— Но со слепотой ты здорово перегнула. Таких страданий эта малолетка точно не заслужила. Ты же никогда жестокости не любила? И в детстве даже подралась с двоюродным братом, когда он крылышки у мухи стал обрывать.

— Ну... А кто же знал, что эта трущобница из Гванак-Гу такая вся неженка чувствительная? Страдала она, видите ли! А я не страдала, когда у меня ЧжуВона уводили?! И потом, уже когда слепнуть стала и поняла, что проиграла, я сразу решилась и попыталась вены вскрыть. Не моя вина, что не удалось... Вот по-хорошему прыгнула бы она с крыши, и все довольны были бы. И ей не нужно слепой ходить, и ЧжуВон-оппа ко мне бы вернулся, и всё остальное было бы вообще в порядке...

— А реально — она видеть стала, и ЧжуВон по-прежнему с ней, а я слепая хожу...

— Вот ведь гадина!

— Ругайся-не ругайся, это ничего не изменит. Кажется мне, не по той дороге ты идёшь, ЮЧжин.

— А по какой надо?

— Я не знаю. Но ты идёшь точно не по той. И мне кажется, что продолжать в открытую враждовать с этой малолетней заразой в твоём состоянии — очень неумная идея.

— Соглашусь без спора. И дед ясно дал понять, что он этого не хочет.

— Вот именно. А если вспомнить, что в этих снах она ГуаньИнь всё время вспоминала... Да-да, это всё мистика и средневековье, но стоит ли рисковать? Вдруг она действительно под покровительством богини?

— И снова правильно. Придётся эту тварь как-то простить... Как же не хочется!

— Ничего страшного. Соберёшься с духом и сможешь...

...Наутро ЮЧжин чувствовала себя совсем разбитой, и когда мысленно называла ЮнМи тварью, гадиной и крысой, почему-то уже не испытывала прежнего удовольствия, как ни старалась. А тут ещё и месячные подвалили...

* * *

(...Здание агентства "FAN Entertainment", репетиционный зал, понедельник...)

— ...Да-да, госпожа ДжеМин, сейчас перерыв в практике по хореографии, ЮнМи доступна. Секундочку, я передам ей трубку, — ЁнЭ подходит к кулеру, около которого сгрудились участницы "Короны" и, извинившись перед оживлённо болтающими девочками, протягивает мобильник своей подопечной, взамен принимая у неё на временное хранение стаканчик с водой.

— Алё, мам, ты? Привет! ... Отлично... Отлично всё, говорю... Жива, здорова, сыта и напоена, что ещё надо? ... Нет, не с Ёной. Вчера, когда приехали, в общаге ИнЧжон застали, она за мной и присматривала ... А Ёну я домой отправила, заставила уехать, пусть хоть полдня с родными проведёт ... Ага ... Нет, сабонима ещё не навещала, вчера неприёмный день в клинике был, сегодня вечером попробуем ... Ма, ты лучше расскажи, как вы домой доехали. Всё нормально было? ... Да, сеструха молодец, вождение освоила ... Передай ей, я ею горжусь ... Горжусь, да ... Это она там заорала так? ... Да не издевалась я! И в мыслях не было, честное слово! ... Какой столбик? ... Опять? ... Ну подумаешь, зацепила! Было бы из-за чего расстраиваться! Скажи ей, это нормально. Скоро привыкнет и станет габариты машины чувствовать ... Да, мам, в деревню очень хорошо съездили. Я так за тебя рада, ты же давно мечтала об этом ... Я? А чё я? Народ приветливый, кормили на убой, грузили терпимо, и вдобавок со старинным тягачом поиграть дали ... Мам, кстати, а давай мы тебе тоже права на машину сделаем? Зачем-зачем, будешь по Сеулу без всяких такси кататься .... Не, серьёзно говорю, по крайней мере будут два своих драйвера в семье ... Драйвер — водитель по-английски ... Мам, ну что ты опять?! Да тебе до старости ещё дальше, чем мне до Пекина на четвереньках! ... В общем, подумай, хорошо? ... Съездим, съездим ещё, разговора нет ... Ну, месяца через два, раньше не получится ... Нормально бабушка готовит, вкусно, ты же сама видела, как я там за столом резвилась ... Чё?! Мам, ты ревнуешь меня, что ли?! ... А зачем тогда такие вопросы задаёшь? ... Хорошо, хорошо, я тогда так скажу — ты готовишь лучше всех в Корее! ... Ага ... А когда я тебе неправду говорила? Вот именно! ... И я тебя тоже очень люблю ... Ладно, мам, тут уже перерыв у нас заканчивается ... Целую тебя! ... Да, мам, и ты со спичками будь там поосторожнее — а то ведь, не приведи ГуаньИнь, курятник опять загорится! Жалко! — ЮнМи, захихикав и не обращая внимания на вспыхнувшее после её слов бурное возмущение собеседницы, отдаёт телефон своему менеджеру и поворачивается к кулеру, желая наполнить водой свой опустевший стаканчик. При этом она чуть было не сталкивается с близко подошедшей второй вокалисткой группы.

— Так-так-та-ак... — тянет ХёМин, уперев кулаки в бока и прищуриваясь, — значит, я больше уже не волшебница и чародейка в кулинарии, как кто-то меня называл, когда захотел пирожками полакомиться? Уже кто-то, не я, готовит лучше всех в Корее?

— Онни, так это я с мамой сейчас говорила! — всполошенно начинает оправдываться макнэ, приняв шутливый наезд ХёМин за чистую монету, — ты не думай, у меня и в мыслях не было в твоём кулинарном мастерстве сомневаться! Просто сейчас в деревню к деду с бабушкой ездили, я ведь говорила в начале прошлой недели, что поедем? Вот, и там бабушка каждую минуту пыталась меня покормить, сама, небось, знаешь, бабушки — они такие бабушки! Вот ЁнЭ не даст соврать, она свидетелем там была. А мама, по-моему, меня даже чуть-чуть ревновать начала — ну ей нравится думать, что лишь только она знает мои вкусы и способна мне угодить. Я с ней и не спорю — трудно мне, что ли, маме подыграть и это её убеждение поддержать? А ей приятно.

— ХёМин, не придирайся к ребёнку! — незаметно подошедшая со спины лидерша группы слегка приобнимает томбоя за талию и одним глазом подмигивает вокалистке, — она нечаянно и больше не будет. Правда, мелкая? — насмешливо спрашивает она.

— Чего я больше не буду? — пытается уточнить сбитая с толку макнэ.

— Ну, чего нечаянно, того и не будешь, — легкомысленно раздаёт авансы жизнерадостная КюРи, пребывая в отличном настроении, и тут же по старой привычке не может удержаться от прикола, рекрутируя младшую на общественные работы, — и ещё она обещает сегодня и завтра посуду вечером помыть после ужина.

— Да ну-у?! — картинно удивляется ХёМин, высоко поднимая брови, — наша младшенькая?! Да ладно! КюРи, ты уверена, что мы сейчас об одном и том же человеке говорим? О нашем томбое?

— Я сама обалдела, когда услышала! Ушам не поверила! — звонко смеётся КюРи.

— С чего бы это мне делать? — ощетинивается ЮнМи, — моя очередь только послезавтра!

— А с другой стороны, такие благие порывы души у детей нужно всячески поощрять, — заговорщицки понижая голос, говорит ХёМин, делая при этом вид, что не расслышала последнюю фразу, — приготовлю-ка я... Ребёнок, пхёнсе хочешь?

— Хочу! — непроизвольно вырывается ответ у ЮнМи, после чего она спохватывается и продолжает уже осмысленно, — вообще-то я посуду мыть вне очереди не собиралась. Но такие благие порывы души у сонбэ, как приготовить пхёнсе и угостить несчастного забитого томбоя, нужно всячески поощрять. Ладно, сегодня и завтра посуду мою я.

— Гляжу я на вас, и прямо сердце радуется! Вот что значит моё длительное благотворное влияние, — одобрительно замечает КюРи.

— Твоё?! — в унисон восклицают ХёМин и ЮнМи, разворачиваясь к лидеру группы.

— А чьё ж ещё? — с великолепным апломбом заявляет та.

— И пример влияния привести сможешь? — насмешливо требует доказательств макнэ.

— Ну хотя бы вспомнить, как мы с ИнЧжон с твоим Тампаксом возились.

Кусочек совести, чудом сохранишийся у ЮнМи, заставляет её порозоветь и прекратить спорить с лидершей группы. Младшая ограничивается лишь тихим бурчанием: "Он не Тампакс, он Пух...".

...Утро этого дня ничем не отличалось от сотен ему подобных для обычных дней посреди рабочей недели. ИнЧжон по своему обыкновению досматривала предутренние сны (по принципу "ещё минут пятнадцать вполне можно"), КюРи заняла ванную комнату, а остальные старшие участницы "Короны", в разной степени непричёсанности, взлохмаченности и заспанности, только-только начинают собирать себе на стол еду на завтрак. В дверях кухни возникает ЮнМи, спросонок в таком же сумеречном состоянии мышления. Секунд пятнадцать она тупо смотрит на зевающую ДжиХён, явно пытаясь сообразить, кто это и зачем это, потом на её лице появляется какое-то подобие озарения. ЮнМи ненадолго исчезает и через короткое время опять появляется на кухне, держа что-то в правой руке. Уже без всякой утренней заторможенности подойдя к экс-макнэ, Агдан с пакостной ухмылкой и словами "смотри, что у меня есть" суёт ей под нос небольшую белую крысу. Когда до Джей доходит, что именно она видит перед собой, экс-макнэ оглушительно взвизгивает почти ультразвуком и спиной вперёд отпрыгивает к столу. Обретя сомнительное убежище за невысокой БоРам, ДжиХён к вящему удовольствию ЮнМи продолжает громко верещать: "Сдурела?!! Убери немедленно эту га-а-адость!!". Остальные девочки, мгновенно сбросив с себя остатки сна, с опаской, страхом и отвращением смотрят на ужасного монстра в руке ЮнМи.

— Это не га-а-адость, это мышь. Или крыс, я не разбираюсь. Его Пух зовут, — явно наслаждаясь моментом, сообщает жизненно важную информацию Агдан.

— Малыш, пожа-а-алуйста, унеси этого Пуха с кухни. Мы потом с ним познакомимся, когда-нибудь... — напряжённым голосом просит СонЁн.

— Кстати, а он чем-то на тампакс похож, — простодушно делится своими наблюдениями БоРам, — маленький, белый, и хвостик сзади, как ниточка.

ХёМин брезгливо морщится, а мышь, услышав предложенное БоРам новое прозвище для себя, решает, что на сегодня с неё достаточно оскорблений — эпитет ей явно пришёлся не по душе и переполнил чашу терпения. Ловко вывернувшись из ладони не ожидавшей этого ЮнМи и что-то гневно пропищав, мышь неторопливо направляется к сгрудившимся у стола участницам "Короны".

Зря она это сделала. С этой секунды события понеслись стремительно и совсем не так, как планировала Агдан. В мгновение ока все четыре старшие девочки телепортируются на поверхность стола, как-то уместившись плотной группой на небольшом пятачке, причём каждая изо всех сил пыталась занять тактически выгодное положение за спинами подруг. Во все стороны полетели кружки и стаканы, тарелки и столовые приборы, упаковки мюсли и крекеры, уже открытые и ещё нераспечатанные пакеты с йогуртом и молоком. Хорошо ещё, что никто не успел налить себе кофе, и до ожогов дело не дошло. Акустический удар (а визжали все четверо не жалея голосовых связок) был такой силы, что сбросил с кровати спящую ИнЧжон и заставил КюРи пулей вылететь из туалета. (оценить визг можно здесь) Злющая как чёрт ИнЧжон, одетая в одну лишь ночнушку, фурией врывается на кухню и там в дверях сталкивается с лидером группы, изо рта которой торчит забытая зубная щётка. В очень короткой речи гневно осудив недостойное поведение самой младшей участницы группы, повлекшее за собой многочисленные убытки и разрушения, ИнЧжон награждает макнэ двумя крепкими шлепками по наглой заднице и приступает к спасательно-восстановительным работам. (По поводу содержания речи ИнЧжон мнения участниц события, к сожалению, расходятся. КюРи настаивает, что в адрес ЮнМи было высказано определение "засранка малолетняя", а сама ИнЧжон каждый раз упорно это отрицает, но голословно и бездоказательно). ЮнМи была так оглушена и дезориентирована непрекращающимся визгом и воплями, что внимания на шлепки практически не обратила. "ИнЧжон, помоги мне Пуха отловить, ну, крыску белую. Он удрал, а я его сама не могу разглядеть с моими глазами. Пожалуйста, онни..." — подавленно просит макнэ. Старшая довольно сердито объясняет, где она видела крыс и мышей вообще и этого Пуха в частности, но тем не менее, призвав на помощь КюРи (когда лидерша наконец-то вытащила изо рта зубную щётку и обрела способность раздавать команды и распоряжения) и вооружившись безотказным всемогущим веником, ей удалось загнать деморализованную мышь в какую-то коробку. Коробка была вручена ЮнМи с наказом, чтобы больше никогда, никогда, (слышишь, мелкая, никогда!!) она таких острых экспериментов в общежитии не проводила.

...Ещё в глубине души у ЮнМи были опасения, что в воспитательных целях её привлекут к ликвидации последствий катастрофы, тем более что лёгкое чувство вины определённо ощущалось, но всё обошлось. Менеджер Ким организовал клининговую бригаду, и когда вечером усталые "коронки" вернулись в общежитие, там уже не было и следа утреннего беспорядка. И даже всеведающий президент "FAN Entertainment" мудрый СанХён так и не узнал о ярком событии...

(...Сеульский клинический центр, кабинет главного врача. Вечер понедельника...)

— ...Нет-нет, ЮнМи-ян, — снисходительно усмехается СеЧжон, — сейчас господин Ли СанХён не испытывает никакой необходимости в посещениях. Он нуждается в покое, положительных эмоциях и соответствующем его состоянию лечении.

— У него инфаркт? Микроинфаркт? Предынфарктное состояние? — демонстрируя свои познания в кардиологии, сыплет медицинскими терминами Агдан.

— ЮнМи-ян, ты же понимаешь, что я не имею права обсуждать с тобой какие-либо вопросы, касающиеся болезни господина Ли? Ты не его родственница и не член его семьи, — по-прежнему продолжает улыбаться главный врач.

— Я лицо, кровно заинтересованное в здоровье СанХёна-сси и его работоспособности. Кроме того, господин президент всё время повторяет, что "FAN Entertainment" — одна большая семья, так что моральное право у меня есть, — не соглашается ЮнМи, — доктор СеЧжон-сси, мы же ничего не обсуждаем, я просто спросила. Если я угадала в своих предположениях, и вы головой кивнули, это же не разглашение конфиденциальных сведений? Это же допускается? — широко раскрыв глаза, девушка пытается выдать максимум своего обаяния.

СеЧжон не выдерживает и как бы между прочим кивает головой, иронично хмыкнув. — Откуда у тебя такие познания в сердечных болезнях, ЮнМи-ян? — интересуется врач.

— А-а, сегодня весь день свою менеджершу заставляла интернет шерстить, — весело машет ладошкой Агдан, — нахваталась по верхушкам. СеЧжон-сии, я правильно понимаю, что потом предполагается стентирование?

— Если будут к тому показания, — не отрицает врач.

— Всё поняла, доктор-сии. Спасибо вам большое! — сидя кланяется ЮнМи, — да, доктор, а можно ещё один глупый вопрос? Кровь ведь сдавать не нужно? Я знаю, что при инфарктах кровь не переливают, просто на всякий случай спросила, для очистки совести, — частит она, уловив, как изменилось настроение у врача.

— ЮнМи-ян, о сдаче крови забудь, по меньшей мере, на два месяца. А лучше — на три! — категорически заявляет СеЧжон, убирая улыбку с лица.

— Конечно-конечно, СеЧжон-сии, я же всегда следую вашим предписаниям и рекомендациям! — мило улыбаясь, заверяет его Агдан, — но с СонЁн тогда хорошо ведь получилось?