— Покажи мне! — Луиза оттолкнула Сайто. Фамильяр отодвинулся сравнительно покорно.
На листе бумаги была мелко накрошена пробка от бутылки.
— Что это?
Сайто продолжал безмолвно общипывать пробку. Мелко, дробно кромсать ногтями. Вероятно, от нечего делать он измельчал пробку.
... Удручающий. Слишком вгоняет в тоску. Пустое времяпрепровождение, от одного взгляда на которое придешь в уныние.
— Прекрати, уже... Удручающе...
Сайто промямлил:
— Удручающе.
— Отвратительный фамильяр!
— Я — крот.
Докатились до крота. Луизе не нравились эти слова. Хочется, чтобы мальчишка обладал чувством внутреннего достоинства.
Подумав об этом, она совсем потеряла терпение.
— Что за крот? Соберись! — когда она его ударила, ошеломленный Сайто упал.
— Попробуй что-нибудь возразить. Смотри! Эй-эй! Крот. Крот-кротище.
Пошлепав себя по щекам, фамильяр уставился на свою хозяйку.
Луиза удивленно пожала плечами. Поскольку она подумала: "Рассердившийся Сайто набросится на меня, разве не так? Никогда, мне, быть поваленной парнем, как в тот раз? Это разозлило, пусть знает меру! Этот парень! Такой тупой фамильяр нападет, и я буду объектом атаки? Н-ни за что... нет", — безрассудство заставило ее тело дрожать.
Зачем такое говорить? Похоже, в том, что она провоцировала его, был какой-то смысл. Однако она сама этого абсолютно не замечала.
Однако Сайто внезапно встал и направился к двери.
Когда хозяйка разочаровано спросила: "К-куда ты идешь?!" — то получила краткий ответ: "Прогуляться". Фамильяр в том же состоянии покинул комнату.
Волоча за собой одеяло, девочка вновь подошла к камину и подобно кошке свернулась там калачиком. Дерфлингер, который был прислонен к стене, позвал Луизу:
— Бесчувственная девица.
После этих слов она высунула лицо из-под одеяла.
— Ч-что... Он неправ, разве не так?! Ведь до каких пор он будет робеть...?
— Как ты считаешь, благодаря кому партнер в таком состоянии?
— Н-не знаю! — крикнула Луиза, похоже, пытаясь отделаться от меча.
— Тогда я тебе объясню. Партнер вбил себе в голову, что ты его полностью отвергла.
Луиза закусила губу.
— С-само собой разумеется, разве нет?! Он — фамильяр, а я — дворянка!
— Это — истинный мотив?
Луизино лицо внезапно искривилось. Продемонстрировав неподдельную девичью сущность, Луиза надулась.
— О-он скверный, такой бесчувственный. Не обращает на меня внимания. С другими девицами...
— Что он с ними делал? Если бы ты видела что-нибудь своими глазами, был бы другой разговор, однако та служанка всего лишь сказала: "Пуговку мне расстегнул", разве не так? Поэтому, подозревая его в непостоянстве, ты раздула свой эгоизм.
— Уу...
— Да, поэтому ты всем показывала, как флиртуешь с красавчиком? Ну, даже если так, не переусердствовала ли ты? Не все так плохо, если ты только делала это демонстративно, но ты сказала жестокие слова. "Раз уж садишься верхом сзади кого-то, лучше, если это будет привлекательный мальчик" или что-то подобное.
Луиза потупилась.
— То есть, как посмотришь в благоприятном свете, тот ромалийский священник привлекательнее. Лица не служат для сравнения. Если говорить о летающих созданиях — сравни муху с фениксом. Если говорить о земных созданиях — сравни медведку со львом. Если говорить о водных созданиях — сравни дафнию с лебедем.
— ...А это — не преувеличение?
— Нуу, во всяком случае, лица не в счет. Ведь разве партнер не остался с тобой, подавив свое желание отправиться на восток? Разве не признался тебе в любви? Несмотря на это, когда ты ответила: "Это — проявление преданности", кажется, он был достоин сожаления. Не говоря уже о другом парне, когда ты вела себя так, как будто выбрала того бесподобного красавчика, похоже, партнер был совсем жалок. Хотя он специально собрался с духом, чтобы признаться тебе в любви...
Луиза слушала эти слова в течение целых пяти минут, что заставило ее лицо стать пунцовым. Затем она убедилась, что в комнате действительно нет посторонних ушей: подошла к окну и посмотрела наружу, проверила за занавесками, открыла гардероб, заглянула под стол, — и только после этого повернулась к легендарному мечу.
— Эй, это — правда? Никому другому не говорил? Но как?
— Партнер там был искренен. Верить или нет — твой выбор.
Покрасневшая Луиза замолчала.
— Действительно, из-за того, что у тебя настолько плохое настроение, ты говоришь партнеру грубости, так что он понес кару.
Девочка угрюмо надула щеки.
— Я-я уже это поняла. Я прощаю его! Надеюсь, этого достаточно!
— В таком случае извинись перед ним и скажи несколько добрых слов.
— Я? С какой стати?! От него получить извинения...
— Если бы все как обычно, то извиняться стоило бы обоим, однако на этот раз ты первой уступишь. Поскольку до такой степени низко с ним поступала.
Хотя Луиза на короткое время издавала стоны: "У-уууу", "А-уууу", "И-ииии", которые, похоже, были достойны сожаления...
— Да поняла я! Если попрошу прощения, полагаю, все будет в порядке! Попрошу прощения! — крикнула она, находясь в состоянии: "А есть ли у меня намерение извиняться?"
Однако Дерфлингер пробормотал слова, похожие на угрозу:
— Однако на самом деле именно в этот раз партнер всерьез рассердился, поэтому... похоже, он действительно разочаровался в тебе. Кажется, он не простит в ответ на одни лишь слова.
На лице у Луизы отразилась тревога.
— Беспокойство?
— Н-не будь глупым! Все будет в порядке! Всякий такое простит, ничего не требуя!
— Ну-ну.
Дерфлингер замолчал. Поскольку он продолжал держать рот на замке, Луиза начала нервничать.
Вскоре девочка лишилась самообладания. Она схватила полено, лежавшее сбоку от камина, и начала со скрипом сдирать с него кору.
— Удручающее времяпрепровождение.
— Заткнись! Ладно, что мне лучше сказать?! Не важничай, а объясни!
— Люблю.
— А-а-а?
— Я тоже люблю Сайто!
— Не могу так легко сказать подобное!
— Ты его ненавидишь?
— Э-это не так, но... — заколебалась Луиза.
— Значит, ты его любишь, не так ли?
— Не так! Во всяком случае, я это и не могу сказать, и не хочу говорить, и нет причин говорить, и не хочу говорить, и я не влюблена! Ты! Дурак! Меч со свалки!
— Ха-а, ты была такой, чтобы он снова внезапно тебя повалил, так?
— Превосходно!
— Правда?
— Отлично! Это — не шутка! Действительно, что за мысль — повалить хозяйку! В другое бы время...
— Быть заваленной парнем — неприятно?
— Не обязательно неприятно! Придурок!
— А-а, быть поваленным партнером по любви, а затем крепко прижатым к груди — и настроение улучшится, мне кажется.
С пунцовыми щеками Луиза потупилась и слабым голосом спросила:
— ... это, не мог бы выражаться как-нибудь иначе?
— Ты хочешь, чтобы тебя завалили.
— Н-не хочу! Хватит шутить! Я всего лишь обеспокоена, что он подавлен. Что за Гандальв с плохим настроением, он ни на что не годен, не правда ли?
— Слушай, даже если ты так говоришь...
— Как бы то ни было, я — третья дочь Ла Вальер. Я не могу сказать тому глупому фамильяру, что люблю его. Что не говори, не люблю. Правда. Он меня любит, ну и хорошо. Я это принимаю. Уважаю насколько возможно, и это хорошо. Поэтому достаточно, не так ли?! Понял?!
— Да понял... вот же, надоедливая упрямая девчонка...
— Как бы то ни было, поскольку мне нужно с помощью других слов улучшить настроение этого мальчишки, объясни-ка мне быстрее.
— Обнимитесь.
Луиза медленно встала и начала четко произносить заклинание.
— Не расплавляй меня. Не разрушай меня.
— Не шути тут мне, а быстро отвечай. Что бы мне ему лучше сказать?
Дерфлингер завибрировал.
— Будь рядом с ним, — пробормотал он.
— Что это?
— Я очень усердно размышлял. По-своему. В стиле меча. В стиле легендарного меча.
— Раз ты — легендарный, скажи что-нибудь более разумное.
— Нет подходящих слов. Чтобы деликатно выразить отношение, и при этом любым путем быть понятым, гордость не поколебать.
Луиза, хмыкнув, погрузилась в размышления, а потом кивнула.
— ...То, что ты сказал, похоже, резонно. Хоть ты и меч, но на удивление осведомлен в секретах человеческих существ.
— Как ты думаешь, сколько лет я живу? Поскольку это увлекательно, я с ними сотрудничаю. Когда в этом нет необходимости, я притворяюсь, что ничего не знаю. Поскольку это раздражающе. Итак, далее — ситуация с тем, что следует говорить...
Луиза, в течение какого-то времени консультируясь с Дерфлингером... определила стратегию.
* * *
Сайто, усевшись на скамью на центральной площади города Саксен-Гота, наблюдал за идущими по улицам людьми. Перед его взором непрерывно проходили солдаты из Тристейна и Германии и горожане. Воины объединенной армии, захватившей этот город, прогуливались с гордо выпяченной грудью. Возможно, потому что был период перемирия, солдаты, напившись и дорвавшись до свободы, бродили вокруг, преследуя молоденьких девиц, но также получали выговоры от офицеров-дворян.
И на лицах горожан не было заметно печали, присущей народу побежденной страны. Положение, когда полулюди, хотя и являясь союзниками, гордо разгуливали по городу, похоже, не было радостным. Вдобавок, дворянская клика Реконкиста, в настоящий момент правящая в Альбионе, кажется, не была в особом фаворе.
Кроме того, объединенная армия воспринималась как освободительная, поскольку она обеспечила поставки продовольствия.
Хотя часть крепостных стен была разрушена, поскольку всячески удалось избежать атак в городской черте, ущерб городу и его жителям почти не был нанесен. Вероятно, из-за окончания самой битвы и предвкушения начинающегося праздника Сошествия само собой на лицах горожан были широкие улыбки.
И когда мальчик вот так был окутан печалью... сзади его окликнули:
— Сайто!
Фамильяр на мгновение не мог понять, чей это голос. В этом городе данный голос не должен существовать.
В следующий момент Сайто, которого сзади сильно обняли и сжали, упал на землю.
— Аах, что за возможность так быстро встретиться! Я так сильно взволнована! Взвол-но-ва-на!
Когда он, наконец, обернулся, то смог увидеть сияющее лицо обрадованной Сиесты.
— С-Сиеста? Как?
Сайто занервничал. Почему она здесь? Это — летающий в облаках остров Альбион. Здесь — не самое лучшее место для служанки из Академии Волшебства.
— Вот как? Малышка Сиеста, твой знакомый?
Сзади прозвучал гортанный голос. Эта слащавая речь, отозвавшаяся эхом.
— Управляющий Скаррон?
Одетый в обтягивающий кожаный костюм управляющий-трансвестит извивался всем телом. Луиза и ее фамильяр работали однажды летом в гостинице "Очаровательная Фея", которой управлял Скаррон. Рядом с ним находилась его дочь Джессика. Мальчик глядел на них совершенно круглыми глазами.
* * *
— Команда сочувствия? — воскликнул паническим голосом Сайто, сидя в кафе, которое было обращено к центральной площади. Отхлебнув пива и нахмурив брови, Скаррон, улыбаясь, сказал:
— Именно! Поскольку состоялась отправка дополнительного провианта в Королевскую армию, в то же время была сформирована Команда сочувствия! Как бы то ни было, когда прибыли в Альбион... — глядя на расставленные кушанья, Скаррон покачал головой, — Пища невкусная! Из алкоголя — только пиво! Суровые женщины! И все потому, что знаменитое место!
И в самом деле. Даже если попытаться окинуть взглядом эту центральную площадь, не найдется магазинов, продающих вино. Имелись только чай и пиво. "Альбионцы не особо пьют вино", — объяснил Скаррон. Он откровенно нахмурил брови, подержав во рту глоток напитка, налитого в деревянную кружку.
— Какой ужас! Тристейнцы, разбирающиеся во вкусах, не вытерпят, если будут вынуждены пить это невкусное пиво! Поэтому было решено, что многие тристанийские трактиры отправляются в командировку. И поэтому на мое заведение тоже пал выбор. Поскольку, что ни говори, это — гостиница "Очаровательная Фея", имеющая тесные связи с Королевской семьей. Ах, какая честь!
Скаррон задрожал всем телом. Привезенные из тристанийской гостиницы девочки прокричали в унисон бодрыми голосами:
— Какая честь! Ми мадемуазель!
Скаррон, встав на стол, извивался в различных позах. Фамильяр Луизы, казалось, готов был расплакаться из-за отвращения.
— Сайто из тех? Из солдат? Почему ты приехал в Альбион?
— Нет, я — не солдат, но...
— Аа, существуют вещи, которые ты тоже не можешь рассказать. Поскольку ми мадемуазель — мужчина, он не будет расспрашивать вокруг да около.
Потом он спохватился и, обратив внимание на улыбающуюся служанку из Академии Волшебства, сидящую рядом с ним, спросил:
— Но почему Сиеста вместе с вами?
— Мы — родственники.
Потрясенный Сайто уставился на Скаррона. Такая милая девочка — его родственница?
— С уп-правляющим?
— Да. Со стороны матери... — пробормотала Сиеста с заметной застенчивостью. — Вероятно, это — та самая таверна, где ты подрабатывал этим летом…
— В яблочко. Потому мы и знакомы, — объяснила Джессика. Затем она повернулась к Сайто. — Сиеста — моя кузина. Оказывается, вы тоже знаете друг друга!
Действительно, к слову сказать, у них обеих были прекрасные черные волосы. "Да уж, мир на удивление тесен", — пробурчал себе под нос Сайто.
Сиеста завела разговор, который, похоже, давался ей с трудом:
— Сразу после того, как вы отправились, Академия Волшебства была атакована альбионскими разбойниками.
— А? Чтооо?! Как?
Сайто был поражен такой внезапной темой разговора. Возможно, потому, что в расчет принимался моральный дух армии, новости из метрополии на фронт почти не доходили.
— Мы не понимали, что к чему, и тряслись в гостинице... Было что-то вроде сильного шума... Несколько человек, вроде, погибло, — сказала Сиеста с печальным лицом.
Сайто стал беспокоиться о людях, оставшихся в Академии Волшебства. Были ли в списке погибших те люди, которых он знал?
— Ужасно, кто же стал жертвой?
— Нам, простолюдинам, подробностей не объяснили, поэтому... — проговорила Сиеста, и в ее голосе послышались извиняющиеся нотки.
— Я с давних пор заманивал к себе на работу малышку Сие.
— Поэтому, когда я добралась в Тристанию до гостиницы, дядя Скаррон и Джессика паковали багаж... Они рассказали, что отправляются в Альбион.
— Поэтому ты к ним присоединилась?
Когда Сайто это сказал, Сиеста, покраснев, кивнула:
— Д-да... Ведь...
— Ведь?
— Поскольку я подумала, что смогу встретить Сайто...
Джессика придвинулась, пристально рассматривая поведение этой парочки.
— А? Что-что? Что за дела? Кузина и Сайто близки? Если я правильно помню, ты с Луизой...
Когда Джессика договорила до этого места, глаза Сиесты сверкнули.
— Мисс Вальер жива-здорова?
— У-угу, — мальчик кивнул.
И повисла тишина.
Усмехаясь, Джессика придвинулась к Сайто.
— Ты с ней в отношениях. Что-то я составила неправильное представление, как мне кажется.
