять, то нет. Я планировал избавить её от душевных травм и вписать в коллектив, не более того.
— Странно… — взгляд Мисато качнулся в район моего живота.
— Что?
— Когда ты только прибыл в город, ты не производил впечатления человека, готового что-то делать для других просто так, — пояснила свои мысли девушка. — Даже мою квартиру ты разгребал, не сильно скрывая, что желаешь затащить меня в постель...
— Ну… можно сказать, что вы с Рей хорошо на меня влияете.
— Сказать-то можно, но сколько в этом будет правды? — проницательно вздохнула начальница Оперативного отдела.
— Достаточно, чтобы это не являлось ложью, — поднимаю левую руку от попки Кацураги к нижним позвонкам, начиная нежно водить по ним пальцами. Не из желания возбудить или отвлечь, а просто так. — К тому же, ты сама знаешь, какой я бабник, а Аска всё-таки очень милая девушка. Если я буду плохо с ней обращаться, я просто перестану себя уважать, как мужчину.
— А говорил, что не намерен её соблазнять, — карие глаза с намёком сощурились, а рука девушки переместилась в опасную близость к тому месту, где живот у мужчин сменяется несколько иным органом.
— Если бы я тащил в постель всех симпатичных девушек, которых встречу, то жертвами, по такой логике, была бы уже вся женская половина моего класса, Майя-тян и даже Асакура, а это, как ты понимаешь, немножко слишком.
— Знаешь, хоть ты это и сказал, но мне почему-то захотелось предупредить Майю не оставаться с тобой наедине, — продолжая игриво двигать пальчиками в опасном направлении, поделилась со мной Мисато.
— Майя и так боится оставаться со мной наедине, — я не уверен, что это была попытка оправдания, но некая доля жалобы в моей фразе присутствовала.
— О-о, — Кацураги оживилась, и, так и не добравшись пальчиками до главного, переместила их ко мне на грудь. — Неужели, к этому были какие-то предпосылки?
— Если она не скрытый телепат, то нет. Определённо нет, — вновь оглаживаю её упругие ягодицы, не отказывая себе в удовольствии поочерёдно их сжать.
— А если вдруг? — поддержала игру девушка, поёрзав об меня грудью.
— Если вдруг… — ловлю её губы и на несколько секунд мы выпадаем из диалога, занятые гораздо более приятным делом, — то она могла увидеть парочку фантазий, где я зажимаю её в уголке, но сомневаюсь, что я тут был оригинален. Кстати, это объяснило бы, почему она старается проводить всё своё время в компании Акаги и избегает всех особей мужского пола, — между прочим, действительно, неплохая гипотеза, надо бы проверить… Пусть мои мысли, вроде бы, прочитать невозможно, но я сейчас человек и всякое может быть...
— Опять ты за своё, — вздохнула Кацураги.
— По крайней мере, это интересней, чем признавать, что она сохнет по Рицуко.
— Ты тоже заметил?
— А это можно не заметить?
— Ну, Рицуко не замечает.
— Слабый аргумент.
— Ну тебя, — фыркнула девушка, устраиваясь щекой у меня на плече.
— Ты же не хочешь сейчас говорить о том, кто по кому сохнет у нас в институте? — больше утверждаю я, чем спрашиваю.
— Да, плохая тема… Значит, с Аской ничего не будет?
— Я не стану её подталкивать.
— Но ты же понимаешь, что вероятность найти другого нормального парня у неё стремится к нулю, даже если она даст шансы всем своим одноклассникам, — в голосе девушки мелькнула грусть, а указательный пальчик, выводящий спиральки на моём солнечном сплетении, замедлился. — А тут перед глазами будешь всё время маячить ты и ваши с Рей отношения.
— Пока она настроена охомутать твоего бывшего, — тыльной стороной ладони провожу ей по щеке, стремясь отвлечь от вредных попыток перенести всё на себя.
— Бедняжка, этот идиот разобьёт ей сердце…
— Прямо-таки разобьёт? — лично я склонялся к тому, что Рёдзи не перейдёт рамок и не даст никаких поводов, в результате чего Аска, со временем, сама к нему охладеет.
— Он слишком боится ответственности. Но хватит об этом придурке, — Мисато извернулась и нависла надо мной, с лукавой улыбкой на устах. — Давай ещё разок, а потом спать.
— Я правда люблю тебя, Мисато, — скольжу руками вверх по её бёдрам, чтобы через секунду обнять и притянуть к себе, дабы вновь поймать чувственные губы красавицы.
— Правда? — разорвав поцелуй и сладко облизнувшись игривым язычком, переспросила брюнетка.
— Да, — и вновь я её поймал, заставляя этот самый язычок заняться куда более приятным и важным делом…
Первая муниципальная средняя школа Токио-3. Утро.
Жаркое солнце уже второй час опаляло кожу, заставляя чувствовать на макушке нечто отдалённо похожее на медленное обваривание кипятком. Редко проплывающие на небе облака встречались почти, как давно утраченные любимые родственники, но давали лишь мимолётное облегчение. Лёгкий ветерок сегодня был более чуток к мольбам смертных, но и его порывы то и дело из освежающих потоков блаженства перетекали в горячие дуновения пустыни. Не хотелось этого признавать, но я в кои-то веки ощущал себя обычным школьником, который мечтает поскорее свалить с этих невыносимых уроков. Давно забытое чувство малодушия и волевой ничтожности. Чувство, что проходимый предмет сильнее меня...
Уже завершая очередной круг по полю, я заметил, как два брата-акробата, подхватив какую-то сумку, аккуратно тикают со спортивной площадки, стараясь не привлекать к себе внимания. Учитель физкультуры был занят на другом краю школьного стадиона и не видел манёвра приятелей, да и я, в общем-то не обратил бы на него внимания, типа, ну мало ли отошли попить или в туалет — это было нормальным рабочим вопросом, но больно напряжёнными, в плане «кошу под ниндзю», выглядели позы Кенске и Судзухары, чтобы мой взгляд скользнул по ним без подозрений.
Проводив взглядом, явно нацелившуюся сунуть голову в какую-то очередную глупую историю, парочку, я добежал дистанцию и, взяв бутылку с водой из собственной сумки, задумчиво обозрел окрестности. В окрестностях шёл урок физкультуры у всей второй параллели, вернее, мужской её части, ибо женская, как и всегда до того, занималась отдельно — на огороженной от нас территории. С перепадом высот и возвышением, на котором располагалась женская спортивная площадка, так же никаких изменений не произошло, потому видеть Рей и Аску я никак не мог, однако мог чувствовать, и их эмоции говорили о том, что занятия там тоже в самом разгаре.
