— Мандраж? — Тихо осведомился Халевекс.
— Угу, он, — подтвердил Даорос, мысленная обращаясь к зелёному слуге, чтобы вытер расплескавшийся чай. Власти Хайрайфа официально не собирались создавать городской мифаль, даже не заикались на эту тему, а собеседники Даороса посмеивались над самой мыслью и всерьёз не воспринимали. Кое-какой индивидуум из свиты столичного инспектора самолично и втихаря ставил метки по городу.
— В каждом прогоне нас ставили всё дальше друг от друга, — озвучил Халевекс опасения приятеля. — Тебе не объяснили, зачем нас разводят на противоположные места в круге внешнего ассиста?
— Нет, — сердце Даороса пропустило один удар, интуитивно чуя подвох. — А ты знаешь?
— Мы ранее прекрасно сработались, потому почти гарантировано замкнём цепочки в круг из двух дюжин звеньев. Все двадцать три ассистента, помимо меня, являются "гвардейскими студентами", — спокойно выразился Халевекс. Перед становлением двуликим ему было куда страшнее, чем сейчас. — Не лучшие, но стыкующиеся. Вся соль в драконьем соблазне перехватить у тебя роль ведущего, — поделился своими соображениями Халевекс, сместив акцент с клещей против бронзового дракона, который будет находится в своей "истинной" форме, служа эдаким аккумулятором и насосом обузданной магии для её перекачки из обойм с жезлами, прутами, стержнями и палочками, которые в экстренном случае разом разрядятся смертоносной магией в самого Халевекса. И это ещё не все слои, обёртывавшие безопасностью осторожных Селу-Таар — тысячи лет истории хранили прецеденты неблагонадёжности союзников.
— Зачем тебе это, Халевекс? — Искренне удивился Даорос. — Ты же сам всё инициировал, чтобы только пронаблюдать...
— А вместо этого меня развели на участие. Впрягли с несколькими целями: нивелировать вероятность моего контроля над прудом из собственной магии, вынудить поднапрячься для реализации нужной мне финальной стадии, проверить лояльность, протестировать способности, а также поместить в капкан и при проявлении агрессии ликвидировать с наименьшими потерями и наибольшей эффективностью в виде сакральной жертвы. Я бы сам накрутил подобные уровни безопасности, будь на месте вашего коронала, инкогнито присутствующего в Хайрайфе, — сказал Халевекс, благодаря Видению Магии прозревающий сквозь завесы авторства смертных, пусть и долгожителей.
— Упс, — молодой эладрин ещё пуще затрясся мелкой дрожью.
— Ага, это был он, — заговорщически улыбнулся Халевекс, имея ввиду вчерашний спарринг, когда слегка зазнавшегося Даороса кое-кто мягко спустил с небес на землю, а вот Халевекса правитель не удостоил ни одним раундом, дабы не выдать себя раньше времени.
Двуликий Лариат не обладал полнотой информации о государстве, чтобы понимать логику действий коронала, однако из нескольких источников на Фаэруне знал, что столичный Миф Драннор создавался при непосредственном участии правителя Кормантира — коронала Элтагрима Иритира. Другие городские мифали тоже не обходились без участия лидеров, ведь создание столь выдающейся Высокой Эльфийской Магии — грандиозное и величайшее событие со значимостью для всей страны. А тут с кондачка, за месяц, с подачи мутного типа из драконов, с хроматической ветвью которых у Tel-quessir непримиримая вражда. Однако внезапно организованный Миф Хайрайф для коронала — величайший соблазн! Это и расширение, и ресурсы, и власть. Интриги Эльфийского Двора — притча во языцех. Чем же ещё скрашивать вековую скуку всё испробовавшего долгожителя, кроме азартной игры в сава живыми фигурами?
Даорос сам справился со своими нервами, проверенным способом применив защитный двеомер кожи-коры, чтобы и внутри ощутить себя — деревом. Давний рецепт помог — много раз спасал школьника и студента перед ключевыми экзаменами.
Двуликий Лариат Халевекс тоже подстраховался проверенным способом: объединил сознания близнецов в одном теле, а во второе поместил псевдо-личность, значительно более совершенную, нежели та, которую еженощно приходилось настраивать для обмана синего дракона, отмерившего шесть веков, но шибко не разбирающегося в арканной магии. Это тоже не одна мера и не с единственной целью сделана: приманка для проверки на лояльность, защитная прослойка, ловушка, шарманка для рутинных действий по разряжению артефактов. Обретённая в афере с Буревестниками божественная способность по Контролю Существ уже была опробована в лесу и прекрасно работала даже при нахождении ведомого на Прайме, а ведущего на небесных или транзитивных измерениях.
Сооружение пруда заклинаний и четырёх-опорной живой башни из деревьев — значимое событие для форпоста. Праздничная атмосфера, торжественный церемониал — непременные атрибуты. Кое-кто вкушал, кто-то ёрзал, кто-то отрешился. Наконец-то участники стали обнажаться, снимая ритуальные одежды, которыми прикрывали корни волшебных секвой: для молодых и неопытных любая помеха может оказаться фатальной, для зрелых и поднаторевших всякие кольца и одежды сродни купанию в латах — все собрались получать удовольствие от созидательного участия в магическом ритуале. Халевекс заранее отправил в Грейс все свои артефакты, потому тоже легко сбросил свой туманно-серебристый балахон, обнажаясь. Гигантские объёмы магии диктовали свои условия, требуя отсутствия любых баламутящих зацепок — свободное течение. Правда, кое-кто имел достаточно опыта, чтобы рассудить и поступить иначе: молекулярный слой водяной ткани с оставленного балахона стал стремительно расползаться, опутывая всё вокруг совершенно тонкими ниточками воды.
Вскоре участники под тихий ритм и мелодичное, но довольно-таки заунывное горловое пение заняли положенные места, медленно и одновременно с разных сторон бороздя кисель сжиженного шара: дюжина на каждый луч, ещё четверо по временно натянутым верёвкам добрались на главный крест во внутренней окружности и ловко спрыгнули сразу на положенные места и лицами к своим секвойям, златовласый и синеглазый Селу-Таар последним занял своё место посередь центральной чаши спиной на запад — лицо и руки поднял к небу. По самому бортику разошёлся круг молодых ассистентов, раздувавшихся от важности оказываемой им чести. Бронзовый дракон был последним в этом построении и при мгновенной трансформации едва втиснулся с северо-востока, вынужденно вытянув хвост прямо между деревьями, которые сожрали из пруда целую толщину ладони, чтобы за сутки подрасти с одного ярда до двадцати четырёх — знакомый Халевексу приём щадящего взращивания.
Появление дракона стало сигналом для лучших бойцов, облачённых в сверкающие чешуйчатые доспехи. Квадратный строй распался на два ручейка, бегом полившихся вокруг будущей башни. Сто двадцать мечников слаженно заняли свои места, выставив вперёд резные посохи, гудящие от магии роста растений — у изделий давности двух декад и старше двеомер вот-вот готов был вырваться на свободу. У каждого за плечами по экипированному лучнику — двести сорок лучших стрелков, тоже отобранных внеплановыми соревнованиями среди тянущих в Хайрайфе лямку воинской повинности — после возведения башни контингент увеличится как минимум на пятьсот эладринов, чтобы прикрывали границы и одновременно обучались в достаточно свободной манере.
Поскольку всё внимание сосредоточилось на месте публичного ритуала, то никто не узнал, как коронал под охраной двух доверенных телохранителей устроился медитировать в заклинательном зале под главным куполом университета, чтобы стать фокусом силы, которая собиралась магическим кругом из сильнейших в магии преподавателей и офицеров, находившихся в текущем заклинательном центре Хайрайфа и приготовившихся к неожиданностям. Расстояние в милю не являлось препятствием.
Лариат Халевекс в оба глаза наблюдал за тем, как по сигналу рожка бойцы активировали артефакты: посохи осыпались трухой, выпустив зелёные лучи энергий по заранее сделанным дорожкам одновременно четырьмя группами по тридцать сошедшихся к волшебным секвойям. Внешний круг ассистентов справился с нагрузкой, накрутив волны магии на себя и под управлением Даороса направив всё в прозрачный кисель — масса эссенции пришла в движение коловрат, просвечиваясь и перемешиваясь с магией природы. Лариат Халевекс понял, что ошибся с порядком и честностью.
Oacil'Quevan. Формы Единства и Поколения Среди Лесов. Ритуал Комплекта на пять Селу-Таар. Создаёт массивные растительные формы с последующим окаменением.
Под мощные и музыкальные речитативы четырёх Селу-Таар, раскинувших руки в стороны, троицы объединённых с ними участников среднего круга медленно простёрли руки. Драконье зрение, усиленное божественной способностью Видеть Магию, во всех подробностях запечатлело, как за минуту вырастают шестисотфутовые махины с диаметром стволов в сто футов.
Лариат Халевекс ничуть не пожалел, что не видит со стороны, с каким изяществом откликаются гигантские ветви на грациозные жесты эладринов, сплетающих каркасы этажей, заворачивающих полукружья балконов. Бронзовый дракон всем телом ощущал вибрации корней, не просто врастающих в скальное основание, а буквально потребляющих камень для своего роста. Его взору представал золотистый ореол эльфийского единства, когда ауры тонких эфирных и астральных оболочек объединяются в целое, где каждое сознание из четырёх сияет в унисон с другими — примером для их учеников в среднем круге.
Экстаз высшего творения — вот что такое Высокая Эльфийская Магия!
Ритмично стучали сердца всех участников. Внешний круг продолжал раскручивать потоки магии, стравливая тонкой и мощной струёй в пруд. Главное построение практически купалось в магии: раскручивающийся кисель распух и вспучился пузырьками, создававшими над прудом сине-зелёный кумар.
Когда прекратился рост четырёх священных деревьев, вступился центральный Селу-Таар — публичная личность никерима, капитана в Кругу Высоких Магов. Он начал с того, что подпрыгнул: жидкая магия с головой скрыла всех остальных участников, стоящих в пруду; в миг приземления глубина резко сократилась вдвое, а вокруг четырёх исполинов засвистел овалоид из тысячи лезвий. Ведущий ждал звона стали — сто двадцать мечников одновременно вступили в схватку с вращающимися кинжалами и мечами да двести сорок лучников вскинули оружие вверх для стрельбы по выбивающимся из строя лезвиями.
Хотя внешний круг ассистентов сцедил всю природную магию и подхватил контроль над барьером клинков, Лариат Халевекс видел, как аура центрального Селу-Таар буквально расцвела бутоном лотоса, гармонично встроившись в готовое построение и подняв уровень магических вибраций на следующую высоту. Двенадцать лишних мягко отсоединились отдельным магическим кругом, одновременно и одинаково сошедшим с мифриловых лучей и занявшимся созданием пруда заклинаний, пока пятёрка Высоких Эльфийских Магов формировала древесную заготовку в полноценную башню — Даорос жил в точно такой же, но куда меньшего масштаба — производства всего одного селу-таар.
Сперва в сотне футов над прудом из четырёх арочных балок образовался купол — в центре десятифутовое отверстие. Дальше бронзовый дракон мог судить лишь по еле заметным теням, как лишняя древесина выходит наверху: разрастаются плоскости полов и стен, образуются арочные дверные проёмы и стрельчатые окна, башня приобретает вид сильно растянутой ввысь ёлки. С пятой сотни футов единая конструкция поднимается ввысь четырьмя отдельными шпилями, завершающимися шестой сотней футов обычного дерева со спирально закручивающимся ветвями, словно ступенями, красиво уводящими в небо. До уровня купола полости помещений в ствола-опорах поднимались между крестовинами, выходя парными окнами на северо-восток, северо-запал, юго-запал и юго-восток; между парами окон кора вспучилась складками, внутри которых образовались четыре лестничные гармошки для не умеющих левитировать. Далее располагался огромный проходной этаж.
Бронзовый дракон видел, как руки четверых эладринов Селу-Таар начали вращательные движения в разные стороны с отставанием в полтакта — вокруг стволов со второй до пятой сотни футов завинтились двойные спирали лестниц. Потом эладрины всем телом стали синхронно друг с другом извиваться, порождая посередь башни четверную спираль главных лестничных переходов по этажам. Одновременно дюжина среднего круга плела свой магический ритуал, создавая пруд заклинаний — жидкая эссенция магии уже колыхалась на уровне колен. И внешний круг ассистентов продолжал контролировать энергоёмкий двеомер барьера клинков. В итоге получалось, что магия двух объединений буквально врастала в башню. Столько всего происходило одновременно, что Лариат Халевекс был рад тому, что за миг до обращения в дракона активировал спрятанную в пупке телкиира, чтобы запомнить максимум доступного.
Под музыкальный речитатив кора сгладилась и высветлилась до жемчужно-белого цвета — в тон всем прочим башням Хайрайфа, созданным точно таким же образом, но из нормально выращенных деревьев. Ведущий начал хлопать ладоши. На двенадцатый счёт Селу-Таар сделали выдох, а дюжина помощников совершила вдох, принимая приглашение к повторному Объединению, чтобы помочь с обрядом окаменения.
Вдруг дирижёр глянул в глаза Даороса, отдавшего контроль над барьером клинков.
"Пожалуйста, металлизируй дерево, Халевекс", — обратился друг внутри круга, передавая роль ведущего бронзовому дракону.
Это не было обговорено. Жидкой магии в пруду оставалось по щиколотку, зато полнились обоймы артефактов. Внезапная проверка! Разумеется, Лариат Халевекс не хотел становиться виноватым в том, что для создания городской Мифали отсутствовал достаточный объём стабильной и однородной магической энергии. Для придания свойств металла отсутствует требование к единовременному вливанию. Потому сидящий на мине бронзовый дракон стал без зазрения совести разваливать артефакты в труху, досуха высасывая магию и направляя в круг, зримо проявляя потоки бронзовой магии. Обладая опытом с тысячами племени Буревестников, управиться с двадцатью тремя эладринами — пустяк. Просьбу выполнил в точности, направив спираль раскручиваться вовне, а не сжиматься вовнутрь — для объединения Селу-Таар не играло роли направление притока магии с нужной им характеристикой обращения в металл. Таким вот образом древесный камень оказался армирован металлом, что по внешней коре проявилось мраморными прожилками бронзового цвета. Когда под хвостом перестало существовать всё разномастное оружие — Халевекс вернул управление Даоросу. Всю эту минуту Селу-Таар не прекращали хоровой речитатив на селдруине — пятый в центре вёл своё соло, вплетающее барьер клинков в саму суть башни, дабы лезвия кромсали неприятелей как снаружи, так и внутри. Лариату Халевексу такое решение показалось опрометчивым, ведь эту магию можно обратить против самих обитателей башни, вырезав подчистую, однако предпоследний куплет Oacil'Quevan определял во враги всех, кто не Tel-quessir.
Ведущий Селу-Таар, бывший в сговоре с короналом, без прекращения единства пристально глянул на бронзового дракона. Лариат Халевекс даже затаил дыхание — ощутит ли искусственность сознания? Но вот была отдана команда университетскому резерву. Магия потекла от сигила к сигилу — золотой ореол сгорбился, став пухнуть и вытягиваться. На ассистентов скинули пруд заклинаний, начавший стремительно вбирать в себя все заклинания, подготовленные каждым участником классического магического круга — Даорос зримо покраснел от натуги и напряг лицевые мышцы в попытке справиться с управлением в рамках стандарта вместо сакрального объединения, в каком пребывали Селу-Таар, сопрягаясь душами. Передав одно, средний круг из дюжины эладринов занялся помощью в прокачке магии, стабилизируя и выравнивая потоки между сигилами. А пятеро Селу-Таар задействовали ещё более низкий слой с совершенно другим сигилом и, присовокупив метамагию, обратили весь поток энергии вдаль — западные кручи вокруг Хайрайфа неожиданно для всех поплыли аки тающее мороженное.
