Никакой загрязнённости отходами жизнедеятельности цивилизации на архипелаге Зелёных Сестричек не было и в помине. Зато остального хватало вдосталь! Лазурные берега, пёстрые рифы, солнце, бриз — сплошные наслаждения! Как и наблюдение за тем, как кто-то работает, а ты отдыхаешь, разлёгшись в приятном тенёчке.
— Джоуси, твоя Левая халтурит! — Выкрикнул ненастоящий гном.
— Простите, господин, — подобострастно ответила обнажённая женщина, которую Кудря держал за хороший вид сзади.
Джоуси переползла от одной нагой куколки к другой. Хотя она фигурой уступала обеим фантомным девахам, три выставленные попки лучше одной. Все они специально стояли раком, эротично выгибаясь во время благоустройства клумбы с розовыми тюльпанами. Не то, чтобы будущей мадам помимо интимных навыков куколок из её серёжек понадобятся от них и обычные услуги домработниц или садовниц, просто за нетипичной и разнообразной работой артефакты лучше настраивались на свою госпожу, а мадам привыкала воспринимать от лица каждой и удалённо корректировать поведение фантомных куколок, создаваемых жемчужными серьгами. Заодно крайний Северный островок приобретал ухоженный вид и прежний лесистый покров помимо заполоняющего всё бамбука. Тысячи пар рук с недавно уплывшего каравана оставили тут добротно сколоченные столы, скамьи, рамы под навесы из парусов, сушащихся и тем охлаждающих воздух для укрывшихся в их тени людей. Оставалось вымостить дрожки, прикопать бордюры, развести благоуханье, навести красоту вокруг отхожих ям и вырытых по течению ручья купален. Конечно же, каждая процедура удаления мозолей делала грубые руки Джоуси более мягкими, нежными, чувственными. Ну, ледяные зеркала тоже способствовали тому, чтобы женщина всё сильнее обожала благодетельного гнома и выполняла любую его прихоть не только без противления, а именно что охотно.
Каждый следующий день "отдыха" понемногу преображал остров и женщину, всё с большим рвением и тщанием старавшуюся во всём угодить любвеобильному гному, имевшему её много раз на дню — постепенно и неуклонно исполнявшему её мечту стать обворожительной красавицей. К сожалению, Грей мог получать мужское удовольствия от секса лишь в фантомном облике: изменения собственной плоти покамест получались скульптурными, а дальнейшее улучшение отдельного фантома-мужчины застопорилось. "Кстати, а почему бы..." — подумал воодушевившийся мастер.
— М-мастер Г-грей? — Джоуси в защитном жесте прижала руку к груди и прикрыла промежность.
— Ну разумеется, Джоуси! — Всплеснул руками мастер. — Кроме нас на этом острове больше никого нет. Стой смирно.
— С-стою, — всё ещё заикалась женщина, прыгая взглядом по "рослому гному", ставшему иметь в высоту около шести футов, что в лучшую сторону отразилось и на причиндалах. Присмотревшись, Джоуси разглядела в человеке черты гнома. Маг же ж!
— На себе я применил заклятье увеличения вдвое — час продержится, а тебя сейчас тоже на час вполовину уменьшу, Джоуси. Поиграем наоборот... — скабрёзно улыбнулся приближающийся к ней Грей, провокационно виляя бёдрами и болтая членом.
— А... а может не надо, господин, а? Я для вас такого большого такое покажу... такое... — Джоуси поверила и начала сама заводиться от желания наконец-то сесть на нормальный мужской
* * *
, а не ублажать гномскую пародию с палец.
— Ладно-ладно, Джоуси, не сегодня так завтра попробуем игру наоборот... Р-р, моя кр-рошка... показывай, давай, обещанное!.. — Выдал запрограммированный фантом, внутри которого Грей ощущал себя неуютно и непривычно, странно и ново.
Конечно, райские острова имели свои опасности, главная из которых — люди. Корсары — узаконенные Амном пираты, захватывавшие купеческие суда конкурентов. Как правильнее поступить? Действуя из-за кулис, так сказать, экспериментатору Грею удалось спровадить пару кораблей, натравив оставшихся после опытов над плотью химерических осьминогов, у которых невеликого роста маг добавил к чернилам временные кислотные свойства, продырявившие днища — и желудки акул, сожравших все образцы. Получилось не только остановить продвижение к крайнему острову, но и заполучить преступную банду для не отягощённых моралью заклинательных практик, тем не менее, проводимый в режиме полной секретности.
Отпуск мастера не вечен, и постоянно быть на Мазтике тоже не получится, а наводимую красоту на острове Грею хотелось уберечь от плебеев, которые из пьяного развлечения за просто так порубили бы туфельки и кисти дивных орхидей да порушили лагерную стоянку, стащив к себе затейливым и странным образом резные столешницы или столбики со светящимися прожилками. Мастер не для себя это делал, но для собственного удовольствия и эстетического наслаждения местом пребывания — учился филигранному и необычно обращению с магией. решение нетривиальных задач — один из замечательных путей развития умений.
— Джоуси! Ты разве уже всё залакировала? — Бросил через плечо маститый гном, пытливо вперив взгляд в кусты.
— Нет, господин. Пожалуйста! Господин, пожалуйста, можно мне посмотреть закат, ну пожалуйста! — Девчушкой заканючила женщина, ставшая привлекательной не только обликом, но и голосом, поощрительно улучшавшимся после минетов с заглатыванием по самые яйца.
Ну конечно, она уже знала, что невеликого роста маг как-то ухитряется иметь представление, где Джоуси находится и что делает в любой момент времени. Разумеется, она подошла не за тем, чтобы пялиться на нудиста-портретиста, запечатлевающего себя любимого с самого выгодного ракурса на фоне заката и в задумчиво-вдохновенной позе перед мольбертом с картиной маслом, на которой изображалась сексапильно-обнажённая натура Джоуси на идентичном фоне зари под пышной пальмой над костром. Эта весьма сложная и затейливая композиция так и осталась обычным замысловатым портретом, единственное предназначение которого — напоминать. Увы, без помощи магии на холсте была бы сейчас сплошная мазня — учиться рисовать по-настоящему Грею было мало интересно.
— Подойди ко мне, Джоуси, — разрешил Грей, решив совместить приятное с полезным.
— Слушаюсь, господин, — чуть понурилась она, продолжая давить услужливо приветливую улыбку. — Ой!..
— Садись, — создал он из теней роскошное кресло, в котором можно было удобно утонуть.
— Правда можно? — Спросила прелесть какая загорелая и бархатистая Джоуси, усаживаясь с восторгом и восхищением. Поблагодарить не успела:
— Тепло прижми меня, Джоуси, но без эротики, — строго предупредил Грей, прекрасно ощущавший, что женщина умаялась за день, что ей нужен не только бодрящий прилив вызванных магией сил, но и некое моральное отдохновение, всё-таки прожить декаду на необитаемом острове лишь вдвоём с экстравагантным гномом — трудно.
Орда невидимых слуг легко справилась с подачей волшебных акварелей и холста на гибком силовом мольберте. Живописец, сидя на мягком да то и дело проверяя головой упругость грудей Джоуси, невозмутимо начал рисовать новую живую картину, с каждым штришком магическим образом всё лучше повторяющую текущий вид на красочный морской закат. Прорисовывались бегущие волны — извивалась золочёная дорожка. Начатое с обводки контура оранжевое облако с каждым мазком постепенно перемещалось по темнеющему небу с одного края холста к другому. Заворожённая Джоуси с придыханием следила за творчеством гнома, сличая вырисовывающийся закат с натуры. Женщина мягко поглаживала молодого гнома, стараясь не отвлекать его от волшебного искусства, как можно тише восхищаясь и гордясь своей сопричастностью к действу мага. Оба грелись друг о друга — мирная идиллия, даже в чём-то семейная. Солнце уже село, и дорисованная картина куда-то делась, а Джоуси всё продолжала глядеть в дивную даль догорающего горизонта и тепло обнимать Грея, не распуская руки и просто наслаждаясь комфортной уединённостью на райском острове, слушая шуршание волн и шелест листвы. Этот вечер стал первым и единственным, когда обоих сморило — просто вместе убаюкались морем и сладко заснули в объятьях.
Как скульптор гордился своим живым творением, так и модельер несколько часов кряду вместе с женщиной наслаждался процессом примерок и кроя нарядов. Грей обманул Джоуси, заманив не в обжитый ими домик Леомунда на месте бывшего капища аборигенов, а в свой летающий панцирь. Всю дорогу до Хелмспорта он развлекался сам и ухаживал за мадам, осчастливленной тряпками и занимательным процессом волшебной кройки, шитья и вышивания по желаниям самой Джоуси или Грея, даже позволившего обрадованной женщине щекотать ему стопы язычком, дразня и томя магически рослого гнома, от щедрот легко подарившего угодливой женщине не только все наряды, но и все картины, когда через дверь измерений отправил её со своего борта прямо к Кудре, для разнообразия вытершему этой женщине слёзы запредельной радости и благодарности — за наконец-то свершившееся возвращение к другим людям.
Будучи на острове, Грей плотно общался с Хеброром во снах, потому наяву ограничился рукопожатием, по-хозяйски забрав тубус с очередными свитками осваиваемой мастером телепортации, за каждый из них он оставил лупу малой телепортации: собственноручно собирал и просеивал песок, смешивал с эссенцией магии и раскрошенными горошинами с вложенной в них магией заклятья малой телепортации, превращал песок в чистейшее стекло, при помощи огненного дыхания фамильяра плавил его и после тщательного смешивания со второй порцией жидкой эссенции магии отливал голубоватую субстанцию по заданным заказчиком формам линз, закаливал и тестировал результат, не забыв собрать по рассмотренным через Царство Снов чертежам давно кем-то изобретённую подзорную трубу для телепортации на расстояние до четырёх миль четырежды в сутки — по числу колен волшебно-оптического прибора. Собственно, Грей хотел оставить и подзорную трубу в качестве очередного подарка-взятки капитан-губернатору Корделлу, но решил, что капитан-губернатору Ясемтаору она будет значительно нужнее, а то он до сих пор ленится с организацией полноценного алтаря, посвящённого Отцу Деревьев — Сильванусу. Грей хотел всучить сей бамбуковый артефакт под предлогом покупки ранее заказанных у него свитков с друидическими заклятьями: ваяние, метание игл, огненные перья и крылья.
— Мастер Грей? — Тихонько спросил Кудря, когда Келли увела Джоуси.
— Тут я, — подал голос обманщик, подававший условленный сигнал. — Я решил внять твоему совету, Кудря. Северное лицо для северян, южное для южан. Тебе пара дней на подготовку и снаряжение Джоуси в качестве мадам Чёртовой Задницы в Нью-УОтердипе. Когда вернусь с Куа, наведу марафет и на Хесе с Келли.
— Премного благодарен, мастер Грей, — барон отбил услужливый поклон, опять забывшись и поведя себя, как слуга. Трудно не заметить, что он питал некие чувства к Келли. — Всё исполню в лучшем виде, мастер Грей.
— Посмотри мне в глаза и скажи, что ты почувствовал, узнав, что я во снах буду е
* * *
Келли и остальных четырёх? — Испытующе спросил Грей, ничуть не сожалея, что милашка Коди в один вечер стала неофиткой и выскочила замуж за неофита Корда, бывшего охранника трактира.
— Радость... — сглотнул Хеброр. Вполне искреннюю радость за баб, которых он некогда приютил в своём трактире, давая кров и еду с правом выбирать клиентов за работу по хозяйству. У Хеброра мелькнула мысль о Коди, единственной из пяти его трактирных шлюх, которая сумела покинуть этот бизнес и нашла семью.
Кудря ещё не подозревал, что Грей нашёл в калимшанском Мемноне настоящую мастерицу любовных утех, которую обучали с отрочества и которая мечтала сбежать из гарема, что пока ещё раздумывающий мастер вполне мог устроить с целью предаваться наслаждению её сексуальными услугами, вдобавок, его, Грея, борделю в Хелмспорте нужно две мадам — для простых морячков и для мнящих себя пупами земли, — однако переход из огня да в полымя вряд ли устроит наложницу, но вот вживлённые в ушные раковины переливчатые жемчужинки да бриллиант в пупок вполне могут помочь способной девице занять место главной жены, обладающей большими возможностями торговать из-под полы, сбывая в Калимшане экзотические побрякушки с Мазтики и добывая редкие магические свитки, поскольку сноходец хотел развить идею обучения во снах, передав другим ценный опыт элитной наложницы. Планов громадьё, да не всем давалась дорога в жизнь.
— Да, ты не ревнивец — это хорошо, — подвёл итог Грей, реально не собиравшийся паразитировать на любви между Хеброром и Келли, встревая третьим-лишним. — Не за это, но тебе тоже полезный подарок, Кудря, — сказал фальшивый гном. — Сними ремень.
— Как скажите, мастер Грей, — исполнительно кивнул слуга, у которого теперь и в мыслях не было какой-либо пошлости — раз уже круто обжёгся на этом.
Грей вылез из-за хозяйского стола и сам подошёл. Снял собственный кушак, за несколько ударов сердца показательно изменивший декоративную вышивку. Анимированная лента артефакта сама вделась в петли и поменяла свой размер под другую талию, кисточки замысловато переплелись.
— Заметил у Джоуси в волосах волшебный шнурок?
— Заметил, — кивнул барон. Невнимательный трактирщик — разорённый бедняк.
— Нащупай слева от витой пряжки шесть бисеринок, вторую руку держи у пряжки вот так вот, — показал мастер. — Пока активирована одна верхняя — Джоуси, скоро заработает нижняя — Виттер. Тебе достаточно прикрыть глаза, мысленно представить Джоуси и про себя произнести её имя. Выполни.
Кудря подобострастно кивнул своими густыми кудряшками, в точности исполнив поручение. Без всяких светошумовых эффектов из-за выбросов плохо отлаженной магии — от переплетения пряжки свесился упомянутый шнурок.
— Он вымочен и выварен в её крови, поэтому через минуту вернётся к хозяйке. А теперь, Кудря, для удобства встань к столу, вытяни и положи на столешницу этот шнурок. Плетение хитрое, поэтому тебе вовсе не кажется — внутри действительно спрятан пространственный карман. Объём в кубический ярд, как раз по длине. Достань стеклянную вазу и подумай, для чего это всё придумано.
— Для сбора выручки мадам, мастер Грей, — без запинки ответил бывший трактирщик. — Очень изящное изделие, мастер Грей.
— Да, — покивал гном на обе фразы. — И для контрабандной торговли, — добавил мастер.
— Э? А-а...
— Пояс — это уже для твоего обмена со мной, Кудря, — пояснил Грей, призвавший собственноручно изготовленный пояс себе на талию прямо из-под носа слуги.
— Мастер Грей, — преданно уставился барон, придерживая штаны. Благородного происхождения Грей предвидел большую работу по перевоспитанию простолюдина, хотя верноподданническое подобострастие льстило, несомненно, хотя главное заключалось в понимании отдаваемых распоряжений и точности их выполнения, а также в ролях ширмы и посредника.
— Смотри, не проворуйся, Хеброр, а то останешься без порток. Повторяю наяву — информация ценнее золота. Деньги тебе бордели дадут вдосталь на сладкую жизнь. Меня интересуют письма, документы, журналы, дневники. Копирующие чернила я тебе бочки наделал и папируса стопки с тебя ростом — уже на складе. Покамест собирай материалы, я позже буду их анализировать для подрыва экономики Нью-Амна изнутри. Всё понял?
