Йери ещё секунду колеблется, но, устав от необходимости и дальше одной тащить в душе тяжкий груз, наконец-то сдаётся обладательнице синих глаз и (чего уж греха таить) резкого характера.
...А поведанная макнэ "Red velvet" история оказалась банальной до тошноты. Сотни и тысячи подобных происходят во всём мире каждый год. Там, где собирается толпа молодых и наивных девушек, страстно мечтающих быть отобранными из множества конкуренток (будь то абитуриенты при поступление в престижный институт, или, как в случае с Йери, кандидаты на право стать трейни "FAN Entertainment" во время устраиваемого агентством ежегодного открытого прослушивания), очень часто находятся предприимчивые охотники, желающие этой наивностью воспользоваться. Рецепт крайне прост — нужно подойти к симпатичной растерянной девушке, представиться кем-то очень важным и ответственным (у Йери это был "самый главный помощник и друг начальника отдела по поиску талантов ГёнХо, без которого тот ни одного решения не принимает"), пообещать протекцию и почти гарантированное зачисление. А в обмен получить женскую благосклонность, ясно какую (всего один раз, и конечно же не сейчас, а только после того, как ты станешь трейни. Не беспокойся, ЙеРим-ян). И желательно провести подобную операцию с как можно большим количеством девушек — начинает работать статистика, кто-нибудь, да поступит, и можно будет с чистой совестью предъявить вексель к оплате.
— ...Ну, с этим всё понятно, развёл тебя этот, как там его?.. ЮГун, говоришь?.. Развёл классически. И, небось, плату за свою "помощь" потребовал почти сразу же, — с иронией комментирует ЮнМи, взглянув на горящее от стыда лицо Йери, — ладно, забей. Это событие уже давно состоялось, а сейчас-то ты чего? Выглядишь так, как будто тебя за мешок риса в китайскую деревню продали, чтобы остаток жизни там на полях работала.
— Он снова ... появился... На позапрошлой неделе... Мы вечером сюда приехали, а он тут, внизу нас ждал... Меня в сторону отозвал, чтобы сонбэ не услышали, и сказал... Сказал, что я с ЫнУром должна... А он противный такой... Бородавка волосатая, лысый, жирный... И пОтом от него воняет... Я отказалась, а ЮГун сказал, что меня теперь из группы выкинут... Как президент СанХён узнает, так и выкинут... И что вообще все теперь узнают, как я в группу попала... — нижняя губа и подбородок Йери начинают мелко дрожать, несмотря на её попытки держать себя в рамках, — а у меня сестрёнки маленькие... Если они узнают... Я в тот же день... С крыши... — девочка замолкает.
— Сестрёнки, говоришь? И много их у тебя? — улыбается ЮнМи.
— Три... Младшие все...
— А у меня одна старшая.
— Я знаю, госпожа СунОк.
— Хмм... Ну ладно, мне всё ясно, — помолчав минутку, решает подвести итоги Агдан. — Так и думала, твои проблемы по большому счёту на самом деле ерунда. Давай по порядку. Ну, то, что невинности лишилась по-глупому (на самом деле ЮнМи использовала более вульгарное выражение — нужно же поддерживать репутацию хулиганки?!)... Чего сейчас об этом говорить? Лишилась и лишилась, ничего страшного. То, что тебя этот ЮГун в агентство пристроил — чёта здорово я сомневаюсь! Президент СанХён настолько болезненно относится к необходимости тратить деньги, ты не представляешь! И если ГёнХо-сии вдруг решится по чьей-то просьбе взять или рекомендовать трейни в агентство без достаточно веских причин, сабоним же у него всё мясо с костей срежет и скажет, что так и было. Сама подумай, будет ли пуджан-ним так рисковать из-за какого-то ЮГуна? Я уже не говорю, что тебя из трейни перевели и в группу включили! Значит, есть за что, в таких вопросах за СанХёном всегда последнее слово. Знаешь, я ведь не последний человек в агентстве, и моё слово кое-что значит, да и то, такие споры у нас с сабонимом бывают иногда, когда я ему новых людей привожу! Аджжж! — Юна, как положено, оскалилась и помотала головой. — Так что своего места ты достигла совершенно самостоятельно, и можешь никаких ЮГунов не бояться. Я, кстати, хочу поближе разузнать, что это за птица. Любитель девочек, су-кэ! Тогда и проверим, чей он друг, и какое отношение вообще к агентству имеет... — недобро прищуривается самая молодая "коронка".
— Ну, а по поводу "все узнают"... Мелкая, я надеюсь, никаких фоток в, э-э, процессе, вы не делали? — на всякий случай уточняет ЮнМи. Йери, крепко зажмурившись, яростно мотает головой в знак отрицания. — Вот и отлично. Так что можно считать, ничего и не было. Есть, правда, тут реальная проблема, и с ней так запросто не справиться. Понимаешь, чем выше ты поднимаешься, тем больше на тебя грязи выливать начинают, со всех сторон. Кто-то чтобы конкурента притормозить, кто-то чтобы со скандала профит получить, а многие просто кайф ловят от возможности безнаказанно на тебя плюнуть. Да тебе сонбэ должны были об этом не раз и не два рассказать, это же их обязанность, как старших! Рассказывали? — Йери неуверенно кивает. — Ладно, поверю на слово. Так вот, как станешь более-менее известной, придётся научиться наращивать защитную шкурку. Хотя тоже не всегда спасает. Уж сколько на меня помоев вылили пару лет назад, казалось бы ко всему привычная, ан нет — эти... мрази, блин... на СунОк и маму руку подняли! Мы с онни сейчас друг на дружку не очень похожи внешне, так стали тявкать, что мы у мамы от разных отцов! Мама как прочитала, её вообще с сердцем в больницу увезли! Ну я там сабониму чуть истерику не устроила, он очень оперативно вмешался, сразу этим шавкам прищемил яй... Прищемил, что надо, в общем...
— А как?
— Ударил по самому больному месту — по карману. Там какая-то мерзкая газетёнка подставилась, так в суд на неё подали и выиграли. Провели ДНК-анализ у нас с сеструхой, доказали, что мы с ней от одного отца родились, и слупили с этой газетёнки семьдесят пять миллионов. И за мамину медицину, и за моральный ущерб, и судебные издержки. А потом ещё на одного блогера наехали. Там, правда, даже до суда не дошло — он, как узнал, что ему светит, сразу мириться прибежал. Три миллиона вон заплатил, и потом ещё целый месяц в своём бложике извинялся и пальцем задницу затыкал. И с тех как отрезало. На меня ещё хвост поднимать можно, если не пересекать определённые границы, а вот маму и онни лучше не трогать. Тех, кто пробует, на форумах на всякий случай сразу банят. Ладно, чёта заболтались мы с тобой, представляю, с каким нетерпением нас сейчас сонбэ обратно ждут, сгорая от любопытства. Так, с твоими проблемами вроде бы разобрались? Как жить дальше, тебе понятно?
Йери вместо ответа не выдерживает и всё-таки поддаётся эмоциям. Шмыгнув носом, она нерешительно обнимает ЮнМи, утыкается ей в ключицу и пускает слезу.
— Да блин, мелкая, ну что за хрень? — недовольно бухтит Агдан, — слезь с меня сейчас же! Терпеть не могу этих соплей в сахаре! Отвали, кому говорю?! — но одновременно с суровыми фразами, как бы в полном противоречии с их смыслом, правая рука ЮнМи мягко поглаживает спину и длинные волосы Йери. — Всё? Успокоилась наконец? Всю воду мне на блузку выплакала? Вот тебе и "ой"! Умываться беги быстренько и пойдём уже в гостиную, — подождав полминуты, командует знаменитость, для ускорения отвешивая младшей ободряющий шлепок...
— ...Ой, ЮнМи, что это у тебя?! — встревоженно приподнимается со своего места СонЁн.
— ЮнМи, у тебя пятно на блузке. Дай я посмотрю, не вертись, — подходя вплотную, демонстрирует лёгкую озабоченность ХёМин.
— Ой, действительно... Пятно грязное... Откуда оно?! — со страхом говорит Айрин, присоединяясь к разглядыванию злополучной блузки, — ЙеРи-и-им! А ну иди сюда немедленно!! Посмотри, что ты наделала, дурында бестолковая!!
— Наверное, водостойкая тушь не такая водостойкая, как в рекламе говорят. И, Айрин-сии, пожалуйста, не стоит драматизировать эту ерунду. И Йери тюкать тоже не надо, она не нарочно. Просто так получилось, — миролюбиво объясняет ЮнМи.
— Агдан-сии, могу ли я попросить вас снять эту блузку и надеть пока что одну из футболок Джой? Вы же примерно одинакового роста, — предлагает Венди. — А пятно я сейчас быстренько застирать попробую.
— Онни, поможешь? — поворачивается Юна к ХёМин, — нужно прикинуть, налезет ли на меня. Мне кажется, я повыше чуток, ... и поплотнее.
— Потолще... — звучит ясно различимый ехидный шёпоток с диванчика, где сидят БоРам и ДжиХён. ЮнМи делает вид, что ничего не услышала.
Джой молча убегает и через минуту возвращается с ворохом разнообразной одежды. "Вот", — лаконично говорит она, — "всё, что есть".
...Подходящая по размеру футболка отыскалась очень быстро. Но благополучное завершение инцидента задержала всё та же Йери, которая, опустив лицо и всё время кланяясь, дрожащим голоском попросила:
— Госпожа ЮнМи... А можно я заберу эту блузку себе? Пожалуйста! А я вам две новые подарю, или даже лучше... В субботу съезжу в "Галерею" и подарю. ЮнМи-сси, ну пожалуйста!..
— Да мне не жалко, но нафига она тебе? — недоумевает Агдан, — ты же маленькая, ты же в ней утонешь просто?
— Талисман... — шепчет Йери, пунцовая от смущения.
— Ну-у, забирай... Только тогда мне придётся самой у вас что-нибудь из одежды поклянчить, чтобы до дома дойти. Как, Джой-сонбэ, сможете мне эту футболку на денёк одолжить? Я завтра верну обязательно!
— ЮнМи-сонбэ, а вы разрешите мне подарить вам её? — так же, как и Йери, почтительно кланяется Джой, — мне будет так приятно, если у вас окажется маленький подарок от меня!
* * *
(...пятница, общежитие "Короны", вечер...)
— ...Джей, реально задолбала! — теряет в конце концов терпение ЮнМи, — сколько можно тебе повторять, что это не мои секреты?!
— Ну мы же подруги! — обиженно надувает губы ДжиХён.
— Подруги, и чё?
— Разве подруги могут скрывать что-то друг от друга? Ну расскажи, о чём вы с Йери там наедине говорили, ну пожалуйста! Интересно же!
— Джей... — проникновенно говорит макнэ, — вот честное слово, если бы это тебя хоть чуточку, хоть краешком касалось, обязательно рассказала бы. А так — я чужие тайны храню и не разбалтываю их направо и налево. Извини.
— Так нечестно! Подруги — они же должны быть ближе, чем какие-то участницы из другой группы! Ты вообще их вчера в первый раз увидела! Ну скажите вы ей! — аппелирует она в поисках поддержки к остальным членам коллектива, но, столкнувшись с суровым взглядом ИнЧжон, понимает, что помощи со стороны старших девочек не получит. — БоРам, хоть ты-то со мной согласна?!
— Ну-у, вот так сра-азу тру-удно сказа-ать... — тянет миниайдол, отчаянно не желая определяться и вставать явно на чью-либо сторону, — понимаешь, оннни-и... Юночка тебя, конечно, любит, но она такая скры-ытная... Может, она тебе потом что-нибудь расскажет, когда можно будет?
Гневно фыркнув, экс-макнэ направляется к себе в комнату, по дороге бормоча что-то из разряда "вот попросите меня хоть раз ещё что-нибудь вам рассказать, вот попросите!".
— Ну вот, на всех обиделась, — констатирует БоРам-Капитан-Очевидность. — Ю, ну может стоило соврать ей что-нибудь? Тебе нетрудно, а Джей успокоится?
— Ой, Рамбо, хоть ты не начинай, — устало вздыхает макнэ.
(...воскресение, особняк ИнХвана...)
— ...Как твоё мнение, Хон? Что скажешь? — после продолжительного молчания нарушает тишину ИнХван.
— Мне кажется, молодая госпожа значительно прогрессировала в работе над поставленным вами заданием, сабоним. Но, конечно, есть ещё много возможностей для дальнейшего совершенствования, — очень дипломатично отвечает доверенный помощник.
— Хм-м... — издавая неопределённое междометие, дед ЮЧжин то ли соглашается с ним, то ли нет.
— Дедушка, я буду очень рада выслушать все твои замечания по моему выступлению, — робко подаёт голос ЮЧжин, — я так старалась сделать всё на нужном уровне! Почти две недели репетировала и готовилась!
— Что старалась, это заметно, — сухо, почти без эмоций говорит ИнХван, но сейчас мне интересно другое. ЮЧжин, когда в этот раз ты говорила о ЮнМи, в твоём голосе слышались совсем другие интонации. Очевидно, что и твои эмоции тоже значительно изменились. В чём дело?
— Дедушка... Мне так показалось, что ты дал мне это задание для того, чтобы я перестала ненавидеть эту нище... эту ЮнМи. Разве не так?
— Не так. Смысл моего задания был и остаётся научить тебя контролировать эмоции. В глубине души ты можешь любить или ненавидеть кого-то, это твоё дело и твоя жизнь. Но нельзя допустить, чтобы твои пристрастия и отношение проявлялись бы явно, тем более в серьёзных делах. И мой вопрос был не об этом. ЮЧжин, я вижу только два объяснения такому резкому изменению твоего отношения к Пак. Первое, что ты за прошедшие с нашей последней встречи недели вдруг стала гениальной актрисой и научилась мастерски симулировать нужные чувства и эмоции. Но я думаю, что это слишком неправдоподобно. Ну а второе, более разумное объяснение — что за это время с тобой что-то произошло. Итак, ЮЧжин, что именно? Я слушаю тебя.
— Да, дедушка, произошло, — признаётся девушка, зябко поведя плечами, — но это выглядит ... так ... неестественно и ненормально! Даже не знаю, как об этом рассказывать...
— Я слушаю тебя, — с нажимом повторяет ИнХван.
— Для меня самой это звучит, как бред, но... — мнётся ЮЧжин, — в общем, она ночью ко мне явилась, во сне... Нет, не так. В общем, был ночной кошмар, первый в моей жизни, дедушка, и я в нём оказалась в теле этой ... ЮнМи. Смотрела её глазами, ощущала её эмоции, как раз тогда, когда она ослепла. Когда её в больницу везли и уже потом, через несколько дней, когда врачи сказали, что она больше видеть не будет... И такой водопад эмоций обрушился... Я никогда в жизни такого не испытывала... И так мерзко и гнусно всё... Безнадежность, отчаяние, тоска такая! — ЮЧжин передёргивается. — До сих пор привыкнуть не могу, как вспомню об этом... Харабоджи, да, я желала ей зла. И сейчас желаю. Но такое — это уже чересечур. Я не хотела этого! Хотела, чтобы она сама с собой покончила, и всё... А я с тех пор её одновременно и ненавижу по-прежнему, и ... даже не знаю, как выразить! Сочувствую, что ли?! — девушка замолкает.
— Ты говоришь, что до этого ничего подобного никогда не испытывала? — после продолжительной паузы спрашивает ИнХван.
— Никогда, дедушка.
— Неожиданно. Очень неожиданно, — привычная броня бесстрастия ИнХвана на мгновение приоткрывается, выпуская наружу искреннюю заинтересованнось. — А теперь, внучка, расскажи нам всё ещё раз с самого начала. Постарайся припомнить малейшие подробности, не пропустить ни одной детали. Любая мелочь может оказаться важной...
...
— Да-а, Хон, я всё-таки надеялся, что нам удастся в этом деле избежать всей этой оккультно-мистической ... — не став говорить последнего слова и глядя на дверь своего кабинета, только что закрывшуюся за спиной сопровождаемой сиделкой ЮЧжин, ИнХван делает лёгкое неопределённое движение кистью руки и с сожалением вздыхает, — а сейчас, как говорят вегугины, нам придётся играть на чужом поле. Что думаешь, Хон?
— Возможно, следует ещё раз обстоятельно переговорить с настоятельницей храма ГуаньИнь, сабоним? — осторожно предлагает помощник.
