После возвращения спектрального заклятья и чувствительность правой кисти восстановилась, и совершенно все повреждения ушли вместе с болью, и отдающей специфическим душком энергии прибавилось в теле, и сил достало на то, чтобы выбраться из-под трупа и отрастить крылья. А вот зла не осталось — имелось в достатке омерзение и презрение. Всего примерно минута прошла, а синий дракон всё ещё закатывал глазища от агонизирующих мучений. Хмель испытал сильное желание сбежать от старой грымзы, однако, как когда-то со старой каргой, мальчика слишком сильно тянуло к тайнам магии, чтобы бросить их кладезь.
Буря преподала свой первый урок, когда с садисткой жестокостью насильственно вставила свою драконью метку, признавая раба своим учеником. Хмель применил принцип взаимности, подлетев над целиком дрожащей от страданий старой грымзой, чтобы избавиться от специфичного привкуса энергии троглодитов. Он бы точно не побрезговал и не побоялся подобраться к заднему проходу, вставить растопыренные пальцы и моментом отрастить себе волшебные когти с себя ростом, острые и зазубренные, однако подобная каверза не по его уму и характеру. А вот подгадать под вдох и прямо в раззявленную драконью пасть выдохнуть желчно-кислотные клубы — это Хмель проделал. Надрывный вой Бури резко охрип. С повреждённой гортанью ни о каком правильном произношении драконика и речи быть не могло. Отомстив, Хмель беспрепятственно направился в пещерную лабораторию, не обращая внимания на то, что среди троглодитов от мучительного драконьего припадка воцарилась паника. Мальчик помечтал немного о том, чтобы синий дракон корчился бы от яростной ломоты в костях и першения в горле почти до самого утра, но поскольку Буря приказала подлечить Хмеля, то и он вернулся к ней с обработанными склянками лечебного зелья, позволившими достаточно оклематься, чтобы самостоятельно справиться со снятием пары проклятий многочасовой продолжительности:
— Я стараюсь отвечать взаимностью, — в миг абсолютной тишины угрюмо напомнил малец, стараясь держаться гордо, хотя перед драконьей мордой у него тряслись костлявые коленки и трепетал плащ из крыльев. — Второй урок колдовства тоже будет на тему некромантии?..
(Иллюстрации с 015 по 016)
Глава 4, четыре столпа.
09 чеса Года Чёрной Эмблемы.
— Хватит цитировать меня! — Недовольно рыкнула учительница. Эхо забегало по лабораторной каверне. — Изъяснись о пилларах магии своими словами!
— Простите, учительница, у меня мало слов драконика... — виновато понурился мальчик, сидевший на окаменелом кактусе и вынужденный прибегать к проявлению чешуй на всю булку, чтобы не огрести заноз, которые фиг потом вытащишь.
— Говори на своём, общефаэрунском, — повелительно и одновременно уничижительно изрекла Рерстормриарирсв. И во второй раз показала изображение мандалы энергий, которую ученик должен был понять и объяснить самостоятельно.
— Первый столп — магия слов, вербальный компонент. Слова поворачивают и сгибают, эм, командуя магией комбинацией звуков, рождающихся от произношения и величин, — стал медленно говорить ученик, всматриваясь истинным зрением.
— Каких? — Требовательно уточнил дракон.
— Ну, вы давали множественный перевод этого слова, почтенная Буря. Я теряюсь в выборе... — признался малец.
— Всё подходит. Перечисли с пояснениями, — требовала учительница, подозревавшая очень высокий интеллект у подопечного. Опасно высокий.
— Эм, сила, объём, ёмкость, полнота...
— Чьи?
— Магии? — Попытался уточнить малец, с честным взглядом заглядывая в узкую щёлку драконьего зрачка где-то с половину себя ростом.
— И мага, — снизошла учительница. — Дальше.
— Второй столп — магия форм, соматический компонент. Телом отпечатывают сложные узоры магических мандол, рун и значков, распечатывающих силу заклинания.
— Отпечатывают-распечатывают — говори проще, Хмель, — раздражённо приказала учительница.
— Ну, когда я совершаю правильный жест, то ощущаю, как магия внутри меня становится сильнее, — почесал малец тыковку. — А как будет проще, учительница Рерстормриарирсв?
— Запоминай, ученик, больше это разжёвывать не буду. Итак, магия струится в теле подобно кровотоку. Когда ты активно двигаешься, к мускулам бежит больше крови. Когда ты метаешь молнию, в твою руку нагнетается магия. Ударяя локтем, ты ломаешь этот поток магии пополам, потому молнии слабее тех, что выпускаешь из ладони вытянутой руки. Трудно пить кверху ногами?
— Ага, — недоумённо кивнул малец на резку смену темы.
— Вот и магию трудно выпускать из неправильной позы или места. Прямая молния требует прямого тела. Я вытягиваю хвост и шею в одну линию, становясь стрелой по направлению к цели удара. Чем длинней стрела, тем больше её пробивная сила и могущество. Ты можешь вытянуться только вверх, Хмель, по летающим целям твои молнии будут самыми сильными, потому что задействована вся ёмкость твоего тела, и весь объем магии сможет высвободиться из него по твоему командному слову, — объяснила дракон, ранее уже проводившая аналогию со спусковым крючком арбалета. — Так же и с другими двеомерами. Некоторым хватает позы, другим нужна серия движений, для третьих следует правильным образом в нужных местах сконцентрировать магию в необходимых пропорциях — узоры в собственном теле вместо кружев снаружи. Однако мало суметь составить свою мандолу, надо знать и уметь её высвобождать. Один промах, и тебя в лучшем случае разорвёт на куски, — застращала учительница траурным тоном.
— В лучшем?.. — Ужаснулся малец, пуча зенки. — А что же тогда худшее, учительница?
— В худшем случае магия навсегда тебя исковеркает. Руки-крюки, ноги-корни, — кошмарила Буря жуткими видениями и загробным голосом. — Более того, Хмель, магия есть не только внутри нас, но и снаружи. Как ты плаваешь в воде, так и в окружающей магии, пронизывающей всё и вся, наши движения порождают возмущения, — продолжила Рерстормриарирсв, на свой манер запугивая для предотвращения самостоятельных экспериментов, которыми грешили все её предыдущие студиозусы. — Дальше, ученик.
— Третий столп — магия резонанса. Магические компоненты резонируют с символической эссенцией, которую используют для задания формы двеомерам, вызванным словами и направленным движениями. Почтенная Буря, объясните, пожалуйста, как драконы обходятся без материальных компонентов? — Спросила кроха, сама не шибко заморачивавшаяся ими при колдовстве, но нуждавшаяся при волшбе.
— Расскажу в другой раз. Дальше, — раздражённо поторопил дракон, желавший отправиться принимать солнечные ванны в преддверии сладострастного полёта внутри надвигающейся бури.
— Четвёртый столп — сила воли. Воля проводит мистическую энергию для сотворения магии, — говорил малец по памяти.
— Достаточно, — рыкнула Буря и зевнула, сладко причмокнув. Её прошлые ученики от подобного обсирались, а этот Хмель пялился так, словно изучал нутро препарированной лягушки, которой осталось сделать лоботомию. Синий дракон аж передёрнул крыльями — почудится же!
— Учительница, что-то случилось? — Взволновался малец, моргнув.
— Гралдроинтум должен прибыть на днях, — сообщила Буря о жёлтом драконе, с которым иногда устраивала самумы, под шумок коих они пировали, грабя караваны с золотом. Рерстормриарирсв всё ещё дулась на этого самца за то, что сто с лишним лет назад он спарился с ней, когда она потратила много сил на схватку с латунным драконом, а прилетевший и вспугнувший их общего врага жёлтый полнился магией и нагло воспользовался моментом, чтобы спариться — вся кладка из трёх яиц оказалась жёлтой и была вынужденно отдана для высиживания Гралдроинтуму.
— Ясно, — улыбнулся Хмель целой паре дней отработки написания и вырезания знаков драконьего алфавита. Пользуясь случаем, ученик тоже сменил тему. — Почтенная Буря, меня очень мучает один вопрос. Можно его задать?
— Мучает? Тебя? Грх, пробуй, — хмыкнул синий дракон, глянув пристально и проглотив слово "букашка".
— Мир плоский или шарообразный? — Рискнул вякнуть малец, уставившись в око Бури серыми глазами, раскрывающимися тем шире, чем толще становилась игла зрачка.
Рерстормриарирсв раскатисто разразилась смехом. От тряски синих телес даже несколько камней отвалились и громко сверзились вниз, а уж скрежет чешуи по камню — мертвец заслушается! Ржала долго и смачно, фыркая и постукивая хвостом.
— Истинный Мир плосок, а Фаэрун — сосок, — сострила Буря и загоготала ещё пуще, иллюзией подсветив левый из двух на торсе Хмеля.
Малец хотел было ещё спросить о полушариях, но Буря угадала его мысли и волей превратила магическую подсветку в пару наливных грудей с подписями — Фаэрун и Кара-Тур. Хмель ощутил себя донельзя наивным сосунком, что отразилось на его физиономии и продлило смех Бури, у которой даже слёзы выступили.
— Почтенная Буря, я не понимаю ваш ответ... — насупился Хмель, поглотив иллюзию титек.
— Так ты что же, Хмель, никогда не забирался на Гору Уотердип? — Спросила Буря. Человечек с трудом разобрал её вопрос сквозь рыки смеха.
— Забирался, — нахмурился ребёнок.
— Один или с мамкой, в чьи полушария тыкался? — Продолжала насмехаться Буря.
— Мамка меня не носила на руках и не она меня грудью кормила, — обиделся Хмель, разозлено сжав кулаки, но не удрав в пещеру с детским позором. — Вы про горизонт, учительница? — Поджал губки ребёнок, едва не скукожив их куриной жопкой.
— Грг, — согласилась Буря, всё ещё потешаясь.
— Он одинаково теряется вдали.
— А так? — Буря расщедрилась на усиленный двеомер драконьей дальнозоркости.
И Хмель обомлел, раззявив рот. Горизонт приблизился круче всякого бинокля или подзорной трубы! Скрались десятки миль до гор Аксапозтлан на западе, и самая их северная оконечность стала видна столь же чётко, как с гребня драконьей скалы просматривалась громада Горы Чалкопан на северо-западе.
— Плоскость, — с придыханием подытожил Хмель примерно через полторы минуты, когда истаяла драконья магия.
— Эк вас там эльфы нае
* * *
, грах-грар... — посмеивалась Буря, уставая смеяться.
— И жрецы бога знаний... — произнёс Хмель с таким выражением лица, что Рерстормриарирсв вновь дико расхохоталась. Малец не помнил, где точно видел глобус, но однозначно в святая святых Огма.
— И в навигации без молитвы не разобраться... — удручённо добавил Хмель.
— Гр-гр, а Сол и Селун как тогда?.. — Выдавила из себя Буря, даже затаив дыхание, чтобы с новым громом разразиться хохотом на гелиоцентричную модель.
— Торил вращается вокруг солнца в миллионах миль, а луна вращается вокруг планеты в сотнях тысяч миль.
— Вот умора, грых-грырг! А со сменой времён года чего вам впарили? — Буря от души веселилась, напрочь забыв о дневной дрёме.
— Эллиптическая орбита...
— Покажи! — Рявкнула вдруг Буря.
И на Хмеля от дракона снизошло управление магией меньшей иллюзии. Ну, он и спроецировал картинку из книжки в отцовском кабинете.
— Это... это... я правильно понимаю, что весна и осень в самых близких к источнику тепла и света участках эллипса, а зима и лето в самых дальних? — С затаённым дыханием спросил синий дракон.
— Так ведь наклон оси вращения, — Хмель попытался показать. Воля синего дракона легко подхватила попытку, анимировав иллюзию.
— Экватору от этого не легче, груа-ра-ра!!! — Многовековая и высоко летавшая Буря взорвалась очередной волной весёлого смеха.
— Суки... — не сдержался Хмель на бессовестность эльфов и богов, вешающих честным людям лапшу на уши.
— А фазы луны? — Выговорила Буря следующий вопрос по теме развенчания мифа о шарообразной земле.
— Э-э-э... тут как бы полнолуние... должно...
Хмель смешно впал в ступор, когда Сол, Торил и Селун выстроились в ряд так, что спутник земли оказался в тени планеты — о каком таком отражённом свете тут вообще может идти речь?
— Что-то тут не так, Хмель? — Затаила дыхание учительница, прекрасно понимая причину ступора ученика.
— Ну, луна как бы отражает свет земли, который планета первой отражает от светила, а тут нечего отражать, но полнолуние есть... — проблеял Хмель жалким голоском.
Мальчик даже съёжился под новую серию громогласного гогота, от которого порог под ногами трясся и угрожающе трещал.
— Учительница... Почтенная Буря... а как правильно?.. — Жалобно спросил Хмель.
Отсмеявшись, синий дракон соизволил объяснить:
— Небесный купол и небосвод — всё понимается в буквальном смысле. Термин "солнце", если ты включишь свою тыковку на подумать, то узришь, что произошло от "сон сие". Блямба нынешнего светила — это ярило, искусственный источник тёплого света вместо Соляра, постоянного источника жизни от Изначальной и Всевышнего. Селун — это искусственный источник холодного излучения. Селунэ и Шар потому и сёстры-близнецы, что обе они являются богинями одной луны, то испускающей излучение, то становящейся тёмной. Вот как выглядит система Истинного Мира...
Дракон изменил иллюзию, показав круглую карту плоской земли в обрамлении венца из чешуек. Светило и луна начали вращаться по своим орбитам, обозначающим годы и месяца, в то же время вращаясь вокруг общего центра и рисуя двойную спираль смены дня и ночи — в пространстве это напоминало молекулу ДНК.
В таком ключе становилась куда яснее круговая структура глифов и сигилов, а также навязанные пентаграммы, более практикуемые людьми, нежели высшие круги.
Синий дракон наслаждался крушением мировоззрения человечка — вся его картина мира рухнула в Бездну! Философствуя, Буря подлила масла в огонь:
— Вообще дуализм применим и к Прайму. Боги — это всего лишь раса эстеларов, воплощённых на Ториле. Они поляризовали мир Светом и Тьмой, отделив всё яркое и всё тёмное созданием в Астрале транзитивного Эфира и Тени, а между ними поставили четыре столпа: Порядок и Хаос, Добро и Зло. Примордиалы или предвечные — это раса Рассветных Титанов, воплощённых на Абейре. Для равновесия они поляризовали мир Позитивной и Негативной энергиями, в качество столпов посеяв в Элементном Хаосе четыре таких же дуальных стихии: Земля и Воздух, Огонь и Вода. Шесть элементов закрепили владычество углеродной формы жизни над кремниевой. Ты же видел Гору Плуток?
— Угу...
— Сравни, — насмехалась Буря, проявив иллюзию, где гора и обломанный пень имели одинаковые размеры. — А это вулканы Двойной Лик, — показал синий дракон две сопки рядом с Хелсмпортом. — Знаешь, как угли делают? Так и эти пни пережигаются изнутри, только процесс длится тысячи лет. Вулканы на юге — бывшая кремниевая роща. Можешь вообразить себе размеры одного такого деревца?! В тысячу раз выше дубовой травки эльфов! Грауха-гра-гры!!! — Заливисто потешалась Буря. Но быстро осеклась: — То был Истинный Мир Драконов...
— Значит, Ао не Всевышний?.. — Ужаснулся Хмель.
Синий дракон зло рыкнул, выдохнув в небо толстую и громкую молнию. Умасленная Буря разразилась потоком слов на драконике, из которых Хмель понимал с пятое на десятое. Смысл её пространных речей сводился к следующему.
Ао создал Хрустальную Сферу — Ио сформировала внутри мировую монету Абейр-Торила. Каждый из Творцов стал править своим полушарием. Помимо эстеларов и рассветных титанов они создали такие подчинённые им расы, как: рептилии саррухи и амфибии батрачи на Абейре, птицы аири и люди на Ториле. Всё было хорошо, пока переселившийся из мира Оерф эстелар Тхариздан — будь он проклят! — не оказался совращён демонами обирифс и не создал для них Абисс — в этой Бездне его и упекли, но жернова войны Торила с Абейром это не остановило. Хрустальная Сфера оказалась зачернена, что повлекло за собой Ледниковый Период с полным оледенением Прайма — обеих сторон мировой монеты. Когда предатель Убтао помог эстеларам победить Рассветных Титанов, то Ао сотворил ярило и нарёк его Сол как сокращение от Соляр, тем самым закончив Тёмную Эпоху на Ториле. На Абейре кристальное солнце создавал эстелар Зота при содействии рассветного титана Эрек-Хус, однако Ио была против этого захвата её Абейра и низвергла ярило. В ходе битвы Ио растерзали: появился Асгарот, ставший прародителем драконов; родилась Тиамат и Ренегат, более известный под именем Бахамут, соединивший себя с творением Ао и ставший первым металлическим драконом, чьё главное отличие от хроматических в наличии альтернативной формы человека. Ао заточил сущность Ио в своём мире. Победитель Ао проявил благородство и переселил всех разумных к себе на тёпленький Торил. Однако созданная Ио раса батрачи вопреки божественному контролю сумела под покровом войны с титанами освободить свою Создательницу. Ио, известная также под ипостасью Асгорат, низвергла с небес Торила ледяную луну. Так образовалось Море Упавших Звёзд и погибли цивилизации батрачи и саррухов, а из тысяч яиц народились драконы, которые уничтожили цивилизацию аири — Дни Грома сменились Эпохой Драконов. Ио убралась на Абейр, где создала сине-голубое светило супротив жёлтому, но Ао не захотел воскрешения рассветных титанов и создал Селун, которая всегда повёрнута одним боком к Абейру, а другим к Торилу, отчего новолуние в одном полушарии означает полнолуние в другом. Прайм оказался под полным контролем отпрысков Ио, но и люди оказались повсюду. Оставшийся неделимым Ао обманул ослабленную Ио, когда вместо собственных воплощений для усиления людей обратился за помощью к другим мирам и одновременно стал совращать божественной властью самих драконов, тем самым губя их поголовье в религиозных междоусобицах. Дварфы не смогли противостоять, зато приглашённые из Фейвилда эльфы побороли драконов коварной Мифалью, регулярно приводившей всех отпрысков Ио на Ториле в безудержную ярость. Однако остроухие пришельцы сочли людей животными и сами воцарились в мире Ао на десятки тысяч лет, пока господствующие над людьми эстелары набирали силы, постепенно стирая с лица земли все эльфийские империи и вытесняя оккупантов вон.
