Круговерть суеты грозилась намотать обоих, зрелищно прибывших в Хайрайф — металлические драконы здесь далеко не частые гости. Более коммуникабельный близнец Риат заводил знакомства направо и налево, вполне сносно общаясь на сильване. Теперь пришла очередь Даороса вести экскурсию по городу, где он кантовался не один десяток лет. Ресторации, спортзалы, тренировочные площадки, сады простые и висячие — в Хайрайфе отсутствовали родовые маноры. Милитаристский студгородок казался странным образованием, если не брать в расчёт многовековую длительность жизни представителей эльфийской расы. Форпост, где тянут полувековую лямку службы, защищая дальние рубежи, рыская в поисках приключений, скрашивая скуку обучением в университете, чьи шпили показал Даорос с того утёса. Сперва командная специализация на уживчивость в малых группах, потом казармы и строевая подготовка, годовые ротации по профессиям тылового обеспечения, индивидуальное развитие и командование новобранцами, самозанятость и самообразование посредством любимого труда и посещения платных курсов повышения квалификации. Гарнизон насчитывал три тысячи эладринов, из которых две с половиной — молодь. Самая большая статья расходов из полученных же в городе доходов — это аренда жилья. Жить по средствам семьи или рода тут дохлый номер.
В Трифосфорде оба приятеля являлись как бы туристами, но в Хайрайфе один из лучших хранителей Леса Трексиан почти у каждой ажурной башни или дома встречал знакомое лицо, спешащее поздороваться и высказаться по поводу успеха археологической экспедиции и поднявшейся в связи с этим шумихи. И ведь ни одна ленивая задница не прибыла помочь! Все эти сволочи имели очи сплошного оттенка, вроде без зрачка и радужки пялиться проблематично, но Риата не покидало ощущение, что каждый встречный его облупливал, как шишку.
— Извини, Халевекс, зря я прямо сейчас устроил тебе экскурсию, — совестливо сказал Даорос, едва не сползший по закрытой двери в свою хату.
— Да ладно, все они так мило прядали ушами, — отмахнулся Риат шуткой и повернулся к круглой гостиной, посреди которой колыхался вытянувшийся во фрунт зелёный дух-прислужник, ухаживающий за растениями в отсутствие хозяина дома.
— Спасибо, — улыбнулся эладрин, обрадовавшийся тому, что друг совсем не обиделся. — Пойдём, покажу тебе свою берлогу и твою комнату.
Холостяцкая комната являла идеальный порядок среди полок с резными фенечками и ракушками, распилами камней и древесины, книжками по ботанике, горшочками с карликовыми деревцами в бисерном цвету. Все углы скруглённые. Деревянная мебель сделана вручную, хотя вряд ли допотопным рубанком. Несколько вышитых картин — подарки с видами лесных берегов с морской зорьки. Паркету не хватало ковра, а вот ростовые окна прикрывала тюль с эффектом прозрачных клубов тумана. Спиральная лестница вела из этой комнаты: вниз в раздельный санузел и пару спаленок для гостей; выше в башне располагалась хозяйская спальня, над ней кабинет и оранжерейный купол. Как таковая кухня отсутствовала, хотя в гостиной имелся стол, сервант и шкаф с резными дверками приличного стазис-хранилища. Верхняя половина башни, по местным меркам, являлась престижным жильём. А вот обстановка у Даороса скромная: никакой магии расширения пространства, превращавшего бы пять десятифутовых уровней в многокомнатный пентхаус с санузлами на каждом этаже. Правда, зачем такой одиночке? Набралась бы компания — расширили, нет проблем.
— Братская? — Интуитивно догадался Риат. Аскетичная обстановка из мягкой кровати и пушистого ковра, тумбочки и шкафа, всего лишь лакированная древесина дуба в качестве стен, нейтрального вида пейзажи акварелью в рамке золотистого дерева.
— Угу, — тепло улыбнулся Даорос. — А тут обычно сестра останавливается, когда заскакивает в Хайрайф, — показал он комнатку в более тёплых и солнечных тонах берёзы да с цветущей белой орхидеей на ажурной подставке у окна.
— Вся суть комнаты отдыха в потолке, — заметил гость, подняв взгляд серых глаз к панелям с мелким резным узором листьев, подбором красок, светом и ветром, колыхающим тюль, создающей оптическую расслабляющую иллюзию живой древесной кроны, в женской спальне хранящей крупинки пыльцы цветов и фей для живого разнообразия. — Что ж, всё своё ношу с собой, — поднял Халевекс руки, демонстрируя артефакты. — Угостишь чаем?
— Ой, конечно, идём, — сконфузился хозяин квартиры, направившись в гостиную.
Чайная церемония за столиком у окна с видом на поднимающиеся лесистые террасы благотворно сказалась на нервах Даороса. Эладрин где-то в своём кабинете, оставшимся неосмотренным вместе со всем, что выше гостиной, имел коллекцию из много более чем сотни сортов чая — символы для приятных воспоминаний. По тому, как хозяин заваривал и смаковал напиток, гость понял, что Даорос сам впервые пробует на вкус байховый чёрный чай со светящимися бутончиками цветков с дюжиной радужных лепестков — очаровательный букет удивительным образом менялся с каждым глотком. Двуликий Лариат оценил смысловую нагрузку, наслаждаясь минутами расслабляющего созерцания и распробования ароматов, дивно щекочущих язык и ноздри.
— Ляпота, — подытожил Халевекс. Даорос согласно прянул ушами.
— Будем считать, что всё разложили по полочкам, — мягко намекнул молодой эладрин, ещё с тех первых руин считая Халевекса старшим товарищем, хотя реально даже по сумме лет во сне и наяву был раза в четыре взрослее, вот только не знал об этом, считая, что это он сам раза в четыре младше бронзового дракона.
— Так точно, кэп, — выдал Халевекс и хохотнул. — Веди, ответственный за распорядок дня своего гостя.
— Так точно, кэп, — вернул подачу Даорос, — беру ответственность за распорядок дня своего гостя. В Университет нас ждут завтра поутру, а сегодня — культурная программа.
Только прибыв в Хайрайф, Халевекс понял, отчего Даороса так пробило на театр в Трифосфорде — горный форпост не имел подобных культурных заведений. Что ещё за сцены в армии?! Никак нет! Зато процветало бардовское искусство. Каждый эладрин за время службы в Хайрайфе выучивался играть на каком-нибудь музыкальном инструменте — как минимум отстукивать на барабане гимны и марши. Поэтому в сквериках, в трактирах и кабаках, на лужайках и прочих местах — музицировали группки по интересам, чаще и больше всего веселясь по вечерам, но и днём находились бездельники, ой, нет, конечно, это упражняющиеся качки мелодий.
Даорос прекрасно знал, что Халевекс захочет много спаррингов и какой фурор он произведёт, как атлетично сложенным телом в пример многим первогодкам, так и несколькими боевыми стилями. Пользуясь свободным остатком дня, Даорос сам очень хотел кое-кому начистить харю, мня себя значительно более умелым, чем месяц назад. Так что вместе с другом придя на песочную площадку, он привычно разделся и приложил к паху заговоренный фиговый лист, чтобы причиндалы не болтались. Долгожители совершенно не стеснялись наготы — точно так же на глазах у подошедших к рингам парней и девушек поступили и спарринг-партнёры: шатен с лазурными очами и брюнет с жемчужным взором, который для уравновешивания с драконом воспользовался заклятьями, аналогичными усиленным фаэрунским двеомерам великой бычьей силы, великой кошачьей грации и великой медвежьей выносливости.
— Халевекс.
— Ёрмерал, — представился широколобый брюнет, крепко пожимая поданную руку.
— Спарринг до сдачи или остановки судьи, в полный контакт, без магии, но наши переломы и критические ранения я сразу исцеляю. Устраивает, Ёрмерал?
— Вполне, Халевекс. Спасибо за шанс смахнуться.
Оба кивнули белокурому эльфу в форменной одежде университетского работника в зрелом возрасте трёх с лишним сотен лет. Рядом с ним стоял штатный клирик, выразительно качнувший ушастой головой бронзовому дракону в человеческом обличье, подтверждая право самим применять лечение и заявляя о своей подстраховке бойцов.
— Партнёры, разойдитесь... Бой! — Скомандовал судья.
Лар не стал кружиться, изучая противника, а попёр напролом, резко сблизившись в простом прямом ударе кулаком. Брюнет, завязавший узлом свои длинные волосы, даже вскинул брови, когда грациозно отступил вбок, чтобы выбить опорную ногу и ребром ладони врезать по шее. Но не тут-то было! Вытянувшийся Лар уже знал сей приём по спаррингам с Даоросом, потому продолжил слитное движение, заваливаясь на песок под ноги визави. Эладрин ожидаемо взвился в воздух в попытке перескочить. Дракон в человеческом обличье всё точно рассчитал для эффектного первого удара: он был на спине с упором локтями и поджатыми ногами, а противник по всем законам физики медленно пролетал над ним. Круглоухий, как пружина, резко разогнулся вверх, мощно пиная противника, который от внезапной боли и внёсшего хаос импульса сбился с траектории и кубарем отлетел к краю песчаного ринга. Завершая акробатический трюк, Халевекс ловко очутился на ногах — под жиденькие аплодисменты со стороны трёх зрителей из двух с лишним десятков ушастой и глазастой молодёжи внеземной красоты и грации.
Больше Риат не помогал Лару всё просчитывать, оставил близнеца развивать чутьё и боевые рефлексы, а сам сосредоточился на его периферийном восприятии окружающих и воссоздании в тренировочном зале Грейс ринга, как если бы являлся зрителем со стороны или Лар применял двеомер взгляда Тоджанида, дающего круговое зрение. Типа пытался развить аурное зрение, аурный слух и прочие сенситивные возможности тонких оболочек, а конкретно — эфирной. Это не сделало Лару бой интереснее, ведь он от Даороса уже знал местные стили единоборств и к этому дню подобрал или подыскал контрприёмы. Потому Халевекс с согласия и по рекомендации Ёрмерала вызвал на ринг второго противника, а Риат сосредоточился на воспроизведении обстановки на соседней площадке, где Даорос уже в первую четверть минуты неожиданным ударом расквасил нос своему сопернику, с кем был в недругах аж с их первого года воинской повинности — мистический рейнджер сам себя подлечил, прекратив кровотечение из носа.
В итоге Ёрмерал и Бердарай совместными усилиями ушатали-таки Халевекса, повалив и блокировав захватами, покуда сами имели колени и кулаки для добивания — помимо удушения. Однако бронзовый дракон в итоге победил эладринов по баллам, заработанным за пару сломанных рёбер, открытый перелом голени и предплечья, вывихи и прочие травмы, искусно и благородно залеченные, что знатно повысило репутацию залётного гостя, с лёгкостью получившего целую очередь из желающих по-приятельски смахнуться — даже инструктор потом выказал желание устроить назавтра спарринги в закрытом помещении. Даорос же своего визави победил по всем статьям, но долгий поединок в дюжину раундов его измотал, да и пообщаться хотелось, так что Халевекс следующий час один развлекал публику, успев смахнуться с ещё одной парой и двумя одиночками по системе дюжины минутных раундов через половинки на отдых. Спарринг партнёры не торопились уходить, чтобы позже на славу почесать языки по теме единоборств, вдевятером отмокая и расслабляясь в горячих источниках — даже соперник Даороса вполне нормально и живо общался при обсуждении контрприёмов. Да, этот уголок мира давно не воевал...
Естественно, Халевекс наблюдал кокеток и отвечал молодкам на лёгкий флирт, демонстрируя интерес и сдержанный нрав. Распущенность не в чести по той простой причине, что невоздержанность в сексе для долгоживущего равносильна проклятью — приестся в первый полувек, и оставшиеся пять-семь веков эротические удовольствия побледнеют до уровня утреннего туалета. Вдобавок, для Tel-quessir с их способностью к волшебной и глубокой коммуникации секс более интимен, чем для людей, ведь оба партнёра прямо чувствуют друг друга и стараются сделать приятное обоюдно, тем самым увеличивая и собственную степень экстаза. Полуэльфы — грехи молодости, зачастую. Tel-quessir во время столь близкого контакта, как секс, инстинктивно подстраиваются под партнёра, лишь зрелые и опытные могут контролировать себя, для разнообразия пробуя экзотику. Впрочем, двуликий Лариат покамест не шибко интересовался темами семьи и размножения — магия стояла впереди половых отношений.
Поэтому Халевекс и первую ночь в Хайрайфе любовался потолком гостевой комнаты в пристанище Даороса, и все прочие тоже, хотя мог активно кувыркаться с обворожительными преподавательницами, секретаршами и бухгалтершами, открывая женщинам человеческую страсть и ненасытность, а взамен познавая истому предварительных ласк, часами доводящих до безумного изнеможения от возбуждения. Нет. Бронзовый дракон в альтернативной форме человека пролистывал фолианты, упражнялся в правильном начертании символов с наполнением их магией и смыслом, практиковался с заклятьями в мире без Плетения, познавал математический аппарат для составления сигилов и ритуалов, жалея, что в университете не преподают науку выявления опорных элементов и гармоний в других мирах для адаптации к их условиям заклинаний и самого процесса колдовства. Помимо собственного участия в спаррингах по утрам и вечерам, Халевекс с Даоросом перемещались между полигонами, где служивые студенты практиковали те или иные заклинания либо приёмы с оружием.
К сожалению, даже сделанный взнос в казну Хайрайфа не стал достаточным поводом для спешки с обучением азам Высокой Эльфийской Магии, не говоря уже о торопливом посвящении — не блох собрались ловить. Благо дали свободный доступ к ученической библиотеке и не чинили препятствий с наблюдением за публичной подготовкой к ритуалу, а поглазеть было на что.
Селу-Таар — своего рода гении, как и все архимаги, не говоря уже про личей — эти вообще монстры. Двуликому Лариату было приятно видеть, что его логика укладывалась в эладринскую. Зёрнышко намёка на сжижение проклюнулось организацией пруда заклинаний, который создадут первоочерёдно и обычным ритуалом: для ловли возможных вражеских заклинаний при исполнении Высокой Эльфийской Магии и для пользования в последующем всеми бойцами, кто отправится в Фейдарк — отвоёвывать рудники киданием заклятий направо и налево. Собственно, на дне будущего пруда с радиусом в сотню футов выкладывали мозаику — поверх ранее начертанного сигила. В конце тут разместят гигантскую мифриловую звезду Кореллона Ларетиана, символа всех высших эльфов не только на Фейвилде. Каждый из двенадцати трёхгранных лучей гравировался с нижней стороны волшебными письменами, а сверху покрывался магическими узорами — барьер клинков для активной защиты от неприятелей во время и после ритуала. Ложемент в центре станет стартовым средоточием Мифали Хайрайфа, что в дальнейшем в виде призрачной фигуры сможет перемещаться где-то в радиусе мили от этого центра. В качестве третьей линии поддержки вместо какой-нибудь мраморной колоннады высадили: четыре волшебных секвойи крестом для сооружения древесного замка и между ними четыре пары волшебных прародителей вейрвудов, которые на начальном этапе роста вберут в себя излишки магии или стремительно высосут оную из атакующих, а в дальнейшем будут питать своей магией пруд заклинаний. Так что у Халевекса даже сложилось нехорошее впечатление, что его некрасиво надуют с наблюдением за Высокой Эльфийской Магией, потратив весь вымученный и предоставленный им шар кристаллической магии на будущий оплот арканных иерофантов. И он не мог винить в этом эладринов, у которых возникли схожие чувства в отношении самого бронзового дракона, появившегося как джинн из винной бутылки — ежедневные собеседования на разные темы несказанно утомляли обе стороны "диалога".
