Десятикратное ускорение восприятия — каково, а?! Хех, с той оговоркой, что один близнец проявляет активность на Прайме, а второй медитирует в Царстве Снов, где время течёт на порядок быстрее. Этот поистине чудесный инструментарий позволил истинным зрением во всех деталях рассмотреть множество скоротечных процессов, подобных взрывам и даже разрядам молний. Впрочем, еженощно, начиная с первого дня испытаний буревестников, братья Халевекс пользовались и обратным эффектом: Лар во время восьмичасовой медитации пялился на чрезвычайно медленный рост хрустального тела Бури, а Риат шестьдесят часов кряду в драконорожденном обличье Хмеля создавал традиции лётной касты Буревесников, в общем сновидении передавая и вместе с ними нарабатывая опыт массового воздушного боя и трюков при схватке один-на-один — смерть во сне всего лишь приводила к пробуждению от кошмара и недосыпу с острой досадой на лишение практики. Пеших снедала чёрная зависть к роениям и счастью крылатых, потому так зашкаливала мотивация пройти испытание.
Чёртову дюжину раз всё проверив и перепроверив, двуликий Лариат хищно улыбнулся, находясь во сне синего дракона. Метроном отсчитывал последний час до того, когда два года назад Буря вероломно закусила конечностями Хмеля и попросту стёрла прежнюю личность в детском тельце.
— Рерстормриарирсв, — позвал Риат, нарушая дрёму после купания.
— Отвали, — вяло огрызнулась Буря, смаковавшая воспоминание о том, как накрутила хвосты своим зазнавшимся отпрыскам, решившим проведать мамочку и укокошить бедняжку.
— Я стараюсь отвечать взаимностью, — напомнил Риат, скидывая маскировку под драконорождённого.
— Что?.. Что-о-о?! — Буря с непредставимой прытью вскочила с песочной губы. Фантомный Хмель на её спине растёкся теневой удавкой на шее, образовав теневые браслеты на всех четырёх лапах, хвосте и крыльях.
— Проснись! — Властно гаркнул сноходец, потрясая основы закостеневшего сновидения.
Могли бы, драконьи глаза вылезли бы из орбит — сознание Бури накрыл миг понимания происходящего и тем самым спровоцировал пробуждение. Многоопытный не щёлкал клювом и не позарился на прорву энергий, наоборот, воспользовался наведённой пещерностью сновидения и не дал сну разрушиться — вытолкнул в явь!
О, двуликий Лариат Халевекс отчётливо помнил раздвоенность, в первые мгновения сводящую его с ума. И тем слаще получилась месть, когда сознание Рерстормриарирсв контролируемо раскололось на миллион граней, через которые она могла видеть окружающий мир — Лар на Прайме за миг до того активировал сотни двеомеров цветных брызг. Калейдоскоп — это слабо сказано! Полный и бесповоротный Хаос порвал в клочья упорядоченную личность Рерстормриарирсв, вдобавок, от обрушения собственного сновидения впавшую в грёзы наяву. На случай, если вдруг личность Бури начнёт собираться под действием притока сакральных сил поклоняющегося ей племени, то сборка начнётся с самой большой грани — вмурованного в синий лёд квадратного листа в этой вот затопленной каверне. Братья Халевекс позаботились о том, чтобы ледяная тюрьма обладала не только твёрдостью алмаза и прочностью стали, но ещё жаропрочностью и кучей других свойств, внедряемых в процессе намораживания, а не постфактум. Даже если сломать, то средоточие сознание перекинется в алтарь, а оттуда по каналу сразу же ухнет в сновидение к Панстаеру, который, естественно, пнёт паскуду обратно в реальность, вновь расколов. Сама Буря заснуть никогда не сможет — дорога в Царство Снов ей отныне заказана. Многоуровневую степень защиты преодолеет разве что Тиамат — только круглый дебил пойдёт в одиночку против пятиглавой богини хроматических драконов.
Умиротворение.
Оказывается, до сего момента двуликий не ведал смысла этого слова — умиротворение.
Умиротворение.
Словно гора с плеч свалилась — умиротворение.
Лар из толщи воды телепортировался внутрь ледяной пасти за водопадом наверху.
О, естественно все Буревестники были предупреждены и ждали знамения, когда их покровительница пройдёт обряд — божественного вознесения! Конечно же, они все увидели яркий свет от алтаря, из макушек пирамид, свечение водопада и реки, вытекающей из ярко зажёгшегося в ночи входа в священную пещеру. Разумеется, всё племя начало истовые молитвы за силу и славу Рерстормриарирсв, на самом деле при соединении материального и ментального тел вознёсшуюся на ступеньку выше начального полубожественного уровня существования.
Может ли существовать призрак фантома? Двуликий архимаг изобрёл его и, дёргая за ниточки Панстаера, проявил полупрозрачную синюю тушу Бури, выросшей так, что ей смело можно было дать лет эдак с полторы тысячи. Религиозный экстаз коснулся даже детей из первой волны. Двуликий перехватил мощный приток сакральных сил, прописывая своей духовной сущности экстраординарную божественную способность истинной смены формы и тем самым обрывая опасные и компрометирующие связи с эгрегорами драконов и эльфов. Благодаря светимости от переполненности магией и ускоренному восприятию сознания, обеспеченному нахождением близнеца Риата в Царстве Снов, истинно зрячий наконец-то обрёл вожделенную способность Видеть Магию — инициированный Тенью, Астралом и Эфиром наконец-то сумел разглядеть переплетения волокон Плетения и Теневого Плетения! Гипнотически завораживающее зрелище основ мироздания едва не стоило потери инициативы:
— Кто тут портит Скалу?! — Яростно прогрохотала лавина вопроса из гигантского сорокафутового земляного элементала, выбравшегося из песков с сотрясанием земли. Не будь все буревестники уже распластанными в поклонении, то посыпались бы кеглями.
— Рерстормриарирсв! Вот и познакомились, Плуток! Моё тело и моя пещера! Что хочу, то и ворочу! — В тон прорычала призрачная проекция синего дракона, встав в боевую стойку с раскрытыми парусами крыльев для пущего устрашения.
— Горы и Минералы — моя вотчина! — Властно изрёк Бог из Пантеона Мазтики. Тряска усилилась, совершая благое дело выравнивания барханов и проверки городской крепости на устойчивость. До обзывания он не опустился, но и по имени не назвал.
Братья Халевекс до последнего надеялись избежать внимания высших сил Мазтики. На то имелись веские основания! На Фаэруне великий бог судейства Тир из-за любовных отношений с богиней удачи Тиморой и козней её второй половинки, богини рока Бешабы, сперва поссорился с богом защитников Хелмом, а потом вовсе убил этого своего более слабого соперника, захватив себе его божественную власть и земную церковь Хелма, одного из старейших богов Пантеона Фаэруна. Естественно, в Нью-Амне, где главенствующую роль играла церковь Хелма, начались неурядицы. Местные высшие силы даже смогли распространить лихорадку, действующую только на туземцев и уже нанёсшую крупный урон численности заморских захватчиков. Важнее было скооперироваться и прихлопнуть чужеземных паразитов, нежели отвлекаться на вызревание у себя ещё одного центра божественной силы, ранее давшего заверения в неприязни к фаэрунцам и не раз доказывавшего это ограблением караванов. Семейный подряд тем и занимался, а вот стихийный представитель...
— Кто ж спорит? Спасибо тебе, кстати, за приглаживание песков, Плуток! — Находчиво ответила Буря, сбивая с толку. — На чаёк не приглашаю, уж не серчай.
— Не оспариваешь?! - Взгремел бог, остановив бесполезную дрожь земли.
Между прочим, изрядно наломало кристаллов, но это только к благу и дополнительный стресс подлинной Буре. Близнецам не придётся самим ломать для того, чтобы распихать частицы по всей горе, столбя территорию, в целях равномерного создания ледяной шапки и как ещё одно препятствие для сбора целостного сознания, которому предстоит осознать себя в очень распределённом теле. А ещё можно будет организовать связь с зоной мёртвой воды, чтобы призывать сущности вплавленных туда из зверинца существ для защиты территории и племени.
— Да сдался мне Пантеон, побойся Ао! Мне хватит локальности, — изменила стойку проекция Бури. — Я не оспариваю ничьё портфолио! — Твёрдо изрекла призрачная проекция, избывая предмет спора с этим и любым другим богом. - Лучше скажи, пупсик, как тебе — хороша получилась, гр? — Лукаво осведомилась синий дракон, кивая и крылом указывая на тетраэдр алтаря — кокетливо красуясь. Гигантский элементаль невольно ещё раз глянул в указанном направлении.
— Пёстро, — вымучил бог комплимент, не поддавшись на гипнотические паттерны.
— Ах, милок, прости, что заранее не умаслила тебя. То да сё — сам понимаешь, — повинилась якобы новорождённая полубогиня. — Прошу, любезный, мой тебе дар.
Грейс была рядом с Ларом, чтобы выплюнуть для отправки все драгоценные камни — отборные из коллекций Бури и Фёки. На алтаре появилась скромная россыпь, которую гигантская ледяная рука Бигби подхватила и преподнесла к Плутоку, чтобы не тот топтался близь большими трудами созданной Лобной площади с таким тонким инструментом, как кольца телепортации. К счастью, дары уже были напоены чистейшими энергиями Эфирного Плана, чтобы представлять некоторую ценность даже для такого существа, как божество гор и минералов.
— Уважай Горы и Минералы, Рерстормриарирсв, — с предупреждающими интонациями важно заявил Плуток.
— Конечно, Плуток. А если ты там да сям замолвишь за меня словечко и прикроешь Пёструю Бурю Рерстормриарирсв, то я повелю своим Буревестникам ежегодно в эту ночь и час жертвовать тебе кварциты или горный хрусталь, — успела предложить Буря, заручаясь поддержкой на божественном уровне.
— Одобряю, — и гигант милостиво ввинтился обратно в землю, как законопослушный гость, позаботившись об уборке рытвины.
— Всё слышали, мои Буревестники?! О, да!!! Божественность — сладка амброзия! Повелеваю Буревестникам считать днём моего обожествления Самхейн, а в полночь Зимнего Солнцестояния почитайте Плутока!.. — И ведь не соврал, и круто подгадил Буре, вынужденной всю сакральную силу в этот священный для неё праздник отправлять своему небесному патрону Плутоку, который иначе легко раскрошит бедняжку.
Доказательство того, что их покровительница стала ровней богам Мазтики, сорвало крышу с последних сомневающихся — двуликий Лариат нежданно обзавёлся способностью божественного сияния. Осталось как-то обеспечить естественные условия роста для пещерных кристаллов, а то дылда Плуток с какого-нибудь перепугу вломится и всё порушит — палка о двух концах.
Остаток этой ночи шаманы неистово камлали, а воины и их женщины закатили пир горой — орда невидимых слуг всех обслуживала. Устроитель и виновник безудержного веселья не остался смотреть на это. Подвязав к подчинённому Панстаеру управление призрачной версией Бури, Лар перешёл в Царство Снов, чтобы без спешки и со всем прилежанием переварить всю прорву проглоченных сил, медитируя десятки часов до рассвета на Прайме, где встретил утреннюю зарю и созерцал явь до полудня, не мешая Панстаеру — от имени и лица синего дракона принимать щедрые дары от сыночков Бури и других соседей, чьи поздравления и подношения сполна покрыли стоимость отданных Плутоку драгоценных камней — за вычетом труда по их наполнению кристаллизованной эссенцией Эфира. С этого времени причёсанное племя Буревестников обрело полноценный вес не только на территории Песков Итцакала, но и на всей Мазтике.
Но и это были ещё не все плоды. Остались пустяки, по-своему важные.
Без пожертвованных Плутоку камней пришлось забыть о проекте Великой Стеклянной Стены и Акведуков — забыть о многоразовом ежедневном применении круга телепортации. Из-за этого же божка поломались чаши озёр и прорытые русла каналов. В радость было Лариату смекнуть и разработать привязку к синему призраку двеомера леденящей хватки Бигби. И на сглаженной поверхности несравнимо лучше получилось заново проложить геометрически вверенное русло самотёком разливавшейся реки, сковав её вереницей прудов для увеличения площади испарений. Весь выгребаемый и спекаемый морозом песок сваливался наружу — единым защитным валом, ночью красиво искрящимся постоянным статическим полем. Огромная территория у скального гребня стала — внутренней территорией Буревестников.
Разумеется, повторения островной истории не последовало — ничего зелёного не взошло по мановению воли. День двадцать четвёртого найтола специально был выбран — над Мазтапаном небо хмурилось. Лар лично прибыл в Нью-Уотердип — инкогнито. Проект города отлично развился! Улицы и дома далеко шагнули за пределы первоначальной стены, переставшей ёжиться кольями. Привычные взгляду уотердипца балки и панели на каменных кладках первых этажей, в условиях жаркого климата даривших прохладу. Колония не процветала ещё, но рыбный запах и полные щёки говорили о сытости большинства населения, нашедшего в Культака не паханное поле для продажи тканей, утвари и прочих изделий, особенно сельскохозяйственных инструментов. Климат и усилия круга друидов способствовали росту главной статьи дохода — множилось число ферм по разведению тутового шелкопряда и естественных красителей для шёлковых тканей.
Во второй половине буднего дня в городе обычно немноголюдно — большинство горожан трудится в пригородных мастерских или садах, приносящих по три урожая в год. Но в Чёртовой Заднице мадам Хесе народ не переводился круглыми сутками: в трактирном зале постоянно кто-то трапезничал, игрался в картишки или кости, пил местное винцо или кутил с девицами лёгкого поведения, дожидаясь своей очереди к одной из двух фантомных куртизанок, обслуживавших без устали, но утром и днём дешевле. Вокруг разросшегося ввысь и вширь торгового дома терпимости пышно цвели клумбы и зелёные кроны бросали тени, а прилегающий сквер с фонтаном Ночной Секрет обзавёлся литыми из чугуна скамьями с ещё не истёртыми дубовыми перекладинами.
В Нью-Уотердипе ничего не предвещало беды — шёл себе и шёл обычный будний день. Как вдруг затявкала мелкая собачка, а за ней истошно взвизгнула выгуливавшая её дама, увидевшая в чаше фонтана — огромную рожу драконорождённого, оскалившегося от постигшего его успеха. Ещё несколько возгласов захлебнулись в ужасе перед гигантским призраком синего дракона, вылетевшим из фонтана, созданного на месте разделки туши красного дракона, уступавшего в размерах нынешней напасти. Несколько мгновений мёртвой тишины, а затем крики потонули в громе: драконий призрак выдохнул, и из призрачной пасти вырвалась самая настоящая молния, оглушительно громко и раскатисто ударившая в пасмурное небо. И в облаках словно произошёл взрыв: тучи вспучились вверх колоссальным валом, покатившимся круговой волной, открывающей голубое небо и яркое солнце. Радиус закрутившегося тороида составил целую милю, сизый валик загромыхал и засветился тонкими и ветвистыми молниями. Всего через несколько секунд после формирования — гигантский крутящийся вал уже буквально наматывал на себя и все внешние облака, истончая и рвя покров из туч. Казалось, вся прорва небесной воды вот-вот обрушится вниз ливневой стеной, но нет.
