— Я тут вчера слегка перебрал, в смысле вашего завтрака, обеда и ужина, так что вот вам покушать притащил.
Кий заглянул вовнутрь. Да, таких яств у них точно раньше не наблюдалось, но всё же это было достаточной компенсацией, если учесть и моральный ущерб Кия, когда он слегка опешил, увидев пустую суму вместо полной, пару дней назад заполненной до предела.
Топаз обиженно проследовала мимо обоих, не удостоив ни одного из них и взглядом. Мужчины посмотрели ей вслед, а потом друг на друга, тяжело вздохнули и уселись возле едва сопротивляющегося снегу костра.
Покушать-то они покушали и даже переели, но вот разговор между ними троими как-то не клеился, каждый был обижен на своего друга, тот в свою очередь на другого, и так далее и тому подобное. В общем, через пару часов молчания Алгорн незаметно удалился, никого не побеспокоив и не насторожив своим исчезновением, друзья давно уже поняли что худшего, чем с их другом уже произошло, с ним произойти ничего не может.
Зима же уже совсем вошла в свою силу, разозлившись на двигающийся сквозь холод, пургу и вьюгу человеческий дуэт, в компании двух же еле передвигающих ноги лошадей и пятнистой парды.
— Кий, я хочу к мошкам и комарам. Я так по ним скучаю.— Плаксиво нарушила молчание Топаз.
— С чего бы это?
— С того, что я уже устала от этого зловредного холода. Хочу, чтобы стало тепло.— Продолжала капризничать девушка.
— Ничем не могу помочь.
— Да я в курсе.— Горько вздохнула Топаз.
— Смотри изба впереди.— Вскрикнул вдруг её спутник.
— Где?
— Вон там, впереди. Слушай, может, обойдём её, что-то не нравятся мне эти избы посреди леса.— Пробормотал Кий.
— Никаких обойдём. Хочу в дом, под прикрытие от этого вездесущего снега.— Захныкала Топаз, и Кий сдался.
— Ладно, пошли, горе ты моё луковое.
Итак, это утро, и день, и вечер и ночь они провели в долгожданном тепле. И, как это ни странно, никто на их бесценные жизни не покушался и ни коем образом не нарушал их покой, если не считать появившегося посреди ночи Алгорна, что привёл в несказанную злость своих якобы друзей, и, не будь он и так призраком, то он им бы точно стал. И его невинное....
— Я что не вовремя? Извините, но для меня, знаете ли, что ночь, что день....— Никого не тронуло.
Так что, ему пришлось срочно ретироваться, чтобы не стать призраком дважды, напоследок он продемонстрировал друзьям свой розовый призрачный язык, чем вызвал ещё одно клятвенное обещание Топаз прибить его, после того как у неё хватит сил подняться с импровизированной постели из старой слегка попревшей соломы и уложенного на неё одеяла.
Жил ли кто-то в этом доме они не ведали, но всё равно испросили разрешение войти в это лесное жилище и переночевать, вовремя еды оставляли гостинцы и для неведомого хозяина. Впрочем, если даже хозяин тут и имелся, то они его присутствия не наблюдали за время всего своего тут нахождения.
По утру же их ждал ещё один неприятный сюрприз, конкурирующий разве что с ночным появлением Алгорна. Домик занесло снегом, чуть ли не до самой крыши.
— Приехали.— Констатировал Кий очевидный факт.
Пришлось вылезать через чердак и прочищать путь наружу. Вот только выходить из тёплого дома отнюдь не хотелось. Впрочем, они этого и не сделали. Насыпали лошадям в сенях побольше овса, выдав чуть ли не все его остатки, и решили переждать пургу в долгожданном тепле. А что толку выходить на улицу, когда там не видно ни зги? И всё из-за этой пурги.
Так они провели несколько дней, нежась в желанном тепле и отдыхая, словно в отпуске на курорте. Хорошо ещё у них был такой незаменимый в хозяйстве друг призрак, как Алгорн, что принёс покушать и им и лошадям, когда припасы закончились. Гелео всё же из дома выбиралась и пищу себе поставляла сама.
Пурга наконец-то закончилась, что позволило им распрощаться с гостеприимным жилищем и спешно двинуться в путь. Проход к дому опять завалило снегом и перед отъездом Кию вновь пришлось хорошенько поработать, частично магией, с которой он с некоторых пор старался обращаться бережливо, частично физическим трудом, прочищая себе дорогу на свободу.
Алгорн то появлялся, то исчезал. В общем, всё как обычно.
Но всё хорошо, что хорошо кончается, вот и они наконец-то выбрались на дорогу, то есть нормальный протоптанный тракт.
Топаз не очень горела желанием появляться в той деревеньке, где их с Гелео когда-то приняли за оборотня и ведьму, а Алгорна за их приспешника, но Кий настоял, объясняя это минимальным имеющимся у них в наличии количеством провианта, оставшемся после почти недельной жизни в местной глуши в охотничьей избушке. Не мог же Алгорн теперь всю жизнь таскать им пищу? Следовало, в конце концов, подумать о ней и самим.
— Кий, но они же сожгут меня на костре, вместе с Гелео, между прочим. Ты этого добиваешься?— Никак не соглашалась Топаз.
— Топаз, ну, что за глупости ты говоришь, ведь я не желаю вам с Гелео зла. Мы им всё объясним и попробуем их переубедить.— Кий по-прежнему предпочитал судить людей по себе, а зря.
— А как же в чужой храм со своим сводом законов не суйся?
— К чему это ты?
— А к тому, что надо уважать чужое мнение и если эти люди так горят желанием кого-нибудь спалить на костре, так, может быть, не будем им мешать, и уже тем более столь открыто предлагать свои кандидатуры.
— Что ты так нервничаешь, Топаз?
— Потому как не хочу, чтобы меня спалили, пускай меня лучше утопят. Так им и посоветуй. Но запомни, когда я стану призраком, я не буду столь благосклонна к тебе, как Алгорн сейчас к нам.— Заявила девушка.
— О, слышу, вы по мне уже соскучились?— Алгорн как обычно материализовался из неоткуда.
— Алгорн, спаси меня от этого изверга.— Взмолилась Топаз.
— А что, собственно говоря, у вас тут происходит?— Настороженно поинтересовался призрак бывшего разбойника.
— Да вот, обещаю нашему общему другу или врагу, уже не знаю даже, что если меня по его вине сожгут на костре, то я ему свободной жизни не дам.
— Ничего себе, какие страсти, я, кажется, пропустил в этой жизни что-то интересное. И на какой же день назначено столь знаменательное мероприятие?— Радостно вопросил бывший разбойник и вообще бывший человек, ну, в смысле живой бывший.
Девушка промолчала, но окинула его таким испепеляющим взглядом, что он и сам чуть было, не вспыхнул от её грозных очей и вполне обоснованно спрятался за бок лошади Кия.
— Топаз, перестань языком трепать. Если на костре сожгут тебя, то и меня тоже, как колдуна. А если мы не въедем в эту деревню, то что ты прикажешь нам кушать. Припасов осталось раз два и обчёлся и это ещё при всём, при том, если какой-нибудь обжора Алгорн не сунет своего любопытного носа к нашим провиантам, как несколько недель назад.
— Но я же извинился.— Обиженно взвился Алгорн.— К тому же я вернул вам всё до последней крошки и даже больше, кстати, и не раз уже. Верно ведь, Топаз?
— Речь сейчас не об этом, Алгорн, а о том, что ты можешь обходиться без еды, а мы нет. Мы ведь живые.
— С твоей стороны очень даже не тактично каждый раз мне об этом напоминать.— Обиделся Алгорн.
— Ну, знаешь ли, рано или поздно мы все там будем.— Философски заявил Кий.
— Да, вот только мне почему-то это выпало рано, а вот вам....
— Типун тебе на язык.— Рыкнул на него лекарь, и, несмотря на то, что Алгорн был призраком, он почувствовал, как что-то большое и неудобное растёт у него на языке.
— Не надо, Кий, я лучше буду молчать.— Взвизгнул призрак в паническом страхе.
— О чём это ты?— Не понял Кий, потом, взглянув на друга и поняв суть проблемы, добавил извиняясь.— А ты об этом? Извини, я не хотел, вышло как-то машинально.
Алгорн вздохнул с облегчением, когда тяжесть во рту исчезла. Он хотел ещё что-то сказать, но удостоил Кия только хмурым взглядом, побоявшись вступать с ним в конфронтацию.
— К тому же никто не виноват, Алгорн, в твоей смерти. Я не просила тебя отдавать за меня жизнь и если бы не твой героизм, то на твоём месте сейчас бы была я.— Произнесла девушка, врезаясь в их разговор.
Кий и Алгорн переглянулись. Ни одного из них такой поворот событий не устроил бы, к тому же разбойник вполне был доволен своей настоящей разгульной жизни. Никто не бросался за ним с вилами после посещения очередной дамы, а если и бросался, то просто в пустую тратил время, силу, а заодно и здоровье, ведь ни для кого ещё не проходило даром осознание того, что вилы, метко пущенные в зад извращенца, что вдоволь натешился с твоей женой или дочкой, прошли мерзавца насквозь, не причинив ему никакого вреда. И вот он, раскланявшись и галантно прислонив руку к груди, исчезает с резким и оглушительным хлопком.
Вообще-то такие претенденты уже встречались в жизни Алгорна, так что он уже имел возможность убедиться в том, что живой заднице обычные вилы причиняют гораздо больше вреда, чем призрачной. А вот приласкать красоток можно и в призрачном состоянии, стоит только пожелать и у них уже есть возможность прикасаться к тебе, во сне или наяву. Многие из них, конечно, просыпаясь поутру в обнажённом и несколько потрёпанном виде, приписывают сие деяние какому-то определённому духу, и, не подозревая даже о том, что он всего лишь пожизненное или лучше, наверное, сказать, посмертное привидение неуёмного героя любовника. А если от столь приятного и в некоторым смысле даже необычного соития рождались дети, то, что ж поделаешь, от этого Мариона не только ничего не теряла, но и многое выигрывала, ибо гены Алгорна были настолько сильны, что доминировали над материнскими и новое поколение его потомков, как следовательно, наследовало его темперамент и впоследствии их количество всё увеличивалось с годами, что способствовало и усилению самого государства. Но не об этом сейчас речь.
— Нет, тогда уж лучше я.— Трагично произнёс Алгорн, тяжко вздыхая и прикладывая руку ко лбу.
— Конечно, ведь теперь всё равно уже ничего не изменить.
— Что ты там говоришь?
— Да, нет, я тут так, о своём, о женском.
— А есть-то хочется.— Печально произнёс Кий.
— Учись воздерживаться от мирских желаний.— Поучительно произнёс Алгорн.
— Кто бы говорил? Ты то и после смерти своей, похоже, не очень-то воздерживаешься, даже наоборот, только и мыслей, что о жратве, да о бабах.— Произнёс лекарь
— Вот только послушал бы кто-нибудь, мне опять напоминают о моём несчастном положение, в котором я завис, как говорится, между небом и землёй.— Обиделся Алгорн.
— Можно подумать тебя такое положение дел не устраивает?
— Конечно, устраивает, но это ведь не повод, чтобы об этом постоянно мне напоминать, я, может быть, хочу чувствовать себя живым.— Пояснил призрак.— И что-то ещё я хотел тебе сказать. Вот хрен, забыл совсем.— Он почесал чернявую макушку.
— Ребята, но ведь разговор сейчас не об этом. Насколько я помню, мы решаем, идти нам в деревню или нет. И это важно.— Решительно вмешалась Топаз.
— Хорошо, я согласен с тобой, мы подъезжаем, поэтому надо что-то решать или сворачивать или ехать напрямую.— Согласился Кий.
— Кстати, я вспомнил, что ещё хотел тебе сказать.— Неожиданно радостно воскликнул Алгорн.
— И что?— Подозрительно спросил лекарь, в любой момент ожидая от призрачного друга либо пошлость, либо колкость.
— У меня мысли вначале о бабах, а уж потом только о жратве.— Жизнерадостно сообщил Алгорн.
— Тьфу ты.— Сплюнул Кий.— Я думал, он мне что-то дельное хоть на этот раз предложит, а он....— Лекарь махнул рукой.
— А я что ни разу дельных вещей не предлагал?— Обиженно возмутился разбойник.— Вот сейчас, например, вот вам моё предложение, почему вы обязательно хотите или въехать в деревню или объехать её, а почему бы не разделиться.
— Алгорн, успокоишься ты наконец-то или нет. Мы уже столько месяцев вместе и, по-моему, нет причин разбивать нашу дружную или не очень компанию.— Разозлилась Топаз.
— Да я ведь не об этом.
— Постой, Топаз, а ведь он, пожалуй, прав.— Задумчиво произнёс Кий.
На том и порешили, из двух зол выбрали... среднее. Топаз, Гелео и Алгорн двинулись в обход, а Кий поехал напрямик затариваться продуктами и они договорились встретиться на противоположном от этой стороны деревни конце тракта. Это поручение прошло у лекаря без сучка, без задоринки, чего в принципе и следовало ожидать.
— И чего вы так въелись на жителей этой деревни, нормальные ребята, словом обычные.— Пожимал плечами Кий, удивляясь.
— А я и не говорила, что у них две головы. Само собой они обычные люди, просто если уже один раз хотели сделать из нас живой шашлык, то не преминут попробовать и во второй, тем более, если я сама заявлюсь к ним с распростёртыми объятьями и милой доброжелательной улыбкой на лице. Я, между прочим, тогда ихнего старосту, или кем там ещё был тот много на себя бравший дядька, камешком подбила. Думаешь, они бы меня сейчас за это по головке погладили?
— Ага, такие погладят?— Поддакнул Алгорн.
— Да, ладно вам ребята, я-то вам не враг, а то накинулись на меня, как будто я сам уже горящий факел к хворосту под вашими ногами подношу?— Махнул рукой Кий.
— Э, нет, братец, тогда бы мы не так кричали, у тебя бы уши заложило. Скажи, Алгорн?
— Ага, обмочился бы со страха прежде, чем поджёг бы.
— Алгорн, я ж не об этом.
— Алгорн, что ты несёшь?
В один голос произнесли Кий и Топаз.
— А я как раз об этом. Что думаю, то и говорю. Сами знаете, мой язык костей не имеет.— Бывшего разбойника, покорителя женских сердец и спасителя угнетённых, смутить было почти не возможно, оттого он и продолжал улыбаться в своих неизменных тридцать два зуба, что сияли теперь ещё большей белизной, так как, сами понимаете, кариес и зубной налёт, с некоторых пор ему были не помехой.
— Оставь его, Кий. И что ты за человек такой, Алгорн, тебе хоть кол о башку чеши, а с тебя всё как с гуся вода. Аааа.— Махнула на друга рукой Топаз.— А знаете что, друзья мои, у меня аж сердце замирает, как подумаю, что мы уже подъезжаем храму,— услышав скептическое хмыканье Алгорна, она тихо добавила,— ... почти.
— Представляю твоё состояние, испытывал нечто подобное при подъезде домой. Только для меня в тот раз это ничем хорошим не обернулось.
— С божьей помощью на этот раз всё будет по-другому.— Позволила себе помечтать Топаз.
— Ну, вернёшься ты в храм Сварога, и что? Под мужика заделаешься? Бороду отрастишь, усы и будешь метить на место своего Почтеннейшего?— Поинтересовался Алгорн.
— Ты, Алгорн, не заговаривайся и старца почтенного не тронь, а то ведь я не посмотрю, что ты призрак.— Конечно, это была всего лишь пустая угроза, ведь насколько мы имели возможность убедиться ранее, живой человек не мог причинить призраку ни боли, ни ласки, пока тот сам этого не хотел. Но Алгорн тактично промолчал, не напоминая девушке об этом всем им известном факте.
— Да не трогаю я твоего старика. Больно нужен он мне.— Проворчал разбойник.— И вообще мне уже пора, заболтался я тут с вами.
И, после обычного, для его очередного ухода, хлопка, Алгорн исчез.
