* * *
Через два дня после окончания гражданской войны в Альбионе, под палящим солнцем, среди трупов и обломков, высокий дворянин осматривал поле недавнего боя. Его шляпа была сдвинута набок, а одежда была совершенно необычной для Альбиона: мундир Королевской Магической Стражи Тристейна.
Это был Вард.
Рядом с ним стояла женщина-маг, глаза которой были скрыты накинутым на голову капюшоном.
Это была Фуке Глиняный Кулак. Она сбежала на корабле из Ла-Рошели в Альбион. Накануне вечером она присоединилась к Варду в баре Лондиниума, столицы Белой Страны, и теперь сопровождала его на поле сражения за Ньюкасл.
Вокруг них солдаты "Реконкисты" старательно искали хоть какие-нибудь ценности. Громкий возглас раздался из расположенного рядом казначейства: очевидно, группа мародеров нашла там золотые монеты.
В небольшом внутреннем дворике наемник с пикой на плече переворачивал трупы, сложенные в кучу, в поисках украшений и оружия. Когда он нашел волшебную палочку, то закричал от радости.
Фуке, неодобрительно наблюдавшая эту сцену, с отвращением щелкнула языком.
Заметив это, Вард засмеялся:
— Что с тобой, Фуке Глиняный Кулак? Не твои ли это коллеги, охотящиеся за драгоценностями, как и ты? Воровать у знати их сокровища было твоей работой, не так ли?
— Не сравнивай меня с ними. Меня не интересует грабить трупы.
— Вор с воровским этическим кодексом.
Вард засмеялся.
— Меня такое не интересует. Я воровала ценные вещи, поскольку я наслаждаюсь созерцанием обезумевших дворянских рож. Но этих парней... — Фуке посмотрела на трупы королевских магов-охранников краем глаза, — Ладно, ладно, не кипятись.
— Мне показалось, что придворная знать Альбиона — твои враги. Разве ты не опозорила свою семью во имя Королевской семьи? — зарычал Вард, и Фуке, вернув себе самообладание, ледяным голосом произнесла:
— Ну что ж, бывало и такое.
Вард отвернулся. Нижняя часть левой руки были отрезана, рукав мундира свободно развевался на ветру.
— Похоже, что у тебя тоже был суровый бой.
Вард ответил все тем же тоном:
— Я полагаю, что это довольно-таки малая плата: рука в обмен на жизнь Уэльса.
— А он, должно быть, неплохой боец, этот Гандальв, раз смог так легко отрубить руку такому магу-квадрату, как ты.
— Он был простолюдином, поэтому я повел себя беспечно.
— Не выставляй все в таком свете. Он смог уничтожить моего голема. Ну да ладно, все равно никто в этом замке не смог выжить.
Когда Фуке сказала это, Вард холодно улыбнулся:
— Гандальв он или нет, в конце концов, он был просто человеком. Отряды, которые захватывали замок, не сообщали, что дрались с кем-то необычным, как он. Возможно, во время нашего поединка он истратил всю свою энергию, и его спутали с простолюдином. Похоже, что солдат, который убил Гандальва, даже не заметил, что это был легендарный фамильяр.
Фуке, неуверенно, фыркнула. Образ Сайто, странно выглядящего мальчика, всплыл в ее памяти. Мог ли он действительно так легко умереть?
— А где же это письмо?
— Где-то здесь, — Вард палочкой указал на землю. Там два дня назад была часовня. Место, где Вард попытался вступить в брак с Луизой; место, где Уэльс лишился своей жизни.
Теперь это была просто груда камней.
— Хм, девушка Ла Вальер... твоя бывшая невеста, письмо было у нее в кармане?
— Именно так.
— Ты позволил ей умереть? Ты не любил ее?
— Любить, не любить — я уже забыл эти розовые сопли, — без эмоций произнес Вард.
Он поднял палочку и прочитал заклинание. Появился небольшой вихрь, который начал разметать обломки.
Постепенно пол часовни был очищен.
Между портретом Основателя Бримира и креслом лежало тело Уэльса. Он выглядел на удивление неповрежденным.
— Гляди-ка, разве это не дорогой Принц Уэльс? — произнесла удивленная Фуке. Она когда-то была дворянкой Альбиона и вспомнила лицо Уэльса.
Вард даже не взглянул на труп человека, которого он недавно убил своей рукой; вместо этого он внимательно искал тела Луизы и Сайто.
Однако... Их трупов нигде не было видно.
— Уверен, что они погибли именно здесь? — пробормотал Вард, продолжая еще более тщательно осматривать все вокруг.
— Хм... Смотри, а это случаем не "Явление Основателя Бримира" Джорджа де Ла Тура? — Фуке подняла с пола картину. — Я думаю, что это подделка. Мм, похоже на то, ведь в часовне такого захолустного замка... Хм?
Подняв картину, женщина обнаружила под ней широкую дыру и кликнула своего спутника:
— Эй, Вард. Что это за дыра?
Удивленный виконт присел на корточки и заглянул в отверстие, найденное Фуке. Он понял, что, вероятней всего, проход был вырыт тем огромным кротом, фамильяром Гиша. На своих щеках Вард почувствовал холодный ветерок, дующий из отверстия
— Должно быть, через это отверстие сбежали младшая дочь Вальер и Гандальв? — предположила Фуке, и это была правда. Лицо Варда исказилось от ярости.
— Должны ли мы послать погоню?
— Это бесполезно. Если оттуда дует ветер, значит проход сквозной, — раздраженно ответил Вард. Видя его в таком состоянии, Фуке усмехнулась:
— Оказывается, ты способен на какие-то эмоции. А я-то думала, что ты лишен всяких чувств... как горгулья... Почему, ну почему такие эмоции появляются на твоем лице? — издевалась она.
Услышав это, Вард вскочил.
Издалека до них донесся голос. Чистый энергичный голос:
— Виконт! Вард! Вы уже нашли то письмо? Это... что в нем было... Ах, любовное письмо, что Генриетта переслала Уэльсу, спаситель, способный предотвратить союз Германии и Тристейна. Нашли ли Вы его?
Вард отрицательно покачал головой человеку, который только что появился.
Тому было около тридцати пяти лет. Он был одет в круглую шапочку и зеленую мантию. С первого взгляда можно было назвать его священником. Однако своим длинным орлиным носом и умными голубыми глазами он также слегка напоминал солдата. Из-под края шапочки выглядывали вьющиеся светлые волосы.
— Ваше Превосходительство, похоже, письмо выскользнуло через это отверстие. Это моя ошибка. Я глубоко сожалею за свой просчет. Пожалуйста, наложите на меня любое наказание, которое вы сочтете необходимым.
Преклонив колени, виконт склонил голову.
Человек, названный "Превосходительством", с приветливой улыбкой на лице подошел и похлопал Варда по плечу:
— О чем ты говоришь? Виконт! Ты сделал замечательную работу! Ты в одиночку победил предводителя врагов! Ах, разве вон там не наш дорогой наследный принц Уэльс? Гордитесь! Вы победили его! Видимо, он меня глубоко ненавидел... но, видя его таким, я чувствую с ним странное родство. Ааа, точно. Только умерев, все становятся друзьями.
Щеки Варда слегка вздрогнули, когда он заметил сарказм в конце произнесенного монолога. Виконт быстро подавил свои эмоции и еще раз принес свои извинения:
— Однако попытка заполучить письмо Генриетты, которое Ваше Превосходительство так желало увидеть, все-таки закончилась провалом. Сожалею, что я не смог оправдать надежды Вашего Превосходительства.
— Не изводите себя. По сравнению с предотвращением заключения союза убийство Уэльса намного более важно. Мечта — это то, что должно быть получено постепенно, шаг за шагом.
Затем, человек в зеленой мантии повернулся к Фуке.
— Виконт, пожалуйста, представьте мне эту красивую женщину. Поскольку я священник, для меня непозволительно самому представляться женщине.
Фуке следила за этим человеком. На ее глазах Вард глубоко поклонился этому незнакомцу. Однако ей он не понравился. Его сопровождала какая-то неприятная атмосфера. Зловещая аура исходила от него.
Вард отступил и представил Фуке:
— Ваше Превосходительство, это — Фуке Глиняный Кулак, перед которой дрожат все дворяне Тристейна.
— Ах! До меня доходили отдельные слухи! Для меня большая честь встретиться с вами, мисс Саксен-Гота.
Услышав, как ее назвали дворянским именем, от которого она давно отвыкла, Фуке улыбнулась:
— Это имя вам назвал Вард?
— Именно так. Он знает все о дворянах Альбиона. Генеалогию, гербы, собственность... довольно тяжело для епископа в летах все помнить. Ну что ж, давайте не прерывать наше знакомство.
Широко раскрыв глаза и положив руку на грудь...
— Главнокомандующий "Реконкисты", Оливер Кромвель, к вашим услугам. Видите ли, изначально я был простым епископом. Однако после голосования на Совете Баронов меня назначили главнокомандующим, и я изо всех сил стараюсь не подвести своих избирателей. Хоть я и священник, который служит Основателю Бримиру, полагаю, что нет ничего страшного в том, что меня выбрали тем, кто проведет народ через "темные" времена, не так ли? При необходимости, используя веру и силу во благо.
— Ваше Превосходительство, теперь вы не просто выдвинутый большинством главнокомандующий, вы сейчас для Альбиона...
— ...Император, виконт.
Кромвель засмеялся. Однако его глаза не изменились.
— Именно так, я действительно хотел предотвратить союз Германии и Тристейна, однако есть более важные вещи. Вы понимаете меня, виконт?
— Мысли Вашего Превосходительства настолько глубоки, что обычный человек, вроде меня, не в силах постичь их.
Кромвель широко раскрыл глаза. Затем он поднял обе руки и заговорил, активно жестикулируя:
— Объединение! Союз стали! Халкегиния — это мы, содружество избранных дворян, которые отберут Святую землю у этих зловещих эльфов! Это миссия, ниспосланная нам Основателем Бримиром! Объединение является нашей главной задачей. Таким образом, виконт, я вам доверяю. Не за что винить себя из-за такого незначительного провала.
Вард низко поклонился.
— Следуя этой великой миссии, Основатель Бримир благословил нас особой силой.
Бровь Фуке поднялась. Силой? О какой силе он говорит?
— Ваше Превосходительство, какую силу Основатель Бримир предоставил Вашему Превосходительству? Если это не секрет, я хотела бы знать...
Кромвель продолжил все тем же тоном:
— Вам известны четыре великих стихии магии, мисс Саксен-Гота?
Фуке кивнула. Даже дети знают о таких вещах. Огонь, Ветер, Вода и Земля.
— В дополнение к четырем великим стихиям, есть еще одна стихия магии. Стихия, которую использовал Основатель Бримир, нулевая стихия. На самом деле, это исходная стихия всего сущего.
— Нулевая Стихия... Пустота?
Фуке побледнела. Потерянная стихия. Магия пустоты, которая, по приданиям темных легенд, исчезла. Разве этот человек знает что-то о нулевой стихии?
— Это и есть сила, которую Основатель Бримир даровал мне. По этой причине Совет Баронов согласился назначить меня Императором Халкегинии.
Кромвель указал на труп Уэльса:
— Вард. Я хотел сделать наследного Принца Уэльса моим другом и союзником. Вместо этого он стал моим злейшим врагом, но теперь, после его смерти, он станет нашим союзником. Вы не против этого?
Вард покачал головой:
— Я никогда не воспротивлюсь решениям Вашего Превосходительства.
Кромвель засмеялся:
— Ну что ж, мисс Саксен-Гота. Я продемонстрирую стихию Пустоты для вас.
Затаив дыхание, Фуке наблюдала за движениями Кромвеля.
Он вытащил палочку, которая висела у него на поясе.
Низкая, тихая ария зазвучала из уст Кромвеля. Это были слова заклинания, которое Фуке никогда раньше не слышала.
Когда заклинание закончилось, Кромвель мягко опустил палочку и направил ее на труп Уэльса.
И тогда... Принц, тело которого уже было холодным, вдруг открыл глаза. Мурашки пробежали по спине Фуке.
Уэльс медленно сел. Ранее бескровное лицо вдруг ожило. Как сухой цветок, поглощающий воду, тело Уэльса наполнялось жизнью.
— Доброе утро, наследный Принц, — пробормотал Кромвель.
Восставший из мертвых Уэльс посмотрел на него с улыбкой:
— Давно не виделись, архиепископ.
— Как грубо, я теперь Император, дорогой мой наследный Принц.
— Неужели это так? Я прошу прощения за это, Ваше Превосходительство.
Принц как вассал преклонил колени.
— Полагаю, что я назначу тебя моим личным телохранителем, Уэльс.
— С удовольствием.
— Тогда, давай будем друзьями.
Кромвель двинулся прочь. Уэльс, который не был теперь похож на мертвеца, двинулся следом. И вдруг Кромвель, как будто вспомнив что-то, остановился и обернулся:
— Вард, не волнуйтесь. Даже если союз будет заключен, это не имеет значения. В любом случае, Тристейн беспомощен. Нет никаких изменений в существующем плане.
Вард поклонился.
— Есть два пути дипломатии — кнут и пряник. Сейчас мы предложим Тристейну и Германии пряник.
— Как пожелаете.
— Тристейн все равно подлежит объединению с нами. В их Королевской семье хранится Молитвенник Основателя. Мне нужно получить его, чтобы вернуть Святую землю.
Сказав это и одобрительно кивнув, Кромвель ушел.
* * *
Только после того, как Кромвель и Уэльс скрылись из виду, Фуке смогла открыть рот:
— Это... была пустота?.. Оживляющая мертвых. Это невозможно.
Вард забормотал:
— Пустота, манипулирующая жизнями... Это то, о чем говорил Его Превосходительство, кажется, что он был прав. Хоть я не могу в это поверить, но, став свидетелем этого, как я могу не верить?
Фуке спросила Варда, дрожащим голосом:
— Некоторое время назад вы действовали совсем как Принц, возможно ли, что вы тоже подверглись воздействию магии пустоты?
Вард засмеялся:
— Я? Я иной. Это — результат печальной жизни, преследующий меня с самого рождения...
Произнеся это, Вард посмотрел на небо.
— Однако... много жизней было принесено в жертву за Святую землю Основателя... Что, если все они будут возрождены стихией "Пустоты"?
Испугавшись, Фуке схватилась за грудь. Она почувствовала легкое сердцебиение. Ей внезапно потребовалось доказательство, что она на самом деле еще жива.
— Не удивляйся. Это всего лишь мое воображение, можно даже сказать — фантазии.
Фуке вздохнула, чувствуя облегчение. Потом она посмотрела на Варда.
— Это было удивительно, вот и все.
Прикоснувшись к концу своей отрубленной руки, Вард прошептал:
— Однако я и сам хочу знать. Может быть, это просто фантазия? Или реальность? Этот ответ должен лежать в Святой земле... Вот что я думаю.
* * *
Через три дня после возвращения Сайто и компании в Академию Волшебства было официально объявлено о браке между Принцессой Тристейна Генриеттой и Императором Германии Альбрехтом III. Церемонию предполагалось провести в следующем месяце до заключения военного союза.
Заключение военного союза предполагалось провести в столице Германии Виндсборне, где Кардинал Мазарини, первый министр Тристейна должен был подписать соглашение.
На следующий день после заключения союза было официально провозглашено новое правительство Альбиона. Немедленно между двумя странами возникла напряженность, но первый Император Королевства Альбион Оливер Кромвель направил специального посланника в Тристейн и Германию, чтобы подписать пакт о ненападении.
В результате две страны созвали конференцию. Даже их объединенный воздушный флот не смог бы противостоять флоту Альбиона. Хотя пакт о ненападении представлялся кинжалом, приставленным к горлу, у обеих стран просто не было выбора, и это предложение было наилучшим, на что можно надеяться.
