Двуликий Лариат Халевекс с удовольствием и в который раз отметил, как знание словно бы само открывается ему, когда близнец Лар в облике трёхсот шестидесятипятилетнего солнечного эльфа размышляет при использовании первой телкиира на Прайме, а близнец Риат со вторым таким артефактом занимается тем же самым, но в облике лунного эльфа, погрузившегося в Астрал из Леса Ардип.
Как ещё в прошлом году убедился двуликий Лариат, у эльфов действительно магия течёт в крови, а двеомер защитной гармонии создан на основе эльфийской способности единения с сородичами. Неясно, откуда растут корни, но эльфы примерно схожим образом ощущают родство с природой, даже делают это лучше, чаще и охотнее, нежели устраивают тесные коммуникации с друзьями. Как бы то ни было, двуликий Лариат, помня, где и как медитировал в прошлом перед отправкой к Буре, повторил свои созерцания природы архипелага Зелёные Сестры, но теперь в формах лесного эльфа и зелёного дракона — весьма занимательные сравнения с прошлым опытом!
Главное во всех изысканиях на Ториле и Фейвилде — это перед уходом бросить крупномасштабное заклятье забвения, дабы вычеркнуть себя из памяти места: животных, растений, грибов, камней. Слишком долго деревья могут хранить воспоминания о происходящем рядом с ними, чтобы позволить друидам или прорицателям прознать о сути некоторых экспериментов и особенностях самого естествоиспытателя, торопящегося хоть чуточку запомнить и познать Прайм таким, каков он есть до неумолимо приближающейся катастрофы.
Одна загвоздка — ультрамариновые кристаллы с двеомером забвения приходилось создавать исключительно на Ториле ввиду различий в системах магических законов. Классические плетения из другого мира работали, но отличался сам процесс, когда недоставало помощи от отсутствовавшего Плетения Мистры. Собственно, драконьи способности продолжали работать, без "оплётки" действуя значительно круче и легче. Увы, нахрапом покорить магию Фейвилда оказалось затруднительно. Для ускорения познания желательно видеть конкретные примеры. Лариат Халевекс с удовольствием бы растянул наслаждение исследованиями параллельного мира сказок, однако приближавшаяся глобальная катастрофа ужимала сроки до считанных месяцев, если не декад.
Обдумывая варианты того, как толковее провести оставшееся время, близнецы Халевекс разумно отказались от идеи идти учиться эльфийскому языку и магии в облике эльфов — чревато сонмом вопросов и кучей проколов по структуре "родного" мира и общества. С нынешними возможностями Видеть Магию, близнецам хватит подсмотреть достаточно примеров колдовства в исполнении эльфов и эладринов. В первую очередь, следует обязательно погрузиться в языковую среду, изучив речь и письменность — это ключи к достоянию любого народа. В том числе к Магии, которая неизбежно изменится, когда смертная Миднайт, сделанная богиней Мистрой, будет убита настолько надёжно, что не возродится в первые же минуты, однако, её не абсорбируют, как сделано в интриге с конфликтом между Тиром и поглощённым им Хелмом — интриге для создания ширмы и отвлечения внимания от готовящейся атаки на Леди Аркана. Вопрос не в том, кто — это и так ясно: хозяйка Теневого Плетения Шар более древняя и сильная богиня, которая подставит безумного Цирика, некогда бывшего с Миднайт и Келемвором в одной команде смертных авантюристов. Вопрос в том, зачем Всевышний Ао вообще возвысил эту троицу смертных сразу до уровня великих богов, если результат был ему заранее известен?
Пришла очередная пора убираться из Фейвилда восвояси. На сей раз бронзовый дракон тоже не стал отступать от плана — своей способностью управления погодой создал громаду дождевой тучи. Следующим пунктом должен был стать узор сигила из кристаллического резидуума, который после взрыва разлетится заклятой пылью забвения, превратив тучу в наковальню мощной грозы, которая ливнем сотрёт лишнюю память. Однако сегодня на приманку изволили клюнуть!..
— Так-так-так, что это за хулиган завёлся в наших лесах? — Сощурился миролюбивый друид, внезапно появившийся у замшелого корня.
Он отвлёк внимание на себя. Полностью зелёные глаза, без зрачков и белка, выдавали эладрина, а золотистая кожа и солнечно-золотые волосы, струящиеся по спине, свидетельствовали о его подтипе.
Матёрый бронзовый дракон периферийным взглядом Тоджанида выделил двух девиц-лучниц, вышедших из стволов деревьев вместе с пятью эладринами мужского пола, умело окружившими поляну с "хулиганами". Разномастная экипировка выдавала преуспевающих наёмников, специализирующихся на убийстве драконов. Между прочим, Риат едва не вылупился на питомца друида — поросшего травой лесного дракона с размером быка. А ещё бронзовый дракон поймал себя на мысли, что в альтернативной гуманоидной форме оказался бы заворожён красотой этих высших эльфов, считающихся прародителями солнечных, лунных и лесных эльфов Торила, а не наоборот. Риат в облике дракона сам постарался выглядеть привлекательно и очаровательно, как некогда увлёк собой самку синего дракона или как много раз прибегал к обаянию взрослых дядь и тёть. Если сам глубоко убеждён, что являешься не превращённым, а чисто истинным драконом, то и другие легко поверят в эту правду — точно ведь?..
— Бездельничающий, — обескураживающе ухмыльнулся Риат, поворачивая голову к друиду и отвечая на том же языке. На безукоризненном драконике. — И безобидный, — добавил он, мило улыбнувшись, а вовсе не ощерившись на любопытного драконьего питомца друида, похожего на чудную селекцию хроматического зелёного дракона.
— Безответственный, — обвинил зеленоглазый эладрин, желавший уладить дело миром, но готовый воздействовать силой.
Хотя места дикие, пригляд за ними имелся. И на матёрого бронзового "озорника" сыщется управа. Уже нашлась. Будь нарушитель хроматическим, а не металлическим, то никакого разговора бы не состоялось вовсе. Эвона как уставились на кольца и браслеты, которые находились на восьми роговых отростках, создающих на голове эдакую корону-фартук. Это лучшее размещение, поскольку передние лапы между пальцами да в области подмышек и до запястий имели перепонки, а шея от затылка до основания обладала гребнем-плавником.
— Бессовестный, — согласился двуликий Лариат. — Желаете усовестить сдельной работёнкой?
— Желаю, — поколебавшись, согласился друид, чуть поведя посохом. Нацеленные луки опустились и разогнулись.
Едва появившись готовым к боевой встрече, он посредством питомца почти сразу же узнал, что такого пытался скрыть бронзовый незнакомец, насылая ливни забвения. Ничего криминального, но весьма удивительное.
— Моё имя Даорос, — первым представился друид, церемонно соблюдя формальности и оставив фамилию с кличкой на случай перехода к дружбе.
Следом назвался бронзовый дракон:
— Халевекс.
Ни у кого из эладринов не возникло даже тени сомнения, что названо сокращённое имя в целях исключить применение истинного имени против самого дракона.
— Даорос, — продолжил двуликий Лариат, про себя радуясь, что Лар в Царстве Снов, а речь держит более обаятельный и общительный Риат. — Позвольте сразу внести предложение по сотрудничеству. Я видел несколько гиблых мест с вредоносной магией. В обмен за избавление от них помогу вам, скажем, привнести металл в лесных стражей, — миролюбиво произнёс бронзовый дракон, успевший кристаллизовать избыток магии в скелете и потому переставший светиться даже глазами. Однако драконья аура всё равно вызывала у прибывших неоднозначную реакцию, которую близнецы Халевекс не понимали, но хотели разобраться со спектром их восприятия.
— Вот наглец, — буркнула себе под нос сексапильная лучница, стоявшая на одной из толстых ветвей раскидистого дуба гигантских размеров. Лар услышал и понял сказанное, а Риат и ухом не повёл, мысленно отметив, что будь он не в драконьей ипостаси, обязательно бы загляделся на серебристо-пурпурное дитя — небесный цвет сияющих очей очаровывал до желания раскрыться и отдаться.
— Вот придира, — эхом откликнулся Риат, подражая идеально. И насмешливо фыркнул.
— Вот и познакомились, — подколол золочёный боец, плечистее Даороса.
— Хм, зачем вы тогда хулиганили с погодой, Халевекс? — Вновь пытливо сощурился зеленоглазый эладрин, стоя на принципах равноправия и взаимоуважения.
— Обилие свободной магии в Фейвилде — пьянит, Даорос, — честно признался Халевекс, ускользая от объяснения высушивания небес с обрушиванием на лес собранных туч в виде обильных ливней, стирающих следы всякой деятельности за несколько часов. Он намеренно дал понять о своём иноземном происхождении.
— Вы родом с Торила, значит?.. — Осведомился относительно молодой, но компетентный и эрудированный друид, всё ещё подозрительно относящийся к матёрому металлическому дракону, ведущему себя по-пацански. Поведение, больше свойственное многовековым эльфам, под старость лет окунувшимся в молодость.
— Оттуда, — вежливо согласился дракон, прекрасно видя перемещения за своей спиной. — Если вы согласны опробовать наше взаимодействие, Даорос, то предлагаю отправиться немедля, для начала в сторону той аномалии, — Риат указал хвостом, смешливо фыркнув на дёрганье бойцов, вполне способных продырявить его шкуру.
— Для вас в порядке вещей сотрудничать с Tel-quessir, Халевекс? — Озвучил Даорос общую мысль всех эладринов.
— Интересно, — уклончиво ответил Риат. — Пожалуй, я приму альтернативный облик, а то мои габариты вас нервируют, как я погляжу, — решился дракон.
Предупреждённые напряглись, жадно всматриваясь в процесс мгновенной смены облика. Следуя своей парадигме, двуликий Лариат заранее подготовил альтернативную человеческую личину с отложенной в костях и плоти магией, чтобы свечение этой и драконьих форм чётче выделяло их и затмевало все прочие — идея обратиться в эльфа или полуэльфа была забракована по ряду причин.
Халевекс даже не особо придумывал, представая взрослым человеком тридцати лет на вид. Бронзовая кожа, очи богатых серых оттенков, аристократичные черты лица выдавали породу, но не фамилию. Бронзово-каштановые вихры на челе удерживал зеркально-золотой венец, в котором чудился повёрнутый горизонтально и вытянутый по всей окружности драконий зрачок, а в районе лопаток их стягивала печатка с мандалой проникания.
О, двуликий Лариат в первую неделю сего года соткал шёлковое золото с мифриловой струной-трубочкой в сердцевине тончайших нитей — свободные штаны и туника обладали богатыми тонами и выгодно дополнялись зеркально-чешуйчатыми ботинками. Однако проведённые в высоких слоях атмосферы исследования раскрыли истинную драконью силу — по управлению водой. Заодно ненароком раскрылся секретный потенциал практиковавшегося друидом Ясемтаором заклятья паучьей кожи под призмой развития, а не замещения эффектов от более простой заклинательной практики кожа-кора.
Вода. Тысячи слоёв из тончайших водяных струнок образовывали пушистую серебристую одежду — эффект укутывания в вязкий туман. Сотканные же особым образом слои держали плёнки, близь к внешним слоям придававшие немного глянца, а ещё имелся аналог ваты, обеспечивавший схожесть со свободно струящимся шёлком. На манер строения крыльев у бабочки, взаимное расположение структур слоёв водяной ткани легко позволяло регулировать прозрачность и преломление света, задавая цвет. Магия лишь на этапе для создания этого чудесного гения инженерно-магической мысли: результат по прочности превосходил мифриловую кольчугу, не говоря уже о защите от экстремальных температур. Совмещение с двеомерами паучьей кожи и улучшенного доспеха мага превращало эту удобную и абсолютно не стесняющую движения одёжку в совершенный доспех, не повреждаемый заклятьем уничтожения воды ввиду близости к телу и стабилизацией водой внутри организма за счёт крепления к порам, что позволяло восстанавливать повреждения за счёт собственной влаги даже при нахождении в поле антимагии, которое лишь подавляло, а не отменяло магическую суть существа, в противном случае просто сразу умиравшего бы, а не чахнувшего.
А вот арсенал был взят Халевексом от приснопамятного Фёкиэрирфёса из его же удобного кольца: за спиной держался щит с огненными всполохами, в руках горящая глефа, состоящий из пламенеющих секций двуручный меч выполнял роль пояса, а кинжал, лук и другой двуручный меч из набора остались внутри кольца в качестве сюрприза на случай боестолкновения. От вида водяной одежды и крепящегося к ауре огненного оружия лица эладринов скисли — такое будет само мастерски защищать владельца, вдобавок, имевшего время, силы, знания и возможности позаботиться о "повышении квалификации" каждого трофейного артефакта.
— Огонь в не меньшей степени, — посуровел Даорос, жадно всматриваясь в дивную одежду, хотя за отсутствием зрачка о точке внимания напрямую не посудишь.
— Естественно, — хмыкнул Риат. — Пацифисты — нонсенс, — изрёк он насмешливую сентенцию.
— Вы не можете не понимать, Халевекс, что привлечение чужаков к созданию лесных стражей — это тоже нонсенс, — заметил друид, крепко сжимая посох и грозно стреляя взглядом на своих спутников, имеющих цацки для ментального общения.
— Ах-ха-ха! Так вот почему на Ториле выродились все эльфийские державы — они делали оружие из добытой чужаками руды, — посмеялся Риат, не став развивать тему упоминанием дварфов и вероятной их реакции на данную интерпретацию.
— Вы поняли мою мысль, — насуплено сказал Даорос.
— Обоюдно, — заметил Риат, не подходя ближе десятка шагов.
— Почему бы нам не сойтись на обычных торговых отношениях? — Уточнил друид, способный на вскидку по пальцам пересчитать металлических драконов, с которыми эладрины так или иначе вели дела.
— Желай я торговать, то наведался бы в город, — прищурился Риат. — Мы оба умеем обстругивать болванов и экстраполировать, Даорос, — произнёс человек и замолчал, оставив некую недосказанность.
— Мёртвые не рассказывают сказки, — буркнула всё та же егоза, поглядывая на сизую тучу, тихой сапой продолжавшую набухать.
— Я не понимаю вашей выгоды, Халевекс, — хмуро сказал друид, строго зыркнув на девицу, от ангельской красоты которой обычный человеческий мужчина уже пускал бы слюни.
— Славно, и вам не чужда паранойя, — улыбнулся Риат и обернулся точно к спрятавшейся в кроне милашке, подмигнув ей.
— Бескорыстный? — Недоверчиво произнёс Даорос, апеллируя к тому, что драконья жадность испокон веков — притча во языцех.
— Бес корыстный, — внёс паузу Риат. — Как минимум хочу изучить элвиш с эспруаром и восстановить по вашим архивам что-нибудь из Высокого Драконика, как максимум ещё и селдруин с хамарфаэ, — признался Халевекс в желании овладеть речью и письменностью не только всей расы Tel-quessir, как себя именуют и эльфы, и эладрины, и даже дроу, но и высшее наречие с его грамотой. Кое-кто присвистнул, а кое-кто едко цыкнул.
— Интересно, — выдал Даорос оценку словом самого дракона. — Хорошо, Халевекс. Скрепим клятвой договорённость о сотрудничестве и вперёд, — подумав, согласился мудрый и миролюбивый хранитель этой части Леса, хотя его наймитам хотелось драки и наживы в виде драконьих колец и браслетов, слепящих их магическое зрение: одним драконом больше, одним меньше — кто их считает?
