Игры дроу

— Он же тоже твой, — ответила, осторожно подбирая слова.

Райхарс хмыкнул и, кажется, чуть-чуть подобрел — по крайней мере, красного блеска в глазах заметно убавилось. Хотя когда он вернул внимание Мстиславу, то опять нахмурился.

— А он? — снова брезгливо ткнул когтем в некроманта.

Теперь я была полностью уверена в ответе, прекрасно понимая, что хочет услышать Зверь.

— Не наш, — констатировала.

Дроу довольно кивнул и мгновенно потерял интерес к агенту, а я окончательно уверилась в своем внезапном озарении. Больше всего Райхарса, отверженного с рождения, не имеющего даже подобия семьи, вынужденного долгое время выживать в одиночку, волнует вопрос принадлежности. Все его ревностные заявления "моя" и жесткое ограничение свободы продиктованы не чем иным, как желанием быть кому-то нужным и подсознательным страхом быть отверженным своим объектом привязанности. Ему банально нужна семья, в которую он по каким-то причинам кроме побратима решил включить еще и меня, причем ему совершенно не важно, в каком именно качестве, лишь бы была достойна. Потому и обучал — в семье Зверя не место слабакам.

Райхарс резко поднялся, бросив в пространство:

— Поррра домой.

Грифон с готовностью поддержал побратима, издав курлыкающе-рычащий возглас, и выжидающе воззрился на дроу. Эльф внимательно оглядел стены и указал Михельриону на одну из них.

"Укройся где-нибудь", — посоветовал Ворон и, дождавшись, пока я стащу братьев под опрокинутый стол рядом с лежащими на полу Мстиславом и Максом, со всего маху сиганул в стену. Раздался оглушающий грохот, в воздух взметнулась пыль, а наше укрытие содрогнулось от многочисленных ударов мелких предметов. Когда все стихло, я осмелилась высунуться из-за стола и, закашлявшись, в обалдении уставилась сквозь облако пыли на дыру в стене, за которой просматривался монастырский двор и спокойно отряхивающийся грифон. Да он бронированный что ли?!

От благоговейного созерцания Михельриона отвлек слабый стон, раздавшийся совсем близко. Посмотрела на его источник и тут же опустилась рядом с пришедшим в себя Мстиславом. Некромант открыл глаза, затуманенные болью, моргнул и снова издал стон, в котором мне послышалось имя его брата. Рефлекторно оглянулась в ту сторону, где в соседней комнате лежал Мирослав, и с удивлением обнаружила, что пропал один из мастеров — тот, который казался самым опасным и влиятельным — Ричард. Я-то думала, что грифон с ним расправился...

— Ты все-таки сделал это, Мир, — надтреснутым голосом с горечью прошептал Мстислав, не замечая моего присутствия. — Никогда не прощу тебя!

Впрочем, страдал Северский недолго и, едва опомнившись, поковылял к близнецу, абсолютно не обращая внимания на разруху вокруг. Тяжело опустился рядом, положил его голову себе на колени и уткнулся лбом в макушку, сосредоточенно опутывая своими нитями в кокон обоих.

Смотреть дальше я не стала. Процесс зова для меня уже не секрет, а наблюдать за ним — все равно, что подглядывать в замочную скважину. Тем более что рядом очнулся очередной обморочный товарищ, напугав до полусмерти, когда внезапно ухватил за ногу.

— Мира? — ошеломленный взгляд светло-карих глаз на меня, а потом на хаос вокруг. — Что случилось? Где мы?

Недоверчиво уставилась на Максима, помогая ему принять сидячее положение. Он ничего не помнит?

"Последствия принудительного разрыва контролирующей ментальной связи. У него теперь не только с памятью проблемы могут быть", — жизнерадостно пояснил Михельрион.

Только не говори, что он повредился умом!

"Он и раньше им не блистал".

За что ты его так не любишь?

"Разве не очевидно?"

— Мира? — вернул в реальность растерянный голос Макса.

— В монастыре, — коротко ответила на его предыдущий вопрос.

— Где?! — еще более поразился Гордеев. — Что мы здесь...

Тут он заметил наблюдающих за нами иномирцев и сделал попытку повторно отбыть в спасительный обморок, но я не позволила ему, с силой тряхнув за грудки и рявкнув в самое ухо:

— Макс! Возьми себя в руки!

Он взял. Только почему-то меня. Да так крепко, что я едва не задохнулась. Сдвоенный рык, последовавший сразу за маневром Гордеева, и вовсе почти стал причиной наступления у меня асфиксии — Максим явно не рассчитал сил. В следующее мгновение парня буквально оторвало от меня.

— Ррруки оторрву, — честно предупредил Райхарс, отшвыривая Максима в сторону.

Зная дроу, угроза напугала, так что я поспешила повиснуть на его собственной руке, пока ее острые когти не привели приговор в исполнение. Злобный алый взгляд обжег недовольством, губа медленно поползла вверх, обнажая клыки в предостерегающем оскале. Только и успела подумать, что эльф теперь точно перенаправит агрессию в мою сторону, когда огромное черное крыло стремительно, но бережно сгребло в сторону, закутывая в плотный кокон и прижимая к мощной пернатой груди.

— Уссспеете ещщще попррррерррекатьссся, — звук, вырывающийся из пасти грифона, мало походил на человеческую речь, но разобрать слова, тем не менее, получилось.

В шею осторожно ткнулся острый клюв, обдав теплым дыханием. Похоже, привычки ему не изменяют даже в зверином обличье. И точно — Ворон с наслаждением втянул в себя воздух, принюхиваясь. Грудь, к которой меня трепетно прижимали, завибрировала в такт тихому урчанию.

"Не пора ли домой, сокровище?" — промурлыкал Михельрион.

— Пора, — поспешно согласилась.

Возвращение домой вышло не менее захватывающим, чем путь в Орден. Потому что мне довелось полетать на грифоне. Как я на него взбиралась — отдельная история. Поначалу вообще решила, что Ворон шутит, потом, убедившись в серьезности предложения оседлать крылатую зверюгу, упорно отказывалась и буквально шарахалась от него. Не то, чтобы мне совсем не хотелось — перспектива полета манила несмотря ни на что, но мысль о том, чтобы взобраться на величественного монстра, вызывала отторжение и казалась не правильной, даже кощунственной.

"Тебе можно", — увещевал Михельрион, будто я какое-то исключение из правил, и нетерпеливо подставлял свою спину. Мне же все никак не удавалось пересилить то неприятное чувство, когда "и хочется и колется", а поддаться желаниям страшно.

Первому, как и следовало ожидать, мое упрямство надоело Райхарсу. Поглощенная тактическим отступлением от надвигающегося грифона, не заметила, как уперлась спиной во внезапно выросшее позади препятствие. На талии капканом сомкнулись черные когтистые пальцы и, не успела я взвизгнуть, одним рывком усадили на вовремя подсуетившегося Ворона, который тоже не дал мне опомниться и тут же сорвался с места. Перед тем, как выпорхнуть из пролома в стене, он еще успел подхватить передними лапами Кира с Ником, но это я осознала уже потом, в полете, когда перестала глохнуть от собственного визга и немного пришла в себя.

"Ослабь, пожалуйста, хватку, а то последние перья выдерешь", — спокойно попросил Михельрион, стоило мне замолчать, и только тогда я осознала, с какой силой цепляюсь ему за загривок. Вот только разжимать пальцы совсем не хотелось, потому что земля стремительно отдалялась, и падать с такой высоты не прельщало.

"Я тебя держу".

Да?

Присмотрелась.

Голубые полупрозрачные нити плотной сетью окутывали меня, как пойманную в силки дичь.

Попробовала дернуться. Не вышло.

И правда, держит.

Только тогда рискнула разжать пальцы и оглядеться внимательнее. Первое получилось не сразу — страх не хотел отступать так просто, а от второго захватило дух. Громада Ордена уже еле виднелась вдали плохо различимой в сгущающихся сумерках кляксой, далеко под нами расстилались умопомрачительные и несколько зловещие пейзажи, а с обеих сторон от меня мерно поднимались и опускались крылья, ловя потоки воздуха.

А как же остальные? — осенило меня.

"Агенты вернутся в свое логово так же, как и приехали, и, скорее всего, захватят с собой твоего неудачливого поклонника, а вот Зверь еще погуляет по лабиринтам фанатиков — уж больно интересные у них исследования для его изысканий".

Так все-таки Райхарс появился в этом мире за знаниями?

"Он часто сбегает за ними от Шандрагала".

Что он ищет? Хочет избавиться от крови оборотня, которую пробудил в нем наставник?

"Скорее обуздать ее, подчинить себе звериные инстинкты. Ему, знаешь ли, тоже не очень нравится, что он не в состоянии контролировать себя".

Вот как. А я чуть было не возомнила себя главной причиной! Стоило догадаться.

"Конечно, ты — не причина", — мысленно усмехнулся грифон.

Конечно.

"Но ты — более чем удачная находка", — продолжил он.

Почему?

"Хороший потенциал. Зверь давно искал помощника, до которого бы не мог дотянуться Шандрагал. Обучив тебя, он получил неплохое подспорье в своих поисках. Не так ли?"

О такой стороне вопроса я не думала. Но если поразмыслить... Прошло не так уж много времени с момента нашего с Райхарсом знакомства, а он мало того, что раскрыл во мне магические способности, которым, если верить рассказам, могли бы позавидовать многие, но и под его тонким манипуляторством вступила в секретную службу по контролю аномалий, где проводят исследования как раз по интересующей его теме. Кроме того, он и сам получил доступ к лабораториям ССКА, а сегодня еще и к орденским.

"Зверь умный", — и столько восхищения в интонациях!

Не спорю. Ничего так аферу затеял.

Удивительно, но узнав правду, я почти перестала на него злиться. Кусочки головоломки, над которой я билась с его появления в моей жизни, начали складываться. Не до конца, конечно. Вопросов оставалось еще много...

"Хватит думать. Смотри!"

Последовала вдохновенному совету грифона и... утонула в ощущениях.

Пока меня занимали философские размышления, сумерки окончательно превратились в густую тьму, а мы почти достигли города, приветствующего нас издалека тысячью переливающихся огней. Зрелище захватило настолько, что мысли разлетелись мгновенно, оставив после себя лишь легкий осадок чего-то важного, но в данный момент совершенно неуместного.

...Восхитительное зарево города под нами, подмигивающее множеством неоновых огоньков. Наверху глубокий омут неба, купающийся в легкой дымке редких облаков, с мириадами звезд — как отражение неспящего мегаполиса. Манящая луна кажется так близко, что только протяни руку, и она упадет в ладонь янтарной бусиной. И неожиданно теплый ветер, развевающий мои волосы за спиной и перебирающий своими потоками мягкие перья под пальцами...

Я не удержалась и раскинула руки в стороны, каждой клеточкой тела вбирая изумительные ощущения полета в этот волшебный миг. Мне вдруг стало так легко, как никогда не было прежде! И я засмеялась! Не то облегчено, не то истерически. Отпуская все накопившееся напряжение. Успокаиваясь. Расслабляясь.

...Птичий крик, сливаясь с эмоционально насыщенным ментальным откликом грифона, присоединяется к моему сумасбродству, крепко вплетаясь в мелодию восхитительного мгновения...

Из потаенных глубин души — моей или Михельриона, а может сразу обеих — поднимается всепоглащающая эйфория.

Мне хорошо.

Просто хорошо.

Назойливый лучик солнца в очередной раз скользнул по лицу, настойчиво намекая на то, что пора просыпаться, и сколько бы я ни морщилась, он оставался неумолим, проникая под закрытые веки ослепляющим светом. Просыпаться совершенно не хотелось, потому что там, по ту сторону яви, мне снова придется становиться игрушкой Райхарса, агентом ССКА, магом-неумехой, изгоем среди огромной родни. А здесь мне было хорошо. Все еще.

Перевернулась на другой бок и сладко потянулась, ощущая, как оплетающий ноги хвост туже стягивается вокруг бедер, не желая выпускать из объятий, а чужая рука в сонной ласке скользит по животу и замирает на груди.

Михельрион.

Прошлой ночью все получилось само собой. Настолько естественно, словно бы именно так и надо было. У меня в тот момент даже мысли не возникло, что могло быть как-то по-другому. Когда мы долетели до квартиры, и Ворон трансформировался из грифона обратно в свою человеческую форму, я просто почувствовала, что мне нужны его прикосновения, его объятия, его ласка. Не знаю, что повлияло — эйфория полета, ментальное единение эмоций, или же я, наконец, осознала, что меня несмотря ни на что влечет к нахальному иномирцу, но я ни о чем не жалела. Ни в тот момент, ни сейчас. Более того, я теперь не понимала, почему все время гнала его, лишая себя таких восхитительных ощущений! Мне никогда не дарили столько нежности. Словно бы я на самом деле являлась самым дорогим сокровищем на свете.

— Сокровище мое! — эхом откликаясь на мысли, довольно промурлыкал сонный Михельрион, утыкаясь носом в шею и с жадностью вдыхая.

Зачем постоянно меня нюхать?

— Не твое, — игриво возразила, обнимая Ворона за шею и зарываясь пальцами в густые черные волосы.

Удивительно, но под топорщащимися локонами, напоминающими звериные уши, у грифона на самом деле прячется вторая пара ушей. Точнее их задатки, как еще одно напоминание о второй, звериной ипостаси.

— Мое! — заупрямился он, обнимая еще и крылом так сильно, что на миг показалось — раздавит.

Развелось собственников на мою голову!

— Ты это Райхарсу скажи.

Михельрион почему-то фыркнул и промолчал. Правда, спустя короткую паузу все же пояснил свою реакцию:

"Поверь, Зверь будет не против", — с затаенной горечью.

— Почему? — удивилась.

"У нас получатся на редкость удачные полукровки".

Что?! Вот на это я точно не подписывалась!

Уже хотела начать сопротивляться и брыкаться, как раньше, но грифон осадил:

"Успокойся, сокровище! Я еще не сошел с ума, чтобы снабжать Зверя собственными детьми в качестве исследовательского материала".

Его здравомыслие радует. В отличие от изуверских планов Райхарса.

Интересно, не из-за них ли они накануне повздорили, изодрав друг друга, как дикие звери?

Впрочем... О каких детях вообще может идти речь?!

Мы просто хорошо провели вместе ночь. Ну, может, проведем еще несколько.

Не более того.

Ворон мои размышления комментировать не стал. Вместо этого, он мягко коснулся губами шеи и, прокладывая дорожку из поцелуев, добрался до губ, напрочь лишая других мыслей, кроме одной — хорошо проводить вместе можно не только ночь, для этого сгодится любое время суток.

Вот только закончить нам не дали.

В дверь спальни деликатно постучались, и, не дождавшись ответа, отнюдь не вежливый голос Кирилла потребовал:

— Заканчивай брачную ночь, Мирка! Мы еще за тебя выкуп не получили и на свадьбе не погуляли.

— И есть хотим, — добавил более тактичный голос Никиты.

Очнулись.

По губам сама собой расползлась счастливая улыбка.

Вчера по возвращению из Ордена близнецы так и не пришли в себя, поэтому их было решено размесить в гостиной на райхарсовом диване, благо грифон уверил, что Зверя можно не ждать как минимум сутки — слишком много любопытного в логове фанатиков. Нездоровый сон братьев не пришелся мне по душе, но сделать я ничего не могла, оставалось ждать их естественного пробуждения. Так что услышав бодрые голоса Кира и Ника с присущими им шкодливыми нотками, почувствовала, как в душе расползается теплый комок радости. Не терпелось их увидеть и удостовериться, что мне не показалось в Ордене, и пережитое никак не отразилось на здоровье ребят.