Игры дроу

— Эмпатия, — с улыбкой шепнул Михельрион, обжигая ухо щекотным дыханием. — Помогаю тебе прочувствовать все грани зова.

Получается, я через менталиста, как через проводник, ощущаю эмоции Мирослава? Вот это да! Вот это я понимаю — полное погружение! А неплохой из Миши учитель...

"Ты — эксперимент Райхарса. Он — твой учитель", — фыркнул грифон. Как показалось, недовольно.

Что?! Кто я?!

Отвлекшись на шокирующее заявление, пропустила момент "возвращения" Мстислава. Только услышала шумный глубокий вдох, а когда вернула внимание Северским, некромант уже лежал с открытыми глазами и морщился от яркого освещения электрических ламп. Черные нити, взметнувшись змеями, переплелись с солнечными, восстанавливая баланс "одной ауры на двоих".

— Сбежать удумал? — укорил целитель.

— Я верил, что ты не дашь мне этого сделать, — криво улыбнулся его брат. — Я помню, За Грань только вместе.

Сарказм вместо благодарности? Высокие отношения.

Из дальних помещений внезапно послышался грохот, напомнив, что мы в логове врага, и передышка чересчур затянулась. Приглушенный стенами и расстоянием шум очень медленно, но верно приближался, и если прислушаться, то постепенно становились различимы крики, дробь выстрелов и прочий гвалт, сопровождающий оживленную битву.

Райхарс что ли резвится?

Привлеченная надвигающейся угрозой оглянулась и застыла. Там, где буквально минуту назад стоял орденец, красовалось пустое место. Он исчез.

— Где мастер Марк? — озадаченно осмотрелась по сторонам, но так и не увидела пропажу.

Грифон, не торопящийся подниматься с пола и разжимать объятия, тоже оглянулся. Не обнаружив, как и я, служителя Ордена, тихо выругался сквозь зубы на своем иномирском.

— Сбежал?

Михельрион поджал губы, не ответив. Похоже, ему не понравилось, что его уличили в некомпетентности. А как еще назвать то, что жертва незаметно освободилась из-под ментальных чар?

"Дело не в моем неумении, как ты подумала! — еще больше насупился Ворон. — Мои силы вообще-то не бесконечны".

Ох, точно! Он же выяснял отношения с Райхарсом, потом открыто ломился в Орден, сражаясь с адептами, а в итоге вовсе на ходу взламывал внешний блок мастера, погружая его в транс, наверняка даже не уверенный в успехе! Я как-то не подумала, что на все усилия требовалась растрата магической энергии, и ее может оказаться недостаточно для удержания мага, контролируемого извне.

Почему сразу не сказал?

"Зачем? Ты бы все равно не стала делиться своей", — резонно возразил Миша.

Если бы объяснил, что от этого зависят наши жизни, поделилась бы! Марк же запросто мог нас убить, пока мы были увлечены возвращением Мстислава!

"Поделилась бы? Неужели?"

Устыдилась.

Ну, да, я бы ему не поверила и восприняла, как очередное домогательство, учитывая, каким образом он восполнял энергию за мой счет при первом знакомстве. Определенно, пора менять о нем мнение в лучшую сторону.

— Ты упустил мастера Марка, пернатый? — презрительно скривился Мстислав. Кислая мина Мирослава показывала, что целитель солидарен с мнением брата относительно бестолковости менталиста.

Оба агента уже твердо стояли на ногах, полностью исцеленные и готовые к новым свершениям.

— А сами-то?! — огрызнулась, вступаясь за Михельриона, и сама себе поразилась. С чего бы мне его защищать?

"Может, ты не так безразлична ко мне, как думаешь?" — мысленно проурчал довольный грифон, а вслух насмешливым тоном сказал другое:

— Сами они бессильны перед сссвоим создателем.

Еще больше скривившиеся лица агентов и отсутствие возражений с их стороны показали, что Ворон угадал.

— Почему? — мое извечное любопытство пересилило возмущение мысленной инсинуацией крылатого, и я не стала доказывать его неправоту относительно моих чувств. Но решила, что хватит баловать нахала благосклонностью, тем более что пора бы двигаться дальше на спасение Кира с Ником, и попыталась встать с его колен. Ага, так меня и пустили!

— Потому что с генной модификацией не все так просто, — вздохнул Мирослав. — В гены, помимо способности к магии, закладывают и другие нужные параметры.

— В том числе, неспособность причинить вред создателю, — закончил фразу за брата Мстислав.

Недоуменно воззрилась на близнецов. В свете открывшихся обстоятельств добровольный визит в Орден выглядел вовсе полнейшей глупостью, а бравада Мирослава перед мастером Марком вообще за гранью разумного.

— Не ожидал его здесь встретить, — немного рассеянно признался целитель, удивленно качнув головой.

— Не ожидал, что он до сих пор не сдох! — был не столь этичным в высказываниях некромант.

Северские переглянулись и на их лицах одновременно отразились одинаковые выражения... ну, вот совсем как у Райхарса, когда он убивал того маньяка, что имел глупость встретиться мне в день знакомства с дроу.

Куда только подевалась вечно холодная маска с отстранено-вежливой улыбкой некроманта и добрая всепонимающая кротость целителя? С тех пор, как мы ступили в монастырь, агенты разительно переменились, полностью растеряв невозмутимость и спокойствие. Кроме того, я заметила, что выражение их лиц имело свойство резко меняться на кровожадное предвкушение, когда они собирались кого-то убить.

— Без нас! — категорично отрезал Михельрион, недобро вглядываясь в близнецов и укутывая меня крыльями в непроизвольном защитном жесте.

Похоже, их намерение расправиться с Марком я разгадала верно. Вот же сумасшедшие!

— Мы братьев моих спасать собираемся или нет?! — возмутилась, в край растеряв терпение.

Один тут со своими объятьями лезет, другие с суицидальными намерениями, а у меня родня в опасности — некогда с чужими заморочками разбираться!

— Пусти! — прошипела, пихнув Ворона локтем в бок.

Должно быть, он очень хорошо чувствовал настроение и все же имел уважение к моему мнению, потому что на сей раз ни удерживать, ни просить не стал. Нехотя разжал руки, убрал хвост и крылья, и даже помог подняться.

Шум сражения гремел уже совсем близко, и мне совсем не хотелось в нем участвовать, да и пересекаться с разгневанным Райхарсом тоже. Не думаю, что он спустит мне с рук выходку с Орденом, а Северским — с моей вербовкой в ССКА. Впрочем, последние с его претензиями справятся, а я... не уверена.

К счастью, агенты тоже не горели желанием встречаться с дроу. Только грифон, кажется, не одобрил решения поспешно продолжить сумасбродное вторжение в недра Ордена, однако препятствовать не стал. Более того, отправился с нами, "прилипнув" ко мне и не отходя ни на шаг. В данном случае я не возражала против чрезмерной опеки и дополнительного телохранителя, считая, что лишняя защита не помешает. Даже позволила в буквальном смысле взять себя под крыло. Ну, и в руки заодно, которые нагло устроились на моей талии, не то поддерживая, не то обнимая. Попутно поразилась накрывшему с головой ощущению странной защищенности, которую никак не ожидала испытать в логове сумасшедших фанатиков посреди крови и смертей, да еще и в не столько оберегающей, сколько собственнической хватке нахального иномирца, чьего общества до этого дня старалась избегать по мере возможностей. Чувство было настолько неожиданным и иррациональным, что вызывало в душе настоящий хаос и заставляло думать совсем не о том, о чем следовало бы. Так, вместо того, чтобы замечать происходящее вокруг, беспокоиться о судьбе братьев или тревожиться за собственную, все мысли непроизвольно концентрировались на чужих ладонях и теплом боку, к которому меня бессовестно прижимали. Раздрая и смятения в переживания добавлял тот факт, что я прекрасно осознавала — Ворон в курсе моих терзаний, и они изрядно повышают ему настроение, судя по шальной ухмылке.

Шли все в том же порядке: Мстислав — грубая пробивная сила, его близнец — общий щит и мгновенная первая помощь, и я балластом между ними. Михельрион тоже не торопился вмешиваться в стычки с встречающимися на пути обитателями монастыря, предпочитая довольствоваться ролью балласта наравне со мной. Он лишь изображал роль моего охранника и совсем не помогал Северским. Даже не делал попытки ломать ментальные блоки или проявлять силу иначе. Впрочем, его аура подсвечивалась настолько тускло, что я вообще не была уверена, способен ли он на какие-либо магические действия в ближайшее время. И удивлялась, почему он не проявлял стремления "подпитаться энергией" от меня. Но и сама предлагать не спешила.

Райхарс шумел неподалеку, притягивая, похоже, большую часть орденских сил, потому что грохот и выстрелы ни на секунду не стихали, а нашу процессию встречали редко и подозрительно слабые противники. Удивительно, но на лице и во взгляде грифона я замечала немалое беспокойство, когда при очередном взрыве он поглядывал в сторону незримого боя своего побратима. Похоже, дележ интересов их все-таки не рассорил.

Уверенность, что для нас затевается очередная ловушка, крепла с каждым шагом. Ну, не могли нас так показательно не замечать, даже при условии буйства дроу! Тем более что мастера Марка упустили.

Однако вопреки опасениям до нужной комнаты добрались почти без происшествий. Остановились у неприметной двери, и я даже не сразу поняла, что мы, наконец, на месте. Только, когда створка после хитрых манипуляций Северских с какой-то кодовой панелью отъехала в сторону, и я увидела их... Даже толком не осознав, рванулась внутрь.

Они, не подавая признаков жизни, лежали на рядом стоящих операционных столах, крепко привязанные ремнями. Вокруг множество хирургических инструментов, холодная атмосфера операционной и резкий запах медикаментов. А еще кровь... Много! Безумно много!

Их кровь?

Голова закружилась, и грязный кафельный пол как-то резко стал приближаться. Одновременно в уши ворвался неприятный шорох защелкивающегося механизма и тревожный вскрик, адресованный отчего-то Мирославу.

Уже безвольно проваливаясь во тьму, почувствовала, как подхватывают сильные руки...

Должно быть, обморок длился совсем немного, потому что, открыв глаза, не заметила сильных изменений в окружающей обстановке. Все то же жуткое помещение, кровь, и прикованные к столам братья. Разве что теперь меня держал на руках Михельрион, а Мстислав, крайне бледный и порядком раздраженный, сосредоточенно пытался вскрыть запертую дверь. Мирослава поблизости не наблюдалось, зато отчетливо доносились из коридора звуки борьбы. Недолго. Буквально через минуту по ту сторону двери воцарилась тишина, а некромант побледнел еще больше и принялся ломиться в нее с удвоенной силой.

Недолго думая, рванулась из рук грифона к Кириллу с Никитой, но меня не пустили. В общем-то, правильно, потому что стоило взгляду случайно скользнуть по кровавым разводам на кафеле, и перед глазами снова все поплыло.

— Тишшше, девочка моя, тише, — успокаивающий шепот на ухо.

Возмутиться наглостью обращения не успела, Ворон продолжил фразу:

— Это не их кровь.

— Правда? — получилось как-то слишком по-детски жалобно, но нервы банально сдавали. Кажется, боевой запал кончился, и на его место вновь вернулась прежняя впечатлительность.

Видеть раны и смерти чужих людей, в некоторой степени врагов — совсем не то же самое, что родных. Даже самая мелкая царапина близкого — по-настоящему близкого — человека отдается болью сильнее, чем своя собственная. А тут целое море крови...

— Правда, радость моя.

По щеке нежно скользнула кисточка хвоста, и я, наконец, отвлеклась от тревожного рассматривания Кира и Ника, заглянув в глаза грифона. Что-то такое странное было в его взгляде... С точно таким же выражением, он смотрел в сторону сражения дроу там, в коридоре. Можно подумать, что я не безразлична ему почти так же, как Райхарс. Только это не может быть правдой! К побратиму Михельрион привязан всей душой, а я... просто игрушка. Для обоих. Но несмотря ни на что, в данный момент я была благодарна ему за поддержку. Хотя от возражения все же не удержалась:

— Не твоя.

Ожидала препирательств, но Ворон промолчал. Ведь, действительно же, не его. Райхарсова. По их извращенным иномирским представлениям.

— Дурочка, — ласково сообщили мне.

Справедливо. Даже спорить не буду. Была б умная, не оказалась бы здесь.

— Что с ними? — вернула внимание братьям.

Миша снова промолчал, а я напряглась. Если бы с ними было все хорошо, он бы так и сказал. Верно?

— Что с ними?!

— У Грани они, — вместо грифона ответил Мстислав, заработав злобный зырк от крылатого и испуганный от меня. Ни того, ни другого некромант не заметил, упрямо взламывая дверь.

— Что значит... у Грани?

Нет, я прекрасно поняла, что имел в виду Северский. Но верить услышанному не хотела.

— То и значит, — любезно пояснили мне. Вот только голос принадлежал не Мстиславу и даже не Михельриону. Искаженный динамиками, он, казалось, разнесся отовсюду.

Я вздрогнула, Ворон крепче прижал к себе, укрыв от неведомой опасности крылом, и только Северский разом успокоился, оставив надежно заклинившую дверь в покое. Он резко развернулся вправо, где едва ли не во всю стену красовалось огромное зеркало, уперся в него проницательным взглядом.

Зеркало, словно испугавшись некроманта, стыдливо растворилось, обнажив обычное прозрачное стекло, за которым обнаружилось еще одно помещение с находящимися в нем людьми. Мастер Марк стоял у большого, размером в целый стол, пульта управления и сверлил взглядом бывшего воспитанника. Мстислав же создателя не замечал вовсе, его живо интересовал только второй орденец. Михельрион тоже обратил внимание именно на незнакомца и стиснул зубы, а его хвост нервно заметался из стороны в сторону. Странная реакция!

"Менталиссст", — прежде, чем я успела задаться вопросом, пришла раздраженная мысль от Ворона, хотя раньше его телепатическая речь отличалась полным отсутствием присущего ему шипящего акцента.

Ясно, с мыслями в присутствии незнакомого орденца стоит быть поаккуратнее. Но ведь Михельрион сам говорил, что в монастыре нет менталиста!

"Я говорил, что нет контролирующего. Этот не кукловод".

Занимательно. Что он здесь делает? Кто он?

Выглядывая из-под крыла грифона, за которым оказалось неожиданно уютно прятаться, тоже стала рассматривать орденского мозголома. Статный мужчина пожилого возраста с выцветшими от времени волосами и глубокими морщинами на бесстрастном лице обретался в самом углу комнаты за стеклом. В отличие от остальных собратьев, он носил не бесформенную мантию, а элегантный костюм-тройку белого цвета. Выглядел мужчина настоящим хозяином жизни, и сходу вообразить, что именно он здесь самый главный, не составило труда. Однако переговоры в свои руки взял почему-то не "хозяин жизни", а мастер Марк.

— За этими близнецами, значит, пришли? — кивнул он на моих бессознательных братьев. — Вовремя.

Фраза насторожила, и промолчать я не смогла:

— Что вы с ними сделали?

— Пока ничего. К сожалению, — сокрушенно вздохнул Марк, мазнув взглядом по Кириллу и Никите. — Слабые парнишки оказались, уже на первой ступени ритуала к Грани сбежали.

Меня затрясло. Поганые фанатики начали над моими братьями свою чертову генетическую модификацию! Чуть на тот свет не отправили! Убью, мерзавцев!