Мастер ножей

— Садись, — голос Мерт прозвучал прямо за моим плечом.

Обернувшись, я увидел её спину.

Последними в кубрик вошли Коэн и Гарнайт. Я знал, что сегодня Гарнайт был дежурным погонщиком. Свой пост он мог оставить лишь в одном случае — мысленно убедив небесное существо дрейфовать в заданном направлении. Подобным мастерством владели немногие, так что я восхитился этим стариком. Безусловно, Коэн нанял лучших специалистов, каких только смог найти в Преддверье.

Глава 2

Кое-что из истории моего мира

Коэн обвёл нас взглядом — хотел убедиться, что пришли все. Справа от меня могучей мускульной горой высился Грорг, слева тихонечко пристроился врачеватель Ли. Напротив сидела Мерт. Шестиугольный стол позволял видеть каждого собеседника.

— Поесть бы, — предложил Грорг.

Кьюсак согласно кивнул.

Признаться, я был на стороне северного варвара, но Коэн явно для других целей нас собрал.

Посредник улыбнулся.

— Я задержу вас ненадолго. Если не будете перебивать, конечно. — Он помедлил, собираясь с мыслями. — То, что сейчас будет сказано — не для ушей наших сопровождающих. Через две ночи они покинут борт "Мемфиса". Полагаю, мы их никогда больше не встретим.

Название браннера в беседе прозвучало впервые. "Мемфис". Красивое слово, но никаких ассоциаций. Нечто чужое — как и сам посредник.

— Жаль, — прогудел Грорг. — Хорошие ребята. Полезные.

— Не скрою, — согласился Коэн. — Вот только моим россказням они не поверят. А если решат за кружкой эля поведать эти "байки" случайным собутыльникам, могут нарваться на проблемы. Очень серьёзные проблемы.

— Меньше знают, крепче спят, — хмыкнула Мерт.

— Именно.

Коэн встал с места и направился к переборке. Там он остановился, словно колеблясь. Видимо, не был уверен, что мы поймём.

— Давай уже, — сказал Кьюсак. — Время позднее.

Коэн обернулся.

— Итак. Все вы получаете жалованье и работаете на меня, не задавая лишних вопросов. Но сейчас я буду говорить вещи, которые разрушат вашу картину мира. Я делаю это для того, чтобы каждый из вас лучше понял... мою задачу. А также — опасность, которая всех нас подстерегает. Если кто-то захочет уйти — я не буду удерживать. Мы разорвём контракт и забудем о существовании друг друга.

Никто не шелохнулся. Но по взглядам окружающих я понял, что Коэну удалось привлечь внимание.

— Что вы знаете о Предельных Чертогах? — внезапно спросил Коэн.

Мы переглянулись.

— Это далеко, — сказал Кьюсак.

Мерт снова хмыкнула.

— Мир, из которого ты пришёл, — уточнила она.

— Верно.

— Родина Демиургов, — сказал я. — Ты один из них?

Повисла тишина. Сидящие за столом переваривали услышанное. По лицам я видел, что они слегка переполошились. Наш наниматель — Демиург? Легендарное существо, слепившее Твердь и Облака по неведомому плану? Мифический творец, прародитель всего живого? Такие вещи невольно вселяют благоговение. Хочется склонить голову, принести жертву, спросить о прошлом и будущем. Потом задумываешься о странных нестыковках. Если перед нами всемогущий Демиург — почему он столь беззащитен? Почему нанимает простых смертных, рассекает небесные просторы на обычном браннере, ест обычную пищу и пьёт обычную воду? Почему он боится смерти? Почему не истребляет полчища врагов одним мановением руки?

— Я не Демиург, — успокоил нас Коэн. — Это долгая история. Слушайте.

Взмахом руки он "подвесил" над столом полупрозрачный шарик с вращающимися вокруг него шариками поменьше. Добавил пылающее солнечное око и заставил все эти штуки кружиться вокруг него. Набросал ещё несколько шаров.

— Это ваша солнечная система. Средний шар с лунами — мир, где мы сейчас находимся. Небеса и Твердь. Или Облака, как вам больше нравится. Всё вместе — планета. Большинство из вас привыкли называть эту планету Преддверьем. Но чаще вы разграничиваете Облака и Твердь, словно это две чуждых реальности.

Он говорил, а я пытался вспомнить лекции, которые Наставник читал мне в Трордоре. Вскользь, словно эти факты не имели особого значения. Живём мы на шаре — и что с того? Это научит нас лучше сражаться? Бесполезное знание.

Коэн продолжал говорить, манипулировать руками и выстраивать призрачные модели. Поначалу я с трудом улавливал его мысли, но постепенно общая картина начала складываться в голове.

Систем, подобных нашей, бесконечное множество. Все эти миры разделены безднами "космического пространства". Этакой пустотой, растянувшейся на такие жуткие расстояния, что это даже осознать невозможно. Пустота начинается за пределами небес. Дышать там невозможно. Условия, к которым жизнь так и не смогла приспособиться.

Коэн стёр нашу систему взмахом руки и заполнил кубрик звёздами. Мы сидели среди звёзд, восхищённо всматриваясь в ночь. Звёзды — это другие солнца. Так сказал Коэн. Возле каждой звезды вращаются планеты. Это — Задверье.

— Постой, — перебила Мерт. — Ты сказал, что между звёздами очень большие расстояния. Но мы можем спокойно шагнуть за порог Двери и оказаться в чужом мире. Это просто. Не всех пускают, конечно...

— Да. — Коэн кивнул. — Можете. Шагнуть и оказаться. Но так было не всегда.

Наниматель продолжил свой рассказ.

Одна из звёзд, разбросанных по вселенной, называлась Солнцем. Просто Солнцем. С большой буквы. Неподалёку от него затерялась планетка под названием Терра. Или Земля. Предельные Чертоги. Несколько тысячелетий назад жившие там Демиурги научились проникать в космическое пространство, преодолевать его и достигать соседних звёзд. Для этого строились корабли, надёжно защищённые от влияния пустоты. Эти устройства не были похожи на парусники, бороздившие океан Преддверья. Они сохраняли жизнь путешественникам и конструировались таким образом, чтобы быстро перемещать своих хозяев в космосе. Сфера влияния Демиургов неуклонно росла, а скорость кораблей — нет. Наши создатели поняли, что империя, которую они так кропотливо выстраивали, может рухнуть. Не сразу, конечно. За сотню-другую земных лет. Технологическое превосходство землян над прочими расами было велико, но длительные перелёты сводили на нет саму идею контроля над колониями.

На решение проблемы ушло несколько десятилетий. Однажды наступил день, когда хозяева Предельных Чертогов научились распахивать Двери. Расстояния перестали существовать. Человек ходил в далёкие миры так, словно они располагались в соседней комнате его дома. Учёные Демиургов вычислили точку, из которой удобно прокладывать туннели в любое место вселенной. Узловой мир. Как несложно догадаться, этим миром оказалось Преддверье. Здесь уже существовала развитая земная колония. Жители Преддверья продвигали науку, строили космические корабли, торговали с соседними мирами. Они не были готовы к тому, что произошло дальше.

Демиурги провели ряд новых вычислений и поняли, что нашу планету придётся перекраивать. Двери нуждались в огромном количестве энергии — брать её было неоткуда. Рассматривались грандиозные проекты. Коэн упомянул Сферу Дайсона, но не стал вдаваться в подробности — сказал, что это сложно понять. Я решил, что это мощный источник магической энергии.

Расчёты показали, что Сфера Дайсона не удовлетворит потребности Демиургов. Это казалось невероятным — творцы достигли предела своих возможностей. Затем они осознали простой факт: требуемую энергию можно черпать в тех мирах, в которые распахиваются Двери.

Начались масштабные работы.

Планета превращалась в спрута, тянущегося своими щупальцами к десяткам, сотням и тысячам миров. Энергия, питающая Двери, способна разорвать в клочья нашу планету — поэтому её заключили в контур. Кажется, наниматель употребил это слово, но я не уверен. Энергетическая сеть оплела всю планету. В её узловых точках были возведены Храмы.

Казалось, новый миропорядок безупречен. Мятежи мгновенно подавлялись. Товары свободно курсировали по вселенной. Правительство Терры спокойно руководило образовавшейся империей. Правда, спустя пару веков был раскрыт заговор, зревший в глубинах управленческих структур Преддверья. Наша планета окрепла, и её хозяева задумались над сменой статуса.

Демиурги испугались. Было принято решение искусственно понизить культурный уровень Преддверья. Наш мир в одночасье лишился технологической мощи и скатился в варварство. Всё, чем мы владели, перестало быть наукой и превратилось в магию. Владыки Державы Четырёх Сторон некоторое время пытались сохранить крупицы цивилизованности. Затем Твердь утонула в кровавом хаосе междоусобных войн. Разделились и Облака. Скиты стали враждовать между собой. Демиурги ждали. Их план был прост: в условиях мирового хаоса явиться с небес в роли добрых богов, установить свой закон, превратить Землю в объект религиозного культа. Для этой цели отлично подходили Храмы.

По словам Коэна, Храмы обладали уймой полезных свойств. Они перераспределяли энергию и питали Двери. Они позволяли знающим людям контролировать неведомые силы, именуемые магией. Эти силы пронизывали ткань мира, они были повсюду. Эти силы делали мои руны рабочими. Кому-то они позволяли управлять ветрами и иными стихиями, кому-то — предрекать грядущее или заглядывать в далёкое прошлое. С помощью Храмов можно было открывать и закрывать Двери, лечить людей, перекраивать окружающее. Делать мысли материальными, облачать их в камень и строгие архитектурные формы. Сжигать селения и города, сокрушать могучими вихрями целые народы. Вот только делать это могли не все. Лишь Демиурги, жители Терры. Остальные медленно забывали сокровенное знание.

Прошло столетие. Жители Тверди и Облаков превратились в жалких варваров, умеющих только махать мечами, сеять да строить жилища из камня и дерева. Вселенная стала слишком сложной для их разумения. Наши предки могли представить себе парусник, рассекающий толщу волн, но космический корабль превратился в миф, наскальный рисунок, ночное видение. Подумав, творцы позволили нам слегка развиться. Им были нужны служители при Храмах и те, кто сможет охранять Двери. Часть Демиургов спустилась с небес и разбрелась по свету. Они набрали себе учеников, наделили их долголетием и магической силой. Затем объединили враждующие земли, пресекли кровопролитие. Основали новую Державу Четырёх Сторон. То было великое государство, под властью которого процветали народы Тверди и Облачных Скитов. Правители Державы поселились на Вертерисе — легендарном облачном острове, контролировавшем тысячи Дверей. Вертерис парил над континентами и Океаном, а Демиурги могли быстро попасть куда захотят. Порой они открывали Двери на Тверди, но это случалось крайне редко. Существовал некий запрет, входящий в древний свод правил. Эти правила ограждали жителей Тверди от контактов с иными мирами.

Устои Державы казались незыблемыми. Преддверье играло роль перекрёстка, соединявшего десятки тысяч планет. Перекрёстком управляли мудрые и опытные хозяева, достигшие той стадии развития, когда наука неотличима от магии. Они создавали и переделывали миры, вмешивались в равновесие природных сил, изменяли собственную природу. Некоторые из Демиургов обрели бессмертие, другие стали оборотнями, третьи захотели поселиться на дне морском. Экспансия шла полным ходом. Осваивались рукава и центр Галактики. А затем...

Великие Демиурги чего-то испугались. Они столкнулись с чем-то враждебным в космических глубинах. И это нечто заинтересовалось Демиургами. В наш мир явились Посторонние. Им удалось проникнуть и на Землю. В Предельных Чертогах началась война — странная, неподвластная пониманию обычного человека. Посторонние были побеждены. Но, отступая, они запустили процесс, которые привёл к регрессу Демиургов. Когда земная элита начала понимать, что былые знания уходят, было уже поздно. Всё, чем они пользовались, стало чужим и непонятным. Творцы утратили способность пробивать Двери. Они обладали мощным оружием и могли постоять за себя. Но создать новое оружие ни у кого не получалось.

Лучшие умы землян собрались на совет. Чтобы сохранить знания, они покинули Землю и поселились в Преддверье. Здесь Демиурги нашли способ остановить регресс. Земное сообщество замерло на стадии промышленной революции — где-то в эпохе паровых машин, дирижаблей, аэропланов и телеграфной связи. Дикость всё ещё была далеко. А достижения последующих веков — ещё дальше. Что ж, могло быть и хуже.

Признаться, половину слов, сказанных Коэном, я не понял. Галактика, промышленность, аэропланы — всё это представлялось бессмыслицей. Во всяком случае, в тот день, когда я впервые услышал эту историю. Я и сейчас осмысливаю рассказ посредника, пытаюсь сопоставить его с новыми фактами и теми событиями, что мне довелось пережить. Иногда вспоминаю лица друзей. Нахмурившегося Грорга. Недоверчиво усмехающегося Кьюсака. Сосредоточенную Мерт. И восторженно внимающего речам Коэна врачевателя Ли. Мальчишка-погонщик откровенно наслаждался причастностью к чему-то сакральному. Его наставник проявлял сдержанность.

Коэн умолк.

Паузой воспользовался Кьюсак.

— Предлагаю перекусить, — сказал он и поднялся из-за стола. — А заодно покормить наших гостей.

— Верно, — поддержала Мерт. — История затянулась.

Наш наниматель кивнул.

— Согласен.

Еда, как выяснилось, уже была приготовлена. Мерт взяла с собой Брина и Кьюсака. Троица покинула кубрик. Воцарилась тишина. Потом я узнаю, что Ивену, Трибору и Вестасу что-то подмешали в воду. Парни благополучно заснули, а когда пробудились, в каютах уже стояли подносы с едой. Дозировку зелья рассчитал Ли — по его замыслу пища не должна была остыть.

Вскоре кубрик наполнился аппетитными ароматами. Перед нами возникло жареное мясо, сыр, похлёбка, овощи и хлеб, глиняные кувшины с элем, дымящийся травяной чай в изящных пиалах. Грорг, удовлетворенно хмыкнув, придвинул к себе тарелку. Несколько минут мы ели, обдумывая то, что довелось услышать.

— А что с магами? — спросил я. — Как они достигли своего могущества? И почему решили погубить Китоград?

Коэн усмехнулся.

— Правильные вопросы, Ольгерд.

Пока он собирался с мыслями, я помог Мерт составить грязную посуду в центр стола. Пробил час эля. Но мне почему-то не хотелось сегодня пить хмельной напиток. Подвинув к себе чашку, я наполнил её дымящимся травяным отваром. Коэн последовал моему примеру. Откашлявшись, он продолжил.

Земляне до сих пор не понимают, как их тайные знания просочились вовне. Случилось это перед самым падением Державы Четырёх Сторон. Кучка спасшихся от регресса Демиургов не смогла удержать власть над планетой. Правительство Вертериса погрязло в склоках, раскололось на враждующие фракции. Лидеры этих фракций начали осваивать облачные скиты и строить собственные государства. Нечто подобное творилось и внизу. Демиурги удалились на заброшенный скит, название которого не сохранилось в летописях, и там создали хранилище. Все знания, которые им удалось спасти, были заперты в недрах этого небесного островка. Легенда гласит, что человек, проникший в сердце Безымянного Скита, познает все тайны прошлого и станет Демиургом. Сделать это никому не удавалось, но Коэн верил в правдивость мифа.