...С третьего раза стартёр срабатывает, движок заводится, и Агдан, чуть закусив нижнюю губу, внимательно выслушивает подробнейшую инструкцию по переключению передач и работе сцепления...
...
...ЮнМи, умытая и переодетая в новый джинсовый костюмчик, оживлённо рассказывает собравшимся домашним о своём свежеприобретённом опыте вождения тяжёлой техники. ЁнЭ, сегодня с мрачной покорностью принимающая многочисленные удары судьбы, сидит рядом и в глубине души страдает оттого, что пропустила маленькое пятнышко на скуле своей подопечной, когда после покатушек отмывала её от многочисленных следов смешанной с солидолом грязи.
— ...Но вообще-то мне пока эта техника не по рукам, — самокритично признаёт ЮнМи, — примитивно чистой физической силы не хватает. Особенно когда с рычагами боковых фрикционов работала — вой и слёзы! Пару раз даже обеими руками пришлось за рычаг хвататься. Спасибо господину Ло — в одном месте управление перехватил, а то там чуть было сарайчик не снесли! Ну, если честно говорить, мы его всё-таки задели, — Агдан смущённо опускает глаза, — но совсем-совсем чуть-чуть! Со стороны вообще почти незаметно! Ну, дедушка, сарайчик, который на самом выезде из деревни слева стоит, — подробно описывает Юна и, заинтригованная, интересуется: — ой, а почему вы смеётесь? Я что-то смешное сказала?
— Это же старый курятник тётушки Мун, — улыбаясь, объясняет ВонСок, — а смеёмся почему? Когда твоей маме было восемь лет... Восемь, да? -уточняет он у бабушки ЁДжин.
— Почти девять, — поправляет та.
— Папа, не надо! — громко протестует ДжеМин против обнародования сведений, порочащих её репутацию в глазах дочерей.
— Так вот, когда твоей маме было почти девять лет, они с подругой... Как же её звали?
— Ли ЙеРым, — подсказывает бабушка.
— Ну пап!!
— Да, ЙеРым... — безжалостно продолжает ВонСок, — забрались они в этот курятник с коробкой спичек и стали учиться их зажигать. Научились, конечно, но сами не заметили, как курятник подпалили. На их счастье, тётушка Мун рядом оказалась, огонь быстро потушила, а их палкой по задницам хорошо так отходила...
— Папа!!!
— А-а, теперь понятно, почему вы здесь все маму "поджигалкой" зовёте! — осеняет догадка Юну, и она обращается к сестре, сделав трагичное лицо и изо всех сил сдерживая хохот, — да-а, онни, вот так живёшь себе, живёшь, в счастливом неведении, а потом вдруг оказывается, что у нашей мамы тёмное и криминальное прошлое...
— ЮнМи, что ты такое говоришь, негодница?! Замолчи немедленно!
— Да ладно, мам, не обижайся. Сейчас-то ведь звучит как забавная история из твоего детства, правда? Не переживай, — ЮнМи встаёт, и, подойдя к ДжеМин со спины, ласково обнимает её за плечи...
...
...После общего ужина атмосфера в доме ВонСока и ЁДжин какая-то по-особенному умиротворённая и благостная. ЮнМи абсолютно добровольно, без всякого внешнего принуждения, отозвалась на просьбы многочисленных аджум и дважды спела "На тот большак", а потом (поддавшись на тоскливый и умоляющий взгляд БинЫн) ещё и "Дурманом сладким веяло...". В разгар хорового пения начинает звонить телефон у ЁнЭ. Менеджерша принимает звонок, а затем с многократными поклонами во все стороны и почтительными извинениями передаёт гаджет ЮнМи с коротким пояснением: "Это КюРи-сонбэ". Агдан тоже извиняется перед собравшимися и подносит трубку к уху:
— О, КюРи, привет! ... Отлично! ... Не, не скучаю, тут столько разного всего ... Ну, например, сегодня училась водить старинный военный тягач, он тут в деревне с прошлого века прижился ... Не, что ты, значительно раньше, когда с северянами воевали ... Вот и я сразу сказала "ого!" ... Конечно, фоткались ... Конечно, похвастаюсь потом ... Нет? Ну не знаю, ЁнЭ скажу ... Ну, так-то планировали в понедельник с утречка выехать, днём сразу в агентство на практику приеду ... Обязательно! И морковки привезу, и всего остального ... Что?! ... Когда это?! ... Понятно ... Наверное ... Ладно, спасибо, что позвонила, онни ... Спасибо ... И тебе спокойной ночи...
ЮнМи отдаёт телефон обратно ЁнЭ и растерянно поясняет:
— КюРи говорит, что президента СанХёна срочно увезли в больницу. Сердечный приступ.
— Ой, как же так?! Как же мы теперь будем?! — прижимает ладони к щекам встревоженная опекунша. — Юночка, нам, наверное, надо в Сеул вернуться?
— Ну да, наверное надо. Только выезжать сейчас, на ночь глядя, я смысла особого не вижу. Завтра с утра уедем.
...
...Сижу в уютном кресле своего хюндаевского фургона и, как несколько дней назад, бездумно смотрю на мелькающую за окошком придорожную растительность. Вспоминаю наши с сабонимом сшибки насчёт его здоровья. Ощущаю какое-то иррациональное чувство вины за то, что так и не заставил президента заранее лечь в больницу для обследования. В голове теннисным мячиком летает и бьётся о виски одна мысль-фраза: "Доигрался, старый дурак! Доигрался..."
(...около полудня, особняк ИнХвана...)
— Я слушаю тебя, ЮЧжин, можешь начинать, — голос деда, как всегда, кажется лишённым эмоций. Лишь безразличие, чуть-чуть приправленное доброжелательностью. Это на слух, а что думает и чувствует дедушка на самом деле — никто не знает, кроме него самого. — Итак, что ты сможешь поведать нам о небезызвестной Пак ЮнМи?
Глубоко вздыхаю и выдыхаю, постаравшись отодвинуть в сторону все эмоции.
— Пак ЮнМи. Наверное, самая известная и самая знаменитая в мире кореянка двадцать первого века. Кто-то считает её новым воплощением королевы Мён СонХва, кто-то — попавшей на Землю инопланетянкой, а остальные с радостью перечитывают и пересказывают регулярно появляющиеся в интернете гипотезы и версии, которые иначе как бредом назвать трудно.
— ЮнМи родилась в конце октября 1997 года. В возрасте пяти лет потеряла отца. Её мать повторно замуж не выходила, и с тех пор они так и живут втроём — у ЮнМи есть ещё старшая сестра. До примерно 2015-го года относились к категории семей с низким уровнем дохода, единственным источником денежных поступлений был свой небольшой бизнес у матери ЮнМи — маленькое кафе на несколько столиков в районе Гванак Гу. Кстати, они и живут там до сих пор, хотя сейчас уровень доходов семьи Пак существенно увеличился. Очень существенно, в десятки раз.
...
— Нет никаких данных, что до 2015 года в жизни Пак ЮнМи было бы хоть что-то, выделяющее её из массы таких же девочек-школьниц. Но в январе 2015 года ЮнМи попала в автоаварию, после которой она стала показывать поразительные способности к искусству и не только — в очень короткое время (сама она говорит, что за три месяца) овладела кучей иностранных языков и научилась профессионально играть на пианино. А затем проявился талант композитора, причём композитора мирового уровня. Её работы попадают в мировые чарты, исполнять её классические произведения считает честью для себя любой симфонический оркестр, исполнители, которых она продюсирует, просто обречены на успех. Но дело музыкой не ограничивается, она пробует себя в литературе, и пожалуйста — написанный ею фантастический рассказ для школьного конкурса награждён престижной литературной премией в Америке.
...
— ...Можно до бесконечности говорить о достижениях и достоинствах этой девушки, но есть у неё ещё одна грань, на которую почему-то обращают меньше внимания, хотя никакой тайны вокруг этого нет... — а вот здесь довольно скользкий момент. ХёБин рассказывала, что когда ей пришлось по заданию отца составлять хвалебную речь в адрес человека, когорого она терпеть не может, то господин ДонВук очень придирался, если весь текст состоял из официальных и безликих фраз. Ну, наверняка онни первый вариант не сама писала, а секретаря или референта заставила. Так вот, когда она причину придирки поняла, то дописала кусок самостоятельно, со своими формулировками и оборотами. ХёБин и мне настоятельно рекомендовала включить в свою речь несколько предложений пусть не таких гладких, но выделяющихся из зализанного текста. Мы с ней позавчера посидели над моим будущим выступлением, онни здорово помогла мне советами и идеями, и несколько раз заставила меня перерассказать эту часть. В конце концов ей всё показалось приемлемым. Но ведь дедушка — не она...
— Так вот, самой примечательной чертой ЮнМи я считаю не её многочисленные таланты, не её всемирную известность и влиятельные знкомства. Самое главное в ЮнМи — её невероятная удачливость. Агдан — человек, который никогда и нигде не утонет. Тут же всплывёт, как ... это, — ёксоль, в последний момент спохватываюсь и не даю вырваться дурному слову. Неизвестно, как отреагировал бы дедушка на сравнение восхваляемой с дерьмом в хвалебной речи. А сейчас только хмыкнул и меня останавливать не стал.
— Похоже, что ЮнМи может выпутаться из любой неприятности. Примеров много. Была история с кражей кошелька, даже попала под суд — и что? Никаких дурных последствий для неё! А тот случай, когда на выпускном вечере в школе "Кирин" её якобы лазером облучили? Заполучила красивенькие синие глазки! А уж что говорить про то, как она зрение потеряла... И музыку по-прежнему пишет, и выступать продолжила со своей группой, и вообще, живёт, как ни в чём не бывало! И да, как вишенка на торте, ещё и зрение вернулось! Вообще мистика какая-то, насколько мне известно, врачи сами не понимают, как такое возможно...
...
Заканчиваю свой монолог. Рот пересох, сердце от волнения бьётся быстро-быстро. Получилось, не получилось? Как оценит дедушка моё выступление? Справилась ли я с задачей? А дед не спешит давать оценку, молчит задумчиво.
— Ну что ж, ЮЧжин, ты неплохо поработала, — наконец-то произносит дедушка, когда я начинаю нервничать из-за долгого молчания. Ура! Победа! Мансе-мансе! Я смогла!
— Долго речь заучивала?
— Три дня, дедушка.
— Хорошо. Ты в основном с моим заданием справилась.Всё, кроме одного момента — ты пока не всегда справляешься со своими эмоциями. Видишь ли, когда ты пытаешься донести до кого-то идею, в которую не веришь сама, большинство искушённых собеседников легко способны почувствовать фальшь в твоих словах. Ты должна быть свято убеждена в своих словах. А сейчас во время твоей речи пару раз чуть-чуть пробивалось твоё настоящее отношение к Пак ЮнМи. Но это пока естественно, и у тебя ещё будет время потренироваться. Через неделю ты повторишь у меня своё выступление, на этот раз уделяя больше внимания самоконтролю и управлению эмоциями. В целом, я доволен тобой.
Дедушка похвалил меня?! Я ведь даже и думать о таком не осмеливалась. Заслужить его одобрение — это очень тяжело. А у меня получилось! Чувствую, как гордость и душевная радость растекаются теплом внутри меня.
— А теперь подумай и попробуй предположить, какие у ЮнМи могут быть слабости, — продолжает дед после паузы, — не торопись с ответом, лучше сначала спокойно соберись с мыслями.
Ёксоль, так нечестно! Я не знаю! Это слишком сложный вопрос! — У неё нет слабостей! Непотопляемая она! — невольно вырывается у меня до того, как я восстанавливую самоконтроль.
— ЮЧжин, не разочаровывай меня. Не бывает людей совсем без слабостей. Люди могут свои слабые места прикрывать и маскировать, но они обязательно есть. А в случае с Агдан здесь всё лежит на поверхности, — холодно говорит дед.
Несколько раз глубоко вздыхаю, чтобы заглушить эмоции. И внезапно всё становится кристально-ясным и понятным — ответ действительно лежит передо мной. Достаточно лишь руку протянуть.
— Жалость, дедушка, — убеждённо говорю я, — эта Пак до сих пор не научилась ожесточать своё сердце при необходимости. Может в любой момент на поводу своих эмоций пойти. То помойную тодук-коянъи на улице подберёт и заберёт домой, то вдруг на суныне ей примерещилось, что у какого-то неудачника обречённый взгляд и он готов с крыши прыгнуть, и ЮнМи сбегает с экзамена, чтобы дать надежду всем потенциальным самоубийцам, то ещё что-нибудь... Или вот недавно, в храме ГуаньИнь... — Ёксоль, ну почему мне так неловко говорить об этом?! — Она, когда меня узнала, сначала визжала так, что уши закладывало. А потом уже после как настоятельница ей пару фраз сказала, в том духе, что нельзя добивать упавшего, ну и всё такое прочее, вроде бы достаточно успокоилась и орать прекратила. А под конец вообще даже кое-какую свою помощь мне предложила! — замолкаю и стараюсь подавить вновь вспыхнувшие эмоции.
— А ты в ответ что?.. — насмешливо не завершает фразу дед.
— Не сдержалась и свалилась в "ук". Да, очень виновата, дедушка, и безмерно сожалею, — защищаюсь я, — буду стараться изо всех сил, чтобы такое больше не повторилось.Просто тогда... Отобрала моего оппу и ещё стоит, меня жалеет, видите ли! Не нужны мне от неё подачки, от этой мелкой дряни! Крыса из Гванак-Гу!
— Ты опять излишне поддаёшься эмоциям, ЮЧжин, — равнодушно замечает дедушка, — продолжай работать над собой. Всё, я жду тебя через неделю.
Я не слышу, чтобы он отдал какие-то распоряжения или позвонил бы, но через очень короткое время моя сопровождающая неслышно возникает рядом и деликатно поддерживает меня под локоть, помогая встать...
(...середина дня, общежитие "Короны"...)
— ...Вот Ёна, меня вот эта твоя способность выдумать себе проблему на пустом месте просто прикалывает иногда! — очевидно продолжая ранее начатый спор с опекуншей, насмешливо говорит ЮнМи, в то время как компания, состоящая из неё самой, озабоченной ЁнЭ и нагруженного множеством свёртков, пакетов и сумок телохранителя Ло, вваливается в неосвещённую прихожую апартаментов "Короны", — прям таки проблема всех проблем — "что нам делать дальше сегодня?". Да мало ли занятий найдётся?..
— Большое спасибо вам за помощь, господин Ло, — благодарит добровольного помощника стафф-менеджер, — нет-нет, пакеты прямо здесь оставляйте, в прихожей. Мы выйдем... Ю, когда? — обращается она к подопечной за уточнением.
— Ну-у, я думаю, минут через сорок. Сейчас распакуемся, разложимся, а потом покормиться надо будет съездить. Самое время, — поразмыслив, отвечает та.
Телохранитель Ло, молча кивнув, возвращается обратно в машину.
— ...Да что угодно можно придумать на вторую половину дня, — возобновляет ЮнМи ранее начатый разговор уже на кухне общежития, по мере сил и своего слабого зрения помогая подруге раскладывать по полкам многочисленные деревенские гостинцы и стараясь при этом не очень путаться у неё под ногами, — вон, скажем, в Большой Сеульский парк можем завалиться. Погуляем там. Заодно и в зоопарк заглянем. А можно ещё куда-нибудь нагрянуть.
— Как скажешь, Юнчик, — покладисто отзывается ЁнЭ, — куда захочешь, туда и поедем. Так, запоминай, морковку я в самый низ холодильника положила, вот здесь — токпокки, а тут — сладкие тток. Токпокки для твоего вкуса могут быть островаты, как мне кажется. Кстати, я и не знала, что ты тток любишь. Ты при мне их ни разу не ела.
— А я их не очень-то и люблю. Это всё для девчонок. Угощу завтра. Кста-а-ати, а ты себе отложить догадалась? Чё молчишь?! А ну-ка быстренько свою долю отделила и в пакет убрала! Потом с собой увезёшь.
— Ю, неудобно...
— Я те дам, "неудобно"! Сама не захочешь, так домашних угостишь!
