Мастер ножей

Вам доводилось видеть человека, взбирающегося в небо по невидимым ступеням? Мастера ножей иногда вытворяют подобные вещи. Правда, вместо ступеней опорами служат руны. Вячеслав накидал ещё несколько рун и взобрался на недосягаемую высоту. Он стоял в восьми локтях над землёй и ухмылялся.

— Бой окончен? — спросил я.

— Нет.

— Но я не владею "небесными" рунами.

Учитель погрозил мне пальцем.

— Я видел, что ты тренируешься. Пока все спят.

И я швырнул себе под ноги несколько невидимых "ступенек". Взбежал по ним, и мы продолжили бой на высоте. Приходилось постоянно "расшвыриваться" новыми опорами, потом я обнаружил, что учительские руны тоже подходят для моих ног. Я впервые дрался в воздухе, уподобившись братьям Круга. Время растянулось, утратило всяческий смысл... Потом учитель взмахнул рукой.

— Стой.

Я подчинился.

И получил мощнейший удар в солнечное сплетение. Рухнув на раскалённый песок, я принялся судорожно глотать ртом воздух. Перед моими глазами возник учительский сапог.

— Когда закончен бой?

Я с трудом выдавил:

— Когда... противник повержен.

— Правильно. Я был повержен?

— Нет.

— Подумай над этим. Три часа медитации.

Звук удаляющихся шагов.

Прошли годы, а этот бой сохранился в моей памяти. Главный урок моей жизни — никаких правил во время сражения. Ты должен убить врага — и всё. Конечно, Наставник не лишил бы меня жизни. А я, будучи пятнадцатилетним мальчишкой, просто не смог бы нанести ему рану. Хотя в ту пору мы уже пользовались стальными клинками.

Думая об этом, я поднялся на рассвете и пошёл умываться к озеру. Дежуривший у костра Грорг молча проводил меня взглядом. Мир казался призрачным наброском самого себя — стелющийся под ногами туман заштриховывал контуры озёрной поверхности, сглаживал неровности дороги и отступал в предрассветную мглу лишь у самого лагеря — под напором тлеющего костерка.

В небе сияла Торнвудова Луна. Таяли последние россыпи звёзд. В траве слышались шорохи, а в воде тяжёлые всплески — окрестности Лихого Брода жили собственной жизнью.

Возвращаюсь к костру.

Вижу силуэты спящих — четверых людей и рлока. Последний недавно вернулся с охоты. На меня повеяло сытостью и радужными звериными снами. Сейчас Рык, должно быть, носился под колкими полярными звёздами, загоняя добычу. Или спариваясь с самкой. Кто его знает.

Я подбросил в огонь небольшое полено. Шевельнул остывающие угли. Огонь моментально проснулся и стал благодарно пожирать сухую древесину.

— Выпей чаю, — посоветовал Грорг. — Только закипел.

Я нашарил в полутьме свою кружку и зачерпнул из котла ароматное травяное варево. Сделал глоток.

Узкая полоса крови на востоке постепенно захватывала небосклон. Невидимые божественные руки разгоняли предутренний сумрак, возрождали царство дня. Торнвудова Луна бледнела. Таяли и звёздные россыпи — мириады рабросанных кем-то песчинок.

Мы с Гроргом молчали.

Говорить было не о чем. Важный отрезок нашего странствия близился к завершению — вскоре мы поймём причину, по которой наш наниматель так стремился попасть к заброшенному Храму. О дальнейших планах Коэна я не имел ни малейшего представления. Подозреваю, что Грорг — тоже.

Горячий напиток растёкся по желудку. Коэн добавлял в чай смесь неизвестнх мне трав — они бодрили и восстанавливали силы. При случае надо спросить о происхождении этого сбора.

Допив чай, мы растолкали наших спутников и принялись разогревать вчерашний ужин. Мясо и стоявшая в холодке каша не испортились, хотя и лишились былого очарования. Увидев, что Вестас собирается мыть котелки, Коэн взмахом руки остановил его.

— Оставь.

Молодой воин непонимающе уставился на посредника.

— Разве они нам не понадобятся?

Коэн печально улыбнулся.

— Уже нет. Сегодня наше путешествие подходит к концу. Мы либо погибнем у Храма либо подкрепимся в другом месте. Там с посудой всё в порядке, можешь не сомневаться.

Пожав плечами, Вестас зашвырнул грязные котелки в кусты.

Когда диск солнца оторвался от горизонта, мы уже были готовы двинуться в путь. Не хватало чего-то банального. Например, напутствия предводителя. Коэн, словно прочитав наши мысли, произнёс:

— Ладно. Я вас предупреждал, что будет скверно. Держитесь поближе ко мне. Не отставайте от нас с Ивеном. Ничему не удивляйтесь. И постарайтесь выжить.

Мы залили водой кострище и покинули лагерь.

Шли быстро.

Пару раз мне почудилось, что за нами следят, потом это чувство пропало. Привык, что ли.

В полдень мы вышли к Лихому Броду.

Позади остались озёра и заболоченные низины, по левую руку — Тризские Пустоши. Мы застыли на краю обширной водной глади. Здесь Немес сливался с Тичью, и здесь же простирался печально известный Брод. По дороге Ивен рассказал нам о том, как мы будем переходить. Полторы стадии, залитые стоячей речной водой. То ли запруда, то ли ещё что, но известная нам Тичь прекращала здесь своё существование. Нам придётся брести по колено, иногда по пояс в воде, предупредил проводник. След в след. Он двинется первым, за ним — Трибор. Замыкающим — Грорг. Мы с Рыком и Коэном — в центре. Никаких уходов в сторону, любой неверный шаг может стоить нам жизни. Тут хватает омутов, из которых не выплывешь, пояснил старик.

Двинулись.

Ивен шёл медленно, нащупывал дорогу своим шаманском посохом. Иногда останавливался, вслушиваясь в далёкие всплески и принюхиваясь к чему-то. Поначалу воды было по колено, затем уровень поднялся до бёдер. Веяло неведомой опасностью, источник которой я не мог определить. Рлок вёл себя настороженно.

Спустя сотню шагов я понял, что вода обступила наш крохотный отряд со всех сторон. Берег сузился, отодвинулся от нас. Далеко впереди маячил кусочек суши, над которым высились едва различимые мегалитические сооружения. Там, у самого горизонта, дремал разрушенный древний город. Возможно, ему снились лучшие времена, богатые караваны, причаливающие к пирсу корабли, многолюдная рыночная площадь. Кто знает. Нынче в окрестностях Китограда царит запустение.

Сейчас мы жутко уязвимы. Люди, продвигающиеся наугад по пояс в воде, — разве не идеальная мишень? Если Посторонний решит напасть — он сделает это сейчас.

Так и случилось.

Предсказуемый поворот.

Слева водная гладь вспучилась, пошла рябью. Мы резко остановились, каждый выхватил оружие и замер в напряжённой стойке. Единственный, кто не стал тратить время на размышления, был не человеком. Полярные рлоки не склонны к бесплотным философствованиям. Они — хищники.

Ударная волна привела затхлую воду в движение. Словно невидимый снаряд промчался у наших ног и врезался во что-то твёрдое, затаившееся и грозное. Нечто взревело. Гладь Лихого Брода разверзлась, являя нам жуткую тварь, смахивающую на длинного червя с пастью, утыканной рядами длинных зубов. Трибор метнул копьё. Я не помню, где он его добыл. Видимо, у порогов, там, где мы схлестнулись с волколаками. Эффект от броска получился что надо — копьё наполовину вошло в пасть твари. Зверюга изогнулась в конвульсиях и со всего размаху обрушилась на нас. Туша ударила по воде в том месте, где мгновение назад стоял Грорг. Северянин не медлил. Слегка отступив, он рубанул мечом. С отвратительным чавканьем сталь вошла в "шею" чудовища.

Перерубить червя Гроргу не удалось. В обхвате тварь достигала размеров столетнего дуба, длину же её оценить было сложно — большая часть туловища скрывалась под водой. Грорг достал меч и отодвинулся в сторону. Двигаться быстро у него не получалось — мешало сопротивление воды. Отвратительная зеленоватая жидкость толчками хлестала из раны чудовища.

Впрочем, умирать монстр не собирался. Зубы щёлкнули, перекусив копейное древко. Я не видел глаз этого создания, но каким-то образом оно ориентировалось в пространстве. И реагировало на нас. Изогнувшись, отросток метнулся ко мне. Клинки тут были бесполезны — меня учили сражаться с людьми, а не порождениями больной фантазии.

Рлок вновь нанёс акустический удар. Тварь потеряла ориентацию и промахнулась. Я отступил, наблюдая за скользящим туловищем. Движения сковывала вода — прямо, как на одной из тренировочных площадок Гильдии...

Спустя мгновение я начал выбрасывать руны. Небесные ступеньки, на которые ожно опереться. Краем глаза вижу Вестаса, изумлённо уставившегося на это зрелище. Пареньку не доводилось прежде встречаться с людьми, шагающими по воздуху. Этой техникой владели только мастера ножей. Далеко не все.

Я замер в пяти локтях от водной глади. Поколебавшись мгновение, достал метательные ножи. И стал ждать.

Червь развернулся для нового захода. И я отправил оба клинка ему в пасть — по винтовой траектории. Пришлось вспомнить подходящую руну — давно не пользовался такими приёмами. Ножи скрылись в пасти. И тогда я вычертил руну шестиконечной звезды. Внутри монстра что-то забулькало и захлюпало — стальные жала делали свою страшную работу, кромсая внутренности чудовища. О происходящем в утробе червя я мог догадываться лишь по звукам.

Руна возврата.

Клинки изнутри вспороли чешую монстра и устремились ко мне. Слегка подкорректировав траекторию, я погрузил заляпанные зелёной мерзостью ножи в воду, промывая их. Ещё миг, и руки ощутили приятную тяжесть.

Червь осел, подняв тучу брызг.

Спустя какое-то время восстановилась тишина. Я спрыгнул с невидимых "ступенек". Почти без всплеска. И оказался на перекрёстке взглядов. Не знаю, что они там себе вообразили. Стало не по себе как-то. Герой из меня неважный — делаю, чему научили, лишнее внимание не люблю.

Первым молчание нарушил Трибор.

— Что это за дрянь? Никогда в наших краях такого не водилось.

Взгляд Коэна стал задумчивым.

— Это речной хект.

— Погань, — Вестас сплюнул.

— Согласен, — Коэн почесал подбородок. — Удивительно, что мы выжили.

— Откуда взялся этот... хект? — Я приблизился к своенму нанимателю и заглянул ему в глаза. — Я не слышал о них прежде. Никто, думаю, не слышал.

— Верно, — тихо выговорил Коэн. — Потому что они не из вашего мира. Кто-то перебросил тварь через Облака и выпустил здесь. Прежде такого не случалось. Посторонним не нравится наше присутствие. Сильно не нравится.

Развивать тему мы не стали. Просто двинулись дальше, стараясь не отвлекаться на бесплодные разговоры. Кто знает, что ещё нам заготовил могущественный враг на подступах к источнику познания. Каждый хотел пересечь Лихой Брод побыстрее — уж больно неприятные твари здесь водились.

Ивен безошибочно вёл нас к противоположному берегу. Чем ближе громоздились руины древнего Китограда, тем явственнее ощущалось нависшее над этим местом проклятие. В небе ещё с полудня клубились тучи. Сквозь прорехи в сером полотне иногда выглядывало солнце. Погромыхивало. Когда до берега оставалось с полсотни шагов, хлынул дождь. Остаток пути мы проделали в сгустившейся свинцовой пелене, поливаемые холодными струями.

Брод упирался в полузатопленную набережную. Странное зрелище — потрескавшиеся гранитные ступени, облепленные ракушечником, уходят в мутную, покрытую пузырями речную гладь. Поднявшись на берег, мы застыли на краю обширного пространства, некогда бывшего портовой площадью. Кое-где валялись истресканные фрагменты колонн. Стыки каменной плитки заросли мхом, сквозь них пробивалась поросль уродливых кривых деревьев.

— Прошли столетия, — сказал Трибор. — Лес должен скрыть эти развалины.

Коэн пожал плечами.

— Некоторое время жители Китограда пытались противостоять разрухе. Применяли магию. Когда последние колдуны покинули город, всё закончилось.

Величие руин даже сейчас поразило меня. Площадь была необъятной — здесь уместились бы три квартала Ламморы. Слева я заметил очертания статуй — их фигуры уже давно перестали быть человеческими. Справа высилась ростральная колонна — исполинский столп с окаменевшими носами кораблей. Почему-то это сооружение прекрасно сохранилось, хоть и было увито плющом. Постамент колонны утопал в разросшемся кустарнике, взломавшем гранитную брусчатку.

Площадь покрывали выбоины, в них скапливалась дождевая вода. Мы двинулись к сереющим вдали каменным нагромождениям — бывшим домам Китограда. Замшелые руины обступили нас, превратившись в каменное эхо городских улиц. Даже мёртвый Китоград впечатлял своим размахом — дома неплохо сохранились, в них дремало забытое могущество. Стены позеленели, кое-где пошли трещинами, пару раз нам пришлось обогнуть фрагменты развалившейся колоннады. Всюду — буйство зелени. Хозяевами легендарной столицы сделались плющ и папоротник.

Коэн уверенно вёл нас к центру мегалитического лабиринта. Масштабы нагромождений росли — над нашими головами вздымались исполинские стены и слепые глазницы оконных проёмов. На крышах росли молодые деревья — они медленно разламывали черепицу, формируя дремучий частокол.

Храм вырос перед нами незаметно.

Мы остановились в начале широкой улицы. Около сотни шагов отделяло нас от сооружения, абрисы которого я не спутаю ни с чем.

По улице двигался силуэт.

Глава 14

Заброшенный Храм

Силуэт оформился в человеческую фигуру — словно из дождя соткался. Незнакомец никуда не спешил, он просто двигался навстречу нашей группе. Присмотревшись, я понял, что это Посторонний. Тот, что вторгался в мои сны. Был он человеком, богом или пришельцем из другого мира, я не знал. Ясно было лишь одно — этот противник крайне опасен.

Вперёд выступил Коэн. Шепнул одними губами:

— Стой смирно.

Я замер. С дуэльными ножами в руках.

— Бесполезные железки, — хмыкнул Посторонний. — Сон ничему тебя не научил.

— Тебя тоже, — отрезал Коэн.

Мгновение они стояли, впившись друг в друга взглядами. Немой поединок. Костяшки пальцев Коэна, сжимавшие посох, побелели. Посторонний небрежно поигрывал тростью. Иногда казалось, что трость шевелится, выгибаясь змеиным туловищем. Лицо Постороннего, как и прежде, скрывал капюшон.

— И как расцениваешь свои шансы на выживание? — Насмешливо поинтересовался у Коэна пришелец. — Я ведь ещё не брался за тебя всерьёз.

— Так попробуй, — в голосе моего нанимателя прозвучала угроза.

И человек в капюшоне попробовал. Трость превратилась в клинок и метнулась к горлу Коэна. Маг отбил удар посохом и ткнул противника в грудь. Вспышка отшвырнула Постороннего на несколько шагов, но он сумел устоять. Свободной рукой пришелец начертал в воздухе некий символ. Струи дождя сгруппировались, вытянулись острыми копьями и устремились к груди посредника. Широким взмахом Коэн сотворил светящийся круг и отбил атаку. Посторонний хмыкнул.

С обступивших улицу домов сорвались вороны. Это были крупные чёрные твари, я не встречал таких прежде. Казалось, дома ожили и начали рассыпаться.

И тогда мы вступили в схватку.

Воронов было много — целая стая. В дождливых сумерках они сливались с мрачными стенами домов, вычурными карнизами и коньками проваливающихся крыш. Сейчас они неслись к нам с единственной целью — убивать. Я это просто почувствовал. Не спрашивайте как.