— Мисато, у нас проблемы, — прерываю рассказ Аски об одном из тренировочных эпизодов на середине.
— Ты о чём? — непонимающе перевела на меня взгляд девушка.
— Приближается Ангел... снизу... в том направлении, — указываю подбородком на одну из стен, не особенно торопясь, допивая стакан чая.
— Что? Ангел? — захлопала глазами Лэнгли. — Ты с чего взял?
— Чувствую.
— Ты уверен? — глядя на меня очень серьёзным взглядом уточнила Кацураги. И словно отвечая на её вопрос, по кораблю прокатился вой сирены.
— Полностью, — Мисато опустила взгляд к столешнице, закусывая губу и что-то быстро обдумывая, Аска переводила недоумённый взгляд с меня на майора, судя по мимике то собираясь что-то сказать, то одёргивая себя.
При первых же звуках сигнала столовую спешно стали покидать все обедающие. Кто-то бежал, а кто-то быстрым шагом направлялся на выход, лишь за нашим столом царило внешнее умиротворение.
Аска так и не успела решить свою дилемму, спросить или же просто подождать ответа на невысказанный вопрос, как Кацураги закончила размышлять и вперила в нас серьёзный взгляд.
— Значит так, я сейчас в рубку, связаться с командованием эскадры, вы двое бегом к Еве. Аска, возьмёшь Синдзи в капсулу, мешать он не будет, но подстрахует если что. Синдзи, ты не забывай, что эта Ева требует питания от кабеля. Вопросы?
— Отсутствуют, — со скучающим видом, сообщил я. Признаюсь, была хулиганская мысль повторить манёвр с запихиванием девушки в кабину ОБЧРа, но мы все в море, безопасных мест нет, вернее все они одинаково опасны, даже Ева, способная элементарно утонуть, плюс к тому Мисато должна организовать подключение кабеля и без неё там никто не почешется.
— Поняла, — поддакнула Лэнгли.
— Тогда бегом!
Бежать я, конечно, не стал, но вот быстрый шаг обеспечил без пререканий. На выходе из столовой, с Мисато мы расстались, а через пару десятков шагов я свернул и от Аски.
— Эй, ты куда? — не поняла манёвра немка.
— Заберу свой комбинезон, ты пока переодевайся, я буду быстро, — не видя как Лэнгли моргнула мне вслед и мотнув головой, поспешила дальше, я устремился к полётной площадке. Контактный комбинезон остался лежать в вертолёте NERV, предполагалось, что он будет находиться у меня в каюте, но так как мы сперва пошли смотреть Еву, само собой, его никто никуда не понёс. Впрочем, части вещей Кацураги это тоже касалось, брала с собой она немного, но даже с этим «немного» бегать на доклад к адмиралу и экскурсии было бы неудобно.
Машинка встретила меня взволнованными пилотами и готовностью к отлёту по первому требованию. Бросив, на невысказанный вопрос, что майор Кацураги сейчас на мостике, общается с командованием эскадры, я подхватил чемодан и поспешил назад.
К моему приходу, Аска уже вовсю переодевалась в расположенном в двух шагах от Евы помещении. Дверь она, как специально, оставила приоткрытой.
— Ты готова? — поинтересовался я, заглянув в щель.
— А! Не смей подглядывать! — в мою сторону что-то полетело и врезалось в стену.
— Похоже что нет, — ставлю на пол чемодан с контактником и расстёгиваю ворот. — Кстати, красивая спинка, занимаешься гимнастикой?
— Тупица!!! — взвизгнули за стеной. — И почему все мальчишки ведут себя как маньяки?!
— Я так понял, ты не любишь комплименты от мужчин? — китель и рубашка отправились на пол, а я взялся за ремень. — Это странно.
— Это ты про себя-то?! — похоже Аска распалилась, или это просто успокоение нервов перед боем. — В зеркало-то давно смотрел?! В каком месте ты мужчина!?
— То есть девочки тебе не нравятся? — не принял я правил игры. — Печально...
— Ч!... Ч!... ЧТОО-О-О!??? — взвыло за дверью. По звуку она ещё и споткнулась, шлёпнувшись на пол.
— Я к тому, — совершенно спокойно продолжаю свою мысль, уже открыв кейс и извлекая комбинезон, — что, по моим наблюдением, японское отделение NERV состоит из людей с той или иной формой отклонений в психике. Младшего персонала это, возможно, не касается, но старший почти весь, так или иначе, ненормален. Так что если бы тебе нравились девушки, я бы это даже одобрил, так как мог тебя понять, теперь же опять придётся гадать. А сама понимаешь — неизвестность пугает.
Дверь с грохотом распахнулась и на пороге возникла Лэнгли. Взгляд у неё был... Решительный. А искажённое в неподдельной ярости и жажде крови личико, выразительно указывало и вектор этой решительности. К счастью, комбинезон на ней уже был одет.
Я нажал кнопку на запястье, тем самым активируя насосы в контактнике. Короткое шипение и сине-белый комбинезон сел на фигуру как влитой.
— А тебе и правда идёт красный. Мандраж закончился?
— Да что ты п!... А? Чего? — немка непонимающе моргнула.
— Я спросил — тебя всё ещё колотит перед первым боем?
— Меня не колотило! — чуть ли не подпрыгнула от возмущения девушка. — Я первоклассный пилот Евы! С лучшей подготовкой из всех!
— Отлично, — подпускаю в голос довольных ноток. — Тогда пошли?
— Куда? — опять не сразу поняла суть перехода Аска, но тут же разозлилась: — Думаешь я теперь полезу в Еву с таким идиотом как ты?!
— Угу, — я уже отвернулся и шагал к брезентовому куполу. — Кстати, если бы ты действительно хотела чтобы никто за тобой не подсмотрел, ты бы закрыла дверь.
— Ты на что это намекаешь? — прошипели сзади, тем не менее, не сокращая дистанцию, но и не отставая ни на шаг.
— Лишь констатирую факт, — откидываю полог брезента. — Надеюсь ты знаешь коды извлечения капсулы?
— ... — Аска несколько секунд посверлила меня тяжёлым взглядом, но всё же решила поддержать смену темы и с гордостью ответила: — Конечно я знаю коды! Это же моя Ева! — и вскинув подбородок, проследовала к компактному терминалу прямо у мостков над охлаждающей жидкостью.
Н-да, вот так скажет человек какую-то банальность, без всякой задней мысли, а ты стоишь как оплёванный и чувствуешь, что прям стекает... И ведь не возразишь, потому как ощущение, будто являешься тупым варваром из племени отсталых дикарей, оно само из глубины поднялось, с полной, так сказать, поддержкой разума.
— Ну, чего застыл? — девушка уже разобралась с компьютером и начала двигаться к выдвинувшейся капсуле.
— Дамы вперёд.
— Пф! — фыркнула рыжая, взмахнув шевелюрой.
— Только без пошлых мыслей! — первым делом напутствовала меня Сорью, едва мы забрались в капсулу.
— Знаешь, вот теперь, когда ты об этом сказала... — протягиваю с задумчивой интонацией. — Лучше я буду снизу.
— Даже не мечтай, извращенец! — вспыхнула румянцем девочка.
— Аска, — серьёзно смотрю в её голубые глаза, — меня начинает пугать твоя зацикленность на этой теме. Не надо искать пошлятину за каждым словом. У нас тут есть два варианта размещения: или снизу сижу я и держу тебя, или сидишь ты и держишь меня, но ты должна управлять, что будет очень сложно с моей спиной перед лицом.
— Вот ещё! За креслом полно места, трое таких как ты влезут!
— И разобьют голову о стенки, при первом резком движении Евы, или ударе Ангела.
— Чушь, просто держись крепче!
— Хм-м... — задумчиво оглядываю узкую спинку ложемента, потом перевожу ещё более задумчивый взгляд на грудь Лэнгли, ещё раз на ложемент, опять на Лэнгли. — Хорошо, — и быстро занимаю указанное место, этак небрежно проверяя насколько хорошо руки обхватывают кресло.
— Маньяк озабоченный! — немка в панике прикрыла грудь руками и отшатнулась в дальнюю часть капсулы.
— Что теперь не так? Ты сама предложила держаться покрепче, — «недоумевающе» поворачиваюсь к рыжей, уже начав выразительно примеряться к тому, чтобы руки оказались именно «на том» уровне.
— Псих больной! Даже думать не смей там стоять!!!
— Так, — прикрываю глаза, с видом замученного придирками человека. — Определись уже, что мне делать?
— Не смей меня домогаться, тупой японский отаку!
— Ах вот ты о чём, — изображаю долгожданное понимание на лице и убираю руки из «провокационной» позиции. — Так бы сразу и сказала, а то крутится голышом, намёки многозначительные делает...
— ДУРАК!!!
— Ты мне тоже очень нравишься, — дружелюбно усмехаюсь. — Ладно, садись уже и так время потеряли.
— Из-за тебя! — девочка обвинительно ткнула в мою сторону рукой с вытянутым указательным пальцем.
— Не придирайся к мелочам, — невозмутимо откликаюсь. — Мисато уже должна была достучаться до руководства эскадры, думаю, кабель подадут через пару минут, пора начинать активацию.
— Ты... — Сорью с шипением втянула воздух и медленно выдохнула, сжимая кулаки. — Сиди где сидишь! Дотронешься до меня — убью! — и с максимально независимым видом «оставившей за собой последнее слово», девочка прошла к ложементу. Я благоразумно промолчал, делая вид что проникся — пусть успокоит нервы «победой» и сосредоточится на задаче.
Подозрительно стрельнув в меня взглядом, немка залезла на своё место и, зло посопев, достала откуда-то снизу небольшое пластиковое кольцо, на проверку оказавшееся резинкой, коей Аска тут же стянула свою пышную гриву ближе к концу. Ещё пару мгновений на пристёгивание и она начала ручную процедуру активации.
Крышка капсулы задвинулась, погружая нас в полную темноту разгоняемую лишь парой красных лампочек на стенах. Пол резко дёрнулся вперёд, заставляя меня крепче сжимать спинку кресла пилота. Короткий щелчок и мы вновь в состоянии покоя, но ненадолго — в капсулу хлынул LCL.
Глубоко вдохнув, ощущая как жидкость слегка поднимает тело, я с удовольствием облизнулся. Вкус был тот же самый, почти родной. А вот ощущения от начала первичной синхронизации отличались. Сперва по конечностям пробежала куча мурашек, стенки капсулы замерцали цветными пятнами, но тут что-то у Аски пошло не так, я ещё не успел почувствовать касания сущности Евы, как по мозгам резанул тревожный вой «ошибки», а мурашки исчезли, оставив после себя лёгкое ощущение затекания.
— Проклятье, Икари! Ты думаешь по-японски! Думай по-немецки! — включился в тревожный писк яростный крик Лэнгли через нейроконтакт.
— Kinder, kuсhe, kirсhe?* — само вырвалось у меня. Честное слово, не хотел! (*немецкое крылатое выражение описывающее основные представления о социальной роли женщины в обществе, известно также как «3 К». Дословно переводится «дети, кухня, церковь». Прим. автора.)
— Я убью тебя, Икари!!!
— Я сказал что-то неприличное? — главное честность в голосе и удивление. Честное, искреннее удивление! С маленькой толикой опаски...
— Ч!... Хочешь сказать не знаешь что это значит?!!
— Ну... — больше неуверенности, — Kinder это вроде бы ребёнок... — не знаю как можно злобно сопеть по связи через нейроконтакт, то есть с обработкой сигналов мозга компьютером, но у Сорью это получалось. — Я вообще-то не очень с немецким, — признаюсь, вернув голосу полное спокойствие, — слышал ещё как-то «Ja, ja, das ist fantastisch!», но контекст там был не очень приличный...
— Тупица! Кретин! Необразованный, озабоченный шовинист! Дурак! Тупой отаку! — со скоростью и вескостью массированного артобстрела посыпалось мне на голову. — Переключить системный язык на японский! Чтоб я ещё раз согласилась взять кого-то к себе в кабину! Извращенец, вуайерист...
Дальнейшее словоизлияние я не слушал, сосредоточившись на синхронизации. Душа матери Аски отчасти напоминала Юи, в том ключе, что забота о дочери явно превалировала над всеми остальными потребностями и пока Лэнгли маленьким вулканчиком изливала в пространство густо замешанное на смущении негодование, я старательно изображал, в открытых Еве эмоциях, раздавленного темпераментом девушки, застенчивого парня. Безусловно, пребывание в теле гигантского биомеханоида не могло не отразиться на личности женщины, однако основные моменты остались неизменны и рисуемая мной картина, как и предполагалось, не вызвала у старшей Сорью агрессии.
Аккуратно, понемногу транслируя симпатию, нежность и желание защитить по отношению к Аске, я мягко вклинился между душой доктора Кёко Цеппелин и сущностью самой Евы-02, отчасти повторяя то, что сделал с Евой-01 в первом бою. Полностью перехватывать контроль я не собирался, я вообще не собирался его перехватывать, ну разве что в крайнем случае, а так мне был нужен лишь доступ к реальным резервам организма Евангелиона.
Однако, первое же прямое прикосновение к силе существа показало, что тут всё очень не радужно. Ева-02 была... увечной. Слабой. Еле живой. Как это не парадоксально, но ощущалась она маленьким, едва дышащим комочком, словно щенок сбитый машиной и замерший на самой грани жизни и смерти. Огромное тело, пышущее мощью и силой, оказалось искорёжено множественными внутренними ранами. Духовная энергия, которую я ощущал снаружи была почти пределом...
Ни намёка на Ядро. Без зачатка хоть какого-то самосознания, параллельного подселённой душе. Даже хищные инстинкты на проверку оказались только тенью того, что должно быть. Наконец, душа Кёко тоже оказалась неполной... Рваной... Как будто резали тупой ложкой, заботясь только о том, чтобы перенести какой-то один кусок. И не справились. Личностная оболочка, отвечающая за чувства, эмоции, характер, присутствовала не полностью, слой разума вырвали почти наполовину, по всей видимости, сохранив лишь обрывки знаний и самый минимум способности к мышлению, а остальное... Не удивительно, что у Аски, даже в самых отчаянных ситуациях, никогда не включался берсерк, эта Ева просто была не способна ни к чему больше, кроме как поддерживать своё существование и послушно играть роль доспеха-переростка для пилота.
Её мне не будить надо было, чтобы силой поделилась, а лечить. Штопать энергоканалы, заживлять душу, почти с нуля строить иммунную систему, выправлять циркуляцию праны... А у меня даже капли магической силы нет! Всё только на крохах духовной!
На мгновение возвращаю фокус внимания на реальный мир. Похоже, синхронизация прошла успешно; стенки капсулы сияют картинкой моря и кораблей, палуба далеко внизу, значит Аска уже встала. Сама девочка напряжённо вглядывается в горизонт, где видны вспышки выстрелов и фонтаны от подводных взрывов, меня ругать она тоже прекратила.
— Аска.
— Чего тебе?! — грубо отозвался голос в голове, а рыжая дёрнув, хоть и стянутой резинкой, но всё равно довольно забавно распушившейся в жидкости шевелюрой, покосилась на меня.
— Ты уже связалась с Мисато?
— Нет ещё, только собиралась.
— Когда свяжешься, скажи что я пока недоступен, пусть командует. И ещё... Ангел... — от попытки задействовать (читай — вернуть к жизни), совершенно атрофировавшиеся чувства Евы, все кости разом прострелило спазмом щемящей боли. Впрочем, ничего другого я не ожидал, а потому Аску отсечь успел, — пока далеко, но если вдруг, пожалуйста, постарайся не напрягать АТ-поле, пока я не очнусь.
— Ты это о чём? — не на шутку напряглась немка.
— Я же говорил — мне понадобится время, чтобы поладить с твоей Евой, так что держись, я в тебя верю. И ещё, я правда не хотел тебя обидеть, но раз уж так случилось, когда будешь рвать Ангела, представь на его месте меня...
