Женщина глубоко поклонилась. Представитель главы страны, досох пор не принимала никаких попыток снять свой плащ, Генриетта не испытывала необходимость возражать на это, игнорируя их словно разреженный воздух.
— Сюда пожалуйста. Мой хозяин ждут. — вообще не волнуясь женщина пошла в перёд. Не имея выбора Генриетта последовала за ней. Хотя она расстроилась грубым отношением, вспоминая об отношении Джозефа к международным встречам Генриетта начала думать иначе.
Голос женщины казался знакомым немного нахмуренной Агнес. Где точно они встречались ранее? После обширных поисков в своих воспоминаниях она наконец вспомнила.
Я, кажется, встречала Вас и Ваших партнёров, ранее. женщина перевернула голову, зловеще улыбнувшись Агнес.
— На Альбионе, нет? Ответила шёпотом Агнес. Генриетта искоса посмотрела на Агнес.
— ... Она — та женщина, которая нападала на мисс Французу несколько рас. Я боюсь, что гигантские бронированные големы были также во главе с нею...
На этот раз Генриетта посмотрела строгим взглядом.
— К вашему сведенью они называются Ёрмунганды, — не возражала женщина.
Королева и её Капитан были приведены в столовую гостевой залы. На другой стороне стола сидел Джозеф, ожидая в одиночестве.
Без охраны и обслуги обеденный зал выглядел пустынным и одиноким. Также на столе не было много блюд.
Женщина с повязкой на голове, словно тень, Мьёдвитнир стала позади Джозефа.
Агнес потянула стул, стоящий перед Джозефом, позволив Генриетте сесть на него. Как будто заменяя приветствие, Джозеф громко зевнул.
— Утречка, Королева Генриетта.
— Добрый день, король Джозеф.
Через длинный обеденный стол столкнулись две державы. С этим приветствия закончились, и так начались переговоры
Хотя о сегодняшнем везите Галлию уведомили заранее, всё же ни одного дипломата, советника или клерка на встрече не было. Это был просто простой, холодный разговор.
Агнес вынула документы с портфеля Генриетты и красиво подойдя на сторону Джозефа, с уважением, положила документы перед ним.
Джозеф небрежно взял документы и пробежался по страницах. Без очевидного изменения в выражении после прочтения, подпирая голову локтем, он снова повернулся к Генриетте.
— Какое удивительное предложение. От имени Халкегинии, объявляя о новом статусе одного Короля Халкегинии. Все страны должны следовать его приказам..... за исключением Ромалия.
— Хм-м? Для мне Папа Ромалии только здесь, потому что он даёт символ "власти".
Это говорит, что будут другие сторонники, которые подержат это?
— Это. Только при одном условии, чтобы разорвать все связи с эльфами. Только так. То, почему вы объединялись с эльфами, король Джозеф, вы желаете, чтобы вся Халкегиния находилась под Вашим командованием, не так ли? Я планирую выполнить Ваше желание»
— Это удивительное предложение. Но Германия согласны?
— Для начала, король гармании грязно играет. Он даже смеет называть себя королём, это — символ его низкой самооценки. Подобные грязные крестьяне не посмеют быть против объединённых Тристейна и Галлии.
— Это действительно очень удивительно, королева Генриетта. Я первоначально думал, что Вы собирались объединится с Ромалией, чтобы вторгнуться в мою страну, но вот, пожалуйста вместо этого рассчитывали на союз с нашей страной! Вы — блестящий политик! Я действительно обидел Вас!
— Спасибо за Вашу преувеличенную похвалу. Вместо эльфов это был бы я, кто удостоит Вас троном Халкегинии.
Улыбка появилась на лице Джозефа. — Какая у вас цель!
Генриетта немедленно состроила очаровательное выражение и твёрдо ответила, — Если связи между Галлией и эльфами будут разорваны, то Крестовый поход прекратится. По сравнению с войной, вовлекающей каждого человека в этом мире, я лучше объединилась бы с "некомпетентным королем".
— Я напрямую буду противостоять Ромалии, с огнём борются огнём?
— Даже в этом аду, я хочу выбрать правильную сторону.
Джозеф кивнул в удовольствии. — Теперь это то, что называется политика. Хорошо. Хорошо тогда у меня есть собственная просьба.
— Что же нужно от меня.
— Будьте моей женой.
Глаза Генриетты не могли не увеличиться. — О, Боже мой, вы правда серьёзны.
Генриетта прикусила губы. Впервые за время их встречи ненависть могла быть замечена в её глазах. Генриетта кивнула. — Я согласна.
— Ваше высочество. Выкрикнула Агнес, которая была тиха всё это время. Генриетта сдержала её рукой, затем кивнула снова.
—Это было бы удовольствием для меня, — тело Генриетты было в полном отказе.
Агнес поняла что, когда Генриетта сказала, «что сделает что угодно, чтобы остановить этот крестовый поход», она имела в виду именно "все".
Джозеф, казалось, смотрел на Генриетту счастливо, в конечном счёте взорвался смехом. Смех Джозефа раскатился эхом через всю столовую.
— Хахахахахахаха! Не относитесь к этому серьёзно! Я очень снисходительный. Я никогда не спал бы с женщиной, которой я не нравлюсь.
Генриетты покраснела от собственного позора. Джозеф встал и подошёл к Генриетте. Его большими руками он держал подбородок Генриетты.
Как раз собираясь вытащить свой меч, Агнес внезапно почувствовала, что статуя позади неё скрытно удержала её руки.
— Вы хитрая лиса, — поддразнивая сказал Джозеф. — Планируете ли вы, отрезать мне голову ночью. Генриетта использовала её лучший голос для блефа и ответила, — Вы, вы видите меня насквозь!
Улыбка Джозефа медленно застыла на его лице. — Мне нравится это. Нравится все больше и больше. Я не могу поверить, что воспринимал тебя, как ещё одну маленькую девочку! Это будет лучшей шуткой, во все времена! Вы абсолютно сопоставимы с древними военачальниками! Плюс вы храбры и умны. Вы станете хорошей Королевой, королева Генриетта.
Джозеф вернулся на своё место. С щелчком его пальцев, статуя отпустила запястья Агнес. Агнес мучительно кашлянула.
Быстро взглянув на Агнес Генриетта продолжала, — .... тогда, пожалуйста, поспешите и разошлите уведомления. С поддержкой Тристейна, Альбиона и Германии позади вас, Ромалия потеряет их желание сражаться.
Но, Джозеф не ответил. — Король Джозеф?
Джозеф почесал голову, как будто затрудняэться ответить, — Но. Очень сожалению, у меня нет намерения пристать на это предложение.
— Чего-то не хватает? Разве не недостаточно, всего мира?
— Если бы я был амбициозным человеком... то я бы согласился с Вашим планом без колебаний. Но это не всё. Не всё, — Джозеф покачал головой. Используя бандитский тон, он уверено сказал, — Я не хочу этот мира.
— Что вы имеете виду? Генриетта почувствовала зловещую ауру просачивающуюся в её голову, быстро заполняя её. По некоторым причинам ей вспомнились те ужасные истории, которые она читала, когда была маленькой.
— О, нет никакой потребности стыдиться вашего "неправильного представления". Ни у кого не было бы жалоб против ваших предложений. Даже я бы не смог придумать лучших "планов". Это — невыполненная работа. Но... вы двигаетесь в неправильном направлении. Боюсь, что даже сам бог не мог ожидать этого.
— Что вы предлагаете?
— Вы упомянули прежде — "даже в самом аду, вы хотели бы выбрать правильную сторону".
— Верно.
— Я просто хочу увидеть тот ад.
— Вы должно быть шутите.
— Ни в коем случае. Я просто-напросто хочу лицезреть ад. Я хочу видеть невыносимый, ранее не видимый ад, развращает мой разум.
Генриетта почувствовала слабость во всем теле. Агнес нервно поддержала почти падающую Генриетту. Это имеет все меньше и меньше смысла. Первоначально она думала, что Джозеф был амбициозным человеком, пытающимся получить целый мир, видя его действия при нападении на «пустоту» и теперь объединившись с эльфами, даже начав вторжением в Ромалию с так называемым «восстанием».
Но человек перед её глазами отрицает все это.
Не только высказывание «это не все», он подошёл и сказал, что «просто хочет видеть ад» это бессмысленно.
Но... он серьёзно относится к тому, что он говорит. Торжественное выражение Джозефа, говорящего все это, казалось отчасти печальным.
— Поэтому, я решил создать маленькую версию ада при помощи Крестового похода. Это — также единственная причина, почему вы так активны. Так как вы уже здесь, почему бы вам не посетить некоторые места Галлии, королева Генриетта.
Между тем, в Каркассоне...
Как упомянуто накануне ночью, Сайто в день был то, как будто другой человек с прошлой ночи, как будто нечего не происходило вчера вечером, Он продолжал разговаривать в столовой с абсолютно естественным лицом.
— Эй, Табита, доброе утро.
Табита ответила поклоном, все это время её взгляд был сфокусирован на её книге. Впоследствии Сайто присоединился к Рыцарям Духа воды Ундины и начал их обычные разговоры.
Луиза была вместе с Тифанией поедая хлеб. Взглянув на них обоих Табита не могла не вздохнуть, из-за чувства вины перед Луизой, находящейся в противоречии с неожиданно тёплыми, приятными, задержавшимися в её сердце чувствами. Это действительно происходило вчера вечером?
Все же.... тёплые прикосновения, всё ещё задержавшиеся на её шее, подтверждали свою неподдельность, места, прикосновения губ Сайто, горящими жаром.
Табита кусала губы и небрежно переворачивала следующую страницу книги.
В то время, когда, Кирхе уже села рядом с нею. Немедленно Кирхе поняла, что что-то не так с её лучшей подругой. После сдерживания и наконец уступив своим убеждениям, она шепнула в ухо Табиты, — Время для признания, что произошло.
Табита помотала головой. —...Ничего.
О возможности унаследовать трон... или о том, что произошло вчера вечером, ни о чём из этого нельзя упоминать при Кирхе.
— Ты знаешь, что нет никаких тайн между нами, верно?
Табита решила проигнорировать проблемы их дружбы в настоящее время, затем встала, указав, что она надеется, что Кирхе оставит этот вопрос на данный момент.
Вид Каркассона купающегося в теплом утреннем солнечном свете. Табита внезапно нашла истинное значение поиска «теплоты» солнца, её телу дана новая порция счастья.
Но мучительное чувство было настойчиво, мучительное чувство ожидания пустоты. Это невыносимое тревожное ожидание превосходит даже коронацию, превосходит желание мести....
Рядом с клумбой со стороны дороги Табита остановилась.
Горстка лазурных ирисов неистово цвела. Помня её унылую комнату, Табита не могла не протянуться и выбрать некоторых. Смотря на цветы того же цвета что и её собственные волосы, Табита почувствовала, что покраснела.
Ночью, когда в её дверь постучали...
Табита уже усыпила Сильфиду наложив заклинание спокойствия, позволив ей войти в более глубокую дремоту. Дыхание Сильфиды стало ещё более тяжёлым.
Беспокойная Табита поспешно открыла дверь. Одетый в то же самое что и вчера вечером Сайто внезапно обнял её. Разрешив ему войти, Табита положила голову ему на грудь.
Не говоря ничто более, Сайто поднял подбородок Табиты и поцеловал.
Она закрыла глаза, позволив ему делать всё, что он пожелает. С прошлой ночи она поняла, что он чувствует себя очень комфортно.
Сайто слегка приподнял Табиту и перенёс её на кровать.
Лицо Табиты приняло очень необычный цвет — слабый красный. Её милая маленькая грудь также качалась вверх и вниз от тревоги и волнения.
Обнаружив, что стол был украшен синими ирисами в виной бутылке, Сайто улыбнулся.
— Цветочный сбор? Теперь это необычно.
— .... Это — потому что эта комната скудновата.
— Так лучше, — Сайто, взял цветок из бутылки и поместил его в волосы Табиты. Как лента для волос, ирис отлично соответствует волосам Табиты.
Сайто снял очки застенчивой Табиты. — ...Очки.
— Ты выглядишь более симпатичной без них. — ...ничего не вижу!
— Разве ты не закрываешь глаза, когда смущаешься? Сайто прижал свои губы к её, достаточно длительно перед тем как отпрянуть.
— Э?
— Я должен идти, нет больше нет времени, все в порядке, ненужно волноваться. Столь же внезапно как пришёл Сайто удалился.
Оставленная позади Табита, могла только смотреть на его силуэт.
Когда в дверь постучали снова, полная ожиданий, Табита широко открыла дверь только, чтобы обнаружить Джулио за ней, её выражения лица, немедленно исчезло.
— Это действительно соответствует вам, принцесса Шарлотта.
Табита склонила голову. После щипания красиво помещённого цветка она тщательно возвратила его в виную бутылку.
Джулио изменил своё торжественное выражение и поклонился.
— Я здесь, чтобы забрать вас, хотя я полагаю, вы уже слышали об этом от Сайто. Именно так Сайто сказал вчера вечером, что посыльный от Ромалия прибудет скоро...
забывая все «подозрения» Табита искренне следовала распоряжениям другого, кивая головой в соглашении.
Её первый роман, притупил её способности оценки.
Глава 8: Коронация
Следующим утром..
Сайто проснулся от громких приветствий. — Чт?
Спящая рядом с ним Луиза, казалось, проснулась по той же причине Протирая полу открытые глаза он встал и открыл окно.
Приглушений взрыв оваций, влетевший в окно, наполнил комнату. Из-за дыр в промерных стенах, Маликорн и Тифания также, казалось, были разбужены ними.
— Чёрт возьми, что за шум? — Что происходит в мире?
Бормоча они пристроились рядом.
Так как этот отель был построен сверху на утёсе, с прекрасным видом на всю реку Лелыон, (как у любого другого здания Каркассона), снаружи можно видеть всю полноту ситуации в низу.
Расположенная на равнине армия Ромалии, выкрикивая бурные овации. — Что это такое? Маликорн указал ниже.
Похож, в центре армии Ромалии, была огромная сцена. Можно было сказать, что это почти похоже на алтарь. Чествуешь себя словно на концерте, думал Сайто
Они поют оперетту или что? Высказала свои мысли Луиза. — Эй, эй мы уже находимся на войне, с чего бы им организовывать оперетту?
— Откуда мне знать. Возможно, это хотят поставить некоторую скучную религиозную пьесу, подорвать моральный дух той стороны или что-то подобное...
— Они только станут более злыми, увидев этот спектакль? Говоря это, Маликорн использовал заклинание далёкого зрения.
— Эй! Папа на алтаре! Они готовятся к своего рода жертвоприношение.
Со зловещими ощущениями, группа посмотрела друг на друга, тогда все помчались вниз к реке Линен. По пути они также столкнулись с остальной частью рыцарей Ундины и Кирхе Единственной без вести пропавшей была Табита.
Бежав, Сайто спросил, — Хафф, Кирхе, а где Табита?
— Хм? Когда я искал её, она уже ушла. Тот ребёнок, куда она могла уйти так рано утром.
Зловещее ощущение усилилось.
Мчась от улиц Каркассона к стоповым равнинам, приветствия ставали более грозовыми как только они подошли. Кроме черно-белого флага крестового похода, даже флаг Королевства Ромалия развивался на ветру. Рядом с ним каждый видел флаг с двумя перепечёнными копьями, на нём.
— Что это? — Это не флаг Галлии? Воскликнула Кирхе.. Папа Витторио Сереваре стоял прямо под флагом, рассматривая толпу презрительным взглядом. Остановленные, оцеплением охраны, Сайто и другие не могли продвигается дальше, и могли лишь наблюдать за происходящим из далека.
