Собрались все члены муниципалитета города Саксен-Гота, начиная с мэра, все горожане, а затем и высшее руководство объединенной армии Тристейна и Германии.
Поднявшись на трибуну, возведенную в самом центре площади, генерал де Пуатье, Главнокомандующий объединенной армии, произнес приветствие:
— На этом месте объявляю об освобождении города Саксен-Гота. Относительно городского муниципалитета: правительства Тристейна и Германии намерены предоставить ограниченное право на самоуправление под их надзором.
Среди жителей города, недовольных нынешним правительством Альбиона, забурлили радостные крики.
Среди них... Сайто рассеянно уставился на свою левую руку.
Правой рукой он сжал Дерфлингер.
Тогда... руны тускло засияли. Обычный яркий свет не проявлялся. Цвет был такой, как будто у Сайто начали садиться электрические батареи.
— Да, партнер, неприглядная картинка, — пробормотал Дерфлингер. Фамильяр кивнул.
— Настроение гнусное.
Эти чувства были у него со времени недавней операции отвлечения противника. Тело Сайто было тяжелым, движения — вялыми. Сила оставляла его.
— Интересно, почему это произошло, — спросил он, одновременно вздохнув.
— Разве я не говорил тебе однажды? Сила Гандальва определяется вибрацией сердца. А сердце напарника не вибрирует. В общем так. Энтузиазма у тебя нет.
— А почему?
— Нуу. Это тебе лучше известно, не так ли? Я не знаю, это — твое сердце. Пожалуй, по моим предположениям... — Дерфлингер завибрировал, — Поскольку у тебя не заладились отношения с этой дворяночкой. Когда-то ж объяснял? Вибрация от чувств и эмоций — именно это является источником силы Гандальва. Сейчас ты, паренек, питаешь подозрение к своей хозяйке. Сомневаешься, заслуживает ли хозяйка того, чтобы ты ее защищал. Поэтому нет эмоций, создающих вибрацию. То есть сила уходит.
— ...
— Маг и его фамильяр именно таковы. Если они доверяют друг другу, их сила удваивается. Однако, если это не так, остаются легенда и тупой клинок.
Сайто рассеянно думал.
Сайто искоса уставился на свою хозяйку.
Луиза все время увлеченно болтала со священником из Ромалии.
А на трибуне выдающийся генерал усердно произносил речь. О том, что Альбион все равно, что уже потерпел поражение, и о том, что победа его армии неизбежна, и еще о чем-то.
Эти слова влетали у Сайто в одно ухо и вылетали через другое.
* * *
В то же время, находясь от Сайто на некотором удалении, Луиза, ведущая увлеченную беседу с Джулио, тоже чувствовала себя рассеянной. Ее взгляд был обращен на ромалийского священника. Юноша был настолько мил, что это слегка шокировало. Вероятно, не существовало девочки, которая не была бы им очарована.
Однако взгляд ее души был направлен на фамильяра. Время от времени украдкой скосив глаза, она проверяла его состояние. И облегченно вздыхала, поскольку Сайто, глядя сюда, по-видимому, пребывал в мучениях.
"Хиии, дорос до ревности, ревнивец?
Хоть и фамильяр, а кипит ревностью.
Хии, хииииииииии", — Луиза в сердце торжествовала победу.
Безотчетная улыбка выскользнула на лицо, но девочка ее подавила.
"Так тебе и надо!
Вот так немного поразмышляй над тем, в каком состоянии я постоянно пребываю", — проворчала она в глубине души.
— Мисс Вальер.
— А, да! Ч-что?
Джулио улыбнулся.
— Простите меня. Поскольку меня вызвали, я ненадолго вас оставлю.
— А?
Джулио, протискиваясь через людскую толпу, направился к месту перед трибуной, на которой стоял генерал. От девушек города Саксен-Гота послышались вздохи по поводу красоты ромалийского священника. "Разве тот офицер не привлекателен?" — "Не офицер, а священник, разве не так? У него на шее висит символ святости" — были слышны такие разговоры.
Оказалось, что перед генералом де Пуатье находился не только Джулио — несколько дворян выстроилось в шеренгу.
Убедившись, что дворяне собрались перед ним, Главнокомандующий пригладил бороду.
— Итак, представляю вам этих великих храбрецов. При освобождении города Саксен-Гота они совершили деяния, которые не уступают подвигам легендарных героев. Это совсем не значит, что только благодаря их свершениям была достигнута эта победа, однако по большей части это так. Поэтому властью генерала армии награждаю этих людей Орденом Белокрылого Духа в комплекте с жезлом.
Забурлили аплодисменты.
Затем офицер, которому поручили огласить список, называл имена награжденных.
— Командир второй роты Отдельного Стрелкового Батальона де Винью, Гиш де Грамон!
— Я-я!
Луиза широко разинула рот.
— Гиш?
Как и следовало ожидать, показалась фигура ее одноклассника по Академии Волшебства.
— Он и его рота первыми отважно осуществили прорыв в город. К их успехам следует добавить то, что они при прорыве уничтожили отряд орков. Затем они, умело выполняя задачу по овладению городом, освободили несколько десятков зданий. Аплодисменты ему и его роте!
Раздался чуть ли не гром аплодисментов. Гишу, который застенчиво улыбался, повесили на шею орден. Молодой человек с очень похожей внешностью вышел и крепко обнял награжденного. Там и тут зашелестели толки: "Похоже, представили младшего из сыновей маршала Грамона" — "Тот, кто сейчас вышел — второй сын... даа, львенок уже должен называться львом...", и разные другие.
Луиза почувствовала себя не в своей тарелке. "Тот тупой Гиш с орденом? О, боги, когда Монморанси услышит, что она скажет? Может немного изменит к лучшему свое мнение?
Вероятно, тот, кто обнимает Гиша — его старший брат. А этому болвану не нравится, что его приветствует старший брат", — пробормотала про себя Луиза.
Она слегка завидовала Гишу.
Он совершил большое дело, и его приветствуют родные...
Военные успехи Луизы были больше, чем у Гиша, однако они были невозможны для признания в обществе.
Однако, эта война закончится... если наступит мир... я, вероятно, смогу сообщить своим родным о значительных воинских успехах, которых добилась, подтверждая свою преданность родной стране.
И тогда моя семья, возможно, изменит к лучшему свое мнение обо мне. Однако для этой цели сейчас ни в коем случае невозможно совершать ошибки.Недопустимо, чтобы незначительная ошибка бросила тень на мои заслуги.
Когда она так думала, ее беспокоила ошибка Сайто. Миссия по отвлечению после проникновения в город была провалена из-за фамильяра. Луиза искоса уставилась на него.
"Даже если это — легендарная сила, использование у нее, как у всех. Если ошибиться в способе применения, легко попасть в переделку, как это случилось недавно. Хотелось бы, чтобы в дальнейшем Сайто стал осмотрительнее", — думала Луиза.
________________________________________
Глава 6: Перемирие
В Тристании, столице Тристейна, в рабочем кабинете семнадцатилетняя королева, закрыв глаза, возносила молитвы. В помещении, из которого убрали бесполезные украшения, царили прохлада и могильная тишина.
Совсем как в склепе.
В центре комнаты, закутавшись в черные одежды и закрыв лицо густой вуалью, стояла на коленях Анриетта. Перед ее глазами находился небольшой алтарь, в середине которого было установлено маленькое изваяние Основателя Бримира.
Изваяние Основателя. Статуя, повторявшая облик Бримира в тот момент, когда он сошел на землю Халкегинии.
Это было абстрактное изваяние: Основатель развел руки перед собой, как будто открывал створки двери. С трудом можно было разглядеть немного человеческий облик.
Это было из-за того, что считалось непочтительным изображать Основателя реалистично. С другой стороны, сведения о реальной внешности Бримира не сохранились.
Королева, тихо возносящая молитвы, услышала стук в дверь.
— Ваше Величество, это я, — раздался голос кардинала Мазарини.
Взяв положенный рядом жезл, Анриетта уже намеревалась произнести заклинание Отпирания, однако... помотав головой, положила жезл на стол, затем встала и отперла дверь ключом.
Вошедший в кабинет Королевы Мазарини, нахмурив брови, принес свои извинения:
— Ох, нет, я явился в середине вашего богослужения? Прошу меня простить.
— Все в порядке, — ответила Анриетта. — Так или иначе, я возношу молитвы от рассвета до вечера. В какой бы момент вы ни зашли, будет то же самое.
Мазарини похолодевшим взглядом уставился на свою госпожу. Слухи о том, что после вторжения в Альбион Королева молилась целыми днями, были верны.
Анриетта пояснила, как будто оправдываясь:
— Эта бессильная Королева ни на что не способна, кроме как возносить молитвы.
— Вы закутаны в черное, почему? Хотя Вашему Величеству подходит белый цвет.
— Война. Погибших офицеров и солдат немало. Я ношу траур.
Мазарини, похоже, почувствовав неловкость, потупился и доложил Анриетте:
— Вчера наша объединенная армия захватила город Саксен-Гота. Это — плацдарм для похода на Лондиниум, поэтому он прочно удерживался.
— Хорошее известие. Пожалуйста, пошлите генералу де Пуатье поздравление от моего имени.
— Слушаюсь. Однако, еще одно...
— Дурная весть?
— Именно. Объединенная армия требует пополнения провианта. Необходимо немедленно выслать.
— На основании калькуляции должно еще иметься на три последующие недели.
Глядя в находящийся в руках доклад, Мазарини произнес:
— Продовольственные склады города Саксен-Гота были пусты. Альбионская армия утащила все без остатка. Пришлось оказать милость горожанам.
— Враги нуждаются в продовольствии?
— Нет. Полагаю, их цель состоит в том, чтобы доставить проблемы нашей армии. Имея предвидение, что мы будем доставлять провиант, они отобрали провизию у горожан. Это — нужда, которая задержит нас на месте.
— Такое жестокое действие.
— Ведь это — война.
Анриетта кивнула.
— Пожалуйста, займитесь приготовлениями.
— Слушаюсь. Однако... не вызвать бы в скором времени озабоченность казначейства.
— А Суперинтендант финансов?
— На переговорах с послом Галлии.
— Галлии?
— Договор о займе. Война требует денег.
Анриетта пристально посмотрела на свои руки. Затем она страдальческим голосом произнесла:
— Нам лучше бы победить. Именно, нам лучше бы победить. И мы вернем из кошелька Альбиона.
— День, когда этот кошелек попадет к нам в руки, настанет, но, похоже, решено его немного отложить.
— В чем причина?
Лицо Анриетты помрачнело. Похоже, сегодня я — победитель по числу плохих вестей.
— От противника прибыло предложение о перемирии.
— Перемирие? На срок?
— С послезавтрашнего дня до окончания праздника Сошествия. Поскольку существует традиция: на время этого фестиваля боевые действия тоже прекращаются.
Праздник Сошествия, который длится около десяти дней, является самым большим фестивалем в Халкегинии. Поскольку празднество начинается с первого дня наступающего года... начало будет менее чем через неделю.
— Перемирие на целых две недели? Недопустимо! Даже если традиция, с этим невозможно согласиться! Кроме того, такому перемирию с бесстыдными людьми, нарушавшими договоры, невозможно доверять! Те бесстыдные люди, сделав налет на Академию Волшебства, намеревались взять детей в заложники! С такой подлой бандой...
Академия Волшебства была атакована на следующий день после отправки флота вторжения. К счастью студенты были живы и здоровы, однако при подавлении налетчиков возникло несколько жертв.
— Хотя они не внушают доверия, у нас ведь нет возможности выбирать. Так или иначе, мы должны перевезти провиант. Значит, в это время армия не может двигаться.
— В таком случае захватывайте Лондиниум по прошествии недели! Для чего вам такой большой флот?! Такая большая армия?! Для чего вам магия Пустоты?! Вы думаете, она помечена как последнее средство? — Анриетта подступила вплотную к Мазарини.
Первый министр увещевал негодующую Королеву:
— Ваше Величество. И солдаты, и военачальники — тоже люди. Если заставить их делать невозможное, неизвестно куда это нас заведет. Хоть я понимаю, что вы хотите быстрее со всем этим покончить... уступите в этом случае.
Анриетта, опомнившись, понурила голову:
— ...Я сказала слишком много. Пожалуйста, забудьте. Все действуют правильно, именно так.
— В таком случае немедленно составим проект условий перемирия, — Мазарини поднялся. Остановившись возле двери, он обернулся:
— Ваше Величество. Когда война окончиться, снимите черные одежды. Этот цвет вам не подходит.
Анриетта не ответила.
Мазарини произнес мягким, как разговаривал бы отец, голосом:
— Забудьте. Достаточно того, что вы вечно будете пребывать в трауре по вашей матушке.
Когда Кардинал ушел, Анриетта сжала лоб руками:
— А-а. Что же я тут наговорила? О Луизе, о Пустоте?
Она бормотала настолько горестным голосом, как будто кого-то раздавило насмерть:
— ...жестокая цель даже дорогого мне человека превратила в инструмент.
* * *
Город Саксен-Гота на третий день после вступления в силу перемирия с Республикой Святого Альбион.
В одной из комнат гостиницы, которую реквизировала объединенная армия, перед камином съежилась Луиза.
Почти через четыре дня настанет новый год. И тогда начнется праздник Сошествия Основателя.
И хотя война еще не закончилась, город был окутан на удивление беспокойной атмосферой. Нет, возможно, именно потому, что идет война, хотелось демонстративно устроить какое-нибудь веселье. Для проживающих в этом городе альбионцев за весь год это, похоже, стало днями утешения.
И у жителей города Саксен-Гота, и у солдат из Тристейна и Германии, кажется, было намерение вдоволь насладиться периодом перемирия, который напоминал подарок от Основателя.
Таким образом, одежды людей, с неприкрытой радостью идущих по городу, были достаточно теплыми.
Поскольку Альбион был расположен на высоте трех тысяч мейлов, зимы здесь были ранние, опять же потому, что это был летающий остров, зимы наступали внезапно.
Будучи очень худой, Луиза чрезвычайно чувствительна к холоду. Впервые испытанная на собственном опыте альбионская зима была невыносима. С головой закутавшись в шерстяное одеяло, девочка мелко дрожала перед ярко пылающим камином.
Заметив, что Сайто, сидящий в отдалении в позе "сэйдза", что-то делает, Луиза заговорила:
— Так холодно, не правда ли? Подсядешь к камину?
Нет ответа. "Ну что опять!" — девочка разозлилась. Она вспомнила недавний бой.
Луиза пожаловалась фамильяру:
— Эй, Сайто. Ты слышишь? Будешь там сидеть — подхватишь простуду, разве не так?! Поскольку за такое отсутствие старания, как это было недавно, меня отстранят от службы! Поддерживай свое физическое состояние безукоризненным! Это — обязанность фамильяра!
Еще раз нет ответа. Сбоку от кровати, уже давно повернувшись к Луизе спиной, Сайто усердно что-то делал.
— Что ты делаешь?
Все еще закутавшись с головой в одеяло, хозяйка подошла ближе. Оказалось, что Сайто делал что-то с пробкой от бутылки вина.
— Послушай! — вытянув шею, она намеревалась рассмотреть, что именно делается, но он внезапно это спрятал.
