Игры дроу

Зверство, с каким он разделался со своими жертвами, поражало даже больше, чем их количество. Помимо уже известного — расчленения и странного аномально ускоренного разложения — три жертвы изрезаны настолько, что почти полностью обескровлены, одна обожжена до скелета, последняя вообще распята на столе в собственной квартире и изувечена до неузнаваемости. Стоит признать, что, не зная о существовании дроу, можно подумать, будто все преступления совершены разными людьми. Даже полиция причисляет маньяку только две жертвы (те самые — сгнившие) из семи, списывая остальные на пьяную поножовщину, пожар и сектантскую шайку. Единственное, что объединяло убийства — район преступления, отсутствие улик и "неуловимость" совершивших их лиц. Достаточно для того, чтобы понять, кто на самом деле палач. Для меня достаточно.

Осознала, что, покачиваясь, сижу на стуле, безумно уставившись в одну точку, и, запустив пальцы в волосы, методично дергаю кудрявые пряди. Отняла руки от шевелюры и непонимающе уставилась на выдранный клок волос. Чертыхнулась. Такими темпами я себя в психушку загоню. Прав был Райхарс, слишком впечатлительная. Вот только обещанные им тренировки меня не прельщают: боюсь, я их не переживу.

Встряхнулась. Что толку сходить с ума из-за случившегося и попусту накручивать себя? Все рано уже ничего с этим не сделаю.

Нужно срочно избавляться от дроу. Тут уже не только моя личная вендетта, но реальная угроза жизням других людей. Вот только как отправить его восвояси? Миссия невыполнима, ага.

Кусок в горло больше не лез, болтовня телевизора вводила в уныние. Плюнув на все, собралась в считанные минуты, не особо заботясь о стиле и макияже, и пораньше вышла из дома. На работу, как и следовало ожидать, прибыла задолго до начала трудового дня. Офис еще пустовал. Да что там офис, во всем здании родной торговой компании не было ни души, кроме дежуривших охранников, несказанно удивившихся моему столь раннему появлению. Еще бы! Какому нормальному человеку взбредет в голову заявляться на работу ни свет ни заря утром понедельника? Слухов теперь не оберешься. Пусть в охране одни мужики, но они почесать языками горазды не хуже баб.

Включила компьютер, тут же забыв про него, высыпала на стол содержимое косметички и, уставившись в карманное зеркальце, принялась методично себя размалевывать. Успокаивает. И время убить помогает.

— Что это Вы, Мирослава Алексеевна, так рано и уже на рабочем месте?

Голос начальницы застал врасплох. Вздрогнула, угодив карандашом для глаз куда-то в область виска. Поморщилась.

— Да вот, Галина Ивановна, сознательность во мне проснулась, — вяло отшутилась, оттирая ватным диском лишнюю линию.

Женщина недоверчиво покачала головой, неодобрительно покосившись на разложеную на столе косметику, но допытываться не стала. За что уважаю ее, так за отсутствие тяги к пустой болтовне. Галина Ивановна никогда не лезет в чужую личную жизнь, не интересуется слухами, да и о себе распространяться не любит. Правда, иногда ее серьезность доходит до крайности. Она считает, что на работе можно только трудиться, а почесать языком можно и в свободное время, отчего в нашем офисе частенько царит полнейшая скука, нарушаемая лишь жужжанием компьютеров, да редкими сухими профессиональными фразами. Что еще можно ожидать от человека, который обращается ко всем исключительно на "Вы" и только по имени-отчеству.

С другой стороны, грех жаловаться. С начальницей мне в принципе повезло. Не считая помешанности Галины Ивановны на жесткой дисциплине, в остальном она — настоящий клад. Работой не заваливает, большую часть старается брать на себя, не доверяя бедовым головам своих младших сотрудниц, в помощи никогда не отказывает, коли о таковой попросишь, но при этом премии выписывает регулярно. А уж бухгалтер она от Бога! Не то, что мы с Тонькой. Я так вообще, сказать стыдно, до сих пор иногда в цифрах путаюсь.

— Мирослава Алексеевна, Вы б убрали лишнее, — снова неожиданно подала голос начальница.

На этот раз мне не повезло с помадой, чуть смазавшейся от неосторожного движения. Все-таки нервная я стала. Раньше внезапно раздавшийся в тишине голос главного бухгалтера меня бы не то что дернуться, бровью повести не заставил, а тут вздрагиваю от каждой фразы, словно истеричка какая.

Бросила взгляд на часы. Стрелки остановились на девяти минута в минуту. Рабочий день начался. Не удивительно, что Галина Ивановна косметику убрать попросила. Дисциплина, чтоб ее!

Вздохнув, разобралась на столе и уткнулась в монитор. Что там сегодня сделать надо?

Не прошло и пяти минут, как в офис ворвалась запыхавшаяся коллега.

— Опаздываете, Антонина Игоревна, — недовольно заметила начальница, строго глянув из-под очков на провинившуюся.

Тоня привычно пробормотала извинения, помахала мне рукой на приветственный кивок и заняла свое место.

Ничего нового. События привычные до отвращения, разве что я иногда тоже задерживаюсь. И никаких дроу. Красота! Можно позволить себе расслабиться и, погрузившись в работу, забыть о тревогах связанных с иномирным гостем...

...Вот только мысли он покидать не хотел. В голове все время крутились утренние новости и жертвы Райхарса.

Может все-таки стоило сдать его властям? Спасти чужие жизни, пожертвовав своей.

Хмыкнула.

Проще сразу в психушку сдаться. Все равно мне никто не поверит. А даже если доказательства я найду, дроу не простит предательства. Есть масса других более легких способов самоубийства. Так что не вариант. Да и стоит признаться хотя бы себе, что не настолько я смелая, чтобы жертвовать собой.

— Славка, хватит в экран пялиться, пошли уже.

— Что? — отвлеклась на голос Антонины.

— На обед, говорю, пошли, грымза свалила уже, — доходчиво пояснила коллега, кивнув на пустое место начальницы.

Скользнула взглядом по часам. Надо же, как время быстро пролетело! И правда, пора на перерыв.

— Странная ты сегодня какая-то. Влюбилась что ли? — по дороге в столовую поинтересовалась Тоня.

Я опешила. С чего она взяла?

— Что? — непонимающе моргнула на подругу.

— Ты все утро в облаках витаешь.

— И что? — похоже, это станет вопросом дня.

Тоня с намеком повела бровью, выразительно уставившись на меня. Мол, не прикидывайся дурочкой, я тебя раскусила.

Ну, достали уже! Сначала Шанита со своим Васей, теперь вот Белова несуществующих женихов выдумывает.

Отмахнувшись, прибавила шаг, не желая разъяснять заблуждения коллеги. За спиной послышался скептический хмык. Плевать.

Столик, за которым мы с Тоней привыкли обедать, располагался в углу обширного столового помещения, больше похожего на кафе. Обычно к нам присоединялись еще Марго — секретарь-референт генерального директора и по совместительству давняя подруга Тони, и Лиза с Максом из транспортного отдела, с которыми я училась в одном университете. Сейчас они уже все собрались, неспешно поглощая еду и о чем-то мирно беседуя. Выбрав для себя салат и компот с пирожком, направилась к компании.

— ...изрезал на куски, представляете?! — вдохновенно вещала Маргарита, скорчив устрашающую рожу.

У меня чуть поднос из рук не выпал. В голове мгновенно всплыл обрывок утренней криминальной сводки с сюжетом про изуродованные до неузнаваемости тела.

Неужели тем других нет?!

— Мира, не делай такое лицо, она всего лишь рассказывает сюжет нового фильма, — улыбнулся Максим, заметив застывшую меня, и, любезно отодвинув стул, кивнул: — Присаживайся.

— Да, — обращаясь ко мне, подхватила речь секретарша генерального, — вчера муж в кино повел. Нет бы, нормальный фильм выбрать, раз уж пригласил, так он вместо этого на ужастик билеты купил! Знает же, что я их не люблю! Пол сеанса с зарытыми глазами просидела.

Следом подошла Антонина. По-видимому, последнюю фразу она услышала, потому что авторитетно заметила:

— Я бы не пошла. В жизни ужасов хватает, на кой их еще в кино смотреть.

Знала бы она, насколько права! У меня вон с выходных что ни день, то голливудский кошмар.

Беседа свернула на достоинства и недостатки определенных жанров, потом на кинематограф в целом. Я принимала в ней посредственное участие, не в состоянии отвлечься на пространные темы, слишком занятая своими проблемами. Тонька, наверное, опять скажет, что я витаю в облаках. Лишь бы за столом не ляпнула. Слухи — они ведь со скоростью пожара распространяются, а чтобы выдумать новую историю для перемывания косточек особо много времени и ума не надо.

Салат попался недосоленый. Оглядевшись, заметила солонку на противоположном краю стола. Рядом сидящие были слишком заняты оживленной дискуссией, плавно перерастающей в спор, поэтому я не стала их дергать, сама потянулся за интересующим меня предметом, перегнувшись через Марго, и услышала над собой судорожный вздох. Секретарша круглыми глазами смотрела на протянутую руку, на которой почти до локтя задрался рукав, скрывавший живописные синяки, оставшиеся еще со встречи с маньяком. Или от Райхарса, не суть важно. За два дня я успела подзабыть о свидетельстве буйного нрава эльфа. Гематомы почти не доставляли дискомфорта, если на них специально не давить. Зато смотрелись на редкость не эстетично и устрашающе. Жертва насилия, не иначе.

Осознав, что за столиком воцарилась тишина, а жаркая беседа оборвалась на полуслове, украдкой огляделась. Судя по лицам, травмы впечатлили всех, хотя свою реакцию они выражали более сдержано, нежели референт гендиректора. Маргарита из нас всегда была самой эмоциональной и ранимой.

Сделав вид, что не заметила пантомиму коллег и состроив морду кирпичом, невозмутимо дотянулась до солонки, приправила еду и, поставив сосуд обратно, отдернула рукав. Все это в полной тишине и под пристальными взглядами.

— Ты уверена, что влюбилась в того, Слава? — задумчиво протянула Тоня, когда я, по-прежнему, не обращая ни на кого внимания, взялась за вилку.

Подавившись недожеванным куском, уставилась на Белову:

— Ты о чем?

— О том, о ком ты мечтаешь весь день.

Она что — всерьез? Я думала там, в коридоре, коллега просто иронизировала.

— Ты ошибаешься, — отрезала. — Я ни о ком не мечтаю.

— Мира, — тихо позвал Макс. — У тебя проблемы?

Да, у меня проблемы. Огромные и непреодолимые.

— Нет, все в порядке.

— Сколько учились вместе, а я только сейчас узнала, что ты поклонница садо-мазо, — с ехидцей сделала неправильный вывод Лиза.

Очередной кусок встал поперек горла. Разговор стал мне откровенно неприятен. Можно, конечно, попытаться сменить тему или перевести все в шутку, только... не хочется что-то оставаться в этой компании. Да и аппетит окончательно испортился.

Оставив недоеденный салат, встала из-за стола. Уходя, услышала, как на Елизавету зашикали со всех сторон, обвиняя в том, что надо думать, о чем говоришь.

Не важно. По сравнению с появлением в моей жизни дроу, злые подколки "подруги" — такая ерунда.

В коридоре меня догнал Максим.

— Мира!

Он всегда звал меня только так, зная, что сокращение "Слава", которым предпочитают пользоваться большинство знакомых, я на дух не переношу, а от "Мири" его самого воротит с тех пор, как парень познакомился с моими родственничками.

— Мира, — повторил, положив руку на плечо и разворачивая к себе. — Ты же ничего не съела.

— Не хочу.

— Потом захочешь, — непреклонно заявил он, впихивая мне в руки забытый в столовой пирожок. — Возьми. Проголодаешься — съешь.

Заботливый. Он всегда был таким.

— Спасибо.

Его рука скользнула выше по запястью — туда, где под рукавом скрывались синяки.

— Мира, кто это сделал?

Покачала головой, отнимая свою руку.

— Это не твое дело, Макс.

— Я могу помочь.

Теплая ладонь легла на мою щеку. Пришлось задирать голову, чтобы посмотреть в глаза молодому человеку. Высокий.

Он вдруг нахмурился, его рука резко сползла на мою шею, оттянула высокий ворот водолазки.

— Это еще что?!

Что, что... Отпечатки пальцев. Райхарсовых.

Не стоило поднимать голову, тогда, быть может, Максим не заметил бы следов воспитательных мер эльфа. Теперь, уверена, не отстанет.

Оттолкнула чужую конечность, поправила водолазку. Надо было шарф надеть!

— Все в порядке.

— В порядке?! — вспылил мужчина. — Тебя избили и пытались задушить — это ты называешь "в порядке"?!

— Гордеев, — ровным голосом позвала его по фамилии, зная, что такое обращение действует лучше всего, и, дождавшись внимания, продолжила совершенно спокойно: — Тебя больше не касается моя личная жизнь. Мы расстались. Ты сам меня бросил.

Макс — мой университетский товарищ, теперь сотрудник той же фирмы, где работаю и я. Моя первая любовь. Тот самый, что не выдержал знакомства с цыганской веткой моей родни.

— Дурак я был, Мира. И совершил ошибку.

Так, приплыли. Вот о чувствах говорить хотелось в последнюю очередь.

— Стоп, Макс, не надо. Не начинай. Что было, то прошло. Мы давно все решили. В одну реку нельзя войти дважды.

— Ты не даешь мне даже шанса.

Я отвернулась. Уже не первая его попытка завести подобный разговор. С тех пор, как от него ушла последняя пассия месяца два назад. На которую он меня когда-то променял.

— Я не наступаю на одни и те же грабли. И тебе не советую.

— Мира...

— Оставь меня в покое, Макс! Я сама разберусь со своими проблемами.

Это не гордость, нет. Я просто не хочу вмешивать Максима в неприятности с дроу. Чтобы я теперь не испытывала к Гордееву, смерти он не заслужил, а самый простой способ оградить его от агрессии дроу — держать бывшего парня на расстоянии.

Остаток рабочего дня прошел в том же духе, что и первая его половина. Разве что Тоня теперь бросала на меня странные взгляды со своего рабочего места, но я игнорировала пристальное внимание, как могла, чему немало способствовало полное погружение в свои трудовые обязанности. Уход с головой в работу отлично помогал отвлечься от навалившихся проблем и нелицеприятных мыслей.

Вечером, едва стрелки часов показали конец рабочего дня, сорвалась к выходу. Не хотела, чтобы Белова увязалась следом или, что еще хуже, Макс подстерег на проходной с намерением проводить.

Уже в автобусе, мрачно размышляя над случившимся в столовой разговором, с удручением поняла, что от слухов, разлетевшихся по всем отделам, теперь не отвертеться. Лиза из вредности и непонятной для меня антипатии "по секрету" поведает знакомым, те в свою очередь своим знакомым, и так по цепочке. Марго тоже не останется безучастной к распространению слухов, причем совершенно без задней мысли и злого умысла, а просто из природной болтливости. Все, что знает наша легкомысленная секретарша — знает весь коллектив, и это давно проверенная истина. Так что в скором времени можно ожидать целого паломничества в бухгалтерию под разными предлогами и с одной единственной настоящей целью — приобрести пищу для новых сплетен. На меня давно особо ретивые искали компромат, уж слишком я замкнута и относительно успешна в своем деле, а люди таких не любят. Обособленность, отрыв от коллектива и регулярные премии в сочетании с довольно неплохой карьерой — самый верный способ настроить против себя коллег. В последнее время подкопаться к Неждановой-Жемчужной стало чуть ли не соревнованием среди первых сплетниц нашей компании. Поэтому можно с уверенностью сказать, что отныне любопытные коллеги буквально сядут на голову, пока не выяснят все до последней крохи. И не важно, что сведения в большинстве своем окажутся додуманными умозаключениями, а мои слова в любом случае перевернутся вверх тормашками — коллективу только дай повод посудачить и, распустив ядовитые языки, принизить успешного человека. Тем более что человек — существо социальное, а в социуме, увы, преобладают законы естественного отбора, где выживает лишь сильнейший, и любая слабость дает сигнал всей своре накинуться на неосторожного. Особенно в бабском коллективе. К сожалению, я не сдержалась и показала уязвимое место, куда отныне станут жалить в надежде сломить и подмять под себя. Конкуренция в самом натуральном и непрезентабельном виде.